В декабре 2007 года официальный представитель парламентской комиссии по внешней политике и безопасности Ирана Казем Джалали заявил, что в ближайшее время Тегеран объявит тендер на строительство 19 новых АЭС. Г-н Джалали уточнил, что эти планы соответствуют ранее принятому постановлению меджлиса Ирана относительно производства 20 тысяч мегаватт необходимой государству электроэнергии.
Нельзя не напомнить, что эти ядерные проекты исламского руководства не новы. В марте 1974 года шахиншах Ирана Мохаммад Реза Пехлеви обнародовал план развития атомной энергетики. Предусматривалось строительство 23 атомных реакторов общей мощностью порядка 20 тысяч мегаватт. Планировалось, что реакторы поставят ФРГ, США и Франция. В качестве первых площадок строительства АЭС были выбраны Бушер (строить должна была Германия) и Ахваз (Франция). Эти грандиозные проекты было намечено реализовать до 1994 года.
Но исламская революция перечеркнула все эти планы. Западные державы отказались содействовать развитию ядерной энергетики исламского Ирана. И только Россия пришла на помощь своему соседу, согласившись на очень сложный проект: не просто строительство новой АЭС, как говорится, «с нуля», а восстановление и реконструирование недостроенной немцами и разбомбленной иракцами ранее возводимой Германией будущей станции и на этой основе создание Бушерской АЭС. Для этого российским специалистам пришлось выполнить огромный объем работ, который был бы ненужным, если бы станция строилась с «чистого листа». Однако в результате было сделано главное – Иран совершил первый шаг к ядерной энергетике.
Теперь в Тегеране вспомнили и о шахском плане. Правда, сначала исламский план был несколько скромнее – всего семь реакторов к 2025 году. Но сейчас, видимо, ободренный началом поставок Россией ядерного топлива для АЭС в Бушере, президент Ахмадинежад замахнулся на 19 АЭС, что вместе с Бушерской составит 20.
Это, конечно, заманчиво. В нефте- и газодобывающей стране высвободить некоторую долю добываемых углеводородов, используемых для простого сжигания и производства электроэнергии, на более полезные и экономически выгодные цели, например для химической промышленности, – дело перспективное.
Но реальны ли эти планы? Напомним, сегодня строительство одной АЭС стоит от 1,5 до 2,0 млрд долларов. Значит, общий проект потянет на сумму около 40 млрд долларов. Интересно, что вся американская программа полета человека на Луну обошлась в 20 млрд, правда, долларов 60-х годов. Но все же суммы сопоставимы. Выдержит ли иранская экономика, уже сейчас находящаяся в кризисе, такие инвестиции в атомную энергетику?
А кризис, действительно, серьезный. Ярким показателем осложнения экономического положения в ИРИ стал бензиновый кризис, поразивший страну летом 2007 года. В столице Ирана произошли беспорядки, вызванные введением рационирования бензина. Экономисты, в том числе и иранские, не сомневаются, что кризис стал результатом неэффективной политики правительства президента Ахмадинежада. За два с половиной года его президентства экономическая ситуация в стране ухудшилась. Так, в нынешнем году рост инфляции составит 16% (некоторые экономисты говорят о 18-20% [1]) против 12% в 2006 г. Цены на основные продукты питания возросли в два-три раза. В два раза выросла стоимость аренды жилья. Уровень безработицы, по официальным данным, составляет 11%, по данным Всемирного банка — 30%. О ее размахе, особенно среди выпускников иранских вузов, высказался на заседании Совета по определению целесообразности принимаемых решений его глава, являющийся одновременно и председателем Совета экспертов – двух самых важных исламских органов в Иране, — бывший президент страны аятолла Али-Акбар Хашеми-Рафсанджани, назвав это национальным бедствием.
