Госсекретарь США Майкл Помпео заявил во вторник 31 июля, что журналисты неправильно поняли его слова и четких сроков вывода американских войск из Афганистана нет, однако Вашингтон намерен сделать это как можно скорее. Он прокомментировал ситуацию вокруг Афганистана, отвечая на вопросы журналистов перед вылетом на министерскую встречу Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) в Бангкоке. Стенограмму беседы распространила пресс-служба Госдепартамента США. В понедельник 29 июля глава американской дипломатии заявил, что власти США намерены сократить число американских военнослужащих в Афганистане до следующих президентских выборов, которые пройдут в Соединенных Штатах в ноябре 2020 года. «Я видел сообщения СМИ об этом. Я хотел бы, чтобы журналисты были немного более аккуратнее в том, что они передают. Они неправильно поняли. Крайних сроков для этого нет», — утверждал Помпео. «Мы будем сокращать нашу оперативную деятельность на территории Афганистана настолько быстро, насколько сможем», — пояснил руководитель американского внешнеполитического ведомства, цитируя американского лидера Дональда Трампа. По словам госсекретаря, сокращение военного присутствия США в Афганистане должно соответствовать другим задачам, «заключающимся в том, чтобы обеспечить наличие адекватного плана» по устранению терроризма на территории Афганистана. Помпео рассказал, что спецпредставитель США по Афганистану Залмай Халилзад продолжает вести переговоры с представителями афганского правительства и с движением «Талибан» (запрещено в РФ), чтобы «разработать план по достижению мира и примирению, который позволит [США] осуществить вывод войск из Афганистана с учетом конкретной обстановки как можно скорее». Говоря о сделанном в понедельник заявлении, Помпео отметил: «Я надеюсь, что они [американские войска] покинут [Афганистан] не только до следующих выборов [в США в 2020 году], но и до того, как мы приземлимся сегодня [в Бангкоке]. Наша задача состоит в том, чтобы сделать это как можно быстрее и как можно более ответственным образом с учетом той работы, которую проделал Халилзад в течение последних шести или семи месяцев». Шеф американской дипломатии указал, что Соединенные Штаты намерены сокращать свое военное присутствие в Афганистане «в сотрудничестве с партнерами в регионе». «У нас будет четкий план того, как мы будем сохранять нашу позицию по борьбе с терроризмом в регионе», — указал руководитель внешнеполитического ведомства. «Я надеюсь, что в течение нескольких недель у нас будет значительный прогресс, о котором мы сможем объявить», — заключил Помпео. В июне госсекретарь заявил, что Вашингтон рассчитывает выйти на договоренность о мире в Афганистане с движением «Талибан» до 1 сентября. По итогам последнего по времени раунда переговоров с талибами Халилзад сообщил, что стороны достигли прогресса по всем четырем разделам мирного соглашения: контртеррористическим гарантиям, выводу войск, участию во внутриафганском диалоге и переговорах, а также постоянному и всеобъемлющему прекращению огня. Военная операция в Афганистане продолжается уже более 17 лет — с октября 2001 года. На пике кампании в 2010-2013 годах численность западных сил в этой стране превышала 150 тысяч человек. Основные боевые силы США и НАТО были выведены из Афганистана в 2014 году, а сейчас в этой стране остается 14-тысячная миссия инструкторов и советников альянса.
Из всего сказанного (во многом спонтанного и плохо просчитанного по последствиям) госсекретарем США можно сделать несколько выводов.
1. М.Помпео находится между «молотом и наковальней», что определяет его испуганно-оптимистическую риторику. С одной стороны на него давит президент США Д.Трамп, который намерен как можно скорее вывести войска (или, по крайней мере, их значительную часть) из Афганистана до конца этого года. С другой стороны есть позиция Пентагона и ЦРУ США, которые предупреждают о том, что поспешный вывод сил вызовет однозначный обвал режима в Кабуле по аналогии со срочной эвакуацией американских войск из Вьетнама в свое время. В данном случае все будет немного плавнее, но суть от этого не меняется. Этот аргумент Трамп учитывает опять же больше в силу серьезных имиджевых потерь внутри США в случае реализации такого сценария, и в этой связи ставит перед Госдепом и З.Халилзадом основную задачу — обеспечить вывод американских сил из Афганистана плавно и без репутационных рисков. Главный вывод — Д.Трамп скорее всего дожмет своих силовиков по вопросу начала вывода войск уже этой осенью, поскольку это один из его основных козырей в рамках начинающейся предвыборной кампании. Если же Трамп сможет избраться  на второй срок президентства (в чем сомнений на сегодня мало), то этот процесс будет полностью завершен. Такая ситуация требует от Москвы начала более осмысленной политики на афганском направлении с точки зрения укрепления контактов с силами «Северного альянса» через Туркмению и Узбекистан, а также начала уже серьезного конструктивного диалога с «Талибаном». Причем с той его частью, которая безусловно замкнута на Исламабад и Тегеран.
