РФ считает важным скорейший выбор кандидатуры на пост спецпредставителя генерального секретаря ООН по Ливии для более эффективного урегулирования ливийского кризиса. Об этом заявила на брифинге 23 апреля официальный представитель МИД РФ Мария Захарова. «Как никогда востребованы усилия международного сообщества по содействию в политическом урегулировании затянувшегося ливийского кризиса. Однако их координация осложняется тем, что пост спецпредставителя генерального секретаря ООН по Ливии после отставки предыдущего в марте до сих пор остается вакантным. Мы считаем крайне важным, чтобы генеральный секретарь ООН как можно быстрее определился с подходящим кандидатом на эту должность», — сказала она. «Не озвучивая конкретных имен, полагаем, что с учетом географического положения и арабской принадлежности Ливии, наиболее оптимальным вариантом был бы выбор в пользу авторитетного представителя одной из североафриканских стран», — добавила Захарова. В общем-то официальный представитель МИД РФ, как представляется уже в курсе, кто заменит бывшего спецпредставителя ООН Гасана Саламе. Это действительно будет представитель одной из стран Магриба, и мы ниже укажем, кто конкретно, скорее всего, им станет. Но вопрос в данном случае не в географическом происхождении нового спецпредставителя, а в перспективах его деятельности. Для начала напомним предысторию вопроса.  2 марта спецпредставитель генсека ООН по Ливии Гасан Саламе написал на своей странице в «Твиттере», что просит освободить его от занимаемой должности по состоянию здоровья. Гасан Саламе, занимавший этот пост в течение двух с половиной лет, внезапно и довольно неожиданно ушел в отставку, находясь в Женеве и работая над своей «дорожной картой» для Ливии. В своем заявлении об отставке он привел в качестве основного мотива «стресс», но на самом деле это нечто другое. Саламе решил уйти в отставку, в том числе и потому, что потерял поддержку Совета Безопасности ООН. Когда он сменил немца Мартина Коблера в июне 2017 года, у него была полная поддержка СБ ООН и большинства западных государств. Этот объединенный фронт Совета начал распадаться после того, как Ливийская национальная армия (ЛНА) Халифы Хафтара начала наступление на столицу Триполи 4 апреля 2019 года, чтобы свергнуть правительство национального согласия (ПНС) Фаиза Сарраджа. Это событие стало фатальным для миротворческих усилий Гасана Саламе, все последующие его усилия были фактически агонией его миссии. Всего за несколько дней до наступления ЛНА на Триполи спецпредставитель  ООН должен был возглавить межливийский инклюзивный диалог с одной задачей: сформировать широко представленное правительство для организации выборов и конституционного референдума в течение максимум двухлетнего переходного периода. Если бы этот план был осуществлен своевременно, то к настоящему времени уже были бы сформированы избранное правительство, законодательный орган и принята конституция. Несмотря на действующий с 12 января между сторонами конфликта режим прекращения огня и все попытки международного сообщества сподвигнуть их к мирному урегулированию, силы правительства национального согласия (ПНС) и Ливийской национальной армии (ЛНА) периодически вступают в боестолкновения, постоянно обвиняя друг друга в нарушении перемирия. На этом фоне консультации внутри самой ООН о том, кто заменит Гасана Саламе во главе миссии Организации Объединенных Наций по поддержке Ливии (МООНПЛ), сейчас находятся на завершающей стадии. Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш уже дал понять своим главным советникам, что он склоняется к кандидатуре нынешнего министра иностранных дел и сотрудничества Мавритании Исмаила ульд Шейха Ахмеда. Этот дипломат привык брать на себя априори невыполнимые задачи. В 2015 году Пан Ги Мун назначил Исмаила ульд Шейха Ахмеда своим специальным посланником по Йемену, который он занимал в течение трех лет, прежде чем стать министром иностранных дел своей страны в 2018 году. До этого он работал в программе развития Организации Объединенных Наций (ПРООН) и ЮНИСЕФ. После этого в силу того, что он занимал пост заместителя главы МООНПЛ в период с 2014 по 2015 год, дипломат получил непосредственное представление о специфике ситуации в Ливии. В качестве заместителя он сначала подчинился Тарику Митри, а затем Бернардино Леону, который возглавлял МООНПЛ менее года. В данном случае надо понимать, что возможное участие мавританца в ливийском досье сейчас обусловлено в том числе и попытками нынешнего главы Мавритании Мухаммед ульд Газуани принимать более активное участие на ливийском направлении. В частности, в конце января он принял участие в саммите по ливийскому кризису под руководством конголезского президента Дени Сассу Нгессо.
