На президентских выборах в США одержал победу Джо Байден. Достаточно любопытно, что, почти как в России, симпатии в Турции были на стороне «прагматичного» Дональда Трампа. А вот с Джо Байденом уже на этапе президентской гонки, со стороны турок, возникло множество вопросов. Напомним, что в августе месяце в Турции разгорелся нешуточный скандал из-за ряда высказываний тогда ещё кандидата в президенты по турецкому поводу и в адрес президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана.
Речь тогда шла о видео, снятом в декабре 2019 года для документального сериала FX The Weekly. Там кандидат в президенты США Джо Байден дает интервью редакции The New York Times. Любопытно, что первый вопрос о внешней политике США был не про Китай, Россию или даже про Иран, а про Турцию — регионального партнёра США на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Про ту страну, которую нередко в прошлом именовали «образцовым партнером» США на Ближнем Востоке. Наибольшее распространение этот эпитет получил при демократической администрации Б.Х.Обамы. И смотрим, как тогда ответил на вопросы про Турцию кандидат от Демократической партии Джо Байден – явно не в том духе, что Турция и США являются «образцовыми партнерами».
В ходе интервью кандидата в президенты США Джо Байдена спросили: «Вы чувствуете себя комфортно, учитывая поведение Эрдогана, что у США все еще есть ядерное оружие в Турции?». — На что прозвучал следующий ответ от Джо Байдена: «Ответ заключается в том, что уровень моего комфорта значительно снизился. Я провел много времени с Эрдоганом». При этом американский политик охарактеризовал президента Турции как «автократа».
Также Джо Байден добавил, что если он будет избран на президентский пост в США в ноябре этого года, то его администрация будет проводить политику против правительства Турции. Вот как он выразил эту мысль: «Я думаю, что мы должны сейчас сформировать совершенно другой подход к нему (Эрдогану – В.К.), дав ему понять, что мы поддерживаем руководство оппозиции». И далее: «Он (Эрдоган – В.К.) должен заплатить цену. Он должен заплатить цену за то, собираемся ли мы или нет продолжать продавать ему определенное оружие».
Выражая свою озабоченность происходящим в Турции, кандидат в президенты Джо Байден заявил следующее: «Я по-прежнему считаю, что если бы мы работали более напрямую, как я с ними (с оппозицией – В.К.), то мы могли бы поддержать те элементы турецкого руководства, которые все еще существуют, и получить от них больше и воодушевить их, чтобы они смогли сразиться с Эрдоганом и победить его. Не путем переворота, не путем государственного переворота, а посредством избирательного процесса».
Не раз в своих выступлениях Джо Байден подчеркивал свое недовольство политикой президента Дональда Трампа по отношению к Турции. В частности, Джо Байден отметил, что Д.Трамп «уступил» Турции по курдскому вопросу. Процитируем: «И последнее, что я бы сделал, — это уступить ему в отношении курдов. Абсолютно последнее». Как продолжил Джо Байден: «Они должны понять, что мы не собираемся продолжать играть с ними. Поэтому я очень обеспокоен. Я очень обеспокоен нашими авиабазами и доступом к ним».
И далее: «И я думаю, что нам нужно очень много поработать, чтобы мы смогли объединиться с нашими союзниками в регионе и разобраться, как мы изолируем их (турецкие – В.К.) действия в регионе, особенно в Восточном Средиземноморье в отношении нефти и целого ряда о других вещах, на которые уходит слишком много времени. Но ответ — да, я беспокоюсь».
Итак, можно сказать, что это предвыборная платформа Джо Байдена по отношению к Турции. Она раскладывается на следующие элементы:
- «Наказание» и сдерживание Турции за её активные действия в регионе.
- Продолжение поддержки курдов, в частности, в Сирии.
- Работа с оппозиционными силами Турции с тем, чтобы «вдохновить» их на победу над действующим руководством Турции.
- В целом, изолирование Турции в её «естественных границах», совпадающих с её географическими границами.
Как мы видим, этих высказываний со стороны Джо Байдена – более чем достаточно для того, чтобы вызвать на себя негативную турецкую реакцию, причем не только со стороны действующей власти, но и со стороны оппозиции, в частности, главной оппозиционной Народно-республиканской партии. В августе месяце, «всплывшие» в Турции декабрьские заявления Джо Байдена вызвали нешуточный скандал. Возмутилась даже главная оппозиционная Народно-республиканская партия (НРП) по той простой причине, что никто не хочет прослыть коллаборационистом. Есть такая особенность турецкой внутриполитической жизни, которая заключается в том, что подобного рода сотрудничество с внешними силами, даже в непримиримой борьбе против своего оппонента, но внутри страны, приравнивается к национальному предательству. Разумеется, НРП и прочие оппозиционеры в «национальные предатели» записываться не спешат. Оттого и возник скандал вокруг поощрительных и обнадеживающих, в сторону турецкой оппозиции, заявлений Джо Байдена.
