Как дали понять ряд анонимных иракских источников, соперничество между иранскими спецслужбами в Ираке вызывает серьезную дезориентацию среди иракских силовиков. После вторжения США в 2003 году Иран создал мощную сеть политических, религиозных и вооруженных группировок, которые делают влияние Тегерана в стране системообразующим фактором. Однако последние по времени события свидетельствуют, что союзники и доверенные лица Ирана получают противоречивые инструкции от Ирана. А это в свою очередь заставляет задуматься об отсутствии единого централизованного органа управления в Тегеране. Иранская политика транслируется в Ираке через четыре разведывательные службы. Одной из них является Министерство разведки и национальной информации. Это внешняя разведка практически в классическом исполнении. Второй службой является отдел при канцелярии верховного лидера ИРИ Али Хаменеи «Бейт-Рахбари», который занимается особо деликатными делами. Третий связан с КСИР, а четвертый — также с канцелярией верховного лидера. Последние три спецслужбы подчиняются непосредственно Хаменеи и его ближайшим помощникам и отвечают за контакты именно с иракскими политиками и чиновниками, близкими к Ирану. Или, если еще проще, то за контакты с проиранской агентурой влияния. Каждая из этих структур в той или иной контролирует десятки иракских вооруженных группировок, политических лидеров и руководителей сил безопасности, а также средства массовой информации и религиозные учреждения. Хотя работа иранских спецслужб в основном опирается на шиитские силы, они также работали над привлечением и вербовке иракцев-суннитов, курдов, христиан и езидов. За последние две недели их активность возросла. И, при этом, создалось ощущение общей разбалансированности устремлений. Сейчас в Ираке наблюдается эскалация иранской активности на различных уровнях — в сфере безопасности, политики и СМИ. В то время как эмиссары Министерства разведки призывают к спокойствию местных шиитских сил, те спецслужбы, которые замыкаются исключительно на Хаменеи, стимулируют своими действиями различные центробежные тенденции в системе лояльных им в Ираке сил. При этом их подходы и методы могут сильно расходиться. Эта политика представляет опасность для Ирака, поскольку напряженность между Тегераном и Вашингтоном пропорционально нарастает из-за потенциальных переговоров о возвращения США к ядерной сделке 2015 года. «Иранцы считают, что новая администрация США слаба, и поэтому они давят [ударами по американским силам и иракскому правительству], чтобы заставить американцев вернуться к ядерному соглашению и снять экономические санкции с Ирана до начала каких-либо переговоров. Они хотят представить решение об отмене экономических санкций как победу, поэтому они оказывают большее давление на американцев, чтобы они официально объявили об отмене этих санкций до начала каких-либо переговоров» — полагает один из авторитетных местных иракских экспертов на условиях анонимности. Зарубежные разведывательные операции в первую очередь должны быть функцией Министерства разведки Ирана. Но КСИРи, в частности его специальное подразделение «Аль-Кудс», безусловно, является самым влиятельным подразделением Ирана на международном уровне из-за его прямой связи с канцелярией верховного лидера. Контроль над операциями КСИР в Ираке в том числе, был закреплен за Касемом Сулеймани, который командовал «Аль-Кудс» и был убит в январе 2020 года американским беспилотником в Багдаде. При этом он сумел жестко централизовать деятельность всех остальных иранских спецслужб, а все поддерживаемые Ираном политические и вооруженные группировки в Ираке подчинялись ему. Крах иракской армии и спецслужб дал ему реальный шанс сформировать ударную силу с определенной лояльностью, целями и руководством для достижения необходимого баланса между различными силами, действующими в Ираке. Когда лидер иракских шиитов великий аятолла Али ас-Систани призвал иракцев взяться за оружие и мобилизоваться против «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), он волей или неволей предоставил Сулеймани идеологический зонтик для формирования этой силы. Сулеймани ухватился за эту возможность, и результатом его правильной тактики стало создание военизированной зонтичной группировки «Аль-Хашд аш-Шааби», чьи