Москва продолжает интенсивные контакты с Анкарой на различных уровнях по ситуации в Идлибе. Об этом 6 июня заявил журналистам на полях Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ) спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку и странам Африки, замглавы МИД Михаил Богданов. «Контакты продолжаются на всех уровнях, в том числе с турецкими партнерами, контакты идут очень интенсивно, — сказал дипломат. — Обсуждаются все нюансы ситуации». «Конечно, нельзя терпеть дальнейшее пребывание там террористических группировок, — подчеркнул Богданов. — С другой стороны, мы понимаем, что там есть гражданское население, надо к этим вопросам подходить предельно аккуратно и осторожно». Напомним, что четыре зоны деэскалации были созданы в Сирии в соответствии с договоренностью, достигнутой в мае 2017 года на переговорах в Астане представителями России, Ирана и Турции. Территория трех из них в 2018 году перешла под контроль Дамаска. Четвертая зона, расположенная в провинции Идлиб и частях соседних провинций Латакия, Хама и Алеппо, по-прежнему неподвластна правительству республики, при этом большая ее часть захвачена террористами из запрещенной в РФ организации «Джебхат ан-Нусра». В этой связи отметим, что основные контакты на эту тему все-таки проходят по линии военных ведомств двух стран. Так еще 31 мая начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ Валерий Герасимов обсудил по телефону с турецким коллегой Яшаром Гюлером меры по прекращению огня в сирийской провинции Идлиб. «Начальник Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации генерал армии Валерий Герасимов обсудил с коллегой из Турции генералом армии Яшаром Гюлером меры по прекращению огня в Идлибе», — говорится в сообщении. Отмечается, что разговор состоялся по инициативе турецкой стороны. Это важный момент, поскольку по сути он означает только то, что из Анкары активно направляют соответствующие сигналы Москве, имея ввиду убедить ее прекратить поддержку нынешнего наступления сирийских войск и их союзников. И второй нюанс, который из всего этого следует: турки не только не пытаются выполнить свою часть сочинских договоренностей, но и интенсифицировали материально-техническую поддержку повстанческих формирований в Идлибе. Это касается и поставок оружия, и направления новых бойцов. Но самое главное — это организация участия в сопротивлении наступлению правительственных сил протурецких групп повстанцев, которые сейчас действуют практически солидарно с бойцами «Джебхат ан-Нусры». О том, что дело обстоит именно так, свидетельствует динамика боев. Авиация сирийских войск атаковала в ночь на воскресенье 9 июня тыловые базы бандформирований в Эн-Накире и Абдине на юге провинции Идлиб. Удары ВВС и реактивной артиллерии были нанесены по крупным форпостам противника в Хан-Шейхуне, Маарет-Наамане, Кафр-Зите и Морике. Боевики понесли потери в живой силе и технике. Эти атаки правительственных сил последовали за ракетным обстрелом военного аэродрома в окрестностях города Хама (220 км от Дамаска) боевиками из экстремистской группировки «Катаиб аль-Изза». Они вновь просочились к стратегическим высотам Телль-Мильх, где идут сейчас ожесточенные боестолкновения. С начала недели на этом участке фронта сирийские военнослужащие и ополченцы из Сил национальной самообороны потеряли убитыми 39 бойцов. Войскам в субботу удалось провести успешную операцию и занять поселок Эль-Джеймила, что позволило разблокировать шоссе между городами Сукейлабия и Мхарде к западу от Хамы. 7 июня бойцы сирийской армии при поддержке ополченцев из Сил национальной обороны провели наступательную операцию и вернули под свой контроль стратегические высоты Телль-Мильх на северо-западе провинции Хама. Таким образом, мы имеем дел с постоянными контратаками сил сопротивления, которые в состоянии создавать перевес сил на том или ином участке фронта. Такая тактика требует концентрации сил сопротивления и их мобильности. Оба этих условия возможны исключительно по причине отсутствия угроз для боевиков с «турецкого направления» и создания фактически единого фронта между протурецкими и просаудовскими группами. Это тактика особенно стала ясной с начала июня с.г., когда усилились контратаки боевиков, и командование ВС Сирии было вынуждено временно приостановить наступательные действия на северо-западе страны. Прежде всего для того, чтобы подтянуть туда наиболее боеспособные части, в том числе «Тигров» генерала Сухейля аль-Хасана. Ранее правительственные силы освободили 24 населенных пункта на севере провинции Хама и значительно расширили зону своего контроля.
