Большая стратегия Турции. Часть 7

Очередной виток конфликта в Нагорном Карабахе, фундаментальным отличием которого стало непосредственное участие в нем Турции, можно рассматривать в качестве свидетельства изменения регионального баланса сил в желаемом для турецкой стороны направлении – в сторону укрепления её влияния.

Речь идет о том, что Турция, на фоне глобальных тектонических сдвигов, создающих вакуум силы, начинает активно этот возникающий вакуум заполнять, усиливая свое влияние в традиционных регионах влияния других игроков, причем игроков глобальных. Разумеется, небезынтересен вопрос эффективности и успешности турецких действий с учетом того, разумеется, что локомотивом этих действий является лично президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган.

Продолжаем рассмотрение книги ведущего турецкого мозгового центра – Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV), который предельно оперативно отреагировал на текущие события. Фонд в конце октября месяца с.г. опубликовал книгу, которая озаглавлена как «В процессе глобальных перемен. Большая стратегия Турции».

Часть 6 нашего обзора доступна по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=74310

Напомним, что мы приступили к рассмотрению третьей части книги SETAV, которая от общей оценки ситуации в мире переходит непосредственно к Турции.

Третья часть книги озаглавлена как «Переосмысление внешней политики и политики безопасности Турции» и состоит из следующих разделов: «Внешняя политика Турции и уравнение безопасности», «Большая стратегия Турции», «Устойчивая стабильность», «Стратегическая автономия», «Стратегическая гибкость» и «Военная мощь и стратегия».

Во вводной части книги, турецкие авторы говорят о необходимости выработки целостного взгляда на пространство окружающее Турции и на те перемены, которые в нем происходят. И на основе этого взгляда, как ни пишут, уже можно вырабатывать единую дорожную карту, целью которой является обеспечение Турции стратегического преимущества в условиях современной турбулентности.

При этом, заметим, что издание предлагает исходить из принципа соразмерности и баланса. Делая фокус на тех задачах, которые реалистично достичь в обозримой перспективе. При этом авторы говорят о том, что разумеется региональная и глобальная динамики не изменятся одномоментно. Однако, как они пишут, «полезным является прояснить», что мир – «забеременел» коренными переменами, которые произойдут уже в течение ближайших десяти лет. Впрочем, как они же и подчеркивают, надо понимать, что не родится полностью новый мир, хотя, как указывается авторами, нельзя говорить и о том, что мир не претерпит никаких изменений. То есть, мир не перевернется на 180 градусов.

Что в этой ситуации должна делать Турция? – Как пишут авторы, ей для начала надо определиться со своей «геополитической ориентацией».

Турции надо разграничить тех, кто для неё является (потенциальными) союзниками, конкурентами и врагами. Определить, где и при каких обстоятельствах может возникнуть борьба. И, в конце концов, предусмотреть то, каким образом Турция будет справляться с геополитическими вызовами, возникающими перед страной. Все эти аспекты, как указывается турецкими авторами, должны быть приняты во внимание и учтены в дорожной карте в рамках «Большой стратегии Турции».

Помимо разработки «Большой стратегии», авторы говорят и о процессе её, стратегии, имплементации. В основе реализации стратегии, как пишут турецкие авторы, у Турции должен быть выработан единый, непротиворечивый подход, каким образом страна будет реагировать на те или иные события, которые будут возникать на национальном, региональном и глобальном уровнях.

Как указывается авторами, они считают, что «Большая стратегия Турции» должна строиться на осях стабильности и безопасности, с целью обеспечения устойчивости её реализации.

Отдельный вопрос составляет география реализации «Большой стратегии Турции». Авторами отмечается, что ими ни в коем случае не предлагается ни строить свое жизненное пространство в «соседней географии» (читай, в том, что у нас называется «ближним зарубежьем» — прим.), ни формировать свое влияние, исходя из постулата о культурном наследии Турции, которое принадлежит только ей (тут уже речь, скорее, идет об апеллировании к экс-жизненному пространству – географии Османской Империи – прим.). Как указывается авторами, это не значит, что Турции надо разрывать культурные связи с соседними странами. Но это означает, что культурная дипломатия является лишь одним из инструментов, пусть и важных, но инструментов внешней политики, среди целого ряда других.

Как пишут авторы издания, их целью является максимально адекватно понять те изменения, которые в настоящее время переживаются миром. К этим изменениям, как они постоянно подчеркивают, требуется максимально возможным образом подготовиться и «сильным, стабильным и эффективным образом адаптироваться». В итоге, целью является обеспечение защиты долгосрочных интересов Турции и обеспечить возникновение такой реальности, в которой Турция займет сильное место в новом мире (подразумевая при этом, что «Турция достойна в мире большего», исходя из своего возросшего потенциала и смены «первого ряда» мировых лидеров – прим.).

Эта новая позиция Турции должна быть основана на сдерживающей военной силе страны. Она, как пишут авторы, должна позволять эффективным образом реагировать Турции на возникающие ситуации и угрозы. И, наконец, она должна позволять препятствовать / ликвидировать те «статус-кво» (по-турецки: «oldubitti» — И.С.), которые направлены против Турции или нарушают её национальные интересы.