2. Американские дипломаты в рамках успокоения страстей (имеется ввиду недовольство Трампа их медлительностью) сейчас во много уповают на прогресс в ходе очередного раунда консультаций с талибами в Дохе. Они должны пройти в августе, и их Вашингтон позиционирует чуть ли не как начало какого-то прорыва. Отметим, что примерно в таких же тонах в Госдепе комментировали итоги предыдущих консультаций, которые прошли 7-8 июля в столице Катара. В них приняли участие делегация катарского политического офиса движения «Талибан» и афганские политики. Представители правительства Афганистана присутствовали на встрече в личном качестве. По окончании конференции ее участники приняли совместное заявление, в котором договорились об освобождении пленных, находящихся в преклонном возрасте, раненых, больных, а также обеспечении безопасности гражданских объектов. То есть, в сухом остатке никаких серьезных договоренностей достигнуто не было. На сегодня таких патовых точек две: а) вывод иностранных войск из Афганистана; б) начало прямых переговоров между талибами и Кабулом. Про первый аспект мы уже сказали, в отношении второго ситуация обстоит не лучшим образом. Движение «Талибан» не собирается вести прямые переговоры с афганским правительством до тех пор, пока не будет объявлено о выводе из страны иностранных войск. Об этом в воскресенье 28 июля сообщило агентство Рейтер со ссылкой на заявление официального представителя катарского политического офиса талибов Мохаммада Сохаил Шахина. «Межафганские переговоры начнутся лишь после объявления о выводе [из Афганистана] иностранных войск», — заявил Шахин.  В субботу афганский министр по делам мира Абдул Салам Рахими выступил с заявлением, что переговоры между представителями афганских властей и движения «Талибан» могут начаться в течение ближайших двух недель. В воскресенье спецпредставитель США по Афганистану Залмай Халилзад указал, что прямые межафганские переговоры начнутся после заключения соглашения между Вашингтоном и талибами. В этом случае отметим, что в случае вывода иностранных войск из Афганистана, переговоры между Кабулом и талибами превратятся по большому счету в фикцию. По одной причине: США за годы своего пребывания в Афганистане не смогли достигнуть главной цели: создания надежной силовой основы политической выживаемости режима в Кабуле. Это удалось сделать в свое время СССР, что доказали последние два года правления Наджибуллы. Другой вопрос, что такая практика стоит дорого с точки зрения материальных издержек поддержания силового блока и всей социальной инфраструктуры. Наджибулла рухнул после того, как СССР перестал его финансировать, нынешний режим в Кабуле рухнет еще раньше, поскольку американцы его финансировать не собираются априори. При этом все усилия американцев по созданию самодостаточного силового блока (ANDSF) в Афганистане в настоящее время очевидно потерпело фиаско. Это является на сегодня основным принципиальным моментом, который резко снижает переговорные возможности США в их диалоге с талибами. Основной целью миссии поддержки в Афганистане под руководством НАТО после 2015 года является обучение, консультирование и оказание помощи афганским национальным силам обороны и безопасности (ANDSF) в их борьбе против талибов и других вооруженных группировок. Финансирование ANDSF стоит примерно  6 млрд долларов в год, из которых США предоставили около  4,5 млрд за последние годы. На саммите НАТО в Варшаве в июле 2016 года американские партнеры обязались выплачивать 1 млрд долларов ежегодно для ANDSF в течение 2017-2020 годов. Из этой суммы пока выплачено 500 млн. На саммите НАТО 2012 года в Чикаго Афганистан согласился взять на себя полную финансовую ответственность за ANDSF к 2024 году, хотя текущая динамика безопасности и политико-экономические тенденции делают этот сценарий маловероятным. В то же время Пентагон отмечают следующие хронические недостатки ANDSF: дезертирство, высокие потери, неграмотность, непоследовательное руководство, дефицит материально-технических возможностей, таких как воздушный транспорт, медицинская эвакуация, пополнение запасов и другие связанных с обеспечением функций. При этом Пентагон отмечает также крайнюю истощенность людских ресурсов армии за последний год: в отчетах указывается, что в последние месяцы число погибших в ANDSF составляло в среднем 30-40 человек в день. Информация ЦРУ США о возможностях ANDSF также в целом не обнадеживает. Президент Афганистана А.Гани заявил в январе 2019 года, что более 45 000 военных службы безопасности и армии стали «мучениками» с сентября 2014 года. То есть, за пять лет безвозвратные потери оцениваются в три полнокровных дивизии. С учетом дефицита людских ресурсов афганские правительственные силы, закрывают небольшие контрольно-пропускные пункты в пользу концентрации сил на более крупных базах и на более безопасной территории. Такая тактика была одобрена американскими советниками, но в конечном счете привело к потере контроля со стороны армии над сельскими районами и рядом основных логических маршрутов.
