1 октября 2020 г. на Саммите ЕС по Восточному Средиземноморью, где, как предполагалось, ЕС примет резолюцию, предусматривающую антитурецкие санкции, призванные сдержать Турцию в регионе, этого так и не произошло. Что следует считать большой дипломатической победой, хотя опубликованный Министерством иностранных дел Турции пресс-релиз, как минимум, победно не звучит. Напротив, им в штыки воспринято принятое со стороны ЕС решение.

В развитие резолюции ЕС по Восточному Средиземноморью, 6 октября с.г. Европейской комиссией был опубликован очередной Отчет о прогрессе Турции на пути вступления в ЕС. Который вызвал достаточно резкое отторжение со стороны Турции.

В частности, в пресс-релизе турецкого МИДа отмечено, что «В частности, предвзятая, несправедливая и непропорциональная критика внешней политики Турции, политики безопасности и экономики, а также нашей государственной системы, выборов, основных прав, определенных судебных и административных решений, а также законных мер, принятых против терроризма, свидетельствует насколько ЕС далек от объективности».

В этой связи, представляется уместным обратиться анализу внешней политики Турции, сделанному в свежем обзоре турецких успехов на пути к евроинтеграции.

Цитируем европейские оценки внешнеполитического курса Турции:

«Внешняя политика Турции, все больше и больше, противоречила приоритетам ЕС в рамках Общей внешней политики и политики безопасности. Напряженность в регионе Восточного Средиземноморья за отчетный период еще больше усилилась в результате незаконных действий и провокационных заявлений Турции, оспаривающих право Республики Кипр на разработку углеводородных ресурсов в исключительной экономической зоне Республики Кипр. Турция разместила два буровых и два сейсмических судна в исключительной экономической зоне Республики Кипр, в том числе в районах, которые были лицензированы правительством Кипра для европейских нефтегазовых компаний, а также в территориальных водах Кипра. Вооруженные силы Турции сопровождали буровые и сейсморазведочные корабли во время их операций, создавая серьезную угрозу безопасности региона. Турция также оспорила статус огороженного города Вароша.

ЕС неоднократно подчеркивал необходимость уважать суверенные права государств-членов ЕС, которые включают заключение двусторонних соглашений, а также разведку и разработку их природных ресурсов в соответствии с законодательством ЕС и международным правом, включая Конвенцию ООН по морскому праву. Турции необходимо безоговорочно взять на себя обязательство добрососедских отношений, международных соглашений и мирного урегулирования споров в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, обратившись, при необходимости, в Международный Суд.

В свете несанкционированной буровой деятельности Турции в Восточном Средиземноморье, в июле 2019 года Совет принял ряд мер, в том числе, не проводить в настоящее время Совет ассоциации ЕС-Турция, а также дальнейшие встречи высокого уровня ЕС-Турция. В ноябре 2019 года ЕС также утвердил рамки адресных мер против Турции, а в феврале 2020 года решил добавить двух лиц в список лиц, подпадающих под эти санкции.

1 октября 2020 года Европейский совет заявил, что, при условии продолжения конструктивных усилий по пресечению незаконной деятельности в отношении Греции и Кипра, Европейский совет согласился начать позитивную политическую повестку дня между ЕС и Турцией с особым упором на модернизацию Таможенный союз и содействие торговле, контакты между людьми, диалоги на высоком уровне, продолжение сотрудничества по вопросам миграции в соответствии с Заявлением ЕС-Турция от 2016 года. Европейский Совет также подчеркнул, что, в случае возобновления односторонних действий или провокаций в нарушение международного права, ЕС будет использовать все инструменты и возможности, имеющиеся в его распоряжении, в том числе в соответствии со статьей 29 TEU и статьей 215 TFEU, для защиты его интересы и интересы его государств-членов.

Турция до сих пор не выполнила свое обязательство по обеспечению полного и недискриминационного выполнения Дополнительного протокола к Соглашению об ассоциации между ЕС и Турцией и не устранила все препятствия для свободного передвижения товаров, включая ограничения на прямое транспортное сообщение с Кипром. Не было прогресса в нормализации двусторонних отношений с Республикой Кипр».

Иными словами, в вопросе Средиземноморской политики Турции, в своем Отчете о прогрессе Европейская комиссия фиксирует позицию о том, что действия Турции противоречат приоритетам внешней политики и безопасности Европейского союза и фиксируется тренд на то, что эти противоречия продолжают лишь только нарастать.

При этом указывается и, достаточно слабая, попытка удержать Турцию в коридоре политики, которую ЕС считает для себя приемлемой. Тот факт, что европейские посулы не действуют на Турцию, легко иллюстрируется тем, что руководство Турецкой Республики Северного Кипра в лице премьер-министра Эрсина Татара объявило о том, что город-призрак Вароша (Мараш), который упоминается в заключении Европейской комиссии выше, будет 8 октября вновь открыт.