поддерживаемые Ираном шиитские формирования составляли костяк ее сил. Позднее Сулеймани инициировал создание и политической фракции этих сил с представительством в парламенте. При Сулеймани «Аль-Хашд аш-Шааби» сыграл важную роль в уничтожении ИГ в Ираке. После его поражения в 2017 году между шиитскими военизированными формированиями начали возникать споры, поскольку некоторые из поддерживаемых Ираном группировок пытались использовать ситуацию для получения некой своей политической и юридической автономии. Однако после убийства Сулеймани ситуация резко изменилась. Его ликвидация привела к возникновению разбалансировки, которая прямо и ясно отразилась на работе четырех иранских спецслужб, а также связанных с ними вооруженных группировок и политических сил. «Сулеймани был связующим звеном, связывающим все фракции и политические силы вместе, но американцы убили его, а также убили Мухандиса, чье присутствие могло бы смягчить существующие разногласия. Иранцы до сих пор не смогли компенсировать этот вакуум, и в результате получился большой, неконтролируемый беспорядок», — сообщили некоторые иракские эксперты. Таким образом, разногласия внутри силового блока Ирана напрямую отразились на действиях этих группировок и сил в Ираке. Организационная слабость генерала Эсмаила Каани, сменившего Сулеймани на посту командира «Аль-Кудс», отсутствие у него таких же прочных связей с иракскими лидерами и его более ограниченные полномочия широко стимулировали попытку возвращения Министерства разведки Ирана и других ведомств к работе в Ираке. На этом фоне ведомственной неразберихи и конкуренции контроль над вооруженными иракскими группировками начала ускользать из рук Каани в последние месяцы, что вынудило аятоллу Хаменеи призвать «Бейт-Рахбари» напрямую вмешаться в эту ситуацию. Асгар Хиджази, советник Хаменеи по вопросам безопасности, возглавлявший «Бейт-Рахбари», стал непосредственно отвечать за наиболее видные иракские вооруженные группировки, включая «Катаиб Хизбаллу» и «Асаиб Ахль аль-Хак» «Каани — самое слабое звено. Лидеры [иракских вооруженных] группировок не придают ему никакого значения и не боятся нарушать его приказы. Фактическим лидером фракций на данный момент является Хиджази. Когда ему что-то от них нужно, он просит их командиров прибыть на встречу с ним в кабинет Хаменеи [в Тегеране]», — сказал анонимный близкий к Ирану иракский политический лидер. Таким образом, Иран сейчас изо всех сил пытается найти кого-то, кто способен занять место Сулеймани. «Верховный лидер пытается восстановить свой контроль над действующими в Ираке ведомствами и связанными с ними местными силами, унифицировать решения и ограничить ущерб, причиненный этим хаосом» — сообщают иракские анонимные источники. Масштабы этой неразберихи стали особенно очевидны после авиаудара США 26 февраля по боевикам «Катаиб Хизбалла» и «Катаиб Сайид аш-Шухада» в Сирии вблизи иракской границы. Несмотря на убийство одного бойца и ранение еще троих, большинство поддерживаемых Ираном иракских вооруженных группировок хранили молчание, в то время как руководство «Аль-Хашд аш-Шааби» призвало правительство Ирака расследовать, произошел ли налет на сирийской или иракской территории. При этом атака на позиции «Аль-Хашд аш-Шааби» в Абу-Камале на сирийско-иракской границе 26 февраля поставила иракского премьер-министра Мустафу аль-Казыми в очень неловкое положение по отношению к проиранским ополченцам, с которыми он и так уже находится в деликатном равновесии. Ответные удары США по «Катаиб Хизбалле» и «Катаиб Сайид аш-Шухаде» после ракетных ударов по американскому лагерю в Эрбиле 15 февраля выявила очень неприятный для премьера факт: активный обмен разведданными между Вашингтоном и Багдадом. Новая администрация США посчитала, что она достаточно расшифровала своих иракских контрагентов, проводя удары в Сирии, а не в Ираке, но факт фактической «наводки» американцев на цель их иракскими партнерами из разведки стал очень быстро известным. В частности, именно иракская Национальная разведывательная служба (INIS) помогла определить эти цели. Это сотрудничество было даже подтверждено министром обороны США Ллойдом Остином, который сказал, что Ирак был «действительно полезен в уточнении цели» нападения. То, что США и Ирак так тесно