Россия наблюдает рост поставок в Ливию оружия и продукции двойного назначения в обход эмбарго Совета Безопасности ООН. Об этом заявил в четверг 5 сентября заместитель начальника Генерального штаба ВС РФ Сергей Истраков на второй международной конференции «Противодействие незаконным поставкам оружия в контексте борьбы с международным терроризмом». «В настоящее время наблюдается увеличение объемов ввоза продукции военного и двойного назначения в Ливию в связи с обострением обстановки в этой стране. Несмотря на введенное в 2011 году Советом Безопасности ООН оружейное эмбарго, в мае текущего года зафиксированы случаи поставок морским и воздушным транспортом военной техники формированиям, подконтрольным Военному совету Мисураты, часть из которых придерживается идеологии радикального ислама», — сказал он. «На данный момент эти отряды выступают на стороне ливийского Правительства национального согласия во главе с Фаизом Сараджем. Тем не менее в дальнейшем нельзя исключать попадания оружия террористическим группировкам, действующим в Сахаро-Сахельской зоне», — добавил Истраков. Это заявление прозвучало спустя день после того, как спецпредставитель генсека ООН в Ливии Гасан Саламе на заседании Совета Безопасности подтвердил, что нарушения эмбарго на поставки оружия в Ливию происходят ежедневно и носят вопиющий характер. «Насилие в Ливии усугубляется поставками дополнительного оружия, амуниции и боеприпасов в страну», — сказал он. По словам Саламе, «нарушения обеими сторонами конфликта и их странами-спонсорами оружейного эмбарго стали одновременно повседневными и вопиющими». Спецпредставитель сообщил, что в ООН сейчас расследуются более 40 таких эпизодов различного масштаба, «несмотря на отсутствие сотрудничества со стороны государств — нарушителей эмбарго». «Печально это признавать, но оружейное эмбарго было неэффективным, начиная с 4 апреля 2019 года», — констатировал он.

Если быть еще более точным, то запрет на поставки оружия в Ливию собственно никогда и не соблюдался: вооружение и военную технику стороны конфликта получали все это время исправно и в разных объемах: сторонники Халифы Хафтара получали его от Франции, ОАЭ и АРЕ (последние закупали его в серьезных объемах в Сербии и Белоруссии, в Ливию они доставлялись белорусскими и молдавским бортами при явном попустительстве той же Германии, в аэропортах которой они делали промежуточные остановки), а мисуратовцы от Турции и Катара опять же морским путем и сухопутным через суданский коридор. Причем на вышеупомянутой конференции не прозвучало главного вывода об изменении оперативной обстановки в Ливии с точки зрения нарушения оружейного эмбарго. А оно заключается в том, что если ранее Франция или США уклонились от прямых поставок оружия своим союзникам в ливийском конфликте, используя для этого эмиратские и египетские «прокладки», то теперь это делается вполне себе открыто. Доказательством такого положения дел стала история с падением Гарьяна в июле с.г,, где бежавшие силы ЛНА оставили на местных арсеналах американские ракеты «Джавелин». Противотанковые ракетные комплексы Javelin («Джавелин»), обнаруженные на позициях Ливийской национальной армии (ЛНА) под командованием фельдмаршала Халифы Хафтара, Франция приобрела у США для своих отрядов специального назначения и не перепродавала их кому-либо. Об этом сообщило 10 июля агентство Франс Пресс со ссылкой на заявление Министерства вооруженных сил страны. «Ракеты Javelin, обнаруженные в Гарьяне (северо-восток Ливии) принадлежат французским вооруженным силам и были приобретены у США, — отметили в оборонном ведомстве.- Это оружие было предназначено для французских военных, направленных в целях разведки для борьбы с терроризмом». В Министерстве вооруженных сил подчеркнули, что «никогда не стоял вопрос ни об их продаже, ни о временной или постоянной их передаче кому-либо в Ливии».  