Нельзя, конечно, сказать, что Дональд Трамп занимал бы по отношению к Турции положительную позицию.
В частности, он предпринимал определенные действия, которые можно трактовать как антитурецкие. Однако, нельзя сказать, что он уж очень активничал. Скорее, как можно оценивать его шаги, они были «сдерживающими», направленными на то, чтобы притормозить самых антитурецких настроенных «ястребов» в Государственном департаменте и в Пентагоне. И, самое главное, никаких всеобъемлющих санкций по отношению к Турции принято не было, что, само собой, туркам следует считать достижением в нынешних условиях.
Однако, была проделана «хирургическая операция» по освобождению пастора Э.Брансона из турецкого заключения. При этом был нанесен определенный ущерб турецкой экономике, который сопровождался резким падением курса национальной валюты. Только от этого падения Турция начала оправляться, но случились нынешние события в Нагорном Карабахе и роли США в нынешнем падении курса турецкой валюты также нельзя отрицать.
Также Турция была исключена из программы создания истребителя 5-го поколения F-35 – просто потому, что нельзя было не отреагировать на покупку Турцией у России системы ПВО С-400. США не могли не соответствовать своему реноме глобальной державы и не могли проигнорировать закупку Турцией крупной партии высокотехнологичного оружия у России. И США отреагировали на этот шаг Анкары единственным возможным способом. При этом, заметим, опять же не возникло каких-либо санкций в отношении турецкого руководства / турецкого бизнеса, который, так или иначе, имел отношение к этой сделки и, вообще, имел отношение к российско-турецкому военно-техническому сотрудничеству.
Также Дональд Трамп, объявив о выводе американских войск из Сирии, продолжил делать ставку на курдов, а не на Турцию, которая себя настойчиво в этом смысле продвигала. Но, заметим, что американская внешняя политика просто, в этом смысле, сохранила свою преемственность, и не более того. Тема ставки на курдов в США началась ещё со свержения С.Хусейна в Ираке и продолжается до сих пор. Самая крупная этническая общность в регионе, не имеющая собственной государственности, — это та карта, которую США будут разыгрывать при любой администрации в Белом доме. Однако, заметим, никакой особенной реакции на турецкие операции в Сирии со стороны США не было. США ограничились лишь общей обеспокоенностью тем, что Турция зашла в Сирию «всерьез и надолго».
Дело Halkbank продолжило вяло тянуться в американском суде, но, невзирая на то, что очевидно, из проходящих по делу вице-президента Х.Атиллу и бизнесмена Р.Зарраба американская Фемида уже достала все её интересующее, касательно турецко-иранского сотрудничества (в том числе, в обход американских санкций – В.К.), никаких дальнейших действий по отношению к турецкому руководству предпринято не было. Не родилось никаких санкционных списков против турецкого руководства, которое, очевидно, те самые американские санкции «нарушало». Напротив, как можно считать, турецко-иранское сотрудничество, так или иначе, продолжается.
Вот, собственно, и все итоги для турецко-американских отношений пребывания во власти Дональда Трампа. Можно ли сказать, что администрация Дональда Трампа была настроена резко антитурецки? Вообще говоря, можно сказать, что, судя по активности турецко-американских контактов за 4 года, администрации Дональда Трампа особого дела до Турции не было. Её единственной заботой было удержать отношения от еще большего скатывания вниз и не допустить излишнего сближения между Турцией и Россией. С чем администрация Дональда Трампа успешно и справилась.
Теперь уместно обратиться к перспективам отношений между двумя странами в новый период времени, который начнется с 2021 года со вступления Джо Байдена в президентскую должность.
И начать следует, прежде всего, с тех оценок, которые получили итоги американских выборов в Турции. Обратимся к тем оценкам, который прозвучали со стороны турецких комментаторов.
В частности, эксперт Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) Кемаль Инат в своей публикации от 7 ноября (заголовок: «Пока американские выборы продолжаются, о турецко-американских отношениях») отметил следующее. Цитируем:
«Когда дело доходит до вопроса о том, как результаты выборов повлияют на турецко-американские отношения, в первую очередь следует определить следующее. По крайней мере, один из базовых параметров, который определяет двусторонние отношения в период президентства Тайипа Эрдогана – стремление Турции к независимости – останется неизменным. Таким образом, Анкара сохранит настойчивость в том, чтобы, в отношениях с Вашингтоном, Турция признавалась бы равной США и её суверенитету бы демонстрировалось уважение.
После того, как мы примем этот подход Турции в качестве константы, дальнейший курс двусторонних отношений будет связан с той политикой, которая будет проводиться новым американским президентом. Как известно, вокруг Трампа и вокруг Байдена есть консультанты и бюрократы, которые, усиливая давление на Анкару, пытаются вернуть Турцию на старую орбиту. Опять же, известно, что эти консультанты и бюрократы заинтересованы в продолжении этой политики принуждения, невзирая на то, что они видят, как, с каждым днем, Турция отдаляется от США.
