США и радикальное движение «Талибан» (запрещено в РФ) подпишут в субботу 29 февраля в столице Катара Дохе соглашение о выводе войск из Афганистана и запуске мирного процесса в стране. Соглашение станет итогом переговоров, которые спецпредставитель США по Афганистану Залмай Халилзад и талибы вели в Дохе с октября 2018 года. Участие в церемонии подтвердил госсекретарь США Майкл Помпео. Ожидается, что со стороны талибов подпись под документом поставит заместитель лидера «Талибана», глава катарского политического офиса движения мулла Абдулла Гани Барадар. За подписанием соглашения будут следить наблюдатели из порядка 30 государств. Делегацию Пакистана возглавит министр иностранных дел этой страны Шах Мехмуд Куреши. Свидетелем подписания документа от российской стороны выступит спецпредставитель президента РФ по Афганистану, директор второго департамента Азии МИД Замир Кабулов. Параметры соглашения были согласованы еще полгода назад, и предполагалось, что церемония подписания состоится в начале сентября 2019 года. Однако после гибели в результате теракта в Кабуле американского военнослужащего президент США Дональд Трамп заявил об отмене тайно готовившейся встречи с лидерами «Талибана» и президентом Афганистана Ашрафом Гани в своей резиденции в Кемп-Дэвиде, отказавшись от переговоров с талибами. Спустя несколько месяцев контакты сторон были возобновлены. 21 февраля Помпео и «Талибан» объявили о намерении заключить соглашение 29 февраля. В целях создания благоприятной обстановки на время подписания документа была достигнута договоренность об установлении семидневного периода сокращения насилия в Афганистане. Режим начал действовать в полночь 22 февраля по местному времени. Детали будущего соглашения пока не раскрываются. Предполагается, что документ определит параметры вывода американского контингента из Афганистана, в свою очередь талибы гарантируют, что не будут укрывать на подконтрольной им территории террористические группировки. Ожидается, что вскоре после подписания будут запущены межафганские переговоры с участием «Талибана».
В настоящее время под контролем «Талибана» находится более половины территории Афганистана — рекордные показатели после 2001 года. До сих пор попытки включения талибов в мирный процесс наталкивались на сопротивление представителей движения, выступающих категорически против любого диалога с Кабулом до тех пор, пока в стране находятся иностранные войска. В настоящее время в Афганистане находятся порядка 12-13 тыс. американских военнослужащих. Между тем подписание американо-талибского соглашения состоится на фоне усугубления внутриполитического кризиса в Афганистане. Оппоненты действующего президента страны Ашрафа Гани, включая его главного соперника на выборах — премьер-министра Абдуллу Абдуллу, — отказались признать итоги прошедших 28 сентября президентских выборов. По некоторым данным, инаугурация Гани была перенесена с 27 февраля на 9 марта, чтобы не допустить осложнения обстановки в Афганистане во время подписания соглашения с «Талибаном».
В этой связи американские аналитики указывают на то, что предстоящая процедура является лишь одним из этапов попыток Вашингтона прекратить свое 18-летнее участие в войне в Афганистане. В большей степени шаг с стороны американцев символический и обусловленный прежде всего внутриполитической конъюнктурой накануне начала предвыборной гонки, поскольку итогом этого соглашения станет вывод только части американских сил, что не разрешает полностью принципиальные разногласия между сторонами. Основными нерешенными разногласиями между Соединенными Штатами и движением «Талибан» остаются сроки и масштабы вывода американских войск и статус «Аль-Каиды» (запрещена в России) в стране. При этом различные конкурирующие фракции как внутри талибов, так и афганского правительства безусловно дополнительно осложняют переговоры между ними, что, возможно, в самом скором времени приведет к еще большему расколу и фрагментации в обоих лагерях. Таким образом, предстоящее соглашения надо рассматривать, как первый промежуточный этап возможного реально серьезного соглашения. Два наиболее важных пункта такого соглашения должны включать в себя возможный полный вывод американских войск из Афганистана и обещание талибов, что они не позволят транснациональным террористическим группировкам использовать страну в качестве базы. Предполагается, что предстоящее подписание соглашения даст «зеленый свет» прямым переговорам между афганским правительством (легитимность которого уже оспаривается конкурентами Гани и самими талибами), «Талибаном» и другими сторонами с целью установления прочного прекращения огня и в конечном итоге прекращения войны в стране.