Отметим также, что первым и приоритетным кандидатом генсека ООН Гутерриша был бывший министр иностранных дел Алжира Рамтан Ламамра. Алжирский дипломат также имел поддержку со стороны Африканского союза (там он долгое время курировал вопросы безопасности и миротворческих операций) и Франции, но сильная оппозиция его кандидатуре со стороны Марокко, Египта и Объединенных Арабских Эмиратов заблокировала процесс назначения. Добавим, что не последнюю роль в этом сыграл и Вашингтон: он четко дал понять генсеку ООН, что применит в этом случае право вето. Это трио сначала настаивало на кандидатуре бывшего министра иностранных дел Иордании Абделилаха аль-Хатиба, затем — на кандидатуре нынешнего заместителя специального представителя ООН по Ливии Али аз-Заатари, но генсек ООН категорически обе эти кандидатуры отклонил. Теперь ОАЭ согласились на кандидатуру Исмаила ульд Шейха Ахмеда. Мавритания является одним из главных союзников Абу-Даби в Сахеле и возглавляет антикатарские настроения в регионе с начала блокады ОАЭ и Саудовской Аравией Дохи в 2017 году. Таким образом, с большей долей вероятности пост спецепредставителя займет в скором времени именно Исмаил ульд Шейх Ахмед.
При этом он и любой иной кандидат столкнется ровно с тем же неофициальным расколом в Совете Безопасности ООН. На самом деле, за последние полтора года Совбез разделился по ливийскому досье еще в большей степени. Такой раскол не только наносит непоправимый ущерб успеху любого спецпредставителя ООН, но делает его миссию фактически невыполнимой. Есть много идей о том, как урегулировать конфликт в Ливии, но все они не смогли войти в фазу реализации в согласованной на национальном уровне обстановке. Камнем преткновения всегда было иностранное вмешательство в ливийские дела и отсутствие политической воли со стороны основных государств-членов ООН, которые в первую очередь собственно и свергали М.Каддафи, и тем самым нарушили очень хрупкий баланс племенного равновесия в стране. На протяжении многих лет основными участниками конфликта стали такие региональные страны, как Франция, Турция, Египет, Катар, Объединенные Арабские Эмираты и Саудовская Аравия. В то же время крупные державы, такие как Россия, Великобритания и США, либо смотрели на эту ситуацию со стороны, либо по возможности незаметно поддерживали своих собственных предпочтительных местных доверенных лиц. Например, Хафтар, возможно, не смог бы напасть на Триполи больше года назад, если бы ему не дали «зеленый свет» более крупные державы, в частности Франция, США и Россия. Это наступление не привило к падению Триполи, но зато обозначило в предельной степени роль Анкары в ливийском досье. Она теперь открыто поставляет в Ливию оружие, сирийских наемников и беспилотники, несмотря на официальную приверженность политике невмешательства. Турецкие беспилотники сыграли важную роль в оказании помощи силам ПНС в ходе возвращения контроля ряда западных городов, включая Сабрату, Сурман, Аль-Аджайлат, 14 апреля. Несколькими днями ранее они нанесли серьезный удар по линиям снабжения ЛНА в Бугрейне и Бени-Валиде на востоке и юго-востоке Триполи соответственно. Противодействуют им поставляемые ОАЭ китайские беспилотники, которые поддерживают ЛНА Х.Хафтара. Отметим, кстати, что во время этого последнего по времени «наступления» (во многом заключающегося в откровенном перекупке племенных милиций клана Зинтан) в трудное положении попали кадровые французские и эмиратские офицеры, которые оказались заблокированными на базе ВВС «Аль-Ватыйя». Этот факт не подтверждают представители ПНС (а вокруг базы просто нет сил ПНС, там есть племенные ополченцы Зинтан), но подтверждают источники в Тунисе. В частности депутат тунисского парламента Махер Заид открыто обвинил ОАЭ в том, что они тайно связались с тунисским президентом, чтобы обеспечить переправку эмиратских и французских военных в Тунис. Другой источник в ПНС косвенно подтвердил это факт. Он заявил, что ополченцы Зинтан, лояльные ПНС, контролируют только казармы, не имея доступа к оружейным складам, авиационным объектам и другим частям авиабазы, на которых, собственно и находятся эти офицеры. При этом всю труднопроходимую горную территорию к югу от базы контролируют исключительно эти ополченцы.
