Реакция Ирана на публикацию интернет-сайта Google

17 января текущего года на интернет-сайте Google появилось изображение карты Персидского залива, полученное со спутника. На карте рядом с историческим названием залива фигурировала и его арабская инновация – «Арабский залив». Эта публикация вызвала протест со стороны иранской прессы, а также блогеров, возмущенных не только позицией известного интернет-сайта, но и попытками арабских стран Персидского залива внедрить в международный лексикон термин «Арабский залив». Согласно утверждениям иранской прессы, здесь не обошлось без давления со стороны американского истеблишмента.

В этом деле может вызвать удивление тот факт, что иранская реакция последовала не сразу, а лишь спустя три месяца после публикации упомянутой карты. Причина этого, по нашему мнению, кроется в том, что на первый квартал был запланирован целый ряд встреч с официальными лицами арабских стран. Поэтому только после окончания арабского саммита в Дамаске, завершения поездки иранского президента Махмуда Ахмадинежада в ОАЭ, визита премьер-министра этой страны в Тегеран и, наконец, после отказа Ирана принять участие в международной конференции в столице Катара Дохе в знак протеста против присутствия на конференции министра иностранных дел Израиля Ципи Ливни, — короче, только после подведения итогов внешнеполитической активности Ирана, которые оказались не совсем радужными, иранская пресса решила дать ответ на публикацию Google.

В связи с этим в Иране считают, что обязанность государства как субъекта права состоит в защите наследия общества на международной арене. Следовательно, там полагают, что попытки арабских стран переименовать Персидский залив являются посягательством на национальное и культурное наследие Ирана. По утверждению иранской прессы, этот интернет-сайт действовал якобы в интересах своих арабских акционеров из нефтедобывающих стран. По мнению иранской стороны, корни, казалось бы, безобидного спора вокруг названия внутриматерикового водного бассейна ведут в геополитику. Персидский залив, занимающий площадь около 230 тыс. кв. км, баснословно богат углеводородами. Общий объем исследованных запасов нефти составляет 365 млрд баррелей. Запасы природного газа в Персидском заливе составляют около 30% мирового запаса.

Конечно, говоря о попытках внедрения термина «Арабский залив», не следует с порога отбрасывать их геополитический аспект. Вместе с тем будет уместным напомнить, что данная проблема появилась не сейчас, а связана с периодом возникновения трех идеологий: пантюркизма, паниранизма и панарабизма. Если проследить хронологию истории возникновения новых названий Персидского залива, можно заметить, что, например, замена «Персидского залива» «Заливом Басры» имела место в самый канун развала Османской империи, чуть ранее 1918 г. Что же касается понятия «Арабский залив», то он не идет далее начала 50-х годов прошлого века.

Дело в том, что в свое время укрепление монархического режима Пехлеви, избравшего своей идеологической платформой иранский национализм, не пришлось по вкусу арабским странам Персидского залива. Многие арабские страны начали опасаться военного усиления Ирана. Ирано-иракская граница и Персидский залив стали фронтом столкновения интересов шахского Ирана и арабских стран Персидского залива. Еще тогда в иранской прессе периодически появлялись статьи, осуждающие попытки арабских стран внедрить в международную практику название «Арабский залив». Тогда в Иране утверждали, что соседи — начиная с Центральной Азии и Кавказа и кончая Персидским заливом — растаскивают культурно-историческое наследие страны. При этом, в зависимости от характера своих отношений с Ираном, арабские страны Персидского залива по-разному называли залив: «Арабский залив», «Залив», «Залив Басры», «Залив Бахрейна». Основная идея переименования Персидского залива в «Залив Басры», как утверждает иранский исследователь Джалял Матини, автор статьи «Залив Басры и наши хорошие соседи-единоверцы!», зародилась еще у правителей Османской империи. Интересно заметить, что это название в 1947 г. перекочевало в статью семи основных принципов Устава партии «Баас» Ирака.

В результате падения шахской монархии, вопреки ожиданиям, эта тенденция заметно усилилась. Как полагали тогда некоторые иранские исследователи, попытка переименовать Персидский залив по существу является таким же абсурдом, как, например, писать об абстрактном «исламском искусстве» или о так называемых арабских науках, о южном Азербайджане и т.д. В академических кругах Ирана бытовало мнение, что такое положение сложилось в результате лоббирования арабскими нефтедобывающими странами своих интересов в академических и культурных заведениях, а также в центрах исламоведения в США. При этом ни американский конгресс, ни влиятельные американские газеты и журналы никогда не пользовались названием «Арабский залив». По утверждению Джаляля Матини, первое использование понятия «Арабский залив» относится к пятидесятым годам прошлого века, когда «один из арабских лидеров бросил в рот многим это тухлое яйцо, после чего политики и правители арабских стран везде старались использовать это поддельное название…» По заключению автора, степень дружбы арабских стран с Ираном можно было определить по тому, какими названиями они пользовались при упоминании Персидского залива.

Возвращаясь к публикации на интернет-сайте Google, следует заметить, что она стала причиной появления в иранской прессе статей, авторы которых обвиняют арабские страны в желании переименовать Персидский залив и призывают предпринять юридические шаги против попыток изменить название Персидского залива. Автор статьи «Посягательство на общечеловеческое наследие» Мохаммад Шариф видит в этом даже нарушение меморандумов Секретариата ООН за 1971 и 1984 гг., согласно которым признавалось правильным использование названия «Персидский залив».

