С приближением первой годовщины деятельности нового иракского правительства во главе с Аделем Абделем Махди, оценка его работы на этом посту представляет значительный интерес. Напомним, 15 cентября 2018 года – по итогам ранее состоявшихся майских выборов – новое правительство Ирака во главе с Махди было сформировано и парламентом одобрены 14 из 22 министров. В то же время, вплоть до июня текущего года продолжались внутренние переговоры по согласованию кандидатов на ключевые министерские портфели – внутренних дел, обороны и юстиции. К завершению первого года работы нового иракского правительства состав кабинета министров был окончательно сформирован. Примечательно, что впервые в постконфлитной истории Ирака после 2003 года была предпринята попытка сформировать правительство из компетентных профессионалов, а не политических назначенцев, по крайней мере – в большинстве случаев.
Сам процесс выборов в мае 2018 года протекал на волне обострения социального напряжения – оправившееся после победы над «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России) иракское общество ожидало от властей решительных мер по противодействию коррупции и повышению эффективности государственного управления, а также решений по улучшению социальных и экономических условий. Эти ожидания особенно росли на фоне дорожающей в 2018 году нефти, приносящей в копилку иракского правительства большие финансовые потоки.
Данная конъюнктура на постконфликтном этапе предопределила высокий уровень ожиданий и амбиций со стороны иракского общества в отношении нового правительства и его программы, существенно повысив планку.
Справедливости ради, нужно отметить, что за этот начальный период Махди и его команде в целом удалось оправдать ожидания. Новая команда смогла успешно начать реализацию представленной амбициозной правительственной программы. Различные эксперты в унисон с оптимизмом отзываются о предварительных итогах работы правительства. Особенно позитивно экспертами оценивается работа иракского правительства на внешнеполитическом треке. Отмечается также прогресс в реформировании нефтяной и инфраструктурной индустрии. Правительству Махди за прошедший год удалось также укрепить авторитет и заручиться поддержкой многих умеренных сил в иракском истеблишменте.
Тем не менее, несмотря на позитивный настрой и высокие оценки работы правительства Махди со стороны экспертного сообщества, cохраняются структурные проблемы и диспропорции. Главная из них – отсутствие внутренней стабильности в сфере безопасности и растущий внутренний сепаратизм, особенно со стороны курдов.
Также сохраняются разногласия и противоречия между конкурирующими группами внутри правящей элиты. По-прежнему не побеждена масштабная коррупция в органах власти. Симптоматичным в этой связи стало недавнее (июнь 2019) заявление духовного лидера иракских шиитов аятоллы Али ас-Систани с критикой в отношении конфликтов между различными политическими блоками, которые поддерживаются и поощряются «внешними силами», заинтересованными в подрыве единства и стабильности Ирака.
Несмотря на формально провозглашенную Ираком победу над «Исламским государством», разрозненные остатки этого террористического объединения в отдаленных районах на границе с Сирией продолжают осуществлять эпизодические вылазки. Такая ситуация требует постоянного внимания и готовности со стороны Вооруженных сил Ирака и ополчения. И это не лучшим образом сказывается на экономической и инвестиционной привлекательности страны для внешних партнеров и международного бизнеса. С другой стороны – число жертв вооруженного конфликта по сравнению с пиком активности террористов сократилось в десятки раз, даже в по-прежнему небезопасных районах, как например Мосул. Ну а в иракской столице и других крупных городах отмечается значительное улучшение ситуации в сфере безопасности, о чем свидетельствует тот факт, что за последний год тысячи контрольно-пропускных пунктов и защитных ограждений были демонтированы.
Другой головной болью правительства Махди является сложная гуманитарная ситуация, обусловленная сохранением в стране 1.7 млн внутренне перемещенных лиц (порядка 5% населения). В более широком смысле сложное наследие войны с «Исламским государством» также выражается в деградации приграничных с Сирией регионов и отсутствием достаточных финансовых средств у правительства на их восстановление и реконструкцию.