На этом фоне, по ряду данных, турецкие военные тайно усилили подготовку повстанческого ополчения в Сирии в рамках изготовления и использования самодельных взрывных устройств, проведению акций саботажа и других спецопераций. В принципе такой тренинг осуществлялся с 2104 по 2016 гг. в ходе реализации совместной программы ЦРУ США и турецких военных. На момент выхода американцев из этой программы на 9 октября 2016 года 151 повстанец прошел подготовку в рамках этой совместной программы. После этого Турция решила в одностороннем порядке продолжить эту программу, и на следующий год турецкие силы подготовили, как минимум, еще 312 повстанцев. Такие цифры приведены в соответствующих отчетах Генерального штаба ВС Турции. То, что такая программа получила сейчас новый импульс, свидетельствует о том, что турки готовятся к началу нового этапа сопротивления сирийским правительственным силам в рамках развязывания уже чисто партизанской войны в провинции Идлибе. Такой шаг логичен, поскольку в условиях преимущества правительственных сил в воздушной и огневой поддержке тактика постоянных контратак является недолговременной и предельно затратной с точки зрения уровня потерь. Отметим также, что турецкая программа подготовки боевиков конкретно ориентирована на район Байырбукак на северо-западе Сирии вблизи границы, где проживает этническое протурецкое туркоманское меньшинство. 4 февраля 2016 года турецкие военные создали Оперативный координационный центр (ОКЦ) для повстанцев в городе Яйладаги в юго-восточной провинции Хатай вблизи сирийской границы, который действует до сих пор. С этого момента времени на его базе 117 боевиков были обучены «нетрадиционным операциям» (KOH, Konvansiyonel Olmayan Harekat), специализированный термин, используемый в турецкой армии для обозначения асимметричной войны, саботажа, проникновения, изготовления и закладки самодельных взрывных устройств и партизанской тактики. Кроме того, 601 боевик прошел базовую боевую подготовку. Указанные повстанцы затем перемещались либо в Идлиб, либо в район Зейтинлик протяженностью 98 километров и глубиной 40 километров между линией Маре-Херцеле и Джараблусом в Сирии. При этом отметим, что план под названием «Агат Нобль» в рамках проведения совместной военной операции в Зейтинлике, решение о которой было принято на американо-турецкой встрече в сентябре 2015 года в Штутгарте, реализован не был. Прежде всего в силу выхода США из совместной программы с Турцией и приоритетного курса Пентагона на расширение сотрудничества с Партией демократического союза (PYD) в борьбе с «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России). В этой связи 6 августа 2015 года турецкие военные также создали вторую оперативную базу спецназа (Özel Kuvvetler Harekat Üssü, или ÖKHÜ-2) в пограничной провинции Килис специально для подготовки боевиков к развертыванию наступления на район Зейтинлик. Она, кстати, функционирует и сейчас с целью подготовки сирийских боевиков. Однако, несмотря на подготовку и артиллерийское прикрытие, обеспечиваемое турецкими военными, противнику тогда не удалось добиться успеха в регионе. В этой связи турецкие военные предложили новую программу по более тщательной подготовке боевиков, уделению большего внимания их идеологической обработке, отбору новобранцев из местного населения, обеспечению адекватной воздушной поддержки, и созданию т.н. Сирийской целевой группы (Suriye Görev Gücü) для координации и направления всех усилий из одного места. Вот собственно теперь эта группа турецких военных и занимается организацией скоординированной обороны Идлиба и Хамы от наступления сирийских войск.