сотрудничали, вызвало соответствующий гнев среди иранских прокси в Ираке и в самом Тегеране, что побудило министра обороны Ирака Джуму Анада опровергнуть любое сотрудничество иракской разведки вне операций коалиции против «Исламского государства». Отсюда и соответствующая реакция Тегерана. Когда командование иракских военных операций направило на границу комиссию для расследования сложившейся ситуации, Хиджази вызвал лидера «Аль-Хашд аш-Шааби» Абу Фадака и ряд видных командиров иракских группировок на «срочную» встречу в Тегеран. В то же время лидер ливанской «Хизбаллы» Хасан Насралла пригласил командиров ряда более мелких группировок на внеочередную встречу в Бейруте. Хотя обе встречи состоялись примерно в одно и то же время 28 февраля, их результаты были разными. В то время как Насралла рекомендовал своим иракским союзникам сохранять спокойствие и отсутствие эскалации против американских сил и иракского правительства, то в рамках тегеранской встречи Хиджази настаивал на обратном, сообщили полевые иракские командиры, знакомые с итогами двух встреч. Поскольку точка зрения разведывательных иранских служб, связанных с канцелярией Хаменеи, они являются самым важными и влиятельным, тегеранское командование одержало верх, и лидеры фракций, представленные в «координационном органе фракций сопротивления», встретились на следующий день в Багдаде, чтобы спланировать дальнейшие шаги. Решение иранцев о плане «контролируемой эскалации» быстро вылилось в ракетный удар 3 марта по военной базе Айн-аль-Асад в западной провинции Анбар, где находится крупнейшее военное присутствие США. Иракские военные заявили, что атака не привела ни к каким жертвам, но Пентагон заявил на следующий день, что американский подрядчик умер во время налета от сердечного приступа. В то же время СМИ, связанные с поддерживаемыми Ираном силами, развернули интенсивную кампанию против иракского правительства, утверждая, что премьер-министр Мустафа аль-Казыми стремится увеличить численность американских войск в Ираке и обеспечить прикрытие, продлив их пребывание в составе миссии НАТО. Премьер был вынужден в свою очередь постараться успокоить ситуацию, прежде чем она вышла бы из-под контроля. Его советник по национальной безопасности Касем аль-Араджи провел ряд встреч с видными политическими лидерами и командирами вооруженных группировок, чтобы «прояснить ситуацию в этом вопросе и характер соглашения», которое иракское правительство стремится подписать с НАТО. На прошлой неделе Араджи желая «сгладить углы», заявив, что «численность персонала миссии НАТО составляет 320 человек, и они являются экспертами, советниками, инструкторами и сотрудниками, и миссия не выполняет никаких боевых или охранных миссий в Ираке. Задачи миссии НАТО в Ираке ограничиваются только обучением и консультированием, и нет никакого решения или директивы [изданной] иракским правительством [требующей] увеличить их число или изменить их консультативные обязанности». Хотя в заявлении говорится, что иракское правительство не намерено увеличивать численность контингента НАТО, на самом деле Багдад фактически вел переговоры с руководством Альянса о расширении его функций, особенно в том, что касается подготовки и реорганизации служб безопасности. Миссия НАТО в настоящее время ограничена подготовкой сил Министерства обороны, но иракцы запросили, чтобы они также обучили силы МВД и остальные службы безопасности. Расширение их миссии на этом направлении требует увеличения числа их членов и подписания с ними нового соглашения, но пока они используются только для обучения и консультаций и не имеют никакого отношения ни к каким боевым задачам. Как нам представляется, именно этот нюанс попыток части иракской элиты реорганизовать местные спецслужбы и вывести их «под шумок» из орбиты иранского влияния, и стал главным побудительным мотивом в рамках последних директив Хиджази, которые он дал, безусловно, не без одобрения Хаменеи.