Судя по откликам иранской прессы на публикацию Google, иранские власти со всей серьезностью восприняли действие этого авторитетного интернет-сайта. МИД Ирана не преминул отреагировать на это. Пресс-секретарь иранского МИДа Сеид Мохаммад Али Хосейни заявил, что «подобные беспочвенные меры, искажение исторических фактов и действительности со стороны сайта Google станут причиной потери авторитета этой организации среди иранцев, а также среди других народов». Такой шаг этого сайта он объяснил карьеризмом его руководителей. Несмотря на такой демарш представителя МИДа Ирана, не думается, что официальные власти предпримут какие-либо шаги по публичному осуждению этого учреждения. Однако можно ожидать, что власти окажут поддержку определенным академическим и исследовательским центрам или даже группе частных лиц для подачи судебного иска против интернет-сайта как частного юридического лица. Скорее всего, можно ожидать, что иранская инициативная группа прибегнет к услугам неправительственных организации в самих США.

Необходимо заметить, что публикация в Google еще раз напомнила всем о многих проблемах, существующих в ирано-арабских отношениях. Как известно, состоявшийся недавно саммит глав арабских стран в Дамаске с участием министра иностранных дел Ирана Манучехра Моттаки не только не укрепил, как того ждала иранская сторона, отношения с арабскими странами, но и четко обозначил водораздел между Ираном и его арабскими соседями. При этом, судя по последним событиям в регионе, скорее всего можно ожидать дальнейшего углубления арабо-иранских противоречий по ряду вопросов региональной политики Ирана. Такое положение не может не внушать тревогу в политических кругах этой страны. Об этом наглядно свидетельствует статья бывшего министра иностранных дел Ирана д-ра Ибрахима Язди «Конференция в Дамаске и отношения между Ираном и арабами», опубликованная 16 апреля в газете «Этемад»

Следует заметить, что саммит в Дамаске не только продемонстрировал глубокий раскол в рядах арабских стран, но и стал манифестом растущего недоверия ведущих стран арабского мира, в частности, Египта и Саудовской Аравии, в отношении Ирана и его всевозрастающей военной мощи. В Иране все чаще ставят вопрос о целесообразности участия страны в подобных арабских саммитах. Например, Мохаммад Язди упрекает власти в отсутствии необходимого предварительного анализа в пользу участия в подобном форуме. Тем более что, по его утверждению, до сих пор не ясно, было ли получено официальное приглашение на участие Манучехра Моттаки в саммите со стороны ЛАГ или нет. Или же оно было частной инициативой самой иранской стороны. В любом случае, как показал этот саммит, продолжать игнорировать арабские требования Ирану будет трудно.

Иран ясно отдает себе отчет в том, что ему кровно необходимо иметь добрососедские отношения с арабскими странами, особенно с членами ССАГПЗ. Вместе с тем, по заявлению Ибрахима Язди, это уже не первый случай, когда в своих отношениях с арабами Иран действует в одностороннем порядке и поэтому не достигает желаемого результата. Шаги, предпринятые со стороны Ирана в прошлом для его приема в ЛАГ и ССАГПЗ, как можно было того ожидать, были встречены без особого энтузиазма. По мнению бывшего министра, основные препятствия, существующие на пути улучшения арабо-иранских отношений, имеют несколько измерений. Так, историческое измерение проблемы «арабы–иранцы» до сих пор довлеет над политическими и культурными отношениями. Что касается религиозного измерения, несмотря на то, что как иранцы, так и арабы являются мусульманами, и следовательно, имеют общие конфессиональные начала, тем не менее противостояние на духовно-теоретическом уровне часто ведет к проявлениям разного рода грубости в отношении друг друга. По признанию И. Язди, усиление позиций шиизма в арабском мире внушает опасения его лидерам. Возрастающая роль шиизма в регионе вызывает недовольство среди политических и духовных лидеров суннитов. Следовательно, делает заключение И. Язди, большинство арабов-суннитов недовольны ростом влияния шиитов, а также Ирана в арабских странах региона.

Кроме двух вышеприведенных факторов, имеется еще и исторический фактор, оказывающий свое влияние на ход развития арабо-иранских отношений. Он, по мнению бывшего министра иностранных дел Ирана, связан с периодом появления арабского национализма в начале 50-х годов прошлого века. По разъяснению И. Язди, после государственного переворота в Иране в 1953 г. и укрепления шахской власти в этой стране, египтяне, ставшие на путь арабского национализма, для разжигания панарабских чувств в регионе начали называть Персидский залив «Арабским заливом». По утверждению И. Язди, проблема названия Персидского залива оказалась гордиевым узлом в ирано-арабских отношениях.

Как показывает история ирано-арабских отношений, основным барьером на пути их развития является вовсе не проблема названия Персидского залива, поскольку попытки арабских стран переименовать Персидский залив скорее всего служат выражением серьезного беспокойства из-за усиливающегося военного потенциала шиитского Ирана. Особенно обеспокоены арабские соседи Ирана дальнейшим развитием его военно-ядерной программы, что несет несомненную угрозу национальной безопасности всех стран Персидского залива.

62.85MB | MySQL:102 | 0,483sec