Неоднозначный вопрос, c которым правительству Махди пришлось столкнуться в первый год – взаимоотношения с ополчением (так называемые Народные мобилизационные силы), которое было сформировано в ходе иракского конфликта и в итоге сыграло решающую роль в победе над террористами, а сейчас ожидает неких дивидендов. В июле текущего года премьер-министр издал новый указ, который перевел ополчение под полный правительственный контроль, наложив запрет на его прямые контакты и взаимоотношения с различными политическими партиями и силами. Главное послание нового правительства – необходимость упорядочить и узаконить статус нового феномена в иракской вооруженной системе, лишив его автономности и поставив под государственный контроль. Реализация этих мер не везде протекает гладко – ряд видных представителей ополчения уже гласно заявили о несогласии подчинения иракской армии и передачи ей своих контроль-пропускных постов.
Думается, вопрос ополчения – с учетом его политической чувствительности – продолжит оставаться неким слабым звеном в политике нового правительства. Реалии таковы, что шиитская организация «Бадр» и ее союзники сохраняют (и не желают терять) контроль над ополчением, которое может быть задействовано ими как грозное орудие в межфракционной борьбе. Кроме того, сохранение автономного шиитского ополчения – важный фактор межрелигиозного противостояния и эффективный инструмент борьбы против курдов в случае роста сепаратизма. Это прекрасно понимают шиитские лидеры Ирака и поддерживающее их руководство соседнего Ирана.
Курдский вопрос является еще одним сложным вызовом для нового иракского правительства. Здесь пересекаются различные интересы, в том числе существенные финансовые разногласия относительно перераспределения доходов от продажи нефти. В частности, Эрбиль предлагает Багдаду поставки сырой нефти в обмен на помощь в закрытии кредитов Иракского Курдистана перед иностранными нефтяными компаниями. Вопрос пограничного контроля и статуса курдов также стоит остро в повестке. Курды будут очевидно добиваться от иракских властей допуска своих военизированных сил «пешмерга» в спорные районы страны.
Таким образом, количество стоящих перед новым иракским правительством внутренних вызовов велико. Победа над «Исламским государством» не стал для Багдада входным билетом в этап устойчивого развития, стабильности и экономического процветания. Для этого потребуется пройти еще достаточно длительный путь.
Было бы наивно ожидать от правительства Махди быстрого решения давно назревших структурных проблем, как например, проблемы курдского сепаратизма или шиитского ополчения. В то же время по ряду важных экономических треков новому правительству за короткий срок удалось неплохо продвинуться.
В частности, несмотря на введенный ОПЕК режим ограничений по поставкам нефти (продлен как минимум до весны 2020 года), Ирак продолжил успешно осваивать новые месторождения и разрабатывать дополнительные маршруты поставок нефти через Иорданию, Турцию и возможно даже через Сирию (по мере стабилизации ситуации там). Запущенная реформа в секторе энергетики также принесла новому правительству важные дивиденды. Назначенный министром технократ Луай аль-Хатиб заключил важные стратегические соглашения с «Дженерал Электрик» и «Сименс» для стабилизации энергоснабжения и минимизации рисков блэкаута. Были также инициированы реформы по расширению потенциала национальной энергетической системы.
В других секторах инфраструктуры Ирака также стали наблюдаться определенные положительные сдвиги. В частности, кабинет министров утвердил в апреле новый законопроект по развитию государственно-частного партнерства, который поможет привлечь частные инвестиции и капитал для решения ряда острых инфраструктурных проблем.
Обобщая, предварительные итоги первого года деятельности нового иракского правительства следует считать позитивными. Несмотря на отсутствие каких-либо значительных сдвигов по проблемным трекам и сохранения общей слабости и неустойчивости экономической системы, наметилась консолидация новой власти и общества вокруг новой амбициозной программы правительства. Сохраняющие межклановые противоречия сдерживают позитив, и внутри правящей коалиции пока наблюдаются разногласия в приоритетах. Сам Адель Абдель Махди вынужден действовать с оглядкой на шиитское руководство во главе с Муктадой ас-Садром. Однако намерения нового премьер-министра по продвижению назревших экономических реформ отчетливо сформулированы и уже в действии.