В свою очередь, личный представитель Верховного руководителя, Духовного лидера ИРИ аятоллы Хаменеи в провинции Кохкилуйе и Баерахмад аятолла Караматолла Малеки-Хоссейни выразил тревогу по поводу экономических и социальных тягот населения, которые он связал с такими реалиями политики президента Ахмадинежада, как введение квотирования бензина и реализация ядерной программы, требующей непомерного для страны финансирования. Выступая 4 июня 2007 года с речью по случаю 18-й годовщины кончины основателя ИРИ аятоллы Хомейни, он сказал, что, несмотря на то что он относится к сторонникам нынешнего президента, он вынужден прямо заявить, что политика Ахмадинежада несет стране много негативного, в том числе невиданную инфляцию, колоссальное обнищание, рост населения, живущего ниже черты бедности. «Как можно в такой экономической ситуации говорить о ядерной программе и ассигновать на ее реализацию непомерные финансовые ресурсы?»
21 декабря 2007 года на пятничном намазе в Тегеране аятолла Хашеми-Рафсанджани публично подверг резкой критике президента Ахмадинежада, указав на его ответственность за растущую инфляцию и обнищание большой части населения страны. При этом Хашеми-Рафсанджани — один из столпов иранского истеблишмента — обвинил нынешнего президента в непомерной цене, которую платит страна за продолжающуюся и все углубляющуюся конфронтацию с мировым сообществом по поводу реализуемой ИРИ атомной программы. Он сказал: «Атомная программа обходится нам чрезвычайно дорого, потому что вводимые санкции и военная истерия, концентрация вооружений и наступательной мощи Запада в нашем регионе требуют от нас больших расходов, они имеют и политическое измерение, выражающееся во внутренних трудностях». Ранее Хашеми-Рафсанджани опроверг высказывания президента Ахмадинежада о том, что ядерная программа закрыта и не представляет более предмета для дискуссий на международном уровне. Аятолла Хашеми-Рафсанджани заявил, что программа по-прежнему служит предметом внимания и интереса, причем «со знаком минус», и ее реализация сулит стране еще много трудностей [2]. Добавим: в условиях углубляющегося экономического кризиса.
Другая проблема. Начало поставок Россией ядерного топлива для Бушерской АЭС в целом встречено мировой общественностью с воодушевлением или нейтрально, поскольку это создало качественно новые условия, позволяющие Ирану предпринять шаги, которые требуются от него в соответствии с резолюциями Совета Безопасности ООН и Совета управляющих МАГАТЭ для восстановления доверия к мирному характеру иранской ядерной программы. Это касается и приостановки работ в области обогащения урана. Ведь станция «Бушер» по условиям контракта обеспечена российским топливом на весь срок эксплуатации, то есть на несколько десятилетий. Однако в Тегеране не устают повторять, что Иран ни при каких обстоятельствах не откажется от создания собственной инфраструктуры промышленного обогащения урана, которая активно создается на заводе в городе Натанзе. Заявление официального представителя МИДа ИРИ Мохаммада Али Хоссейни о том, что завод по обогащению урана в Натанзе обеспечит ядерным топливом иранские АЭС, которые будут построены в соответствии с существующим 20-летним планом, еще раз подтверждает это. Но такая политика Тегерана никоим образом не стыкуется с реальностями этого плана. Ни одна ядерная держава не станет строить АЭС, которая будет использовать ядерное топливо другой страны. Совершенно очевидно, что возможные участники будущего тендера на строительство 19 АЭС (а это прежде всего Россия, Франция, возможно, Германия и Япония, имеющие наиболее богатый опыт) будут требовать от иранской стороны аналогичных российским условий строительства АЭС – поставку своего ядерного топлива на новые АЭС и возврат отработанных расщепляющихся материалов в страну, ведущую строительство конкретной станции.
Нельзя забывать также, что тендер объявляется в ситуации, когда еще не разрешена ядерная проблема ИРИ, когда у Совета Безопасности ООН и МАГАТЭ еще много вопросов к Тегерану. В этой ситуации любой контракт по развитию ядерной отрасли Ирана, несомненно, будет находиться под микроскопом международных организаций и под пристальным контролем МАГАТЭ.