Разумеется, это вызывает отдельный вопрос, относительно тех статус-кво, которые, на взгляд авторов, нарушают турецкие национальные интересы. Поскольку, когда речь идет о статус-кво, нередко наблюдается пересечение со сложившимся мировым порядком. А тогда уже можно говорить о том, что Турция бросает вызов мировому порядку.

По нашему мнению, можно говорить, как минимум, о следующих статус-кво, которые не устраивают турецкую сторону. Большинство из них связано с прочерчиванием границ и зон влияния, которые должны быть, на турецкий взгляд, пересмотрены. Однако, есть у Турции и более фундаментальные вопросы, которые следует считать системными.

Перечисляем в свободном порядке (но не в порядке важности и приоритета):

  1. Восточное Средиземноморье: Турцию не устраивает тот статус-кво, который сложился в плане раздела газовых месторождений региона, при котором Турция оказалась лишена значительной части территорий, рассматриваемых страной в качестве своей исключительной экономической зоны.
  2. Эгейское море и Восточное Средиземноморье: Турцию не устраивает раздел территорий, который сложился в результате турецкой Войны за независимость после подписания так называемого Лозаннского мира. Результатом для Турции стало то, что к Греции отошли сотни (!) островов, многие из которых находятся в пределах прямой видимости от турецкого берега и они же используются Грецией для прочерчивания своей исключительной экономической зоны. Разумеется, встречая, в этом смысле, ожесточенное сопротивление Турции, которая чувствует себя ущемленной.
  3. Нагорный Карабах: Стратегическая значимость этого вопроса для Турции представляется двоякой. Во-первых, речь идет о помощи «братскому» Азербайджану, которая сильно азербайджанский народ, а точнее азербайджанское руководство, обяжет и внесет огромную, без преувеличения, лепту в формирование положительного образа Турции в Азербайджане. Что, собственно, и произошло, после наступления так называемой «Карабахской осени». Во-вторых, речь идет о создании прямой сухопутной границы между Турцией и Азербайджаном через Нахичевань. Турция и Азербайджан – это страны, которые могут вместе формировать уже костяк тюркского мира, которые перестанет быть, по крайней мере, с географической точки зрения умозрительным. Как, в свое время, костяк Европейского союза сформировали Германия и Франция.

Отдельным вопросом в этой связи представляется следующий: вот Турция всеми силами препятствует возникновению вдоль своей границы курдского анклава, (справедливо) при этом полагая, что собирание земель курдских в очагах региональной нестабильности (в Ираке и в Сирии) приведет к угрозе территориальной целостности и самой Турции. Может ли Россия также рассматривать, в качестве угрозы своей территориальной целостности, собирание земель тюркских у себя на южных рубежах, в качестве угрозы уже своей территориальной целостности и, в этой связи, предпринимать шаги, которые будут направлены на «разрыв тюркского коридора» на своих южных рубежах?

  1. Турецкая Республика Северного Кипра: Статус-кво, который там сложился, с непризнанием ТРСК со стороны зарубежных стран, включая, кстати, и сам «братский» Азербайджан, разумеется, не может устраивать Турцию.

Вообще, как планируется турецким руководством, 2021-й год должен стать годом признания Турецкой Республики Северного Кипра – можно сказать годом прорыва блокады. За Азербайджаном должен последовать ещё целый ряд дружественных Турции государств. К ним относятся и в качестве таковых турецкими экспертами обозначаются: Ливия (в лице Правительства национального согласия – И.С.), Пакистан, Бангладеш и Гамбия. Понятно, что Турции нужен прорыв «блокады» ТРСК. В противном случае, неизбежно начинается дрейф в сторону от Турции в направлении договора «на любых условиях» с Европой.

Надо ли говорить о том, что такое была бы (гипотетическая) потеря Северного Кипра для Турции? Сейчас для новых попыток снятия блокады с ТРСК — самое время. В том числе, после победы на президентских выборах в ТРСК Эрсина Татара, сторонника модели двух государств для острова. Да и за Азербайджаном образовался большой долг перед Турцией, который уже востребован – вопрос лишь за тем, как отреагирует Азербайджан.

При этом возникают следующие, неизбежные вопросы со стороны Анкары в адрес Баку:

  • Признает ли Азербайджан ТРСК?
  • Подпишет ли Азербайджан тройственное энергетическое соглашение с Турцией и ТРСК, как противовес соглашению Греция — Кипр — Египет – Израиль?
  • Присоединится ли азербайджанская компания Socar к геологоразведке в Восточном Средиземноморье?
  • Как резюме, пойдет ли Азербайджан в вопросе Кипра против США, ЕС, Египта и Израиля, как «вписалась» Турция за него, чуть ли не против всего мира, в Нагорном Карабахе?