На этом фоне в Багдаде произошел еще один знаковый инцидент. 8 марта граната, которая, по словам сотрудников Службы безопасности, была заложена в качестве СВУ, взорвалась на свалке рядом с Багдадским мостом имамов, соединяющим Северный суннитский район Адхамия и соседний шиитский район Кадхимия. Взрыв поразил шиитских паломников, отмечавших годовщину мученической смерти имама Мусы аль-Кадхима, убив одного и ранив восьмерых. Подобные инциденты далеко не редки в Ираке, однако эта атака побудила десятки аккаунтов Facebook и Twitter, связанных с поддерживаемыми Ираном группировками, опубликовать в унисон сектантские комментарии, обвинив жителей Адхамии в нападении на шиитских паломников. В комментариях вспоминалась трагическая массовая давка, произошедшая в том же месте в то же время в 2005 году, когда около 2000 шиитских паломников либо утонули, либо погибли после того, как их растоптали после того, как распространился слух, что среди них был террорист-смертник. Через несколько часов после взрыва гранаты М.аль-Казыми отправился в штаб оперативного командования Багдада и провел совещание по вопросам безопасности с министром внутренних дел, заместителем командующего объединенными операциями, командующим Багдадскими операциями и рядом военных и сотрудников Службы безопасности. Он поручил собравшимся офицерам «проявить предельное внимание и готовность обеспечить безопасное протекание церемоний паломничества», говорится в заявлении, распространенном его офисом во вторник 16 марта. Таким образом, кем-то (сделаем предположение, что это это иранцы) явно нагнеталась ситуация вокруг аль-Казыми. В то время как Араджи вел прямые переговоры с лидерами вооруженных группировок в Багдаде, М.аль-Казыми, его команда и некоторые политические лидеры находились в постоянном контакте с Бейрутом, Тегераном, миссией Организации Объединенных Наций и другими центрами силы. В среду 17 марта эти усилия привели к тому, что основные вооруженные группировки согласились успокоиться и прекратить нападения на американские войска и их союзников внутри Ирака в обмен на то, что аль-Казыми, как главнокомандующий Вооруженными силами Ирака, подаст письменный запрос в Совет Безопасности ООН о прекращении миссии возглавляемых США коалиционных сил при условии их вывода в течение максимального периода в 12 месяцев. Хотя это соглашение о перемирии и имеет важное значение, оно совершенно однозначно не положит конец конфликту между США и Ираном, с одной стороны, и вооруженными шиитскими группировками и иракским правительством — с другой. Большинство иракских чиновников из канцелярии премьера полагают, что кризис последних двух недель был не первым и не будет последним.
В последние недели о нападениях на американские цели в Ираке заявляли небольшие вооруженные группировки, носящие явно легендированные названия, такие как «Стражи крови» и «Люди пещеры». По словам иракских официальных лиц, это новая тактика, принятая известными группировками для проведения атак, от которых формально дистанцированны основные шиитские местные группы. Хотя эти атаки имеют ограниченный эффект, они являются инструментами давления иракского и американского правительств. «Все эти [новые] группы являются фальшивыми и не существуют. Эти нападения были совершены известными группировками, но они не хотят нести ответственность за последствия, поэтому приписывают их вымышленным группам. Выдумка существования этих группировок предоставляет шиитским вооруженным группировкам и иранцам необходимое пространство для маневра и дезавуирования ответственности за то или иное нападение», — сказал местный иракский эксперт по вопросам безопасности. Он отметил, что иногда противоречивые сообщения, исходящие из Ирана, могут фактически служить одной цели Тегерана и быть частью более широкой стратегии. «Иранские линии [спецслужбы] хорошо играют в игру маневра. В то время как одна из линий отрицает свою связь с этим нападением, другая линия берет на себя ответственность за него. Они играют в игру «хороший коп, плохой коп» с американцами и иракским правительством. Эта тактика всегда окупается», — сказал он. Согласимся с этой оценкой и добавим, что основным моментом во всей этой истории является факт того, что иракскую стратегию теперь определяют не в КСИР, а в канцелярии Хаменеи. А если еще проще – то лично им. Эта тактика, безусловно, преследует решение двух задач: преодоление ненужной конкуренции в иранском силовом блоке и создание соответствующих барьеров сдерживания для аль-Казыми, а в более глобальном смысле — воссоздание нового рычага давления на США в рамках побуждения их к возвращению к СВПД.