4 июля 2019 года стамбульский Университет Кадир Хас опубликовал очередное исследование, посвященное отношению турецких граждан к внешней политике страны. Продолжаем обзор результатов, полученных в результате этого опроса.
Напомним, что в предыдущей части мы остановились на том, как в турецком обществе относятся к перспективе и, вероятно самое главное, к вероятности вступления в ЕС. В Турции наблюдается очередной пик желания вступить в ЕС на фоне, впрочем, не слишком большой веры в реальность этого события по причине, главным образом, турецкой идентичности.
Тем более, что турецкие респонденты – участники опроса были спрошены на тему своей веры в искренность намерений ЕС по отношению к Турции. И вот какие, достаточно прогнозируемые, результаты были получены от турецких граждан в 2019-м году: «да», то есть «верю» — 10,4%, «нет», то есть «не верю» — 51,5%, «нет однозначного ответа» — 38,1%.
На самом деле, от года к году, эти цифры, некоторым образом, меняются. Однако, неизменным остается высокий уровень неверия в турецком обществе в то, что с ними кто-то в ЕС ведет серьезные переговоры и эти переговоры могут чем-нибудь, положительным для Турции, увенчаться в конце. С другой стороны, в Турции уже хотят либо всё, либо ничего: взамен полного членства в ЕС о каких-либо альтернативных моделях сотрудничества готово говорить лишь 29,1% опрошенных. А 70,9% о них не готово думать.
Каковы же могут быть модели, альтернативные полноценному членству Турции в ЕС?
Перечисляем полученные ответы: развитие сотрудничества в сфере борьбы с терроризмом (очевидно, что для Турции цель №1 – это Рабочая партия Курдистана, по которой у страны с ЕС нет единого мнения – В.К.) – 48,5%, углубление торгово-экономических связей на базе Соглашения о Таможенном союзе – 44,3%, обеспечение Турции безвизового режима с ЕС – 44,3%, рост участия Турции в социокультурных и образовательных программах ЕС – 39,5%, продолжение сотрудничества с ЕС в сфере беженцев – 32,6%, рост сотрудничества в сфере безопасности – 23,4%.
Как мы видим из перечисленного выше, перед нами – некие направления сотрудничества, которые, ни в коей мере, не могут стать альтернативой полноценному вступлению Турции в ЕС. При том, что, так или иначе, в этих вопросах Турция с ЕС уже сотрудничает. А там, где Анкаре хотелось бы продвигаться вперед, в частности, в плане безвизового режима с ЕС, этого делать пока не удается. Хотя здесь ЕС, похоже, и готовы дать Турции своего рода «утешительный приз за волю к победе» (ко вступлению в ЕС – В.К.).
Каковы же альтернативы турецкому вступлению в ЕС?
На самом деле, сама по себе, постановка вопроса наглядно показывает наличие у турок многолетней привычки блокирования с зарубежными странами и вхождения в их проекты интеграции. Благо, пока Турция не входит в клуб тех немногочисленных стран, которые создают свои собственные проекты и интегрируют зарубежные страны вокруг себя. Однако, нельзя отрицать и того, что Турция стремится к созданию своего полноценного тюркского проекта. Можно по-разному оценивать масштабы полученного результата, но сложно отрицать того, что Турция по этому пути постепенно продвигается.
Неслучайно именно Тюркский союз значится первым в списке альтернатив ЕС. За него в 2019 году проголосовало рекордное число респондентов – 27,8% опрошенных (для сравнения: 2018 г. – 15,8%, 2017 г. – 11,5%, 2016 г. – 9,0%). Прочие альтернативы Европейскому союзу, согласно опросу Университета Кадир Хас выглядят следующим образом: стратегическое сотрудничество с Россией – 18,1%, повышение своей роли в Организации исламского сотрудничества – 11,4%, развитие сотрудничества по линии НАТО – США – 10,1%, присоединение к Шанхайской организации сотрудничества – 8,8%.
