Министр обороны Италии Лоренцо Геррини согласился со своим британским коллегой, Беном Уоллесом, помочь реорганизовать вооруженные силы ПНС и «оказать им поддержку в вопросах подготовки и формирования».
Об этом Л.Геррини заявил во время телефонного разговора с Б.Уоллесом, подробности которого были сообщены итальянским агентством Nova, на материалы которого ссылается ливийский оппозиционный канал «Оэа» в рамках освещения о предстоящей встрече Геррини с министром обороны ПНС Салахом аль-Нимрушем. Встреча призвана определить детали структурированной поддержки, поскольку будет посвящена тому как оптимально направить помощь иностранных держав на «развитие способностей, а также на обучение людей». Отметим, что подобное соглашение между Италией и ПНС уже действует в отношении оснащения и подготовки кадров для ливийской береговой охраны.
Первые подробности о планируемой программе сотрудничества между военными ведомствами Италии и Триполитании (мы, во избежание путаницы между двумя ЛНА, национальной и народной, прибегнем к такой условной принадлежности) стали известны когда министр обороны ПНС Салах аль-Нимруш несколько дней назад возглавил мероприятия, связанные с выпуском первой группы офицеров из учебного центра имени Омара аль-Мухтара.
Это военно-учебное заведение представляет собой прообраз командно-штабного колледжа, призванного обеспечить начальную военную подготовку офицерского состава сухопутных войск с некоторой базовой специализацией по родам войск, таким как бронетанковые и артиллерия, и, в перспективе, заняться повышением образования офицеров до такого уровня, после которого в армиях арабских стран к званиям принято добавлять приставку «такой-то….штаба», или «Генерального штаба», в зависимости от уровня ВУЗа и степени претензий местного военно-политического руководства. Знаки различия дополняются красной полоской на погоны. На практике, «генштабисты» — это просто офицеры в звании от капитана до майора, редко подполковника, проходящие годовое повышение квалификации с упором на свой конкретный род войск, плюс, некоторый объем академических знаний, позволяющий им впоследствии занимать различные командные или административные должности в армии или в системе местного ВПК и ВТС. Для Ливии это первый подобный опыт: при М.Каддафи существовали обычные «отраслевые» военные училища, не претендовавшие на такой уровень, и прежние «генштабисты» становились таковыми в Ираке, в Каире или в Москве. Вся работа нового учебного центра выстроена турецкими советниками по турецким и натовским стандартам. Не случаен выбор названия – Омар аль-Мухтар, герой ливийского сопротивления итальянской оккупации, кстати действовавший, главным образом, и погибший в Киренаике. Тем самым, военное руководство Триполитании претендует, как бы, на статус единого военного учебного заведения для всей Ливии, а некоторые высказывания С.аль-Нимруша и начальника штаба ВС ПНС М.аль-Хадада недвусмысленно обращены к членам многочисленных «кятиб» и племенных ополчений Киренаики и Феццана, «мы принимаем и приглашаем всех». Тем самым, взят курс на подготовку кадров для новой единой ливийской армии.
В серии высказываний на своем аккаунте в «Твиттере», С.аль-Нимруш усматривает в сотрудничестве с Турцией «продолжение солидарности предков, когда они коллективно противостояли силам вторжения, агрессии и заговорам против Ливии».
По оценке министра обороны, первая группа выпускников учебного центра им. Омара аль-Мухтара — это «авангард молодежи Ливии, доказывающий себе и всему миру, что они могут идти в ногу с наукой и ее развитием, и полны решимости сплотить свои ряды, действуя разумом и телами, чтобы защитить свою родину». «С искренней волей мы возьмем их за руки, и будем противостоять всем, кто пытается привнести в наш дом маргинализацию и демонизацию», — добавил.
«Выпуск первой группы курсантов учебного центра им. Омара аль-Мухтара стал первым шагом в процессе построения нового поколения ливийской армии, вооруженной наукой, знаниями и технологиями», — считает С.аль-Нимруш, добавив: «Отныне мы будем использовать ранее тратившуюся впустую энергию нашей молодежи, возродив в ней доверие и не теряя надежды».
Инициатива ПНС по открытию этого военного учебного заведения в Триполи, на наш взгляд, кроме серьезной заявки на роль первого национального командно-штабного военного ВУЗа, что очень привлекательно для десятков молодых ливийцев, самого по себе, имиджевого события и хорошей возможности привлечь старые кадры к процессу обучения, несет в себе еще один важный смысл.
Одной из особенностей военного строительства Ливии и до 1969 года и после Революции Аль-Фатих, вплоть до падения Джамахирии было то, что основная тяжесть профессиональной специализированной подготовки военных кадров всегда возлагалась на внешние источники. Тысячи ливийских военных в свое время прошли обучение в учебных центрах и военных академиях СССР, Италии, Югославии, Ирака, Египта, Франции, Польши, ГДР. При этом, ориентировано это обучение было, естественно, на те виды оружия и военной техники, которые, соответственно, приобретались в этих странах. Без всякого преувеличения можно сказать, что вся прежняя ливийская военная школа, ее академический сегмент, были теми людьми, которые прошли обучение в Советском Союзе. Это относится к сухопутным войскам, подавляющему большинству личного состава ВВС, абсолютно всему составу ПВО и значительной части офицеров, служивших в ВМС. Не случайно, до сих пор мы видим по обе стороны противостояния многочисленные образцы советской техники: танков Т-55 и Т-62, Т-72, БМП, БМ-21 «Град», истребителей МиГ различных типов. ЛНА регулярно получает из различных источников запасные части и технику «из наличия» МО РФ.