Разумеется, это было сделано в преддверии президентских выборов в Турецкой Республике Северного Кипра, которые состоятся уже 11 октября с.г. Очевидно, что сторонам – нынешнему руководству ТРСК и Турецкой Республики – нужен сильный statement, который поддержит турецкое влияние на Северный Кипр. При этом, стоит заметить, что подвешенный статус «непризнанной территории» создает в перспективе угрозу того, что Северный Кипр отдрейфует в сторону другой силы, которая сможет обеспечить турецкой части острова признание – читай, обеспечить нормальную политическую и экономическую жизнь страны, интегрированной в мир.

К турецкой реакции на решения ЕС следует отнести то заявление, которое сделал президент Р.Т.Эрдоган по вопросу Восточного Средиземноморья 8 октября с.г.

В частности, президент Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что Турция не отступит «ни на шаг» от своих целей в Восточном Средиземноморье, подтвердив решимость Анкары также защищать интересы Турецкой Республики Северного Кипра.

Цитируем:

«Проблема Эгейского и Средиземного морей — это вопрос, от которого Турция никогда не отступит. Мы громко заявили на всех платформах, что мы не примем никакого решения, которое игнорирует Турцию и ТРСК и ограничивает нас берегами, и мы будем продолжать это делать». Также президент отметил, что Турция всегда поддерживала справедливое распределение ресурсов и будет и дальше решительно отстаивать свои права. Турецкий лидер указал, что Греция услышала призывы Турции к диалогу лишь только после того, как осознала, что они не могут остановить исследования страны в Восточном Средиземноморье, несмотря на «пустые угрозы и шантаж».

Как отметил турецкий лидер «Турция ясно продемонстрировала, что она поддерживает снижение напряженности и выступает за диалог в Восточном Средиземноморье, не только своими заявлениями, но и своими действиями. У нас есть уверенность в том, что мы правы с точки зрения международного права».

Продолжаем цитирование европейского документа в том, что касается уже взаимоотношений между Турцией и ливийским Правительством национального согласия, который неразрывно связан с Средиземноморским процессом. Цитируем:

«Подписание двустороннего Меморандума о взаимопонимании по разграничению зон морской юрисдикции между Турцией и ливийским Правительством национального согласия в ноябре 2019 года усилило напряженность в Восточном Средиземноморье, поскольку оно игнорировало суверенные права греческих островов в рассматриваемом районе».

Заметим, что это – пункт фундаментальных расхождений между Турцией и Грецией – имеют ли острова суверенные права или ими обладает только материк. На эту тему наблюдается принципиально разная трактовка международного законодательства между турецкими и греческими юристами. Точку зрения турок на этот вопрос мы не раз излагали на страницах ИБВ.

Далее:

«Резко активизировались провокационные действия Турции в отношении Греции, в частности, турецкие пролеты над населенными пунктами Греции. В этом отношении, Европейский совет в декабре 2019 года недвусмысленно подтвердил свою солидарность с Грецией и Кипром в отношении действий Турции в Восточном Средиземноморье и Эгейском море. Он подчеркнул, что Меморандум нарушает суверенные права третьих государств, не соответствует Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву и не может иметь никаких юридических последствий для третьих государств. В мае 2020 года министры иностранных дел ЕС подтвердили позицию ЕС в отношении продолжающейся незаконной деятельности Турции в Восточном Средиземноморье, а также в отношении провокационного и агрессивного поведения Турции в отношении Кипра и Греции, подчеркнув, что воздержание от односторонних действий является основным элементом, позволяющим вести диалог между ЕС и Турция продвигаются вперед, и что незаконные действия Турции оказывают серьезное негативное влияние на весь спектр отношений между ЕС и Турцией. В октябре 2020 года Европейский совет призвал Турцию принять приглашение Кипра начать диалог с целью урегулирования всех споров, связанных с морским судоходством между Турцией и Кипром».

Как можно убедиться, ЕС не дает Турции ни одного шанса в отстаивании страной своих прав в Восточном Средиземноморье, не признавая их правыми ни по одному пункту (!) их требований. Вообще говоря, это – большой разлом в европейско-турецкой повестке, который будет определяющим в отношениях между Европой и Турцией в обозримой перспективе. Заметим, что это – принципиальный разлом, которые не удастся закрыть «визовыми ослаблениями» и «ревизией Таможенного соглашения». Просто потому, что это – непропорциональная «награда» Турции за то, что страна отступит от своих притязаний.