Касательно «стратегического сотрудничества с Россией», результаты опроса прошлых лет выглядят следующим образом. Вот сколько за него проголосовало респондентов: 2013 г. – 12,3%, 2015 г. – 11,2%, 2016 г. – 14,8%, 2017 г. – 27,6%, 2018 г. – 14,1%.
Таким образом, можно сказать, что цифра, полученная в опросе 2019 года, является достаточно высокой, хотя и не рекордной. На самом деле, перспективы стратегического союза между Турцией и Россией в экономической сфере сдерживаются тем простым обстоятельством, что у России есть свой интеграционный проект – ЕврАзЭС – присоединиться к которому Турция, чисто физически, не может. Хотя бы по причине нахождения в ЕврАзЭС Армении, с кем у Турции многолетняя открытая вражда. А другую схему придумать крайне затруднительно. Можно ещё вспомнить и про то, что Турция является членом Таможенного союза с ЕС, что также заставляет её гармонизировать свое участие в разных альтернативных соглашениях. То же самое можно, в принципе, сказать и про российский военно-политический проект ОДКБ, который никак не шьется с членством Турции в НАТО. Либо, повторимся, надо создавать что-то уже принципиально новое, что потребует совершенно титанических усилий. По этой причине, сотрудничество между Россией и Турцией, скорее всего, в обозримой перспективе, так и сохранится на уровне избирательного партнёрства в отдельных областях.
Другим вопросом, который регулярно задается турецким респондентам Университетом Кадир Хас, является их отношение к турецкому соглашению с ЕС по беженцам (так называемое, Брюссельское соглашение – В.К.). В 2019 году к нему положительно отнеслось 19,1% опрошенных, нейтрально – 26,2%, а отрицательно – 54,7%. На самом деле, и в прошлые годы, Брюссельское соглашение было не слишком популярно в Турции. Нельзя сказать, чтобы, в массе своей, турки хорошо относились бы беженцам, от которых довольно много неприятностей, сложностей и просто они на турецких улицах раздражают. Но и такой циничный и открытый размен «плохих беженцев на хороших» с Европой сердобольным туркам, всё же, претит.
Куда движется Турция в плане европейских ценностей? Этот вопрос занимает многих и, в том числе, организаторов опроса, которые переформулировали этот вопрос следующим образом: думаете ли вы, что Турция, в последние годы, отдалилась от европейских ценностей? На этот вопрос были получены следующие ответы: «да» ответило 26,9% опрошенных, нейтрально (то есть, не отдалилась и не приблизилась — В.К.) ответило 38,2%, «нет» сообщило 22,6% участников опроса, а ещё 12,3% затруднилось, в принципе, дать свою оценку.
Впрочем, фундаментальным является тот вопрос, что именно подразумевается под европейскими ценностями и насколько, в прошлом, Турция приближалась к евростандарту. Все-таки, как ни крути, Турция – это восточная страна, с некоторыми посеянными на её почве семенами европейскости Мустафой Кемалем Ататюрком. Однако, невзирая на все те лозунги про путь в Европу, которые звучали впоследствии, Турция – это общинное традиционное общество, где нет примата прав человека над государственными интересами. Если последнее принимать за главный постулат европейских ценностей, то Турция – не европейская страна.
Следующая группа вопросов имеет, в свете происходящих на международной арене процессов, первостепенное значение. Речь идет об отношениях между Турецкой Республикой и Североатлантическим альянсом. У нас часто говорят о том, что турецкое членство в НАТО является бессмысленным и дает туркам множество столь сильных поводов для разочарований, что, вот-вот уже, Турция возьмет и выйдет из этого блока.
А вот, что думают турецкие респонденты, давшие свой ответ на вопрос: должна ли Турция продолжать свое членство в НАТО?