Основными компонентами ANDSF являются:
Афганская национальная армия, которая была построена с нуля после ее фактического распада в 1992-1996 гг. Из своей утвержденной численности в 195 000 военнослужащих всех родов войск она имела около 190 000 человек по состоянию на январь 2019 года. При этом его самый боеспособный компонент в виде Специальных сил безопасности (ASSF) насчитывает почти 21 000 человек, которые обучаются американским спецназом. В последние годы 70-80% всех боевых действий приходится именно на это подразделение. В декабре 2018 года Пентагон выдал отчет, в котором констатируется, что «нецелевое использование этого подразделения увеличилось до неустойчивых уровней». В данном случае имеется ввиду прежде всего развертывание ASSF для таких миссий, как статические оборонительные операции (вместо обычной армии), что подрывает усилия по борьбе с талибами.
Военно-воздушные силы Афганистана, которые являются в последние годы ключевым компонентом усилий ANDSF в рамках борьбы с талибами. До 2104 года ВВС были в основном вспомогательной силой, но с тех пор резко увеличило свои бомбардировочные и штурмовые операции в поддержку коалиционных сухопутных войск, в основном с использованием бразильских самолетов A-29 Super Tucano. При этом все советское наследие в виде авиапарка на сегодня утеряно. Начиная с 2010 финансового года, Соединенные Штаты выделили около  8,4 млрд долларов для ВВС, в том числе 1,7 млрд в 2019 финансовом году. Тем не менее, оборудование, техническое обслуживание, материально-технические трудности и дезертирство продолжают оставаться хроническими недостатками афганских ВВС, которые имеют 104 самолета, в том числе 4 транспортных самолета С-130 и 46 вертолетов Ми-17 (российского производства). Пентагон также планирует закупить для ВВС до 159 вертолетов UH-160 Black Hawk, но их использование на сегодня осложняется хроническим отсутствием необходимого числа подготовленных афганских инженеров и летчиков.
Афганская национальная полиция (AНП). Американские и афганские официальные лица считают, что заслуживающая доверия и эффективная национальная полиция имеет решающее значение для борьбы с повстанцами. Доклады Пентагона говорят о том, что «были достигнуты значительные успехи в профессионализации AНР». Однако данные ЦРУ США говорят об обратном. Эти оценки эффективности AНП в целом негативны: в них утверждается, что существующая безудержная коррупция дошла до такой степени, что основная масса населения граждане не доверяет и боится АНП. С 2005 по 2019 гг. США обязались выделить 21,4 млрд долларов для поддержки АНП. Помимо этого полиция финансируются частично управляемым ООН Целевым фондом по обеспечению правопорядка в Афганистане (LOTFA). Усилия по обучению полиции а США курируются Государственным департаментом и DEA. Общие силы AНП (за исключением Афганской местной полиции, которая в настоящее время находится под командованием Министерства внутренних дел), составляет 124 000 человек; по состоянию на декабрь 2018 года  имеет 116 000 сотрудников. В соответствии с оценками Пентагона в декабре 2018 года, женщины имеют более высокое присутствие в полиции, чем в армии.
Афганская местная полиция (AМП).
