На сайте Междисциплинарного центра Герцлия (IDC Herzliya) опубликованы результаты исследования, проведенного экспертами из Института политики и стратегии (IPS) и Института Кеннана в Международном научном центре им. Вудро Вильсона под названием «Как справиться с российским вызовом на Ближнем Востоке: США – Израиль. Перспективы и возможности сотрудничества». По результатам обсуждений в рамках американо-израильской рабочей группы, эксперты выделили следующие особые сферы взаимодействия между США и Израилем[i].
- Координация обмена с Россией стратегическими посланиями, в том числе по вопросам, касающимся Сирии, а также более широких глобальных и региональных проблем, в которых Россия играет роль, пагубную для интересов США и Израиля.
- Совместно определять стимулы для России, чтобы она играла более продуктивную роль в урегулировании сирийского конфликта. Во-первых, необходимо подумать над возможностью признать особую роль России в Сирии, в том числе путем интеграции переговорных процессов в Астане (ныне Нур-Султан) и Женеве, если Россия более эффективно будет подталкивать Иран к выводу своих сил и прокси из страны. Также необходимо будет решить, как поощрить жизнеспособное политическое урегулирование в Сирии, в котором права меньшинств и оппозиционных сил будут защищены. Во-вторых, рычагом давления на Москву является необходимость внешнего финансирования для восстановления разрушенной войной Сирии. По оценкам на это потребуется 250 млрд долларов США. Израиль и США заинтересованы в том, чтобы не позволить Ирану заполнить этот вакуум своими финансовыми ресурсам. Хотя Россия стремится играть центральную роль в восстановлении Сирии, это зависит от предоставления финансовых ресурсов, главным образом из стран Персидского залива и стран Европы, на которые Соединенные Штаты могут оказать существенное влияние.
- Координация взаимодействия с арабскими суннитскими государствами в ответ на устремления России в регионе. Россия стремится позиционировать себя в качестве конкурирующей силы в процессе урегулирования палестино-израильского конфликта. Соединенные Штаты и Израиль имеют отношения с арабами-суннитами. Координация США и Израиля в посланиях суннитским арабским государствам может помочь смягчить эту проблему.
- Разработка Израилем и США совместного стратегического подхода к противодействию политическим, военным и информационным аспектам потенциального российского вмешательства в случае эскалации напряженности на северной границе Израиля.
Эксперты настаивают на создании на высшем уровне американо-израильской рабочей группы для противодействия России. По их мнению, вступление России в сирийскую гражданскую в 2015 году ознаменовало новый этап в демонстрации Москвой своих все более агрессивных намерений на международной арене. Соединенные Штаты расценили это как продолжение враждебных отношений, которые ухудшились после «аннексии Россией Крыма и вторжения на восток Украины в 2014 году. В ретроспективе, российская интервенция означала расширение масштабов стратегической конкуренции с Соединенными Штатами, которая обострилась с 2010 года, выйдя за пределы Европы».
Возвращение России как субъекта, способного формировать ситуацию в области безопасности на Ближнем Востоке, подчеркивает необходимость нового, специфического для региона понимания мировоззрения и стратегии России. С 2015 года экспертам стало ясно, что «вторжение России в Сирию» было не единичным событием, а скорее частью долгосрочной стратегии В.Путина по распространению российского влияния на весь регион, от Марокко до Ирана, в ущерб интересам США. Для Израиля военное появление России на его северной границе считалось в основном угрозой, что нарушало баланс сил в регионе в ущерб израильским интересам. Именно по этой причине израильское руководство было вынуждено заняться укреплением отношений с Россией и начать тактический и оперативный диалог по Сирии. Интенсивное взаимодействие между высшим руководством Израиля и России с 2015 года вызывает обеспокоенность в Вашингтоне.
Поскольку Соединенные Штаты стремятся лучше понять новую роль России на Ближнем Востоке и отношение к этому Израиля, пришло время, считают эксперты, собрать ведущих ученых и практиков из двух стран, чтобы обсудить их взгляды и определить проблемы друг друга, общие интересы и области разногласий. Анализ ситуации показывает, что, хотя США регулярно консультируют своих стратегических союзников по России, такой диалог с Израилем, главным союзником и партнером Соединенных Штатов на Ближнем Востоке, развит недостаточно.
Учитывая вышесказанное, американский Институт Кеннана в Центре Вудро Вильсона и израильский Институт политики и стратегии Междисциплинарного центра Герцлия создали платформу для такого диалога. Группы экспертов с каждой стороны несколько раз встречались за последний год: в Герцлии в феврале 2018 года и феврале 2019 года, а также в Вашингтоне (в округе Колумбия) в июне 2018 года. Цель этой рабочей группы заключалась в том, чтобы оценить роль России на Ближнем Востоке и ее последствия для американо-израильских отношений и разработать механизм устойчивого сотрудничества по этому вопросу. Группа сформулировала рекомендации для правительств США и Израиля с целью продвижения общего подхода к российскому вызову на Ближнем Востоке. «Обсуждения варьировались от действий России в Сирии, в отношении Ирана и других стран региона до российской кампании дезинформации, продолжающейся войны на Украине и российских пропагандистских и дезинформационных кампаний, направленных против западных избирателей». В результате совместных обсуждений были сделаны выводы и сформулированы рекомендации.