Положительный ответ на этот вопрос в 2019 году дало 60,8% опрошенных (для сравнения, эти же цифры в прошлые годы: 2018 г. – 58,7%, 2017 г. – 59,2%). О том, что членство пора прекращать заявило 14,3% участников. Следующий вариант ответа выглядит достаточно загадочно: военное участие в НАТО должно быть приостановлено (сложно сказать, что имело в виду: участие Турции в различных миссиях НАТО за рубежом или же присутствие НАТОвских военнослужащих на турецкой территории? – В.К.). За то, что отношения с НАТО надо полностью замораживать, высказалось 10,7% опрошенных.
Мы, на страницах сайта ИБВ, нередко рассуждаем на тему того, есть ли от НАТО прок для Турции и, если ответ – положительный, то какой именно прок. А вот, как на этот вопрос отвечают участники опроса Университета Кадир Хас: «да», то есть, членство в НАТО для Турции является полезным – 50,3%, «нет», то есть, пользы нет – 25,4%, не имею представления – 24,3%.
Какова же конкретная польза от членства Турции в НАТО? – Участникам опроса были предложены варианты ответа на этот вопрос и вот какие оказались получены результаты: НАТО придет на помощь Турции в случае военного нападения на неё – 69,6%, сдерживание угроз, направленных против Турции – 45,1%, НАТО — одно из связующих звеньев между Турцией и Западными странами – 33,6%, обеспечение вклада в турецкий оборонно-промышленный комплекс – 28,8%, обеспечение вклада в поддержание демократии в Турции – 18,3%.
Далее организаторы опроса задают респондентам предельно конкретный вопрос: думаете ли вы, что Турция может обеспечить свою международную безопасность, не будучи членом блока НАТО?
Вот какие ответы на этот вопрос были получены: «да» — 42,0%, «нет» — 34,3%, «не имею представления» — 23,7%.
И ещё один вопрос из той же сферы: думаете ли вы, что НАТО придет на помощь Турции в случае атаки на неё со стороны её соседей (кто из соседей может совершить атаку на Турцию не уточняется)?
На этот вопрос было получено 43,7% положительных ответов, 28,1% опрошенных ответило на него отрицательно, а ещё 28,2% респондентов затруднилось в своем ответе.
Опять же, в нашей стране, в среде экспертов, широко укрепилось мнение о том, что Турция «окончательно разуверилась в своем членстве в НАТО». Особенно, после того, как НАТО достаточно невнятно повело себя в ходе попытки военного переворота в ночь с 15 на 16 июля 2016 г., чей 3-летний юбилей только что торжественно отмечался в Турции (разумеется, отмечалась «полная и окончательная победа» над попытками совершения в Турции военных переворотов – В.К.).
Однако, проведенный опрос наглядно показывает, что никакого заметного разочарования не наступило, а опрошенные турки, по-прежнему, верят в свое членство в НАТО. Впрочем, принципиальным здесь является не путать турок – граждан и руководство Турции.
У турецкого верхнего начальства – очевидно, свой взгляд на будущее Турции и если в нем и будет членство в НАТО, то в формате, совершенно ином, чем это было в прошлом. О прежнем марионеточном положении Турции не может быть и речи. Во всяком случае, пока у руля стоит президент Р.Т.Эрдоган и его Партия справедливости и развития. Про приход во власть оппозиции пока не говорим, поскольку это – несколько преждевременно. Однако, от них исходят «флюиды» ревизионизма отношений Турции с Западом, в ущерб сделанному ранее.
Отношения между Турцией и Грецией выделены организаторами опроса в «отдельное делопроизводство» — им отведен специальный раздел.
Итак, что же интересовало организаторов опроса?
Для начала, как смотрят турецкие граждане на нынешние отношения между Турцией и Грецией? – Вот какие на этот вопрос были получены варианты ответов: есть близкое сотрудничество – 6,1%, есть сотрудничество – 8,0%, нельзя говорить ни о сотрудничестве, ни о проблемах – 32,9%, есть проблемы – 30,3%, отношения враждебны – 10,4%, не имею представления – 12,3%. Итого, если сгруппировать ответы, то получится, что о сотрудничестве, в той или иной степени, говорят 14,1%, а о наличии проблем в двусторонних отношениях – 40,7%.
