Главные советники Кайса Саида якобы призывали президента Туниса отобрать контроль над страной у избранного правительства, поскольку оно «в неудовлетворительной степени» борется с пандемией коронавируса и растущим уровнем долга. План состоял в том, чтобы заманить политических соперников Саида в президентский дворец и объявить о перевороте в их присутствии, не позволяя им уйти. Одновременно предполагалось арестовать и других высокопоставленных политиков и бизнесменов. План содержится в документ, с грифом «совершенно секретно» и датированном 13 мая. Он был адресован главе администрации К.Саида Наде Акаче и описывает, как президент должен стать основным гарантом конституции, которая в условиях чрезвычайного положения в стране даст ему полный контроль над государством. Согласно плану, просочившемуся из личного кабинета Акачи, президент должен был созвать срочное заседание Совета национальной безопасности в своем дворце в Карфагене под предлогом пандемии, ситуации в области безопасности и состояния государственных финансов страны. Затем Саид должен был провозгласить «конституционную диктатуру», которая, по словам авторов документа, является инструментом «концентрации всех полномочий в руках президента республики». Обозначая ситуацию как «чрезвычайное положение в стране», документ гласит: «В такой ситуации роль президента республики состоит в том, чтобы объединить все полномочия в своих руках, чтобы он стал центром власти, который позволяет ему исключительно удерживать… все авторитеты, которые наделяют его полномочиями». Затем предполагалось интернировать премьер-министра Хишама Мешиши и спикера парламента и лидера партии «Ан – Нахда» Рашида Ганнуши под предлогом вступления в силу главы 80 Конституции Туниса, которая позволяет президенту монополизировать власть в случае чрезвычайного положения в стране. В документе говорится, что Мешиши и Ганнуши не будут иметь права покидать дворец и что дворец будет отключен от интернета и всех внешних линий. В этот момент президент выступит с телевизионным обращением к нации в присутствии Мешиши и Ганнуши, чтобы объявить о наступлении нового периода политического развития страны. Доклад подразумевал, что исполняющим обязанности министра внутренних дел будет назначен генерал Халед аль-Яхьяви и что Вооруженные силы Туниса будут развернуты «на въездах в города, жизненно важные учреждения и объекты». Одновременно предполагалось помещение под домашний арест ряда оппозиционных фигур: из исламистской партии «Ан-Нахда» — Нур ад-Дин аль-Бахири, Рафик Абд аль-Салам, Карим аль-Харуни, Сайид аль-Ферджани; депутаты Блока аль-Карама — Гази аль-Карауи, Суфиан Тубал, бизнесмены, советники при канцелярии премьер-министра и т. д. Чтобы сделать переворот популярным среди населения предусматривалось приостановка платежей по счетам за электричество, воду, телефон, интернет, оплата банковских кредитов и налогов будет приостановлена на 30 дней, а цены на основные товары и топливо предполагалось снизить на 20%. План также включал предложения запретить любому парламентарию, разыскиваемому тунисскими судами, покидать страну и освободить от занимаемых должностей всех губернаторов, связанных с какой-либо политической партией. Президент также должен был предпринять «всестороннюю перестановку министров, сохранив при этом только премьер-министра, но никого другого». Его должны были консультировать целевые комитеты по чрезвычайным ситуациям.
В связи с этим «взбросом» очевидной фальшивки следует отметить пока только один факт: противостояние между президентом с одной стороны; и условно блоком из светских во главе с премьером Х.Мешиши и исламистами во главе с Р,Ганнуши – с другой, достигла своей кульминации. Такая фальшивка означает уже объявление открытой войны президенту и открытого обвинения его в попытке узурпации власти. При этом для подобной узурпации власти у К.Саида, помимо всего прочего, просто недостаточно сил. Фальшивка предусматривает войну президента практически против всех политических сил в стране, что означает только один финал – его свержение и быстрый суд. Да и коллективный Запад не стал бы приветствовать такой сценарий. По крайней мере, К.Саиду об этом очень прозрачно намекнул президент Франции Э.Макрон во время их встречи 18 мая в Париже. Вместо этого он надавил на К,Саида с тем, чтобы он более активно готовил саммит «франкофонной Африки» на острове Джерба: там идет серьезное отставание по графику, что К,Саиду совсем не понравилось. Он вообще не хочет быть хозяином этого мероприятия. Такой переворот привел бы в шок и международные кредитные организации, с которыми сейчас Тунис ведет трудные переговоры о смягчении своих долговых обязательств в надежде получить новые кредиты. Ведь чрезвычайное положение автоматически означает еще и отказ платить по кредитам. А эти переговоры зашли в тупик. Не представив Международному валютному фонду план структурных реформ, премьер-министр Х.Мешиши вряд ли получит какую-либо новую финансовую помощь в краткосрочной перспективе. Тем временем спикер парламента Р.Ганнуши не смог заручиться поддержкой своих союзников в Катаре, а К.Саид не услышал ничего утешительного по этой теме от Э.