Одним из наиболее острых вопросов, которые могут сорвать мирные переговоры или вызвать другие осложнения, является размер влияния США на безопасность в Афганистане. Когда начнется вывод войск США, размер и состав их остающегося контингента в стране станет главным предметом разногласий. Сила оставшихся обычных Вооруженных сил США, количество войск, выделенных для контртеррористических операций, и остающиеся разведывательные средства США станут основными точками споров. Талибы твердо придерживаются публичной позиции, требуя вывода всех иностранных сил, в то время как Соединенные Штаты, по-видимому, намерены сохранить свое присутствие. Или, если быть совсем точными, то сократить свой контингент с 14 тысяч до 8,5 тысяч без учета сил ЦРУ США и иных смежных силовых ведомств. Чисто популистский ход Д.Трампа с целью демонстрации своему электорату приверженность своим предвыборным обещаниям. Талибы (и соответственно стоящий за ними Пакистан) с помощью предстоящей сделки решают вопрос хотя бы частичного вывода американских сил, что в свою очередь приводит к усилению зоны их фактического контроля в стране. И соответственно пропорциональному усилению их переговорных позиций на будущее. Сроки вывода войск США также будут предметом обсуждения. Нынешняя готовность талибов согласиться на постепенное сокращение численности будет демонстрироваться ровно до того момента, если Соединенные Штаты вдруг отложат дату полного вывода войск или будут настаивать на сохранении своих сил на местах. По оценке американских аналитиков, другим важным нерешенным вопросом связан с обещанием талибов не позволять таким воинственным группировкам, как «Аль-Каида» и остаткам «Исламского государства» запрещено в России), использовать Афганистан в качестве базы для проведения операций в других местах. Это будет иметь первостепенное значение для Соединенных Штатов, учитывая роль талибов в укрытии «Аль-Каиды», в период когда они контролировали страну, позволив «АльКаиде» совершить атаки на американскую территорию 11 сентября 2001 года. В конце концов, именно эти события побудили Соединенные Штаты вторгнуться в Афганистан. Готовность или способность талибов разорвать свои связи с «Аль-Каидой» остается неясной. Их отношения охватывают десятилетия; многие боевики «Аль-Каиды» входят в ряды талибов, и ее лидеры присягнули на верность «Талибану». Эти связи означают, что «Талибан» или некоторые из входящих в нее фракций могут не захотеть окончательно разрывать свои связи с джихадистами. Даже если талибы захотят подавить отряды «Аль-Каиды» чисто силовым путем, печально известный суровый ландшафт Афганистана не позволит им сделать это в полной мере. Ряд официальных лиц в американской администрации также полагают, что филиал «Исламского государства» в Афганистане («Вилайет Хорасан») может начать атаки против Запада. Но поскольку талибы рассматривают эту группировку как своего внутреннего врага, такой сценарий является маловероятным. В этой связи рискнем несколько подправить такого рода выводы, которые в общем-то демонстрируют слабый уровень знания реалий у американских экспертов. Начнем с того, что «прежний» уровень боевого потенциала «Аль-Каиды» времен Усамы бен Ладена давно находится в прошлом. После того, как саудовцы, поняв опасность выпущенного им «дракона» в лице «Аль-Каиды» для их собственного благополучия с точки зрения их отношений с США, прекратили ее финансирование, она превратилась в общем-то в сильно фрагментированное образование. Пакистанское (по месту нахождения) руководство «Аль-» в настоящее время вообще не играет никакой внятной роли с точки зрения координирующей и направляющей силы. Отсутствие денег таким образом порождает отсутствие и боевого потенциала. В этой связи сценарий какой-то войны между талибами и сторонниками «Аль-Каиды», которых в Афганистане по большому счету нет, как автономной силы, ничтожен. Другой вопрос ИГ. Но опять же в него американцы почему-то скопом зачисляют и таджиков на севере (большая часть из них вернулась из Ирака и Сирии, где действительно воевали в рядах ИГ), и бывших талибов на юге Афганистана, которые находятся в зоне катарского влияния. Последних в общей сложности тысячи три, и они никак с таджиками на севере не связаны. При этом тот факт, что главную посредническую роль в нынешней переговорной активности играет именно Доха, дает основания полагать, что эти сторонники ИГ большой боевой активности проявлять не будут. До тех пор конечно, пока американцы будут учитывать Катар в своих раскладах. До этого попытки Вашингтона и Кабула оставить Доху за бортом переговорного процесса в общем-то и стало основной причиной самого факта возникновения афганского «филиала ИГ». Из всего сказанного следует только один вывод — ключ всех проблем не «Аль-Каида» или ИГ, а факт пребывания американских сил в Афганистане. Хотя талибы, как сообщается, согласились на широкое сокращение масштабов насилия, децентрализованный характер группировки затруднит его полное осуществление.
