В ноябре 2019 года при поддержке издательства Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) была опубликована книга под редакцией турецкого политолога Абдуллы Эрбога, получившая название «Потенциал стратегических вооружений Турции».

Напомним, что в Части 2 статьи мы остановились на Главе 2 книги, которая называется «Оборонная промышленность». В частности, на том тезисе, что Турция успешно апробировала в боевых условиях Идлиба свои беспилотные летательные аппараты. Эти действия заслужили у турецких специалистов самой высокой оценки. Обозреватели в Турции заговорили о турецком art of war, то есть об «искусстве войны», которое позволяет действовать «тонко», «избегая гибели среди мирных жителей» (в противовес воздушным бомбардировкам ВКС РФ – В.К.).

Следует ожидать, что итоги операции «Весенний щит» дадут мощный толчок развитию турецкого ОПК, и без того находящемуся на подъеме. Более того, они подталкивают Турцию в сторону так называемых «гибридных» методов ведения военных действий, которые страна начинает отчетливо демонстрировать на практике (Часть 3 публикации доступна по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=67797).

Кроме того, страна расставляет в своей оборонной промышленности достаточно понятные и логичные акценты. Беспилотные летательные аппараты (разведывательные, несущие вооружения, рои дронов и т.д.) занимают в турецких приоритетах логичное первое место. Немного отклоняясь от обзора книги, скажем, что турки заявили и о планах по созданию беспилотных подводных аппаратов. Заявление было сделано лично президентом Р.Т.Эрдоганом, однако, подробностей пока не раскрывается.

Другими приоритетами Турции, в сфере ОПК, является ракетостроение, спутники и космические технологии. Не стоит забывать и о том заявлении, что было сделано не так давно президентом Р.Т.Эрдоганом, касательно того, что Турция собирается стать ядерной державой. Не надо думать, что это – на 100% лишь политическая декларация, не имеющая, по определению, за собой шанса на практическую реализацию. Режим нераспространения ядерных вооружений трещит по швам, а технология, сама по себе, не является столь уж сложной, чтобы Турция, технологически и производственно, была бы не в состоянии её довольно оперативно освоить. В конце концов, Турция и Иран – это две приблизительно одинаково развитых страны в научно-технологической и производственной сферах.

Тут, как представляется, все дело – в политической воле руководства Турции. А также в том, на какие жертвы Турция готова пойти ради обладания ядерным оружием. Понятно, что ей предстоит столкнуться с мощным зарубежным противодействием.

Допустим, закупка Турцией у России систем ПВО С-400 привела к эскалации её отношений с США и исключению из программы создания и продаж истребителя пятого поколения F-35. Понятно, что ядерное оружие – это даже не С-400 и давление на Турцию будет оказываться совершенно другое. При том, что Турция – это страна-участница договора о нераспространении ядерного оружия. Но, заметим, что ни Израиль, ни Пакистан, ни Индия не являются членами этого Договора, а, следовательно, у Турции перед глазами – важные для нее кейсы. Особенно, важен прецедент Пакистана, с кем Турцией поддерживаются тесные дружеские отношения, имеющие и неформальное измерение.

Как подчеркивается в издании: важнейшей задачей для Турции является, в кратчайший срок, обеспечить себе обладание над критичными для себя военными технологиями.

Разумеется, это будет подразумевать планомерное снижение Турцией импорта вооружений из-за рубежа.

Вот какие характерные цифры приводятся изданием.

В период с 1990 по 2002 год Турция занимала первое место в мире по импорту вооружений. Неудивительно, что 2002 год в статистических данных издания был принят в качестве начала «нашей эры». Именно в 2002 году ко власти в Турции пришла ныне правящая Партия справедливости и развития, провозгласившая новый курс в сфере развития оборонно-промышленного комплекса страны. По крайней мере, так утверждает издание.

Однако, со своей стороны, призовем не рассматривать ПСР в качестве изобретателей «всего и вся» для развития Турции: включая и её новый экономический курс, подразумевающий разгосударствление, приватизацию и либерализацию целого ряда, ключевых направлений, включая, допустим, энергетику. То же касается и ОПК. Были планы до, во время, и после ПСР. Причем, иррелевантные по отношению к действующей власти. Потому что, на самом деле, планы готовят, а программы составляют отнюдь не политические партии и движения, а эксперты, который работают при любой власти.

Итак, вот первая пятерка по импорту вооружений из-за рубежа за период с 1990 по 2002 годы: Турция – 20,3 млрд долл., Япония – 18,4 млрд долл., Саудовская Аравия – 18,3 млрд долл., Тайвань – 18,0 млрд долл., Индия – 17,6 млрд долл.

Теперь посмотрим, как ситуация изменилась в первом десятилетии 21-го века.

Вот как выглядит пятерка лидирующих импортеров по данным за период с 2002 по 2018 годы: Индия – 45,8 млрд долл., Китай – 31,1 млрд долл., Саудовская Аравия – 25,5 млрд долл., ОАЭ – 19,2 млрд долл. и Южная Корея – 17,6 млрд долл. Турция в этом списке занимает лишь 11-е место с объемом импорта вооружений из-за рубежа в 12,2 млрд долл.