 

Вообще говоря, если говорить о костяке будущего «углубленного» тройственного тюркского сотрудничества, то можно рассматривать ось Турецкая Республика Северного Кипра – Турция – Азербайджан и на базе неё строить уже шаги по углубленной интеграции. Но, опять же, лишь в том случае, если на приведенные выше вопросы турками будут получены утвердительные ответы.

 

  1. Киркук и Мосул: Эти нефтеносные районы Ирака воспринимаются турецким руководством в качестве «исторически своих» и следует это иметь в виду, даже несмотря на то, что подобных заявлений турецкие руководители не допускают, соизмеряя свой взгляд на вещи с реальной ситуацией. Тем не менее, Киркук и Мосул – это те провинции, которые могут кардинально изменить турецкую энергетику и, говоря шире, турецкую экономику. И в своем сознании турки с ними не расстанутся.
  2. Крым: Позиция Турции и лично президента Р.Т.Эрдогана по данному вопросу хорошо известна, хотя, по выражению президента В.Путина, «не важна». Разумеется, на нынешнем историческом отрезке, решение этой проблемы в пользу турок, вспомнивших о русско-османских договоренностях, не представляется возможным. Пока же, Турция занимается тем, что укрепляется / создает себе плацдарм на Украине. Пока ещё в смысле своего экономического влияния, инвестиций в страну, технологий (в том числе, в сфере ОПК – из страны), получения в стране строительных подрядов. Отдельного внимания заслуживает та деятельность, которая направлена на крымско-татарских диссидентов, которые проживают на территории Украины, на украинских мусульман, а также на антироссийско настроенных политологов украинского происхождения, которые готовы сотрудничать с Турцией в плане реализации её медийных проектов и создания контента, который потом «забрасывается» в российское медийное пространство и воспринимается в качестве «своего», будучи создан носителями языка.

Подчеркнем, что Крым нами добавлен в приведенный выше перечень лишь на стратегическую перспективу. Сегодня все, что может делать руководство Турции – это не оставлять своим потомкам того наследства, что турецкое руководство Крым, возвращенный в состав Российской Федерации, признало. А, следовательно, отказалось от своих дальнейших и отнюдь не невероятных притязаний на полуостров.

Мы не раз писали о том, что, на первый взгляд, теоретически мог бы рассматриваться размен признаний между Россией и Турцией: признание Россией Турецкой Республики Северного Кипра может быть разменяно на признание Турцией Крыма.

Но, все же, как можно судить, на турецкий взгляд (который, подчеркнем, особо не скрывается – И.С.), это – неравноценный обмен.

Ведь Россия не имеет территориальных претензий на Северный Кипр. А, следовательно, от признания Россией ТРСК от неё не «убудет». Она ни от чего не отказалась, пойдя на признание ТРСК, от установления с ним дипломатических отношений, а также от того, что начала с ним нормальную торгово-экономическую деятельность, включая отправку туристов. То есть, работая на независимое признанное государство, которое никогда не являлось предметом территориального спора – войны – между Турцией и Россией.

Однако, Крым и, говоря шире, северное черноморское побережье, долгие десятилетия, если не столетия являлся территорией войны между Российской и Османской Империями. И, как выясняется, это спор, до сих пор, остается неурегулированным.

Это немного напоминает ситуацию с поражением Советского Союза в Холодной войне, за которым, на взгляд США, должна была последовать безусловная и безоговорочная «капитуляция» отказ от любых претензий в мире. Однако, Россия это поражение не признала и не признает и всегда будет стремиться если не к историческому реваншу, то, во всяком случае, к восстановлению баланса.

То же самое и с упомянутыми выше статус-кво, включая не только Крым, но и острова Эгейского и Средиземного морей. Да, возникла современная новая Турция в виде Турецкой Республики Мустафы Кемаля Ататюрка и, на какой-то исторический период, реваншистские настроения оказались «забетонированы плитой» новой Турецкой Республики. Однако, плита потрескалась и те же самые настроения начали давать о себе знать. А сейчас они и вовсе на подъеме. Ведь националистический популизм – на подъеме и далеко не только в одних США и ЕС, но и в самой Турции. А на такой почве вызревают условия и для попытки изменения того самого статус-кво.

Потому Турция не признает Крым, потому что в перспективе она на него претендует (опять же, вслух в Турции это не говорится, но все и без слов понятно – И.С.) и признание Крыма означает отказ от этих претензий на обозримую историю. К чему, разумеется, турки не готовы. Впрочем, не готовы они сейчас и озвучивать свои прямые претензии на полуостров, поскольку для этого нет сложившихся условий. А условия должны вызреть для этого, прежде всего, внутри самой России, по всей видимости «пост-путинской».

Равно как нет сложившихся условий, против которых Турция борется «глобально» из серии «Мир – больше пяти!». Да, понятно, что Турция хочет, чтобы состав постоянных членов СБ ООН был бы расширен. Однако, пока у неё не хватает ни «личного веса», ни сторонников для того, чтобы даже сколь-нибудь серьезно ставить об этом вопрос.

62.87MB | MySQL:102 | 0,490sec