В Израиле идет перегруппировка политических сил в преддверии праймериз в ведущих партиях страны и возможных внеочередных выборов. Это заставляет и политиков, и исследователей все чаще обращать внимание не только на центр местного политического спектра, который, в сущности, и решает в Израиле кто же возглавит его следущее правительство, но и на «секторальную периферию». Речь, как правило, идет о четырех группах. Первая – это т. н. «сефарды-традиционалисты» – выходцы (и потомки выходцев) из стран Востока, населяющих преимущественно периферийные населенные пункты и социально неблагополучные, по израильским понятиям, кварталы больших городов. Остальные три группы – это ашкеназы-ультраортодоксы, израильские арабы, и выходцы из стран бывшего СССР. Каждый из этих секторов располагает и собственными партиями или партийными блоками – соответственно, ШАС, «Еврейство Торы», арабские партии и «русская» («с израильским акцентом») НДИ, которые контролируют от трети до двух третей голосов соответствующих общинных и этнорелигиозных групп.

Последние по времени выборы в Кнессет, прошедшие в марте 2006 г. показали относительный рост веса секторальных партий за счет «общенациональных» в трех из пяти партийно-политических лагерей (в крайне левом, правоцентористском и правом). Понятно, что каждый из лидеров ведущих общнеизратльских партий – правоцентристского Ликуда, центристской Кадимы и левоцентристсклй Аводы (Партия труда), претендующий на пост премьер-министра, вынужден учитывать это обстоятельство, ибо без поддержки хотя бы части из них, как минимум, двух из четырех секторальных групп и их элит они будут не в состоянии прийти к власти, равно как и стабилизировать свой режим.

Наибольший интерес в этом смысле представляет «русский» сектор, модели голосования которого, в отдичеи от арабов, ашкеназов-ультраортодоксов, и даже сефардов-традиционалистов, наименее предсказуемы. По большинству мнений, политический расклад именно в «русском» Израиле станет на следующих выборах особенно «критичным» для успехов или неудач израильских партий – причем не только «русских», но и общенациональных.

Политическая структура и политические конфликты

Этот расклад, в свою очередь, невозможно спрогнозировать без понимания внутренней структуры общины выходцев из бывшего СССР, и основный внутриполитических течений Причем, речь идет не только об идеологических различиях, соответствующих расколам и противоречиям в израильском обществе вцелом, и не только между сторонниками общенациональных и «русских» партий, но и различиях между двумя основными этно-культурными группами репатириантов – евреями и лицами нееврейского и смешанного происхождения.

Появлению этой последней и значительной по численности группы Израиль обязан действующей версии своего «Закона о возвращении», принятого в 1950 г. (с поправками 1956 и 1970 гг.). ЗОВ гоантирует – при условии переезда на постоянное жительство в Израиль – немедленное гражданство евреям, а также потомкам евреев от смешанных браков во втором и третьем поколении, равно как и нееврейским супругам всех этих лиц. Учитывая экспонентный рост числа смешанных браков среди евреев СССР от поколения к поколению, не приходится удивляться, что массовая еврейская эмиграция из СССР и СНГ привела в Израиль немало лиц, не являющихся этническими или «галахическими» евреями. По данным правительственного Бюро по связям с евреями Восточной Европы (Лишкат ха-кешер), доля галахических неевреев, которые прибыли в страну на основании Закона о возвращении, выросла с 12–20% в 1989–1992 гг. до 50–60% в 1998–2002 гг., причем, чем возрастная когорта была моложе, тем доля неевреев была выше.

В целом неевреи (преимущественно этнические славяне), иммигрировавшие в Израиль и получившие гражданство за последние полтора десятилетия, составляют, по данным ЦСУ Израиля, более 300.000 человек, т.е., примерно треть общины репатриантов из СССР/СНГ 1989-2007 гг. Социодемографический вес этнических неевреев в алие выглядит даже большим, если учесть, что на практике русскоязычная община Израиля рападается на две примерно равные группы, одну из которых образуют члены этнически гомогенных (еврейских во всех поколениях) семей, а другую – лица, состоящие в этнически смешанных (еврейско-нееврейских) браках и их потомки.