В этой связи надо констатировать, что несмотря на все попытки официальных представителей России сгладить существующие серьезные противоречия по теме Идлиба между Москвой и Анкарой, они есть и будут видимо только усугубляться по мере наступления сирийских войск и обострения темы гуманитарного кризиса. Вопрос в данном случае только в том, будут ли такие противоречия очевидными с публичной точки зрения или нет. Ситуация с беженцами на северо-западе Сирии будет урегулирована после того, как удастся размежевать вооруженную оппозицию от террористов в Идлибе. Об этом заявил на пресс-конференции во вторник11 июня министр иностранных дел России Сергей Лавров, комментируя высказывание регионального гуманитарного координатора ООН по сирийскому кризису Паноса Мумциса о том, что в случае продолжения конфликта на северо-западе Сирии в Турцию могут уйти более 2 млн беженцев. По словам министра, речь может идти «о тех сирийцах, которые сейчас находятся в зоне деэскалации Идлиб, где они оказались в положении бесправных заложников террористической организации «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в РФ — прим. ТАСС), выступающей сейчас под крышей структуры «Хайят Тахрир аш-Шам». «Хайят Тахрир аш-Шам» терроризируют не только гражданское население, но и вооруженные группировки, которые не входят в эту террористическую структуру», — добавил он. «Решение этого вопроса заключается в необходимости полностью выполнить Сочинский меморандум президентов России и Турции по разблокированию ситуации в Идлибе путем отмежевания вооруженной оппозиции от признанных СБ ООН террористических структур, — отметил Лавров. — Наши турецкие друзья взяли на себя задачу обеспечить такое отмежевание. Как только это произойдет, а это будет означать, что с террористами разговор должен быть очень короткий, судьбы этих двух миллионов мирных граждан будут облегчены, и они смогут спокойно жить и вернуться в места своего постоянного проживания». Таким образом, в итоге это означает только то, что наступление будет продолжаться, а единственным способом избежать массового исхода беженцев в Турцию является согласие Анкары на демилитаризацию этой провинции. Но этого пока не наблюдается по целому ряду причин. Среди них и резкое ослабление турецкого влияния на севере Сирии при реализации такого сценария и безусловно внутритурецкая повестка дня.
Правящая в Турции Партия справедливости и Развития (ПСР) просто вынуждена сейчас исповедовать более популистскую и националистическую внешнюю и внутреннюю политику после спорного повторного тура выборов мэра Стамбула 23 июня, вне зависимости от того, сможет ли она победить или нет на повторном голосовании. Попытка консолидировать власть и заручиться широкой электоральной поддержкой вынуждает ПСР активно декларировать тезис об приоритете национальных интересов над интересами иностранных союзников Турции, что уже вызвало дипломатический конфликт с Соединенными Штатами и Европой. И этот же тренд имеет все шансы превратить нынешний тихий конфликт между Москвой и Анкарой в более осязаемый. В этой связи надо иметь ввиду, что Анкара исходит в этой ситуации из утверждения того, что Турция является ключевой державой на Ближнем Востоке и в Северной Африке с влиянием, которое проникает далеко за ее границы. В этой связи сам факт перевыборов в Стамбуле демонстрирует нам, что в среднесрочной перспективе окружение президента  Р.Т.Эрдогана будет стремится исповедовать именно этот националистический тезис в рамках попыток сохранения своей монополии на власть внутри страны, даже если это означает нанесение ущерба и без того шаткой экономике страны и ее отношениям с внешними силами. Таким образом, нет никаких сомнений в том, что ПСР смотрит на новые выборы в Стамбуле 23 июня с учетом президентской гонки 2023 года. Столкнувшись с падением своего внутреннего рейтинга, ПСР будет только наращивать свою националистическую риторику.
Есть только один момент, который может в конечном счете вынудить Анкару пойти на условия Москвы по Идлибу. Помимо конечно чисто военных шагов. Это экономика, значительная часть которой напрямую связана с Россией. Очень сомнительно, что в условиях роста американских пошлин Р.Т.Эрдоган решится повторить печальный опыт недавнего сознательного обострения отношений с Москвой, что опять же автоматом ударит по ряду глобальных проектов и отраслей. На сегодня нынешняя нестабильная экономическая ситуация в стране является главной проблемой для правящей партии. Высокий уровень корпоративного долга в сочетании с упорно низким уровнем потребления охладил деловую активность в Турции. Несмотря на некоторое снижение по сравнению с 2018 годом, инфляция остается высокой на уровне более 18%, как и национальная безработица на уровне 11%. В мае Турция сообщила о рекордном экспорте, хотя эти, казалось бы, позитивные данные омрачаются тем, что всплеск произошел прежде всего из-за низкой стоимости турецкой лиры. Работать инструментом девальвации в рамках повышения экспортных возможностей до бесконечности невозможно. И вот именно такое положение дел в экономике были главными причинами того, что ПСР потеряла несколько ключевых постов в местных органах власти в последние месяцы, включая мэрию Стамбула.