Также известно, что в рамках своего диалога с президентом Эрдоганом Трамп предотвратил более серьезный ущерб в турецко-американских отношениях (то, о чем мы говорили выше – прим.), время от времени, действуя вопреки взглядам этих советников.
Однако, тот же Трамп, как в случае с пастором Брансоном, под влиянием «евангелистского лобби» (кавычки – переводчика) предпринял шаги, которые принесли большой вред турецкой экономике.
В случае, если Байден станет президентом, та политика, которая будет проводиться в отношении ФЕТО (так называемая террористическая организация Фетхуллаха Гюлена, признанная, по сути, только в самой Турции в качестве таковой и обвиняемая в попытке государственного переворота в 2016 году – В.К.), Сирии – РПК / ПДС, С-400, F-35, Восточного Средиземноморья и Ирана, повлияет на курс турецко-американских отношений.
Однако, в этом смысле, главным определяющим фактором будет то, что будут ли США уважать независимость Турции, будут ли они держаться на дистанции от тех шагов, которые могут рассматриваться в качестве вмешательства во внутренние дела Турции или нет. Таким образом, для того, чтобы, в период Байдена, в отношениях между Турцией и США продолжалась бы рациональная линия, вероятный новый американский президент (читай, уже избранный президент Джо Байден – В.К.) должен держаться подальше от того, чтобы «действовать вместе с турецкой оппозицией и попыток свергнуть Эрдогана» (см. выше – намек на высказывание Джо Байдена в декабре месяце 2019 года – В.К.)».
Итак, если рассматривать этот материал, то ключевым фактором к нахождению взаимопонимания между Турцией и новой администрацией Белого дома, турецкий эксперт называет уважение к независимости Турции и невмешательство в её внутренние дела.
На самом деле, это должно означать не только отказ от взаимодействия с турецкой оппозицией.
Вообще говоря, это является константой работы американской дипломатии – работа по всему периметру политических сил в любой стране, включая работу с оппозицией на тактическую / стратегическую перспективу. Это же касается и того, что делают США в Турции, работая, самым тесным образом, с лояльными себе силами. Даже если эти силы публично от таких контактов и открещиваются.
В этом заключается фундаментальное отличие российской дипломатии от дипломатии американской. Речь идет о том, что американская дипломатия не стесняет себя в том, чтобы контактировать не только с Аксараем, но и с главными оппозиционными силами Турции. То, о чем мы писали не раз: Россия не работает с оппозицией, чтобы не раздражать официальную Анкару. Своего рода «джентльменство» по отношению к президенту Р.Т.Эрдогану и его Партии справедливости и развития, которое будет в обозримой перспективе дорого стоить российским интересам в Турции. Даже если, время от времени, соответствующие шаги российской дипломатией и делаются, то они – половинчатые и несистемные. Поскольку решение «в центре» — однозначное: работать по принципу «одного окна».
В случае США, речь идет о подходе другого порядка: Турция своими действиями входит в те регионы и в те вопросы, которые, как все привыкли, являются театром действий между ведущими мировыми игроками – США, Китаем, ЕС и Россией.
Там «Турции не должно быть по определению», а, точнее, по той привычке, которая сложилась у признанных сверхдержав, включая США. Оттого и крайне болезненная реакция с их стороны на действия Турции в Ливии, в Сирии, в Восточном Средиземноморье и на Южном Кавказе.
Мир, включая тех же США, пока ещё не готов принять «новую Турцию», которой есть дело до всего и которая декларирует глобальную повестку дня.
Чтобы такое принятие состоялось, прежде всего, Турции придется пройти «инициацию» — то есть, испытание на прочность её и на готовность к тому, чтобы соответствовать взятой на себя роли и миссии в мире.
Не пройдет Турция этого давления и сделает шаг назад – это будет означать, что Турция пытается «откусить кусок, который она не в состоянии проглотить», а ее заявка – избыточна и не соответствует реальности.
Удастся Турции выдержать давление и провести линию – она выйдет (в определенных вопросах) на оперативный простор, и глобальные игроки будут вынуждены «подвинуться». На самом деле, пока ситуация выглядит так, что Турции удается продавливать себе новые зоны влияния, буквально «выгрызая» куски в Ливии, Сирии, Восточном Средиземноморье и Нагорном Карабахе.
Так что, нельзя ожидать того, что Турция не столкнется с противодействием США в этом вопросе. Это было бы чересчур идеалистично – напротив, параллельно с активизацией действий Турции, США будут ещё больше пробовать Анкару на прочность. И, как представляется, это особенно заметно станет при администрации Джо Байдена.