Кроме того, что эта «награда» исправно обещается Турции из года в года, за разные шаги с её стороны. В частности, в прошлый раз то же самое Турции Европа обещала за сдерживание потока сирийских беженцев и в качестве своего рода компенсации за то, что Европа не поддерживает Турцию в вопросе финансирования беженцев на её территории. Надо ли говорить о том, что, таким образом, «девальвируется вера Турции в то, что со стороны Европы она сможет хоть что-то «получить», выражаясь уже совсем простым языком. Тем не менее, размены в международных отношениях – вещь абсолютно нормальная и они являются той «смазкой», которая позволяет механизму работать. Так вот, «зацепления между Европой и Турцией» — не происходит.

Следующий момент – это позиция Европы в отношении турецких действий в Сирии:

«ЕС осудил односторонние военные действия Турции на северо-востоке Сирии и призвал Турцию прекратить военные действия, вывести свои силы и соблюдать международное гуманитарное право. Подавляющее большинство государств-членов решили прекратить лицензирование экспорта оружия в Турцию.

После авиаударов по турецким войскам в провинции Идлиб в конце февраля 2020 года Турция начала военную операцию «Весенний щит» в этом районе. Турция и Россия договорились о прекращении огня в марте 2020 года, что стабилизировало линии фронта на северо-западе Сирии, установило новый коридор вдоль шоссе М4 и создало основу для совместного российско-турецкого военного патрулирования. Турция сохранила свои военные наблюдательные посты на земле, в том числе те, которые расположены на территориях, которые сейчас контролируются сирийским режимом, и ввела дополнительные подкрепления в регион. Турция еще больше увеличила свое военное участие в конфликте в Ливии, что способствовало перелому ситуации на местах».

На самом деле, резолюция выше лишь подтверждает оценки Института Ближнего Востока (ИБВ), включая эксперта Щегловина Ю.Б. о том, что турецкий оборонно-промышленный комплекс не является независимым с точки зрения обеспечения его функционирования компонентной и элементной базами. Он зависит от поставок критических компонентов из-за рубежа. Именно поэтому Турция так жестко отреагировало на эмбарго, введенное по отношению к ней со стороны Канады.

Теперь же мы видим ещё и ту ситуацию, что в резолюции ЕС прямо говорится о том, что большинство стран ЕС согласились о необходимости прекращения поставок вооружений Турции.

Следует под этим понимать ещё и то, что Турции будет отказано в поставках элементной базы. Или же, как вариант те поставки, которые будут осуществляться, будут вестись, как минимум, без права реэкспорта конечной продукции турецкого оборонно-промышленного комплекса. Более того, турецкие производители могут комплектовать турецкие ВС на определенных условиях неиспользования поставленного оружия в тех или иных горячих точках.

Это нанесет достаточно серьезный ущерб планам Турции по тому, чтобы и дальше расширять свое присутствие на мировом оружейном рынке. Отметим, что в последние годы Турция демонстрирует серьезный прогресс в этом направлении, сопровождающийся использованием турецких вооружений в различных горячих точках с демонстрацией его эффективности. В частности, речь идет о турецких беспилотных летательных аппаратах, которые уже поставлены Украине и Катару и сейчас активно используются на Нагорно-Карабахском театре военных действий. Широко в Турции была растиражирована та новость, что руководство Сербии высоко оценило успехи турецкой техники – БПЛА – и выразило заинтересованность в её приобретении. А это означает, что турки могут теснить ведущих игроков на традиционных для них рынках, причем не только в странах, имеющих с Турцией близкие политические отношения, как то, на Украине и в Катаре.

Итак, подводим черту под нашим анализом последних европейских решений по Восточному Средиземноморью.

1. Европа однозначно осуждает современный турецкий внешнеполитический курс, включая действия страны в Сирии, Ливии, на Кипре и, в целом, в Восточном Средиземноморье.
2. Турецкие притязания в регионе, в рамках концепции «Голубой Родины» являются для ЕС также неприемлемыми. Они не признаются европейцами с позиций международного права. Турецкие доводы в этом смысле, включая юридическое обоснование отсутствия суверенных прав на ИЭЗ у островов, европейцами отвергнуты.
3. В вопросе сдерживания действий Турции в регионе, Европа пошла проторенной дорогой. С одной стороны, Турции, в очередной раз, обещаны «бонусы» «преференциального диалога» с Европой. А, с другой стороны, Турции пригрозили введением санкций.
4. Европа не пошла на введение санкций в отношении Турции, рассчитывая на то, что подготовки к их введению (в частности, принятие решения квалифицированным большинством голосов, а не единогласным решением), будет вполне достаточно для того, чтобы турецкая политика изменилась. Следующая контрольная точка – это декабрь месяц этого года.

Нынешние действия ЕС лишь только убеждают Турцию в двух вещах:

1. Европа категорически не принимает турецкий подход к Восточному Средиземному морю. Её доводы не будут услышан.
2. То, что Европа опасается введения против Турции санкций, ограничиваясь лишь «косметическими» вариантами. Что приводит турецкую сторону к мысли о том, что оптимальным вариантом является продолжение своих действий в прежнем русле.