В 2008 году провал программы по подготовке полицейских привел к тому, что афганское правительство с помощью США начало осуществлять программу создания местных сил по защите своих общин. Концепция AМП выросла из более ранних программ по организации и вооружению местных гражданских лиц для обеспечения безопасности в своих родных районах; бойцы, как правило, выбираются местными старейшинами. В настоящее время число членов AМП (известных как «опекуны») составляет около 28 000 человек. У AМП есть полномочия временно задерживать преступников или повстанцев и передавать их в АНП или армию. В этой связи отмечается, что правозащитные группы и отдел по расследованиям Министерства обороны США фиксируют устойчивой рост тяжких преступлений со стороны «опекунов» (убийства, изнасилования, произвольные задержания, захваты земли, жестокое обращение с несовершеннолетними). ЦРУ США делает общий вывод о том, «что инструмент AМП является «несовместимым в рамках создания национальных сил обороны и безопасности» и характеризуют силы AМП как «безответственных ополченцев». На сегодня AМП финансируются Соединенными Штатами примерно на 60 млн долларов в год.
Таким образом, из вышесказанного пока не прослеживается достижение компромисса между сторонами по вопросу решения этих двух вышеуказанных спорных основных вопросов в силу отсутствия основного компонента давления на позицию Исламабада и талибов: боеспособного самодостаточного силового блока Кабула.
3. В этой связи Вашингтон делает сейчас ставку и увязывает прогресс на переговорах с талибами с давлением на них со стороны Исламабада. Сейчас это основная ставка, и ради этого Д.Трамп недавно пошел на организацию личной встречи с пакистанским премьер-министром Имран Ханом. Каковы итоги американо-пакистанских переговоров? Американские эксперты отмечают, что первая встреча премьер-министра Пакистана Имран Хана с президентом США Дональдом Трампом в Белом доме 22 июля прошла в позитивном ключе, несмотря на то, что двусторонние отношения долгое время были фактически заморожены. Встреча подчеркивает сдвиг от ранее жесткого подхода США к извлечению сотрудничества в афганском мирном процессе из Пакистана. Пакистан, который является одним из спонсоров талибов, в рамках этого подтолкнул повстанцев присоединиться к многочисленным раундам переговоров с Соединенными Штатами, направленным на завершение мирного соглашения. От себя добавим, что Исламабад пока имитирует такую свою позицию. Стремясь развить этот импульс, Трамп подвешивает перспективу улучшения отношений с Пакистаном, надеясь побудить Исламабад использовать свое влияние, чтобы подтолкнуть талибов к принятию постоянного прекращения огня и участию в переговорах с поддерживаемым НАТО правительством в Кабуле. В этой связи надо подчеркнуть главную константу поведения Исламабада. Любая пакистанская поддержка афганского мирного процесса не будет осуществляться в ущерб конечной цели Исламабада — формированию дружественного правительства в Кабуле, уважающего стратегические интересы Пакистана. К ним относятся, в частности, предотвращение установления более прочных отношений между Афганистаном и Индией и принуждение Афганистана отказаться от любых претензий на пакистанскую территорию, признав законность их фактической общей границы протяженностью 2640 километров (1640 миль). Кстати, Трамп во время переговоров с Имран Ханом предложил свое посредничество в давнем споре Пакистана и Индии по Кашмиру, что тот приветствовал, но что вызвало резкую критику в Нью-Дели. В этой связи отметим и еще один экономический момент, который определяет интерес Исламабада к афганскому досье, и который обычно не так выпукло обозначается экспертами. Это вопрос транзитной торговли между Афганистаном и Пакистаном. При этом отметим, что США сейчас прилагают большие усилия к тому, чтобы подтолкнуть страны к подписанию нового соглашения «о транзитной торговле». Первая редакция такого соглашения была подписана между ними 18 июля 2010 года, и его осуществление было неравноправным. Соглашение предусматривает льготные условия экспорта через Пакистан афганских продуктов, которые в основном являются сельскохозяйственными. Быстрый транзит этих товаров в Индию является ключевым обстоятельством для экономики Афганистана. По соглашению афганские товары имеют льготный доступ на пакистанские рынки и порты, но не могут использовать пакистанскую территорию как транзитную зону для поставок в Индию и другие страны региона. Этот момент является постоянным раздражителем, помимо иных спорных моментов, для двусторонних отношений. Общий годовой товарооборот между двумя странами составляет около  2 млрд долларов, но Пакистан имеет гораздо больше важное значение для Афганистана. Афганистан является пятым по величине местом для пакистанского экспорта, и составляет около 6% от всего объема. В это время почти 40% всего афганского экспорта идет в Пакистан. За счет такого дефицитного торгового сальдо Исламабад контролирует состояние торговых отношений между Кабулом и Нью-Дели. И соответственно пакистанцы не заинтересованы в трансформации этого соглашения, несмотря на все требования Вашингтона и Кабула.