В то же время, по данным французской стороны, найденные у сторонников Хафтара единицы оружия были «повреждены и непригодны к использованию». Они «были временно помещены на склад для хранения и последующего уничтожения» и не передавались местным вооруженным формированиям (а зачем тогда силы Хафтара по настоятельным просьбам французов бомбили эти арсеналы после их захвата? И что это за манера хранить предназначенные для утилизации ракеты на близкой к фронту базе одного из участников внутриливийского конфликта? Если ракеты были в распоряжение французского спецназа, то значит и сам спецназ был в Гарьяне? – авт.) Ранее газета «Нью-Йорк таймс» сообщила, что 26 июня во время штурма позиций армии Хафтара в городе Гарьян вооруженными формированиями, лояльными Правительству национального согласия в Триполи (ПНС премьера Фаиза Сараджа) были обнаружены четыре ПТРК Javelin, стоимость каждой из которых оценивается в 170 тыс. долларов. По итогам проверки серийных номеров захваченных образцов в Госдепартаменте пришли к выводу, что данные ракеты принадлежали Франции. Газета напоминает, что в 2010 году власти этой страны договорились о приобретении у США до 260 управляемых ракет для данной установки. Этот эпизод в общем-то очень четко вскрыл участие Парижа уже не в совсем «молчаливой» поддержке сил ЛНА. Если учесть тот факт, что в Вашингтоне никак не отреагировали на этот факт, а это, между прочим, крайне серьезное нарушение правил о запрете реэкспорта поставляемого вооружения (о такой мелочи, как эмбарго ООН вообще упоминать не стоит – авт.), то совершенно очевидно, что паническое бегство сил ЛНА из Гарьяна пролило свет на масштабную операцию американо-французских спецслужб по снабжению оружием одной из сторон ливийского конфликта. Дело обстоит именно так, поскольку французы практически не используют американское оружие в интересах собственных вооруженных сил.
В этой связи видимо надо зафиксировать тот факт, что стимулированная ОАЭ и Францией попытка силовым образом решить вопрос о власти в Ливии, которая стартовала в апреле с.г. наступлением сил ЛНА в Феццане, закончилась возникновением настоящего регионального конфликта, что позволило нескольким иностранным армиям использовать его для проверки своей военной техники и стратегий, и, в частности, прежде всего своих беспилотных летательных аппаратов. Уже в 2016 году Объединенные Арабские Эмираты развернули свои БПЛА Wing Loong II (китайского производства) и свои штурмовики, переделанные из самолетов сельскохозяйственной авиации, для поддержки сил Халифы Хафтара. Применение эти средств резко увеличивалось по мере того, как ЛНА продвигалась к югу и западу страны. Это наступление привело и к первой потери ОАЭ своего боевого самолета. БПЛА стали главным авиационным активом Хафтара, что позволяет армии ОАЭ получить необходимую статистику их налета и применения в реальных боевых условиях в объеме тысяч летных часов. Этот опыт был ценным, в том числе и с коммерческой точки зрения, поскольку государственный оборонный конгломерат  ОАЭ Tawazun внес по итогам этой кампании значительные изменения в датчики и телекоммуникационное оборудование беспилотника, что стало важным аспектом успешного процесса их интеграции в египетскую армию. В свою очередь Турция с июня ввела в непосредственные боевые действия более 10 БПЛА Bayraktar TB-2, что стало возможным после прямого обращения об оказании срочной военной поддержки со стороны ПНС Фаиза Сараджа. Они управляются турецкими военнослужащими из аэропорта Триполи Митига и Мисураты. Эти два командных центра, а также ретрансляционные мачты, установленные турками для расширения диапазона радиуса действий своих БПЛА стали основными целями для воздушных ударов со стороны ВВС ЛНА и, прежде всего, все тех же эмиратских дронов в последние месяцы. Этот момент четко отражает и опосредованную вовлеченность в конфликт Пекина.