Разумеется, «понижение» Турции в этом списке издание связывает с теми мерами, которые были на протяжении 16 лет предприняты руководством страны в плане развития национального оборонно-промышленного комплекса.

Далее, издание говорит о том, что Турция вошла в пятерку стран среди Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) с точки зрения объема инвестиций в НИОКР в сфере военных технологий. Вот какая цифра приводится: в 2017 году Турция инвестировала в НИОКР около 6,8 млрд долл., из которых 1,2 млрд долларов – в сферу оборонно-промышленного комплекса.

Иными словами, на развитие своей оборонной промышленности, Турция отчисляет приблизительно 17% от суммарных расходов на свои НИОКР. Однако, данная цифра, как указывается изданием, отстает от других, ведущих игроков отрасли: те же США, к примеру, расходуют на НИОКР в сфере ОПК порядка 43%. С другой стороны, та же Великобритания отчисляет около 15%, Франция – 7,5% и Германия – 4%.

Есть ещё довольно любопытная статистика, которая демонстрирует преимущество оперирования абсолютными показателями над относительными. Если сложить все расходы на НИОКР в странах ОЭСР, в сфере ОПК, то 87% будет приходиться на США. И лишь 1% на Турцию. Поэтому приводить надо относительные показатели не к себе, а к общему знаменателю, тогда картина станет куда как более наглядной.

Также издание говорит о том, что Турция проходит непростой этап в плане состояния своей экономики. Что предопределяет её ограниченные возможности в плане расходов на НИОКР.

Впрочем, как подчеркивается изданием, расходы Турции на оборонные нужды близки к таковым среди развитых экономик. Как указывает издание, такое положение ставит страну в достаточно трудное положение. Кроме того, высокие оборонные расходы могут стимулировать закупки готовой продукции за рубежом. В качестве примера, как указывается изданием, в период с 1988 по 1997 годы Турция потратила на закупку вооружений и оборудования около 27,8 млрд долл.

Как же выглядит картина закупок Турцией вооружений за рубежом?

В период с 2000 по 2018 годы, Турция приобрела в зарубежных странах вооружений и боеприпасов на сумму около 13,845 млрд долл. Лидирующие поставщики в Турцию выглядят следующим образом: США – 5,590 млрд долл., Германия – 2,437 млрд долл., Южная Корея – 1,392 млрд долл.

Перечислим других поставщиков в свободном порядке: Канада – 28 млн долл., Китай – 286 млн долл., Дания – 9 млн долл., Франция – 556 млн долл., Израиль – 854 млн долл., Италия – 886 млн долл., Голландия – 329 млн долл., Норвегия – 24 млн долл., Россия (разумеется, поставка систем С-400 решительно поменяла положение нашей страны в статистике и в плане дальнейших перспектив – В.К.) – 32 млн долл., Саудовская Аравия – 62 млн долл., Испания – 729 млн долл., Швейцария – 23 млн долл., Великобритания – 610 млн долл.

Далее издание ставит вопрос об успешности турецкой политики, которая была апробирована на целом ряде проектов, по созданию совместных производств и по участию в совместных программах производства вооружений и боеприпасов.

Следует констатировать, что, в общем и целом, данный опыт, по состоянию на 2020 год, в Турции окончательно признан негативным. Самым ярким примером тому стало исключение Турции из программы по F-35. Были и другие примеры, где Турция была не в состоянии реэкспортировать продукцию, которая была создана при ее самом непосредственном участии и прямом вкладе. То есть, Турция не являлась 100% контролирующей процесс стороной.

Соответственно, отсюда и намерение Турции по тому, чтобы в стратегических для себя областях ОПК двигаться самостоятельно. Разумеется, это не означает того, что Турция не будет искать за рубежом технологических доноров для себя, не будет закупать технологии или привлекать к работам зарубежных специалистов. Кроме того, никто не отменял и так называемого «обратного инжиниринга», когда по образцу готовой продукции воспроизводятся ноу-хау и технологические решения (разумеется, об этом в книге – ни слова – В.К.). Но главное, Турция хочет на 100% самостоятельно распоряжаться производимым ею оборудованием.

Итак, дальше издание занимается обоснованием стратегических направлений развития турецкого ОПК, обозначенных нами выше.

Понятно, что эффективность беспилотной техники, включая летательные аппараты, никто оспаривать не берется.

Вот какую статистику приводит издание на предмет использования Турцией своих БПЛА в борьбе с терроризмом: в результате 4 тыс. 916 часов полетов БПЛА было, с прямым и косвенным участием беспилотников, уничтожено 1 тыс. 129 террористов.

Надо ли говорить о том, результаты турецкой операции «Весенний щит» в Сирии заслужили самую высокую оценку у турецкого руководства и продолжают анализироваться специалистами.  Естественно, одну из ключевых ролей в ней сыграли именно турецкие беспилотники, которые, как указывали турецкие СМИ, изменили все направление и ход столкновения вокруг Идлиба.

