Республика Таджикистан – самая маленькая, в территориальном отношении, из всех стран центральноазиатского региона, расположенная в юго-восточной его части. Площадь ее составляет всего 143 тыс. кв. км. Душанбе не является лидером по запасу нефти и газа в Центральной Азии, ведь в регионе есть другие более весомые игроки — это Узбекистан и Туркменистан. Согласно данным геологоразведочных работ, проведенных еще во времена существования СССР, в недрах Таджикистана предположительно залегает 113 млн тонн нефти и 863 млрд куб. м газа, при этом 80% запасов находится на юго-востоке страны, остальные 20% — на севере. Однако из-за сложного горного рельефа добыча затруднена и требует больших инвестиций.
Высокую перспективность недр Таджикистана подтверждают ученые геологи Узбекистана по аналогии с Сурхандарьинским регионом и Ферганской впадиной. В Ташкенте в Институте геологии говорят, что «таджики сидят на газе и не имеют газа». По мнению бывшего гендиректора «Таджикнефти» (1981–1988 гг.) Наби Маликова, развитию нефтегазовой отрасли Таджикистана и привлечению иностранных инвестиций в страну будет очень способствовать «предоставление инвесторам льгот и условий, разработанных по международному стандарту»[i]. Он также отметил, что углеводородные запасы страны обширны и следует обратить внимание на разработку месторождений и освоение площадей Саргазон, Ренган, Сарыкамыш, Западный Шаамбары.
Из-за отсутствия собственной добычи, Таджикистану приходится импортировать нефтепродукты из соседних стран. Так, в 2018 году республика импортировала 446 тыс. тонн нефтепродуктов на общую сумму 310,8 млн долларов. Основным поставщиком нефтепродуктов остается Россия. Также нефтепродукты в Таджикистан поставлялись из Туркменистана, Казахстана, Ирана и других стран.
В феврале 2019 появиась информация о том, что на севере Таджикистана планируется начать разработку нефтегазового месторождения «Махрам-17». В рамках этого проекта будут бурить скважину глубиной до отметки 4,5 тысячи метров[ii]. Указанные работы выполняются компанией «Сугд нефтегаз». Также в рамках нефтегазового проекта «Бохтар» на юге страны завершены исследования участков, и идет выбор точки для начала бурения скважины. Эксперт по энергобезопасности Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков считает, что, в том случае, если на территории республики будут открыты новые месторождения, у Душанбе есть все шансы выйти на нефтяной рынок. Особо следует отметить, что Таджикистану повезло с местоположением, поскольку соседние с ним страны имеют всю необходимую инфраструктуру для транспортировки нефтепродуктов. Игорь Юшков считает, что «если вдруг в стране найдут недра и они будут разрабатываться, тогда вполне возможно, что Таджикистан сможет подключиться к газопроводам соседа, которые идут в Китай. Таким образом инфраструктура для экспорта в регионе уже есть. Таджикистану осталось лишь обнаружить достаточные объемы нефти и газа, чтобы вначале обеспечить углеводородами свою страну, а остальное направить на экспорт»[iii].
Таджикистан и страны Ближнего Востока
Одним из потенциальных партнеров Душанбе в нефтегазовой сфере является Тегеран. Общекультурные и исторические связи Таджикистана и Ирана очень сильны, но, к сожалению, не являются залогом крепкой политической дружбы. В течение последних 10 —15 лет Иран, рассматривавший Таджикистан как сферу своего культурного влияния, принимал ряд шагов навстречу республике, например, создавал инвестиционные фонды (пока это позволяла его экономика), даже хотел ввести безвизовый режим в одностороннем порядке; продумывались масштабные культурные проекты типа совместного празднования Навруза. Но все попытки натыкались на молчаливую настороженность властей республики, поскольку руководство страны опасалось настойчивого вмешательства Исламской Республики во внутренние дела государства и превращения Таджикистана в «сателлита2 Тегерана, чьи внешнеполитические амбиции становились все больше.[iv]
Несмотря на многолетние разговоры о возможных поставках иранской нефти в Таджикистан, стороны на данный момент не ведут переговоры на эту тему (причиной чему являются международные санкции в отношении Ирана)[v]. Министр экономического развития и торговли Таджикистана Негматулло Хикматуллозода также сообщил СМИ в августе 2018 года о том, что ранее стороны обсуждали проект по прокладке водопроводной трубы из Таджикистана в Иран, по которому в эту республику поставлялась бы питьевая вода в обмен на нефть и газ. Однако данный проект так и не был реализован. Напомним, что поставкой горюче-смазочных материалов (ГСМ) в Таджикистан занимаются более 50 компаний, включая «Газпром нефть – Таджикистан» и «Фароз». Сжиженный газ в основном импортируется из Казахстана, а бензин и дизельное топливо – из России.