Возникает естественный вопрос — зачем Ирану промышленная инфраструктура обогащения урана, полномасштабный процесс обогащения урана, как говорится, от «А» до «Я»? Иранцы утверждают, что полный ядерный цикл им необходим для утверждения собственной независимости от заграницы в сфере мирной атомной энергетики. Но Тегеран лукавит.
Во-первых, у Ирана нет и в обозримой перспективе вряд ли появятся объекты, где нужно было бы использовать ядерное топливо. Как было уже замечено, даже при благоприятных результатах тендера планируемые 19 АЭС будут работать на иностранном топливе. Здесь сразу отметим, что недавно обнародованные планы ИРИ ввести в эксплуатацию через девять лет первую, самостоятельно разработанную иранскими специалистами АЭС мощностью 360 мВт в районе Дархоен в провинции Хузестан на юго-западе страны, вызывают большие сомнения. Не секрет, что для самостоятельного формирования ядерной энергетики, строительства АЭС необходимо наличие развитой атомной промышленности, включающей самые передовые направления практически всех отраслей экономики от металлургии до электроники. Сегодня, как известно, всего несколько стран обладают подобными возможностями. У Ирана таких возможностей нет. Вспомним, как, с какими трудностями создавалась атомно-энергетическая индустрия в СССР в 60–70-е годы прошлого века.
Во-вторых, на базе каких внутренних источников уранового сырья будет осуществляться процесс обогащения урана. Иран испытывает недостаток в сырьевой базе. Имеющихся в Иране запасов урановой руды (1,4 тыс. тонн), по мнению самих иранских физиков-ядерщиков, достаточно для обеспечения (как пример) лишь одной Бушерской АЭС, и то лишь в течение семи лет. После уран все равно придется импортировать. Значит, затем снова зависимость от иностранных поставок? К слову, для создания ядерных боеприпасов иранской урановой руды вполне достаточно.
Создание собственной инфраструктуры полного ядерного топливного цикла — вообще пустая трата денег, если не принимать в расчет военную составляющую. Это доказывает и мировая практика. Сегодня более 50 государств используют атомную энергетику. Причем некоторые из них имеют на своей территории от нескольких до нескольких десятков атомных электростанций. Однако, кроме официальных ядерных держав, только у Японии, ФРГ, Нидерландов, Аргентины и Бразилии есть комплексы обогащения урана и сепарации плутония. Остальные потребители атомной энергетики покупают ядерное топливо для своих АЭС на мировом рынке, что политически спокойнее и экономически выгоднее.
Но, по всей вероятности, Иран не смущают такие мелочи, как цена. Так, по словам иранского физика Ахмада Ширзада, иранский уран в провинции Йезд залегает на глубине 350 метров. При таких условиях добычи 1 кг «желтого кека» обходится в 130 долларов США – в шесть раз дороже, чем на мировом рынке, где он стоит 20 долларов. В целом, произведенное в ИРИ ядерное топливо будет в 3–5 раз дороже купленного на рынке (в России, например).
Поэтому еще до объявления тендера у многих появляются вопросы по всей иранской ядерной программе и, в частности, по программе 19 АЭС. Так, почему именно сейчас иранская сторона начала разговор об этом тендере? Нет сомнений, что это пропагандистский акт со стороны Тегерана в период, когда в Совете Безопасности идут консультации о дальнейшей судьбе иранской ядерной программы.
Таким образом, грандиозная программа Ирана по строительству 19 новых АЭС может обрести черты некоторой реальности лишь в случае окончательного разрешения иранской ядерной программы и, самое главное, прекращения Тегераном создания промышленной инфраструктуры обогащения урана. Поскольку, как было отмечено, при любых условиях (даже в случае запуска всех 19 АЭС) в Иране нет и в обозримом будущем не будет объектов, на которых можно было бы использовать иранский обогащенный уран. Кроме атомной бомбы.
_____________________________________
1. Н.М. Мамедова. Основные итоги деятельности правительства М. Ахмадинежада в 2006-2007 годах (http://www.iimes.ru/).
[2] В.И. Месамед. Иран: обострение внутриполитического противостояния (http://www.iimes.ru).