Но это частности, вернемся к перспективам успеха миссии нового спецпредставителя ООН. Она априори невыполнима при сохранении нынешней позиции основных международных игроков, которые с явным лицемерием неоднократно обязуются не вмешиваться в гражданскую войну. Берлинская конференция 19 января продемонстрировала именно этот подход . По ее итогам Совет Безопасности ООН даже принял резолюцию 2510, усиливающую эмбарго на поставки оружия в качестве одного из способов прекращения конфликта. Тем не менее оружие и иностранные наемники продолжают поступать в страну при открытом нарушении этой и более десятка других резолюций ООН, запрещающих любые поставки оружия в Ливию. Более того, этот процесс только активизировался за последние недели. Ливия превращается в «экспериментальное поле для всех видов новых систем вооружений», заявила исполняющая обязанности специального посланника ООН С.Уильямс, а «новая волна боевых действий подпитывается оружием, импортируемым из-за рубежа». «Теперь в Ливии есть нечто под названием РПО-огнемет, который представляет собой некую термобарическую систему, которая используется в южных пригородах Триполи. Есть новые БПЛА (беспилотники), которые используются в атаках по принципу дрона-камикадзе», — сказала Уильямс. Опасения по поводу того, что конфликт, возможно, принял новый мрачный оборот, возникли поздно вечером 23 апреля, когда международно признанное правительство национального согласия (ПНС) заявило, что расследует возможное нападение с применением химического оружия на свои силы. Министр внутренних дел ПНС Фатхи Башага заявил в своем сообщении агентству Reuters, что сообщения о том, что боевики были поражены нервно-паралитическим газом в пригороде Триполи Салахедине, были основаны на первоначальных сообщениях из полевых госпиталей. «В настоящее время ПНС проводит расследование», — добавил он. Оно будет ждать окончательного доклада, прежде чем проинформировать ОЗХО, говорится в сообщении министерства. В этой атаке обвиняют сотрудников российской ЧВК «Вагнер», в чем мы сомневаемся конечно, как и в самом факте использования химоружия, но заход на новую дипломатическую атаку против Москвы очевиден. Он развивается четко по сирийскому сценарию. И реакция американки С.Уильямс на этот посыл знаков: «это очень, очень тревожный отчет».
Что может изменить эту ситуацию? Ответ очень прост. Чтобы любой спецпредставитель в Ливии добился успеха, ООН должна быть уверена в трех вещах. Во-первых, в строгом и прозрачном выполнении ее соответствующих резолюций. Почти все резолюции ООН призывают ввести эмбарго на поставки оружия в Ливию, как это было заявлено в резолюциях 1970 и 1973, которые были приняты соответственно в феврале и марте 2011 года. Во-вторых, держатели вето в Совете Безопасности ООН несут коллективную ответственность за большую часть катастрофы в Ливии. Они должны признать, что продолжают частично нести ответственность за то, что происходит в стране. А.Гутерриш справедливо однажды назвал их позицию по Ливию «скандалом». В-третьих, политическая элита Ливия должна столкнуться с карательными мерами на основе резолюций ООН, в том числе резолюцией 2362, в отношении тех, кто препятствует политическому процессу ради собственных узких интересов. То есть, если грубо, постоянные члены Совбеза ООН должны продемонстрировать единый подход к проблеме и начинать вводить реальные санкции. И уже на основе этого прессинга предпринимать усилия по налаживанию внитриливийского диалога с обязательным переформатированием руководства противоборствующих сторон. Кто-нибудь верит в такой сценарий? Наверное только в бреду. Прежде всего в силу абсолютно разновекторных устремлений стран и факта геополитической конкуренции между ними. В этой связи констатируем, что если все эти три вышеперечисленных шага не будут приняты (а они не будут приняты), то любой новый спецпредставитель ООН потерпит неудачу, еще до того, как он приступит к трудной миссии по стабилизации Ливии. Две вещи Ливии точно уже не нужны: новые фантастические идеи урегулирования через созыв различных международных конференций, например, Берлинской, и еще больше оружия. А нужны объединенные международные и региональные усилия на той же площадке ООН: этой площадки более чем достаточно для начала реального процесса принуждения сторон и их внешних спонсоров к диалогу и долгосрочному перемирию. Если конечно существует для этого коллективная воля и желание членов Совета безопасности ООН. Но этого нет и не будет в среднесрочной перспективе: даже гипотетические предпосылки для этого отсутствуют на сегодня.