Макрона. За несколько дней до окончания пятилетнего плана МВФ 19 мая и столкнувшись с угрозой того, что агентство Moody’s может еще больше понизить суверенный рейтинг Туниса в июне, Мешиши и его правительство продолжают искать пути получения новой финансовой помощи. Однако, если не случится чуда, МВФ вряд ли придет к какому-либо решению в течение нескольких месяцев. Предполагалось, что Мешиши отправится в штаб-квартиру МВФ в Вашингтоне в конце апреля, а затем в начале мая. В конце концов, однако, он решил позволить министру финансов Али Кули принять делегацию в МВФ с 3 по 8 мая и перенести свой визит на более поздний срок. Объяснение этому очень простое и жесткое. Как правило, контакты на высоком уровне между МВФ и правительствами происходят в заключительной части переговоров по урегулированию окончательных деталей структурных реформ, которые предлагает провести страна-заемщик. Однако до сих пор правительство Туниса лишь в общих чертах изложило свой план реформ, который включает в себя контроль над заработной платой в государственном секторе, реформирование субсидий и реорганизацию лицензий на импорт и других монополий. Делегация МВФ не дала подробных сведений о мерах, которые она планирует принять для достижения своих целей, или даже приблизительного графика проведения реформ. На этот раз МВФ требует, чтобы все соответствующие заинтересованные стороны, а не только правительство и Центральный банк Туниса, поддержали процесс реформ. Другими словами, он хочет, чтобы профсоюз UGTT и орган работодателей UTICA одобрили не только цели реформ — что отнюдь не является данностью — но и меры, необходимые для их достижения. При его новом управляющем директоре Кристалине Георгиевой МВФ подозревает, что правительство Туниса и UGTT ведут хитрую игру, принимая все его требования, а затем устраивают народные протесты, чтобы дать им возможность отказаться от своих обязательств. Хотя это, казалось бы, свидетельствует об отсутствии доверия, тем не менее верно, что этот союз до сих пор выступал практически против всех реформ, к которым призывал МВФ в обмен на щедрые кредиты, которую он распределял за последние десять лет. И генеральный секретарь UGTT Нуреддин Табуби, о котором говорили как о возможном члены делегации Мешиши во время его предполагаемой поездки в Вашингтон, все еще находится в режиме отрицания всех реформ. Он воспользовался празднованием 1 мая Дня труда, чтобы призвать через массовые демонстрации к новому повышению заработной платы. Чувствуя, что переговоры между правительством и МВФ вряд ли пойдут хорошо, спикер Ассамблеи народных представителей и лидер умеренных исламистов Рашид Ганнуши попытался договориться об отдельном запасном плане со своим давним союзником Катаром. Он отправился туда 6 и 7 мая с целью убедить эмира Тамима бен Хамада Аль Тани предоставить Тунису новый кредит в размере 2 млрд долларов, который позволил бы Ганнуши, главе исламистской партии «Ан-Нахда» усилить свою роль в качестве главного спонсора правительства Мешиши. На самом деле, однако, почти половина этой суммы была бы использована для оплаты предыдущего кредита, предоставленного Катарским национальным банком в 2017 году, погашение которого Тунис должен закончить в 2022 году. Оставшаяся часть немного улучшила бы внешний вид государственного бюджета и позволила бы Мешиши более спокойно подготовиться к переговорам с МВФ. Однако Ганнуши покинул Доху с пустыми руками после того, как Катар настоял на том, чтобы правительство Туниса завершило свои переговоры с МВФ, прежде чем искать новый кредит в Катаре. Неудача Ганнуши была вполне предсказуема. Он уже посылал своего советника и зятя, бывшего министра иностранных дел Рафика Абдессалема, в Доху в конце марта, усилив тем самым официальную миссию во главе с Али Коли, чтобы попытаться убедить Катар предоставить новые финансовые средства. Однако у Абдессалема мало, что получилось. Во-первых, по финансовым соображениям, поскольку Катар отказался перепланировать существующий долг Туниса и предложил, чтобы любой новый долг содержал 5,5% процентной ставки, что было неприемлемо для тунисского правительства. Во-вторых, сейчас эмир Тамим возобновляет свои региональные альянсы после окончания блокады, введенной в отношении Катара Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами в начале года. Поэтому Доха не хочет оживлять «боевые действия» с ними, создавая впечатление, что она возобновляет поддержку организаций, связанных с «Братьями-мусульманами». Глава государства Кайс Саид до сих пор был просто статистом всех этих событий, удовлетворившись встречей с вице-президентом Всемирного банка по Северной Африке и Ближнему Востоку Фаридом Бельхаджем, который оказался его бывшим школьным товарищем. Это не помешало Бельхаджу прямо напомнить президенту Туниса о необходимости уважать фундаментальные требования международных институтов. К.