Ответ на вопрос об идентичности как представителей «этнического ядра еврейской популяции», так и лиц этнически смещанного происхождения неоднозначен, но ясно, что и этнокультурные и идентификационные границы пролегают не только между, а внутри этих сообществ. И эти же типы имеют свою поекцию на модели идентичности, и соответственно, интеграции русскоязычных репатриантов в Израиле. В общем плане можно говорить о том, что община выходцев из бывшего СССР разделена на две примерно равные группы – «еврейскую» (лица моноэтнического и смешанного происхождения с «выраженной еврейско-израильской идентичностью») и «нееврейскую» (неевреи и «очень ассимилированные» евреи с ослабленной еврейской идентичностью). Причем, на границе между этими группами располагаются представителя ряда переходных культурно-идентификационных типов, включающих «умеренные фракции» как «еврейской», так и «нееврейской» группы.

Понятно, что различия между двумя этническими компоненитами русскоязычных репатриантов в Израиле со временем приобрели более определенное общественно-политическое звучание. В наибольшей степени это касается различия подходов к гражданским вопросам и теме национального характера Израиля. В меньшей степени, особенно в период обострения палестино-израильского конфликта, разногласия между этими группами проявляются в сфере внешней политики и безопасности. Нацонец, учитывая, что «еврейская» группа доминирует среди уже, в основном, экономичкески устроенных репатриантов начала 90-х гг, а «нееврейская» – среди еще в массе экономически неустроенных более поздних мигрантов, между ними существуют и определенные социально-классовые противоречия.

Политическая культура и партии

Более того, в конце 90-х годов первоначальное латентное различие подходов и интересов двух этносоциальных групп – «еврейской» и «нееврейской» приобрело и организационно-политическое выражение. Ощутимый раскол между этими группами также становится очевидным при сравнении их политических пристрастий. Следует отметить, что иногда высказываемые в прессе и некоторых научных изданиях идеи, о том, что носители еврейско-израильской и нееврейской, и/или неизраильской идентичности предпочитают поддерживать, соответственно, общенациональные и «секторальные» иммигрантские движения на наш взгляд, не подтверждаются практикой. По имеющимся у нас данным, партийно-политическое размежевание между «еврейской» и «нееврейской» частью алии действительно имеет место, но не между стронниками «русских» и «общенациональных» политических движений, а внутри каждой из этих двух категорий.

Хотя точные данные получить крайне сложно, о позициях «русских» олим-евреев и неевреев можно судить на основании некоторых косвенных заключений о моделях их голосования на выборах. Так, отмеченные идентификационные парадигмы: ассимиляция, умеренная и радикальная изоляция и интеграция, в 90-е гг. получали политическое выражение в платформах и деятельности трех основных «русских партий». Речь идет о, соответственно, о партиях «Наш дом – Израиль», Демвыбор и Исраэль ба-алия, каждая из которых, таким образом, получала своего рода «этническую базу».

С исчезновением двух последних партий с политической арены страны (Демвыбор, который балотировался на выборах 2003 г в составе леворадикального списка Мерец, самораспустился в 2005 году; Щаранский и Эдельштейн, потерпев во главе ИБА поражение на выборах 2003 г., вступили с группой своих сторонников в правоцентирстскую партию Ликуд) на общинном рынке, по сути, остался только НДИ. Последняя, позиционируя себя в качестве «русской партии с израильским акцентом» в 2006 г. получила почти все голоса той половины русскоязычных репатриантов, которые при любом раскладе предпочитают голосоваить за «свой» список, и судя по профилю ее избирателей, по крайней мере в тот момент была партией «общинного консенсуса».

Этнополитическое размежевание было явным и среди «русских» выборщиков общенациональных движений. Так, опрос, проведенный осенью 2000 г. М.Эль-Хаджем и Эли Лешемом, показал, что среди респондентов, которые в ходе опроса настаивали на своей нееврейской идентичности, доля голосовавших в 1999 г. на прямых выборах премьер-министа за кандидата от левого-антиклерикального лагеря Эхуда Барака более чем в два раза превышала долю голосовавших за «праволиберального» кандидата Биньямина (Биби) Нетаньяху (соответственно, 72,4 и 27,6%). Что же касается респондентов-евреев, то среди них разрыв между голосовавшими за Барака и Нетаньяху был существенно меньшим. В 2003 г., насколько можно судить, разноплановые культурно-политические пристрастия двух групп привели к разделу их голосов между умеренно-правым Ликудом и не заявившим своей внешнеполитической позиции антиклерикальнм Шинуем.