По мнению экспертов, американо-российская конкуренция вернулась на передовую глобальной политики. Отношения между США и Россией находятся на самом низком уровне за последние десятилетия. Переломным моментом в этой отрицательной тенденции стали «военные вторжения России в суверенные государства на ее западной границе, вмешательство России в американскую политику и избирательные кампании, стратегическое соревнование в стиле холодной войны и военное вмешательство в Сирию». Хотя конкуренция Вашингтона с Москвой наиболее заметна на европейской арене, Россия считает себя великой державой в международной системе отношений, а не региональной державой, как ее иногда определяли в Соединенных Штатах. Помимо отстаивания прагматических интересов, Москва стремится к признанию своего геополитического статуса, потерянного в конце двадцатого века. С распадом Советского Союза в 1991 году Российская Федерация уступила свою ранее выдающуюся роль в международных отношениях. Таким образом, постсоветская эпоха стала временем унижения и отступлений, поскольку российское руководство смирилось с новым статусом России как второстепенной державы.
До сих пор «российское руководство признает свою стратегическую неполноценность, в основном по отношению к США и Китаю. Поэтому Россия стремится содействовать становлению новой международной системы сдержек и противовесов, которая будет учитывать ее национальные интересы и сдерживать более сильные мировые державы». Россия продвигает альтернативное видение многополярного мира, основанное на жестком определении суверенитета, во главе с несколькими великими державами, обладающими превосходством над «обычными» государствами. Период, когда Россия, казалось, уходила с мировой арены, окончательно завершился. Четыре основных события стали переломными моментами в постепенном расширении Россией своего военного и дипломатического влияния.
Первое событие – русско-грузинская война в августе 2008 года. Это, по мнению экспертов, был первый признак того, что Москва готова использовать силу для противодействия внешней политике США на постсоветском пространстве. Также, что более важно, эта война рассматривалось как свидетельство того, что Москва не желает принимать систему безопасности в Европе, которая повлекла за собой продвижение НАТО на восток.
Вторым ключевым моментом стала «аннексия Крыма и вмешательство России в украинский Донбасс», что привело к незатихающей войне, которую Москва никогда официально не признавала. «Это была первая территориальная аннексия в Европе после Второй мировой войны. В результате Москва бросила вызов основным принципам архитектуры безопасности, установленной на европейском континенте».
«Вторжение в Сирию в 2015 году продемонстрировало желание российского руководства напомнить миру о статусе России как великой державы вместе с ее способностью и готовностью применять силу за пределами бывшего Советского Союза, что произошло впервые после окончания холодной войны».
Наконец, кампания дезинформации в 2016 году, которая была направлена на оказание влияния на президентские выборы в США, стала кульминацией длительной и многоплановой российской кампании по дискредитации легитимности западных демократических институтов. С точки зрения Москвы, по мнению экспертов, это казалось адекватным ответным ударом на поддержку Западом процессов демократизации внутри России, которые воспринимались российским руководством как попытка дестабилизировать путинский режим. В результате Россия стала основным противником американской мощи, и любое представление о взаимном доверии между Вашингтоном и Москвой стало исчезать.
Негативное двухпартийное отношение Америки к Москве усилилось, что привело к принятию Конгрессом и президентом США законов о наказании и сдерживании России. «Одновременно Россия активизировалась в распространении дезинформации в нескольких ключевых избирательных кампаниях в Европе».
Раскол между Россией и США демонстрирует готовность российского руководства блокировать планы Запада на постсоветском пространстве, бросить вызов структуре безопасности в Европе, установившейся после холодной войны, наложить вето на внешнюю политику США в регионе, в котором Москва ранее обладала монополией, и, наконец, сигнализировать о способности подорвать США изнутри на их же территории.
Постоянные заявления Кремля о том, что он готов сотрудничать с Западом на основе взаимоуважения, не могут преодолеть серьезное недоверие в Вашингтоне. Американские и израильские эксперты, заглядывая даже на десятилетие вперед и принимая во внимание глубокие разногласия между Вашингтоном и Москвой и двухпартийный консенсус в отношении того, что Россия представляет собой серьезную угрозу американскому образу жизни и роли США в мире, не видят перспектив значительного улучшения российско-американских отношений.
[i] Coping with the Russian Challenge in the Middle East: U.S.-Israeli Perspectives and Opportunities for Cooperation // IDC — https://www.idc.ac.il/he/research/ips/Documents/publication/5/Russian%20Challenge.pdf