Касательно спутников и космических технологий, как указывается в книге, лидирующие позиции в этой сфере в мире занимают всего несколько стран, среди которых, предсказуемым образом, турецкими авторами были выделены следующие: США, Китай и Россия. Как указывается турецким изданием, Турции, в самые ближайшие годы, следует нарастить свой потенциал в сфере космических технологий. Для этого необходимо осуществлять инвестиции в соответствующую инфраструктуру.

Характерной иллюстрацией текущего состояния турецкой космической отрасли, на фоне лидеров, является количество спутников у США (833) и у Турции (всего 8). Это делает невозможным для Турции догнать лидеров индустрии в краткосрочной и среднесрочной перспективах. Однако, говоря о перспективе долгосрочной, издание указывает на то, что при наличии соответствующей, принятой на вооружение, стратегии, Турция в состоянии развить технологии производства военных спутников.

В этом контексте следует отметить, создание в Турции Космического агентства (2018 год), а также Командования по разведывательным спутникам в составе ВВС страны.

В качестве немаловажного обстоятельства, издание говорит о том, что турецкие компании частного бизнеса, заинтересованные в развитии соответствующих технологий, подписывают соглашения со своими зарубежными партнёрами. В частности, издание говорит о соглашении, подписанном между турецкой компанией Baykar и украинским «Укроборонэкспортом».

Опять же, это – то, о чем мы не раз говорили на страницах сайта ИБВ. Украина воспринимается турками далеко не только как место для реализации строительных подрядов. Не только как страна, с которой можно строить внешнеторговые отношения с положительным, в свою пользу, балансом. Это даже не только страна, где можно относительно недорого делать инвестиции. Речь идет о том, что Украина – это страна, располагающая рядом критичных для Турции технологий. Причем, таких технологий, получение которых из других зарубежных источников (не говоря уже о собственных разработках – В.К.) может оказаться, как минимум, крайне затруднительным, если возможным вообще. Для турок очевидно, что тот же Запад, по отношению к ним, приводит политику сдерживания научно-технического потенциала.

Россия, вне зависимости от текущей конъюнктуры отношений, даже если бы они не были бы омрачены Сирией и Идлибом, всегда будет помнить о том, что Турция – это не просто одна из стран НАТО, но и одна из старейших членов НАТО, которая на протяжении своей истории играла важную роль в сдерживании СССР. И, разумеется, Турция из блока НАТО выходить никуда не собирается. И на критических поворотах истории, Турция всегда пытается апеллировать в сторону Брюсселя.

Понятно, что Украина – таких «антитурецких» установок лишена. Более того, в стране наблюдается изрядная политическая неопределенность. Что делает возможным получить «под шумок» технологий, которые, в обычных обстоятельствах, получить невозможно. Отсюда и весь этот интерес Турции к Украине, который турки всячески демонстрируют, наравне с выражением приверженности территориальной целостности страны (разумеется, в Турции помнят, кому раньше принадлежало Северное Черноморье, однако, время для предъявления своих территориальных претензий, на тот же Крым, ещё не пришло – В.К.). Отсюда и специальный реверанс, сделанный изданием в сторону отношений турецкого бизнеса с «Укроборонэкспортом».

Третьим пунктом в сфере турецких оборонно-промышленных приоритетов являются технологии ракетостроения.

Как констатирует издание, в этом плане, Турция – сильно опаздывает, однако, быстро набирает обороты. Невзирая на то, что многие страны в регионе, как указывается изданием, обладают ракетами, лишь три страны – Россия, Израиль и Иран обладают в этой сфере собственными технологиями. Выведя Россию за скобки, издание говорит о том, что реальными соперниками Турции в регионе являются Иран и Израиль (довольно характерный подход, указывающий то, что Турция не собирается / не в состоянии конкурировать с Россией, зато ей под силу встать вровень с Ираном; включение Израиля в этот список полагаем данью политической конъюнктуре, поскольку Израиль туда нельзя было не включить по определению – В.К.).

Итак, подводим черту под турецкими приоритетами в сфере ОПК и стратегических вооружений:

1. Турция нацелилась на то, чтобы развивать собственное производство оружия п боеприпасов, постепенно отказываясь от совместных предприятий и проектов. Это уже привело к резкому снижению импорта продукции ОПК в Турцию.
2. Турция выделила для себя несколько ключевых направлений, включая беспилотники, космос / спутники и ракетостроение.
3. Сделав прорыв в сфере БПЛА, Турция инвестирует в инфраструктуру под другие области своих стратегических интересов.
4. Турция собирается получать технологии из стран, где не прослеживается политика по сдерживанию Турции. В числе таких стран, уже обозначена Украина. С другой стороны, не будем забывать и про выведенный за скобки, но подспудно присутствующий в турецком сознании Пакистан.
5. Турецкий ОПК находится на подъеме, особенно после операции «Весенний щит», наглядно показавшей турецким обозревателям успешность выбранного курса.