Комбинированное исследование моделей голосований на выборах 2006 г. выходцев из СНГ и Балтии, которое включало «голосование на выходе» (экзит-пол) а также массовый телефонный опрос респондентов после закрытия избирательных участков, также зафиксировало существенные различия между этно-идентификационными группами внутри русскоязычной общины Израиля. Так, доля тех, кто настаивает на своей прожде всего «русской» или «русско-израильской» идентичности среди избирателей пост-сионистской партии Мерец и двух «оскольков» антиклерикальной партии Шинуй оказалась, соответственно, вдвое, вчетверо и вдесятеро больше, чем по выборке в целом. Носителей разных вариантов русско-еврейской идентичесности оказалось относительно больше среди сторонников Аводы и других левоцентристских списков. «Чисто еврейская» идентичность доминировала среди «русскоязычных избирателей право-религиозных партий – Национальное Единство, Мафдал и ШАС. Наконец, партия «центристов-шаронистов» Кадима лидировала среди тех, кто настаивал на своей «чисто израильской» идентичности.

Опыт политической самоорганизации

Принимая во внимание все эти факты, можно было бы ожидать, что новый политический раскол в общине выходцев из бывшего СССР может пойти по линии углубления существующих этно-социальных противоречий.

Первые подозрения такого рода появились еще в ходе предвыборной кампании 1999, когда лидеры «всеобщинной» партии выходцев из СССР/СНГ Исраэль ба-алия инициировали агрессивную антиклерикальную кампанию, сопровождавшуюся требованием передать партии контроль над МВД. (Последнее, помимо руководства административной деятельностью местных органов власти, занимается в Израиле такими актуальными для сотен тысяч «русских» олим смешанного происхождения проблемами, как определение национального и религиозного статуса граждан и соответствия желающих получить израильское гражданство или ПМЖ необходимым критериям). По сложившемуся тогда мнению, лозунг «МВД под наш контроль» был адресован людям с весьма «проблематичными» еврейскими корнями и фактически «разделил алию на две группы… В первой – неевреи и те евреи, которые их поддерживают, во второй – евреи и те из неевреев, которые духовно с ними связаны». Обозреватели отмечали, что хотя положение неевреев в Израиле действительно является проблемой, следует выбрать «верный подход к ее решению».

Особое же место сентименты, чувства и интересы все более значительной группы неевреев и этнически смешанных семей – недавних выходцев из СССР/СНГ заняли в программе и фразеологии партии Р.Бронфмана Демвыбор, отколовшейся от ИБА вскоре после майских выборов 1999 г, и уже в декабре 1999 г. выступившей в Кнессете с инициативой создания «парламентского лобби в защиту прав смешанных семей». Это уже тогда позволило некоторым обозревателям назвать Демвыбор организацию «русской без кавычек партией». Однако если в отношении уже распущенного Демвыбора подобное определение является все же преувеличением, то рубеж ХХ-ХХI вв. ознаменовался появлением в Израиле политических объединений, являющихся русскими или славянскими в полном смысле этого слова. Так, в 2003 г. нееврейская тема активно эксплуатировалась не прошедшими электоральный барьер «Эзрах у-медина» и Прогрессивной либерально-демократической партией «Лидер» А.Редько, довольно запутанная программа которой позволила наблюдателям представить «Лидер» одновременно местным «филиалом ЛДПР» (учитывая, что рекламой этой партии занимался лично лидер ЛДПР В.Жириновский, специально приехавший для этой цели в Израиль) и как «партию этнических украинцев» в Израиле.

Однако намного больший резонанс вызвали внепартийные объединения такого рода. На смену относительно умеренным первым опытам середины 90-х годов – ассоциациям смешанных семей, молодежным неформальным объединениям типа «Русские пантеры» и впервые заявившему претензии на русскую без кавычек культурную идентичность, но быстро исчезнувшему с горизонта обществу «Великоросс», пришли намного более агрессивные объединения. Помимо «партикуляристских» кампаний «русских» партий (типа «МВД под наш контроль» или «голосуй за своих» партии Исраэль ба-алия) их появление во многом было «полулегализовано» в условиях развернувшейся в 1998–2000 гг. светско-религиозной «войны культур» с молчаливого благословения израильского левого истеблишмента, нуждавшегося в новых союзниках для борьбы с «религиозным засильем». Понятно, что определенные силы как тогда, так и сегодня были готовы, как писал обозреватель, «играть на неудовлетворенности неевреев чуждым им окружением, культивировать среди них антисионистские настроения и ощущения национального меньшинства, которому приходится бороться за свои права», имея в конечном итоге цель преобразовать Израиль в «космополитическое государство».