Столкнувшись с угрозой ослабления электоральной поддержки, ПСР теперь эксплуатирует исключительно националистическую риторику и популистскую экономическую политику с главным тезисом о том, что только ПСР может обеспечить национальные интересы Турции внутри страны и за рубежом. По оценке ряда экспертов, упор на приоритет защиты национальных интересов Анкары среди более сильных держав, поможет правительству во главе с ПСР укрепить свою внутреннюю политическую власть, но только на среднесрочную перспективу. В июле президент США Дональд Трамп, возможно, посетит Турцию, чтобы обсудить противоположные позиции двух стран по таким вопросам, как глобальное влияние России и сирийский конфликт. Но под обновленным националистическим уклоном ПСР Турция обязана отдавать приоритет своим национальным интересам над любым компромиссом и вместо этого будет настаивать на своих предпочтительных позициях — независимо от того, насколько это неприятно для Вашингтона. В своем стремлении к власти ПСР будет также продолжать продвигать свою традиционно жесткую политику в отношении турецких курдов. С целью сохранения национальной безопасности Турции перед лицом курдской воинственности внутри и за пределами границ Турции, эта жесткая позиция, которая работала в пользу партии на прошлых выборах, может принести некоторые дивиденды на выборах в краткосрочной перспективе, объединив базу ПСР. Однако жесткий нажим на прокурдские политические партии, такие как Партия демократии народов (ПДН), оттолкнет курдских избирателей или разочарованных сторонников ПСР, которые теряют веру во внутреннюю политику партии. В результате правящая партия может быть вынуждена пересмотреть свой подход к отношениям с турецкими курдами. И действительно, есть признаки того, что это, возможно, уже происходит, с сообщениями о том, что ПСР рассматривает прагматичные переговоры с Абдуллой Оджаланом, давно заключенным в тюрьму лидером Рабочей партии Курдистана (РПК), впервые почти за десятилетие. На фоне этого ПСР также продолжит углублять турецкие антикурдские боевые операции в Ираке и Сирии, несмотря на опасения Европы по поводу расширения турецкого влияния в Леванте за счет курдов. Точно так же ПСР будет играть на теме разведки нефти и природного газа Турцией в Восточном Средиземноморье, чтобы способствовать росту национализма. В ближайшие месяцы турецкая геологоразведка будет проходить в заявленной Турецкой Республикой Северного Кипра исключительной экономической зоне (ИЭЗ), которая перекрывается с собственной ИЭЗ Кипра. Брюссель, между тем, поддерживает претензии Кипра на этот район, как и Соединенные Штаты. Таким образом, ПСР также будет и далее активизировать свою краткосрочную популистскую политику, чтобы помочь пережить тяжелый период в условиях рецессии.
Все эти мотивы Анкары будут несомненно иметь место и в рамках развития ситуации по Идлибу. Там также будет использоваться чисто националистический тезис в рамках необходимости «защиты» именно протурецких групп, особенно из числа тюркоязычных туркоманов. При этом надо ожидать и реанимацию в более публичной форме тезисов о «великой Турции», которая включает в себя часть северных сирийских территорий. Многое будет зависть от возможного визита Д.Трампа в Турцию. Даже в условиях несомненного противоречия по курдской проблеме он может быть использован Анкарой для попыток создания некого рычага давления на Москву с точки зрения декларации «единого подхода» Турции и США по сирийскому досье. Прежде всего с точки зрения не устраивающих Москву алгоритмов формирования конституционного комитета, проведения выборов и необходимости отставки президента Сирии Башара Асада. И, конечно, продолжения материально-технического снабжения групп сопротивления в Идлибе со всеми перспективами развязывания там партизанской войны.