Внутриафганские переговоры, которые должны последовать за этим мирным соглашением, имеют свой собственный значительный набор проблем, начиная с того, что талибы считают нынешнее поддерживаемое США правительство в Кабуле нелегитимным. Вопросы, которые должны быть затронуты в ходе этих переговоров, включают соглашения о разделе власти и потенциальную интеграцию движения «Талибан» в любое будущее правительство. При этом само афганское правительство раздирают внутренние распри. После нескольких месяцев молчания и затягивания подсчета голосов на последних президентских выборах действующий Ашраф Гани в середине февраля был объявлен победителем. Но его главный оппонент Абдулла Абдулла оспорил результат и пригрозил создать параллельное правительство. Эти моменты в состоянии сильно затормозить любые мирные переговоры или, что потенциально более опасно для Вашингтона, дадут талибам более сильные переговорные козыри за столом переговоров. От себя добавим, что они и так их получат их в силу, пусть и частичного, но вывода американских сил из ряда районов Афганистана. На примере срыва переговоров в сентябре 2019 года очевидно, что любая атака талибов, которая приведет к жертвам среди американцев, может сорвать любые переговоры и соглашения. Существует также потенциал для того, чтобы недовольные фракции талибов, выступающие против мирного соглашения, отделились от основного ядра «Талибана», которое далеко не является монолитным образованием, и создали новые группы, продолжая поддерживать неприемлемый уровень насилия. Обилие оружия и взрывчатых веществ в стране, а также отсутствие централизованного контроля создают условия, способствующие такому сценарию. Если он реализуется, то Вашингтон может решить расширить свое военное присутствие или обязать страны НАТО принять большее участие в проведении контртеррористических операций. От себя добавим, что если американцы выведут часть своего контингента, то они точно не вернуть его назад вне зависимости от развития оперативной обстановки внутри Афганистана. Такое поведение диктуют внутриполитические предвыборные расклады лично для Трампа. А вот давление Вашингтона на остальные страны НАТО есть и будет, только там не сильно торопятся ему уступать. Рота грузинских миротворцев и австрийский госпиталь вряд ли смогут серьезно восполнить вакуум после выхода части американских сил. А более серьезные члены НАТО будут сокращать свое присутствие в Афганистане пропорционально с сокращением такого присутствия со стороны США. В связи со сказанным очевиден вывод о том, что предстоящее соглашение имеет смысл исключительно с точки зрения перевыборной кампании в США, нежели чем с точки зрения реально серьезного начала мирного процесса в Афганистане. И присутствие на церемонии чиновников МИД РФ, конечно, с одной стороны подчеркивает вовлеченность Москвы в этот процесс, но с другой стороны — и играет вольно или невольно на международный «шум» в пользу Трампа. При этом сами американцы встречи в Московском формате по внутриафганскому урегулированию игнорировали, но российский МИД решил не обращать внимание на такие мелочи и быть выше их. Ведь главное — это мир в Афганистане и российское официальное присутствие при этом процессе.