В середине ноября в Иране прошли социальные протесты, вызванные решением президента ИРИ Хасана Роухани повысить цены на горючее: бензин и дизельное топливо. У ряда экспертов появился соблазн сравнить данные выступления с массовыми протестами в Ираке и Ливане, где широкие народные массы возмутились против социального неравенства и засилья коррупционеров в эшелонах власти. Однако при детальном рассмотрении такая аналогия представляется поверхностной. В Ираке и Ливане «бархатные революции» не только вызвали отставку правительств, но и грозят обрушением сложившихся политических систем, основанных на пропорциональном представительстве различных религиозных общин. Что касается Ирана, то внутренняя устойчивость политической системы в этой стране и единство правящей элиты представляется более сильным, чем десять лет назад. В свою очередь использование США экономических и внутриполитических проблем Ирана для давления на эту страну может привести к обратным результатам – ужесточению курса иранского истеблишмента по отношению к Западу.

Для начала несколько слов о причинах и ходе протестных выступлений в Иране. 15 ноября президент Ирана Хасан Роухани объявил о троекратном повышении цен на горючее на автозаправочных станциях ИРИ. Фактически эта мера означает ликвидацию государственных субсидий на топливо, введенных еще во время ирано-иракской войны 1980-1988 годов. Практически все граждане ИРИ до недавнего времени пользовались специальными талонами на горючее, по которым бензин и дизельное топливо можно было купить по сниженным ценам. Впрочем, в Иране  всегда были и коммерческие АЗС, где горючее можно было купить по рыночной цене. От обычных АЗС они отличались отсутствием очередей, но пользовались ими в основном состоятельные водители. Ежегодно на топливные субсидии выделялось около 69 млрд долларов, что составляет около 15% ВВП. В условиях санкционного давления и уменьшения доходов государства субсидировать горючее показалось иранскому руководству достаточно накладно. Одновременно иранский экономист и член Совета по целесообразности Ахмад Тавакколи предложил выделить часть денег, сэкономленных на топливных субсидиях на выплаты наличными бедным иранским семьям, что было одобрено президентом. Остается сказать, что литр дизельного топлива после повышения цен стал стоить в переводе на американскую валюту 15 центов, что все равно является одной из самых низких цен в мире.

Это повышение цен послужило формальным поводом для беспорядков, вспыхнувших 17-20 ноября и на удивление быстро подавленных иранскими силовыми структурами. По подсчетам независимых экспертов, в протестных выступлениях приняли участие около 100 тысяч человек, по информации сайта «Джаван», близкого к КСИР – 80 тысяч. При анализе данных протестов модно выделить два главных фактора. Во-первых, представители иранского среднего класса практически не участвовали в этих выступлениях. Это разительно контрастирует с событиями 2001 года (протесты, приуроченные к празднованию 22-летия Исламской революции) и «Зеленым движением» 2009 года, движущими силами которых был именно средний класс. Политические активные представители среднего класса в этот раз испугались неограниченного насилия нынешних бунтовщиков, которые жгли банки, полицейские участки и даже госпитали. Практически отсутствовали среди протестующих женщины, очень активные в 2009 году. Ноябрьские протесты почти не коснулись Тегерана, за исключением бедных восточных районов Пирузи и Техранпарс. Протесты развернулись в основном в беднейших городах-спутниках Тегерана Исламшахр, Шахрияр и Гохардашт (микрорайон города-миллионника Кередж, считающегося спутником Тегерана).

Во-вторых, иранская политическая элита практически единодушно осудила нынешние протесты. Напомним, что участники предыдущих выступлений либо апеллировали к реформистам внутри политического класса, либо прямо инспирировались ими. В 2009 году появление «Зеленого движения» было вызвано протестами против возможной фальсификации результатов выборов со стороны команды президента М.Ахмадинежада. Лидерами этого движения выступили противник М.Ахмадинежада на президентских выборах Мирхосейн Мусави, бывший президент ИРИ Мохаммад Хатами и спикер парламента Мехди Кярруби. Однако, когда демонстранты вышли из-под контроля и стали выдвигать лозунги об отмене исламской республики, политический класс быстро пошел на попятную. Фактически с 2009-2010 годов в Иране шла консолидация правящей элиты и е центрирование вокруг силовых структур, таких как КСИР. Эксперт вашингтонского Jamestown Foundation иранского происхождения Махан Абедин отмечает по этому поводу: «Исламская Республика не может больше рассматриваться как «разделенная» или «фракционная», как это было в течение десятилетий. Такая консолидация снижает эффективность насильственных протестов, так как обездоленные люди не могут больше эксплуатировать различия внутри системы для того, чтобы добиться своих целей». Тот же эксперт считает, что политическая позиция нынешнего президента Хасана Роухани медленно, но верно смещалась от реформистов в сторону консерваторов (усульгерайян).  Отметим, что США и другие страны Запада также не могут надеяться на раскол внутри иранского истеблишмента для достижения своих целей. И в этом немалая заслуга администрации Дональда Трампа, выстроившей программу «калечащих санкций» против Ирана.

Многие западные масс-медиа описывали ноябрьские волнения как социальные протесты, связанные с ухудшением социальных условий. В противоположность этому представители иранской политической элиты характеризуют бунтовщиков как «убийц» и «хулиганов», вдохновляемых из-за рубежа. На пятничной проповеди 22 ноября верховный лидер ИРИ Али Хаменеи заявил о том, что враги Исламской Республики готовили данные беспорядки в течение трех лет. Он охарактеризовал их как «войну против безопасности Ирана». В качестве превентивной меры в ИРИ на неделю был отключен интернет. Оправдывая эти меры, Али Хаменеи констатировал, что «поджог банков был не делом рук народа, а работой убийц». То, что эти массовые беспорядки пришли в Иран после народных протестов в Ираке и Ливане, подрывающих позиции иранских союзников в этих странах, укрепляет иранскую элиту в убеждении о том, что они являются частью «заговора» по дестабилизации ситуации в стране, устроенного США, Израилем и Саудовской Аравией. Масла в огонь подлили и заявления американских официальных лиц. Например, спецпредставитель Госдепартамента США по Ирану Брайан Хук отметил на пресс-конференции, что в Вашингтоне восприняли информацию о протестах в Иране «с удовлетворением». В свою очередь госсекретарь США Майк Помпео призвал протестующих записывать сцены подавления демонстраций полицией и высылать в электронном виде в США.

Руководитель судебной системы Ирана аятолла Эбрахим Раиси отметил необходимость сурового наказания для бунтовщиков и их «хозяев». Для внешней политики более важно, что секретарь Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ) Ирана контр-адмирал Али Шамхани призвал к мести за «шахидов», то есть за сотрудников силовых структур, убитых мятежниками. «Все, кто использовал бунт, саботаж, мародерство, погромы против народа и силовых структур, понесут ответственность. Наше сопротивление Западу будет продолжено», — отметил Шамхани.