На полях саммита Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА) с участием глав 12 государств — Китая, России, Ирана, Азербайджана, Узбекистана, Казахстана, Кыргызстана, Туркменистана, Турции, Таджикистана, Бангладеш и Шри-Ланки, состоявшегося 14-15 июня с. г., было громко заявлено о возобновившемся сближении (своеобразном «ренессансе» в отношениях – авт.) Таджикистана и Ирана. По мнению аналитиков, причины происходящего сугубо прагматичны – Таджикистан ищет новые источники поступлений в бюджет, а Иран хочет заручиться поддержкой Душанбе в вопросе вступления в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС)[vi].
Саудовская Аравия также выражает свою готовность инвестировать в инфраструктуру Таджикистана. Еще в январе 2017 г. спикер парламента Шукурджон Зухуров встречался с королем Сальманом, который сообщил о готовности предоставить долгосрочный кредит для завершения строительства самого важного объекта гидроэнергетики страны — Рогунской ГЭС. Следует сказать, что саудовский Центр помощи и гуманитарной поддержки короля Сальмана реализует множество общественно-значимых проектов, направленных на улучшение качества жизни в регионе, такие, как профилактика и предотвращение распространения наркотиков и ВИЧ-инфекции в Горном Бадахшане, поддержка самообеспечения Общества Красного Полумесяца в Душанбе, инициатива по укреплению берегов и предотвращению селей на реке Пяндж, проекты по водоснабжению и санитарные акции в ГБАО и Раштской долине. Для Саудовской Аравии закрепление воего присутствия в Таджикистане — больше политический шаг, ведь речь здесь идёт о региональном противостоянии с извечным соперником КСА — Ираном, для которого активность Эр-Рияда в Душанбе рассматривается вторжение в собственную сферу интересов[vii]. КСА очень импонирует идея максимального разрыва отношений между Ираном и Таджикистаном, хотя вслух это, разумеется, никто не произносит. Но вряд ли республика пойдет на подобные шаги, учитывая тот факт, что пока обещания о солидных инвестициях Эр-Рияда в экономику Душанбе остаются только на уровне разговоров.
Подводя итог всему вышесказанному, можно утверждать, что Таджикистан имеет неплохие перспективы для сотрудничества со странами Ближнего Востока в углеводородной сфере, но от последних, несомненно, будут требоваться большие инвестиции в потенциальные проекты с республикой.
[i] https://news.tj/news/tajikistan/economic/20181215/kto-zagnal-neftegazovuyu-otrasl-tadzhikistana-v-tupik “Кто загнал нефтегазовую отрасль Таджикистана в тупик?”
[ii] https://tj.sputniknews.ru/radio/20190204/1028167012/tajikistan-lider-zapas-nefti-gaza-central-asia.html
[iii] https://tj.sputniknews.ru/radio/20190204/1028167012/tajikistan-lider-zapas-nefti-gaza-central-asia.html
[iv] https://tj.sputniknews.ru/analytics/20170511/1022283820/iran-tadzhikistan-nedoverie-mejdunarodnyie-otnosheniya.html
[v] Журнал «Нефтегазовая Вертикаль», Шмелева Т. А. “Свой путь на Ближний Восток”
[vi] https://tj.sputniknews.ru/analytics/20190703/1029317637/itogi-iyul-tajikistan.html “Дружба с Ираном, встреча 12 лидеров в Душанбе — итоги июня в Таджикистане”
[vii] https://tj.sputniknews.ru/analytics/20170418/1022099896/saudovskaya-aravia-investicii-diplomaticheskaya-podderjka-tadzhikistan.html «Не совсем бескорыстная дружба: будут ли саудиты инвестировать в РТ»