Поскольку Пакистан хочет, чтобы талибы продвигали его интересы в постконфликтном Афганистане, он будет осторожен, чтобы не оказывать излишнего давления на «Талибан» в рамках присоединения ко всем пожеланиям США на афганском направлении. И пока не видно, что Исламабад готов идти на какие-то прорывные решения по Афганистану в ущерб своим интересам. Об этом, в частности, свидетельствует ситуация «на фронтах». Если брать в общем, то она характеризуется резким обострением террористической активности со стороны талибов в июле с.г. Именно талибов, а не афганского  «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), что знаково. Только ряд эпизодов. По меньшей мере 34 человека погибли, 17 получили ранения в результате взрыва, прогремевшего рядом с автобусом в провинции Фарах на западе Афганистана. Об этом в среду 31 июля сообщило агентство Пажвок. По его данным, взрывное устройство было заложено на трассе, соединяющей города Кандагар и Герат. Двое военнослужащих Соединенных Штатов были убиты в понедельник 29 июля на территории Афганистана. Об этом говорится в заявлении, размещенном на сайте миссии НАТО в Афганистане «Решительная поддержка» (Resolute Support). Число жертв нападения в Кабуле на офис политического движения Green Trend («Грин тренд»), возглавляемого кандидатом на пост вице-президента Афганистана Амруллой Салехом, увеличилось до 20, еще 50 пострадали. Об этом сообщило в понедельник 29 июля агентство Рейтер со ссылкой на заявление властей. Ранее Рейтер информировал о двух погибших. Взрыв прогремел недалеко от частного университета, затем боевики ворвались в здание учебного заведения и обстреляли офис Green Trend, прилегающий к зданию университета. Сам Салех получил ранение шрапнелью. 30 июля афганские силы безопасности ликвидировали 52 боевиков радикального движения «Талибан», еще 33 экстремиста получили ранения в результате столкновений в провинции Баглан на северо-востоке страны. Об этом во вторник сообщило агентство Хама Пресс со ссылкой на заявление 209-го корпуса «Шахин» армии страны. По его информации, талибы начали скоординированное наступление в районе Тапа-э-Кархан и базы Кархаб в районе Даха-э-Гори. Силы безопасности отразили атаку при поддержке ВВС. Это только несколько эпизодов, которые характеризуют развитие оперативной обстановки в Афганистане за последнюю неделю. И это явное послание талибов (и пакистанцев) США накануне консультаций. В данном случае Пакистан продолжает играть двойную игру. Очевидно, что состояние американо-пакистанских отношений напрямую коррелируется со степенью сотрудничества Пакистана в области безопасности в войне в Афганистане. Соединенные Штаты при этом фактически полностью зависят от доступа к пакистанской территории для своих сухопутных военных конвоев в Афганистан.
В этой связи отметим основные выводы Пентагона о нынешнем положении дел «на фронтах». По крайней мере, с начала 2017 года американские военные чиновники констатируют, что конфликт «в значительной степени является безвыходным». На эту оценку влияют темпы роста масштабов контролируемой талибами территории и фактов проявлений их боевой активности. Под полным контролем талибов было 46% от всей территории Афганистана по состоянию на октябрь 2018 года, в ноябре 2015 года такая цифра составляла 28%. За два последних года талибы установили контроль, как минимум, на 50 новыми районами и уездами страны (это число на сегодня составляет 150 уездов), а правительственные силы утратили таковой над сотней (это число уменьшилось таким образом с 300 до примерно 210). Это из общего числа в 350 уездов, причем изначально 50 из них вообще никогда правительственной армией не контролировались. Также важно понимать в этой связи, что в этой статистике есть свои хитрости: так 50 уездов, по оценке американцев, находятся «под частичным контролем Кабула». В этой связи отметим, что американские военные с мая 2019 года больше не производят свои оценки стабильности на уровне районов Афганистана в связи с оценкой степени контроля и влияния правительства и повстанцев. Вернее, такие оценки теперь делаются в конфиденциальном режиме исключительно для командования Пентагона. Это положение дел само по себе очень красноречиво свидетельствует о положении дел на земле.