Саид, таким образом, сосредотачивается на своих планах по возвращению в страну колоссальных состояний, накопленных некоторыми предпринимателями в эру Бен Али. Сотни миллионов евро были заморожены за пределами Туниса, но правительство уже пропустило несколько ключевых юридических сроков в своих усилиях по их возвращению. Специальная комиссия, созданная под руководством Министерства иностранных дел, не справилась со своей задачей, и два ведущих министра в правительстве — министр юстиции Мухаммед Буссета и министр государственных имуществ Лейла Яффель откровенно провалили эту миссию. Те, кто продвигал это досье в правительстве, были уволены Мешиши в январе. Поэтому президент создал новую команду. Частично состоящая из чиновников, прикомандированных Центральным банком Туниса, она уже собрала досье против сорока ведущих бизнес-семей Туниса и нацелена еще на шестьдесят кланов. Первой звонок для бизнесменов «эпохи Бен Али» уже прозвонил, но не очень внятно. Тунисский суд приговорил Бельхассена Трабелси, шурина свергнутого президента Зина аль-Абидина Бен Али 17 марта к десяти годам тюремного заключения за коррупцию. Трабелси в настоящее время находится во Франции, которая в январе отказала в просьбе Туниса об экстрадиции бизнесмена на том основании, что он рисковал «подвергнуться бесчеловечному и унижающему достоинство обращению» по возвращении. Суд также приговорил Сами Фери, владельца телеканала El Hiwar, к восьми годам тюрьмы по тому же делу. Государственное информационное агентство TAP сообщило, что суд оштрафовал их на 40 млн динаров (14,51 млн долларов) за использование государственных телевизионных ресурсов в интересах частной компании и передачу рекламных доходов их компании. Описанный в просочившейся в 2008 году дипломатической телеграмме США как «самый печально известный член семьи Бен Али», богатый бизнесмен Б.Трабелси бежал из Туниса на яхте в Италию 14 января 2011 года, в тот же день, когда Бен Али вылетел в Саудовскую Аравию после восстания «арабской весны». Трабелси прилетел на частном самолете в Канаду и жил в шикарной монреальской квартире до 2016 года. Когда ему отказали в политическом убежище, он исчез. После трех лет в бегах он был арестован в марте 2019 года на юге Франции. Он обвиняется в мошенничестве, растрате и отмывании преступных доходов. Но сам исход этого дела и позиция Парижа в частности свидетельствует о том, что вернуть пропавшие деньги и их хозяев будет очень сложным делом. К тому же такой поворот тактики бьет по самому К.Саиду: при приходе во власть он позиционировал себя как человек, который хочет вернуть вывезенные капиталы в страну за счет возвращения бизнесменов «эпохи Бен Али» на родину за счет амнистии.
В этой связи следует подчеркнуть, что тактика К.Саида в его противостоянии с Мешиши и Ганнуши как раз состоит в их административной изоляции в органах исполнительной власти, а не физической изоляции. На вопрос, почему президент хочет сохранить премьер-министра, заменив всех лояльных ему министров, один высокопоставленный анонимный тунисский политический источник, имеющий тесные связи с К.Саидом, ответил, что это будет способ нейтрализовать Мешиши без необходимости немедленного его смещения, что является сложной процедурой, включающей голосование в парламенте. Мешиши будет временно оставлен на посту премьер-министра, чтобы избежать необходимости делать все эти, мягко говоря, очень непопулярные шаги. На вопрос, считают ли они, что К.Саид планировал переворот, тот же источник заявил: «Я так не думаю. Это всего лишь слух в Фейсбуке. В Тунисе можно услышать что угодно». Другой источник, близкий к советникам К.Саида, сообщил, что план обсуждался в кругах, близких к президенту, с апреля 2021 года, но не был передан ему напрямую. Саид, пришедший к власти в 2019 году, ранее обвинялся в том, что он заложил основу для «мягкого переворота» внутри Туниса. Ранее в этом году он описал президентскую роль как «верховного главнокомандующего военными и гражданскими вооруженными силами» во время выступления, в котором приняли участие как Мешиши, так и Ганнуши. «Здесь нет никакой разницы. Закон, мировые тексты и кодекс договоров и обязательств упоминают об этом. Вооруженные силы — это вооруженные силы и силы безопасности», — заявил он тогда, мотивируя свое решение не санкционировать указ премьера о назначении нового министра внутренних дел. Он, кстати, так и не был назначен и его функции пока выполняет тот же Мешиши, что делает вероятность переворота еще более сложным делом. Но тогда конкретное упоминание К.Саидом тезиса о власти президента над силами внутренней безопасности вызвало тревогу в политическом истеблишменте Туниса. В прошлом месяце Саид также заблокировал парламентские усилия по созданию Конституционного суда — ключевого компонента тунисской революции, направленного на укрепление демократии в стране. Этот суд был бы первым в своем роде в арабском мире. В январе Саид также отказался привести к присяге министров, назначенных Мешиши в ходе кадровых перестановок в кабинете министров, заявив, что у этих лиц есть конфликт интересов. В этой связи, очевидно, единственное решение — это диалог. Но президент Кайс Саид отвергает все инициативы по диалогу, а его проект состоял в том, чтобы внести поправки в конституцию и отменить выборы в законодательные органы. План провальный, поскольку большинства в парламенте он не имеет, а выносить такой вопрос на референдум чревато получением практически вотума недоверия в случае негативного для него результата. В этой связи не удивимся, если за последней утечкой фальшивой информации о перевороте стоит аппарат самого К.Саида, который тем самым пугает своих оппонентов.