Это тем более очевидно, что хотя официально он не присутствует на ливийском театре военных действий, Китай только что потерпел там свою первую военную неудачу. Согласно данным тех же французов, военно-морской флот Народно-освободительной армии Китая (НОАК) потерял один из своих беспилотников в середине августа недалеко от Бенгази. Позже стало известно, что он попал в руки бойцов Ливийской национальной армии Халифы Хафтара. Согласно этой информации, которая подтверждается египетскими военными источниками, это действительно был беспилотник НОАК, который был обнаружен силами ЛНА вблизи международного аэропорта бывшей базы ВВС «Бенин» 17 августа. Этот беспилотник, несколько фотографий которого были распространены в социальных сетях, представляет собой SD-40B производства Сямыньской компании Han’s Eagle. Эта модель, которая официально предназначена для гражданских целей, таких как картографирование и инспекция инфраструктуры электрической и нефтяной промышленности, сейчас фактически адаптирована для удовлетворения потребностей в разведке и наведения на цель в интересах китайского военно-морского флота. Он имеет вертикальную взлетно-посадочную способность (VTOL) и может нести одновременно два типа датчиков, включая камеры, радары, GSM-перехватчики и тому подобное. В марте НОАК начала тестовые посадки беспилотника на свои эсминцы класса Luyang II. Так случилось, что одно из этих судов, «Сиань» (номер № 153), которое принадлежит 32-му Военно-Морскому эскортному флоту Китая, прошло у берегов Бенгази 14 и 15 августа. После средиземноморского тура, во время которого он посетил Тулон во Франции и Лиссабон в Португалии, эсминец пришвартовался у причала в Александрии утром 16 августа после перехода с Мальты, где он находился тремя днями ранее. Китайский экипаж, похоже, воспользовался своим прохождением у берегов Ливии, чтобы провести реальное испытание своего нового беспилотника. Независимо от того, намеревались ли они проникнуть в воздушное пространство Ливии, они потеряли контроль над дроном, который врезался в землю, не будучи сразу замеченным ЛНА. В этой связи отметим, что на базе «Бенин» дислоцируются вертолетное крыло и части спецназа Франции, так что появление там китайского дрона случайностью не было. При всем этом Китай не принимает непосредственного участия в ливийском конфликте, даже при условии того, что армия ОАЭ активно использует свои китайские беспилотники Wing Loong и ракеты Blue Arrow 7 для поддержки ЛНА против сил ПНС Фаиза Сараджа. Тем не менее Китай проводит целенаправленную работу по сбору развединформации о кризисе, используя собственные ресурсы, а также в интересах апробирования новых изделий собственного производства. До этого эпизода китайские военные отметились по крупному в Ливии только один раз. В феврале 2011 года, когда восстание против Муаммара Каддафи только начиналось, НОАК эвакуировала более 35 000 китайских граждан в течение 12 дней. Большинство из них были рабочими на строительных проектах, выполняемых китайскими группами.
Все эти эпизоды очень четко демонстрируют, что оружейное эмбарго для Ливии действует только на бумаге, что является прямым следствием позиций практически всех стран, которые тем или иным образом в этот кризис вовлечены. И эту ситуацию вряд ли сможет изменить попытка спецпредставителя ООН по Ливии Г.Саламе расширить свои полномочия в стране, втор числе и в рамках соблюдения условий эмбарго. Совет Безопасности ООН в ближайшую неделю рассмотрит запрос спецпредставителя в Ливии Гасана Саламе на расширение полномочий миротворческой миссии ООН по поддержке в этой стране (МООНПЛ). Об этом заявил в среду 4 сентября журналистам постпред России при ООН Василий Небензя, являющийся председателем Совета Безопасности в сентябре. В среду 4 сентября на заседании СБ ООН Саламе предложил наделить МООНПЛ «полномочием оказывать в различном масштабе поддержку перемирию и прекращению огня в любых формах, в каких они будут достигнуты конфликтующими сторонами».  «Мы позитивно восприняли этот запрос», — сказал Небензя. «Мы в ближайшее время будем принимать резолюцию по продлению мандата миссии (голосование запланировано на 12 сентября — прим. ТАСС), — добавил он. — Я не вполне уверен, что мы в такое короткое время сможем полностью удовлетворить его запрос, но его послание точно было услышано. Мы примем его во внимание». Рискнем предположить, что этот вопрос будет замотан западными странами, (прежде всего, Францией при поддержке США) которые пока все еще надеются на реализацию чисто военного сценария умиротворения ситуации Ливии в своих интересах.