Какие же проблемы усмотрели участники опроса в турецко – греческих отношениях? Перечисляем: Кипрский конфликт – 55,0%, поставки вооружений на острова Эгейского моря – 53,8%, разделение островов (между Турцией и Грецией – В.К.) Эгейского моря – 53,8%, побег членов секты Фетхуллаха Гюлена в Грецию (Греция отказалась их выдавать Турции – В.К.) – 31,4%, разделение воздушного пространства над Эгейским регионом – 23,6%.
Отношения между Турцией и Турецкой Республикой Северного Кипра (ТРСК) – вроде бы, выглядят как отношения двух «субъектов Федерации» внутри одной страны. Но и здесь есть свои подводные течения. В частности, связанные с тем, что в любой частично признанной стране (а в случае ТРСК признание не получено практически ни от кого, даже от «братского» Азербайджана – В.К.) накапливается усталость от своего изолированного от всего мира положения. Вырастает новое поколение, которое не помнит из-за чего страна в него попала. Да и сама метрополия не совсем понимает, что делать с «подведомственной» территорией.
Однако, ситуация в глазах турок кардинально изменилась после того, как в Восточном Средиземноморье были обнаружены крупные газовые месторождения. Тогда появилась надежда на то, что Турция полностью изменит свой статус страны нетто – импортера энергоносителей, последствия чего для неё сложно будет переоценить.
Итак, как же в Турции смотрят на Турецкую Республику Северного Кипра? – Были получены следующие ответы: ТРСК – братская страна, которую нельзя оставить ни при каких обстоятельствах – 53,3%, малая родина – 50,3%, стратегическая база в Средиземном море – 25,5%, дипломатический козырь против Греции – 11,4%, ярмо на турецкой шее – 10,3%.
Заметим, что термин «малая родина» был введен организаторами опроса впервые. Остается только догадываться, зачем Университет Кадир Хас решил «прокачать» респондентов на тему того, считают ли «материковые турки» Северный Кипр частью своей страны. И, как мы можем заметить, почти половина ответивших считают «родиной».
Вообще, ситуация вокруг Кипра и газовых месторождений региона заходит постепенно в тупик. И, совершенно очевидно, что Анкара может подумывать о том, чтобы организовать «крымский сценарий» для Кипра – с проведением референдума в двух странах о «возвращении ТРСК в родную гавань». Этот шаг может оказаться для турецкого руководства прорывным по многим причинам.
Во-первых, тема ТРСК и воссоединения между двумя частями острова, со стратегической точки зрения, Турции не интересна. Даже если поверить в то, что этот сценарий реализуем в принципе. Битва за то, чтобы Кипр был един могла быть интересна кому угодно, только не Анкаре в её нынешнем положении.
Почему это было интересно в свое время? Да потому, что Турция рассчитывала на вхождение сначала ТРСК, как «троянского коня», а потом уже и себя самих в ЕС. Сегодня так вопрос не стоит.
Во-вторых, присоединение ТРСК к Кипру – один из серьезных рычагов к кардинальному росту популярности действующего руководства страны. Турки внимательно смотрели за опытом Крыма и как взмыли вверх рейтинги В.В.Путина и могут попробовать его повторить. Главное сделать это в преддверии выборов таким образом, чтобы возникшего патриотического запала хватило бы на то, чтобы переизбрать действующую власть в 2023 году.
В-третьих, и самое главное: утверждать гегемонию над газовыми месторождениями Восточного Средиземноморья интересно лишь в том случае, если это будут её собственные месторождения. Тогда все сходится, включая отправку трех, а теперь уже и четырех исследовательских кораблей в спорный с Республикой Кипр / Грецией район.
Шаг это – конечно, рискованный в плане реакции Запада, однако, он может вписать имя руководства Турции в историю и кардинально изменить страну. Зная об амбициях турецкого руководства, не вызывает сомнение, что они об этом думают. А С-400, если что, прикроет страну с воздуха. В противном случае, от кого, и правда, Турция так спешно готовится обороняться?