В течение последней недели произошли определенные изменения в военно-политической ситуации на севере Сирии. Они заключаются, во-первых, в успешном наступлении Сирийской Арабской Армии в провинции Идлиб. Во-вторых, в переговорах, ведущихся между Турцией и США относительно создания зоны безопасности на северо-востоке Сирии в зоне соприкосновения турецких вооруженных сил и курдских «Сил народной самообороны» (СНС). При этом оба этих факта являются в определенном смысле вызовом для турецкой дипломатии. Анкара пытается дополнить сотрудничество с Россией и Ираном в рамках астанинского формата сотрудничеством с США в деле обеспечения безопасности своих южных границ, несмотря на принципиальное различие российского и американского подходов к сирийской проблеме. В итоге успех турецкой внешней политики на сирийском направлении представляется неочевидным.
20 августа сирийские правительственные силы овладели ключевым пунктом провинции Идлиб, городом Хан-Шейхун. По сообщению портала Middle East Eye, большая часть джихадистов и боевиков вооруженной оппозиции покинула город. По информации Сирийской обсерватории по правам человека, боевики были выведены из города в южном направлении. В то же время террористическая организация «Хайят Тахрир аш-Шам» (бывшая «Джебхат ан-Нусра», запрещена в России) отрицает свою эвакуацию из Хан-Шейхуна, утверждая, что имела место только «перегруппировка сил», а джихадисты по-прежнему удерживают свои позиции на севере провинции Хама. В то же время произошли серьезные обстрелы удерживаемых боевиками городов Маарет ан-Нугман, Телль-Маннас, Хиш и Аль-Тай. Стратегическая важность города Хан Шейхун определяется тем, что владение ими позволяет контролировать магистраль Дамаск-Алеппо.
В ходе операции по взятию Хан Шейхуна сирийскими правительственными войсками был подвергнут обстрелу турецкий конвой, состоявший из 5 танков и двух десятков БТР. По информации газеты «Рай аль-йаум», конвой вместо мониторинга ситуации доставлял оружие боевикам-джихадистам из организации «Хайят Тахрир аш-Шам». В ряде источников указывается на то, что налет на конвой был осуществлен самолетами сирийской военной авиации при одобрении России, контролирующей воздушное пространство над Идлибом. Тем более, что турки дали российской стороне координаты своего конвоя. Данное событие означает поворот в политике России относительно зоны деэскалации Идлиб. Первое наступление Сирийской Арабской Армии в Идлибе в мае-июне с.г. фактически не было поддержано Российской Федерацией. В то время в российском руководстве превалировали взгляды о том, что Турции надо дать шанс выполнить свои обязательства по Сочинском договоренностям, достигнутым в сентябре 2018 года. В настоящее время подходы российской стороны изменились.
Президент Российской Федерации Владимир Путин перед переговорами со своим французским коллегой Эммануэлем Макроном заявил, что Россия поддерживает локальные усилия сирийской армии по нейтрализации террористов в Идлибе. По его словам, сейчас наблюдаются вылазки террористов из демилитаризованной зоны в Сирии и их переброска в другие регионы мира. «Были и неоднократно предпринимались попытки атак нашей военно-воздушной базы на Хмеймиме как раз из идлибской зоны. Поэтому мы поддерживаем усилия сирийской армии по проведению локальных операций по купированию этих террористических угроз», — заявил В.Путин журналистам. Он подчеркнул, что до возникновения демилитаризованной зоны в Идлибе 50% территории этой провинции контролировались террористами, а сейчас – 90%. Как напомнил российский лидер, «никогда не говорилось о том, что в идлибской зоне могут быть сосредоточены террористы и они будут себя чувствовать там комфортно». «Наоборот, говорили о том, что работа против террористов будет продолжена», — продолжил он.
Точку зрения российской дипломатии на ситуацию в Идлибе высказал и министр иностранных дел РФ С.В.Лавров. Он заявил о том, что Россия следит за ситуацией в Идлибе, где боевики предпринимают регулярные вылазки, и их действия будут жестоко подавляться. Лавров подчеркнул, что совместная работа России и Турции направлена на пресечение нарушений режима прекращения военных действий со стороны террористов. Страны ранее уже давали понять боевикам, что их действия против сирийской армии, мирного населения и российской авиабазы в Хмеймиме будут «жестко подавляться». Однако весь год провокации не прекращались. По его словам, после того как президенты России и Турции договорились создать демилитаризованную зону, отодвинув территорию деэскалации на 10—15—20 км, чтобы остановить подстрекательства, провокации продолжались.
Изменение ситуации в Идлибе свидетельствует о том, что Россия заняла более решительную позицию по отношению к Идлибу, заняв значительно более скептическую позицию относительно возможности привлечения Анкары к урегулированию сирийского кризиса. Индийский политолог, бывший посол Индии в Турции М.К.Бхадракумар пишет по этому поводу: «Трехлетнее танго между Россией и Турцией в Сирии было резким, дразнящим и провокативным. Однако взаимное недоверие и неспособность партнеров воспринимать нужды и чаяния друг друга привели к тому, что их энергия работать в координации иссякла. Всегда было подозрение в том, что развитие ситуации в Идлибе поставит под сомнение стойкость российско-турецкого партнерства, и это случилось». Автор упоминает о том, что Россия дала Турции шанс исправить ситуацию в Идлибе, ликвидировав там присутствие джихадистов, но этого не случилось. «Россия мирилась с турецким двуличием в течение года, но после обстрелов военной базы в Хмеймиме ее терпение иссякло», — пишет автор. По мнению индийского дипломата, Турция платит высокую цену за свою ошибочную политику в Сирии. В качестве таких ошибок автор рассматривает следующие шаги турецкого правительства на протяжении последних восьми лет: «Анкара оказалась вовлечена в американский проект по свержению режима в Дамаске. Затем наступил момент невероятного альянса Турции с откровенными джихадистами и террористами. Турецкое распространение своего влияния в Северной Сирии было нарушением международного права. Наконец, самой большой ошибкой Анкары было нежелание восстанавливать связи с сирийским правительством, несмотря на победу Асада в гражданской войне». По мнению Бхадракумара, между Россией и США было достигнуто «молчаливое понимание» относительно ситуации на севере Сирии. На взгляд политолога, «Россия и США действуют в Сирии в рамках консенсуса. В то время как Россия восстанавливает влияние сирийского правительства к западу от Евфрата, восточный берег реки, где присутствуют курдские вооруженные формирования, остается под контролем США. Америка удерживает свое присутствие к востоку от Евфрата, а территории к западу от этой реки переходят в российскую сферу влияния». Он упоминает в этой связи также о том, что российские части впервые были развернуты на востоке провинции Дейр эз-Зор, в Бу Камале, где Россия собирается построить новый военный центр.
По мнению турецкого журналиста Фехима Таштекина, в течение многих лет освещающего военный конфликт в Сирии, российская поддержка боевых действий сирийской армии в Идлибе была обусловлена как раз заключением турецко-американских договоренностей о создании зоны безопасности на севере САР. Он пишет: «Ранее Россия видела в контролируемой турецкой интервенции к востоку от Евфрата перспективу возможность подтолкнуть курдов в объятия Дамаска и углубить турецко-американский раскол. Новая ситуация, ставшая результатом турецко-американского партнерства, выявила не то, что ожидала Россия. До тех пор, пока американцы контролируют ситуацию на земле, курдов невозможно зажать в угол настолько, чтобы они обратились к Дамаску. В этом контексте возобновление военной операции в Идлибе можно рассматривать как контрмера по отношению к Турции».