Последствиями всего этого стало появление объединений типа «Славянский союз» (СС). Последний ознаменовал свое появление кампанией критики существующей, по мнению членов этого союза, «насильственной ассимиляции израильских русских путем прохождения ими религиозной процедуры принятия иудаизма» и потребовал введения «официального» русского языка, государственных субсидий на русские школы, в которых бы изучали только русский язык, русскую историю и русскую литературу, русский театр («а не «Гешер», где играют евреи, пусть и по-русски»). В многочисленных интервью лидер СС Коробов четко отделял интересы этнических русских от интересов евреев-репатриантов из России, утверждая, что эти группы «находятся на разных баррикадах», и призывал русскоязычных неевреев «держаться друг за друга и растолкать всех локтями».

Лидеры «Славянского союза» не только четко артикулировали свое неприятие еврейского характера Государства Израиль, но и в отличие от других групп неевреев-выходцев из СССР однозначно приняли сторону палестинских арабов в арабо-израильском конфликте, призвав этнических русских не служить в ЦАХАЛе и голосовать за арабскую коммунистическую партию ХАДАШ. Не найдя существенного отклика внутри Израиля, «Славянский союз» организовал делегацию в Рамаллу, где на встрече с губернатором города Мустафой Баргути (двоюродным братом главы террористического подразделения ООП «Танзим» Маруана Баргути) лидер СС Алексей Коробов выразил свою поддержку «борьбе палестинских арабов с сионистским агрессором» и провозгласил в качестве политической цели своей организации «создание одного государства для двух народов».

Последнюю по времени политическую заявку такого рода выдвинула ассоциация, известная как «Русская Община». Последняя определяет себя как «общественное объединение, членами которого являются, как граждане государства Израиль русской национальности, так и все те, кому близка и дорога Россия» и считает своей целью «помочь гражданам страны русской национальности… сохранить свою национальную идентификацию, корни, традиции, язык, культуру, вероисповедание, поддерживать и укреплять отношения с нашей Родиной – Россией» Первые практические шаги в политическом продвижении этих идей в лидеры организации, видимо, сделали в феврале 2004 года, зарегистрировав, в дополнении к Общественному совету Русской Общины, также и Русский информационно-культурный центр в Израиле (РИКЦ) в качестве ее административного органа.

Все эти инициативы очевидно не против использовать при случае и опцию партийной политики, явно рассчитывая на ту часть выходцев из СССР/СНГ нееврейского или смешанного происхождения, которые обладают сильно ослабленным еврейским и израильским самосознанием. По оценкам, электоральный потенциал этой группы, составляющей по разным данным от трети до половины галахических неевреев, прибывших в страну в соответствии с Законом о возвращении, может составить от двух до трех мандатов.

Шансов пройти электоральный барьер у подобных явно маргинальных групп сегодня нет, и вероятнее всего, практически не будет и в ближайшем будущем. Не случайно «русский без кавычек» список «Лидер», участвуя в выборах 2003 и 2006 г. сумел собрать, соответственно, всего около 700 и 580 голосов (из примерно 750,000 всех голосов выходцев из СНГ и Балтии и примерно 220,000 голосов русскоязычных, не являющихся евреями по Галахе). Как заметил один из русскоязычных журналистов, «люди, откровенно ненавидящие Израиль, конечно, есть – только у многих из них другие заботы: они вечерами пьют водку в скверах, малюют на стенах антисемитские граффити и вступать в какой бы то ни было союз с тем, чтобы защищать свои права, у них нет ни времени, ни желания»

Несколько больше шансов, вероятно, могут иметь партии, не столько эксплуатирующие этническую славянскую тему, сколько поднимающие флаг борьбы за «гражданские и культурные права» лиц смешанного происхождения, тему «религиозного равноправия» и концепцию «нееврейского государства всех граждан». Организационную и материальную базу такой партии могут составить всякого рода «правозащитные» структуры типа ассоциаций смешанных семей, «центров гражданского и религиозного плюрализма» и т. п. При этом такой партии придется конкурировать с традиционными претендентами на симпатии неевреев и лиц этнически смешанного происхождения, такими как пост-сионистский Мерец и новые антиклерикальные проекты, которые могут попробовать занять нишу исчезнувшей партии Шинуй.