Но, гражданская война и отсутствие военной и технической подготовки у большинства членов вооруженных группировок в значительной степени привели к тому, что применение сложных видов вооружения стало эпизодическим: проще воевать на пикапах с пулеметами, чем управлять танком или обслуживать его. Сыграли свою роль проблемы с ремонтом и наличием запасных частей и обученных техников. Поэтому, на сегодня, основная масса обеих ливийский армий, и в Триполитании и Киренаике – это десятки пикапов с пулеметами, ЗСУ или китайскими 106 мм мини-«Градами» и отдельные роты, по паре-тройке с обеих сторон, гордо именуемые «бригадами», где есть несколько обученных танковых экипажей или артиллерийских расчетов. Есть несколько десятков летчиков, в большинстве своем, бывших офицеров ВВС Джамахирии, ЛНА располагает парой десятков вертолетчиков, подготовленных египтянами и все это существует на фоне удручающего положения с обслуживанием и ремонтом техники. Так вот, назовем его, вторым постджамахирийским этапом ливийского военного строительства, или, вернее, отката в махровую партизанщину, даже по меркам войны 2011 года, который уже заканчивается и то, что к процессу подготовки национальных военных кадров в Ливии кроме турок подключатся итальянцы и британцы, что на наш взгляд, не сулит ничего хорошего для будущего ливийско-российского военно-технического сотрудничества.
Если исходить из того, что политический диалог и переговорный процесс приведет к консенсусу между Триполи и Бенгази, а мы не раз подчеркивали: неразрешимых противоречий между ними нет, и речь шла и идет (если не брать во внимание внешние факторы) исключительно о переделе ресурсов внутри бывшей джамахирийской элиты, то реальность существования Ливии как единого государства в части его вооруженных инструментов будет очевидна. Можно назвать это конфедерацией, или как угодно, но содержать две армии, две системы их снабжения и обеспечения при таком сценарии никто не будет. И инициатива в создании этих будущих ВС Ливии на сегодня у ПНС. У него же, или его преемника будет и их финансирование, а, следовательно, если у истоков новой военной ливийской школы, как бы она не выглядела в первое время, будут стоять турки, итальянцы и британцы, это означает то, что молодые ливийские офицеры поедут учиться в дальнейшем в Стамбул, Рим или Сандерхест. Но, никак не в Москву.
Нынешнее поколение молодых ливийцев никак не помнит тот положительный задел, который существовал между Джамахирией и СССР. Иными словами, никаких преференций к РФ они не испытывают. Теперь представим, что такой ливиец, которого учили турки и который получил штабную степень в Италии или Великобритании получает назначение в департамент закупок или на должность, связанную с военно-техническим сотрудничеством, нетрудно догадаться технике чьего производства будут отданы его симпатии.
С учетом того, что основная масса, хоть и огромных, запасов оружия и военной техники советского производства имеющихся в стране, неисправна, безнадежно устарела или устареет в ближайшее время, Ливия в обозримой перспективе может стать одним из крупнейших и платежеспособных оружейных рынков: ей придется практически заново создавать ВВС, ПВО, ВМС и все остальное, а это миллиардные контракты, которые будут заключаться с теми, кто уже сегодня работает с Министерством обороны в Триполи, а не в Бенгази. И решать эти вопросы будут в Триполи, триполийцы, и те же мисуратцы. И судя по всему, не с Москвой.
Многих ливийцев из числа тех, кто еще помнит и уважает советских военных специалистов удивляет не то, что Москва сделала ставку на Х.Хафтара. А то, что она категорически не идет на контакт с теми силами в Триполи, которые ориентированы национально, а не на Турцию. Такой однобокий подход, по оценке бывшего редактора ливийского военного издания «Аль-Муссалях», Масауда аль-Гарьяни состоит в том, что «позиция русских, выступающих в Киренаике в качестве эмиратских наемников является их личным делом». «Но, когда неоднократные, надлежащим образом оформленные обращения от официальных структур Триполи насчет ремонта и модернизации вооружения и военной техники, поставок боеприпасов (причем, за плату, а не в кредит), сотрудничества в сфере оборонного производства, где существуют целые заводы, построенные русскими, уцелевшие в ходе агрессии НАТО и гражданской войны, которые предлагаются для модернизации, все это остается или без ответа, или ответом является ссылка на режим санкций и запрет поставок оружия и военной техники в Ливию, мы удивляемся», -заявляет эксперт, «а чьи военно-транспортные самолеты, несмотря ни на какие санкции, прибывают в Бенину из ОАЭ и Сирии? Чьи наемники и военные и чья военная техника, в том числе новейших образцов, оказывается на стороне сил Хафтара?».
Возможно, соображения геополитики есть материя превалирующая и надстоящая над вещами обыденными, но тогда не стоит удивляться, если на вооружение обновленной и воссоединенной ливийской армии через несколько лет поступят новые образцы военной техники европейского и турецкого производства. С учетом того, что нынешние экономические возможности РФ в отношении Ливии таковы, что предложить ливийцам кроме оружия нечего, а ливийцы эти в силу сказанного выше и изменившихся обстоятельств вежливо откажутся, реальное наполнение российско-ливийского сотрудничества может оказаться приведенным к нулю.