1. ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА

В Иране за восемь месяцев до президентских выборов (12 июня 2009 г.) началась предвыборная кампания.

Однако, нет оснований сомневаться, что наибольшая активность в предвыборной борьбе будет продемонстрирована незадолго до дня выборов, поскольку политические соперники не раскрывают своих планов и программ до самого последнего момента. Так это всегда происходило в истории Исламской Республики Иран.

Из потенциальных «кандидатов в кандидаты» на пост президента ИРИ определились только трое. 71-летний религиозный деятель и бывший спикер парламента Мехди Кярруби заявил, что будет участвовать в следующем году в борьбе за пост президента страны. В свою очередь, один из влиятельнейших иранских политиков нынешний председатель меджлиса Али Лариджани и бывший вице-президент Реза Ариф отказались от борьбы. Официально не объявил о своем намерении идти на второй срок президент Ахмадинежад.

В обойме «кандидатов в кандидаты» пока остаются, по мнению иранских политологов, умеренный консерватор мэр Тегерана Багир Галибаф, бывший министр иностранных дел ИРИ, а ныне советник духовного лидера Али Акбар Вилайяти, бывший генеральный секретарь Высшего совета национальной безопасности Хасан Рухани и бывший президент Ирана Мохаммад Хатами (который, однако, по некоторым данным, отказался от борьбы за кресло президента).

На политической сцене современного Ирана действуют три основные политические силы (назовем условно) – радикальные исламисты (идейный лидер – президент Ахмадинежад), консерваторы-прагматики (идейный лидер — бывший президент Рафсанджани) и либеральные реформисты (идейный лидер — бывший президент Хатами). Причем, в каждом из этих течений проявляются, как свидетельствуют иранские аналитики, по три направления – радикальное, центристское и умеренное. Наиболее сложное положение наблюдается (как это свойственно демократам во всем мире) у либералов-реформистов. Разногласия, личные амбиции, слабость социальной базы, мощный антиреформистский административный пресс стоящих у власти радикальных исламистов – вот что характеризует слабость либеральной части иранского политического спектра. Смогут ли иранские либералы преодолеть эти трудности, покажут результаты выборов.

В октябре продолжился скандал вокруг министра внутренних дел ИРИ Али Кордана. Иранский министр признался, что у него поддельный диплом Оксфордского университета.

Это случилось после того, как члены иранского парламента подвергли сомнению подлинность его ученой степени. Признание министра прозвучало, когда британский университет опроверг информацию, что чиновник получал там какую-либо квалификацию. В политических кругах ИРИ история с министром вызвала неоднозначную реакцию. Одни считают, что сохранение Али Кордана в кабинете министров Ахмадинежада рискованно и вредно для власти, и приведет к падению престижа его правительства. С другой стороны, если министр внутренних дел подаст в отставку или будет отстранен от должности, президент Ирана, который уже сменил многих членов кабинета министров, столкнется с процессуальными трудностями. Согласно иранской Конституции, если половина членов кабинета министров будет сменена, правительство должно представить парламенту всех членов для утверждения их полномочий. Какой будет участь правительства, в этом случае, никому не известно. Некоторые депутаты меджлиса требуют наказать Али Кордана. Так, депутат парламента Али Мотаххари сказал, что если власти не предпримут меры по отстранению министра внутренних дел от должности, депутаты потребуют импичмента Кордана. Он добавил, что 30 депутатов уже собрали подписи для его импичмента.

Примечательно, власти Ирана не прокомментировали официальную позицию по этому вопросу.

Али Кордан известен, как человек, близкий к спикеру иранского парламента Али Лариджани. В последнее время пор он работал на постах: заместителя министра нефти Ирана, председателя технического отдела государственного телевидения, финансового представителя государственного телевидения в парламенте Ирана.

В октябре политическое напряжение концентрировалось не только вокруг министра внутренних дел.

В начале месяца торговцы в таких крупных городах как Исфаган, Мешхед и Тебриз устроили забастовки, митинги и акции в знак протеста против введения с 22 сентября налога на добавленную стоимость (НДС). Они утверждают, что реальный налог превысит официальные 3%, поскольку будет взиматься на каждом этапе цепочки от производителя товара до конечного потребителя. Торговцы опасаются, что принятая правительством мера в условиях высокой инфляции вызовет рост цен, который они будут вынуждены переложить на потребителей. Это приведёт к новому витку инфляции в стране. Обеспокоенный ростом протестного движения, президент Ахмадинежад приостановил действие закона о применении нового налога на добавленную стоимость.

Неспокойно в октябре было и в курдских районах ИРИ. Два иранских спецназовца и один военнослужащий КСИР погибли на северо-западе Ирана в столкновениях с боевиками Партии свободной жизни Курдистана (ПСЖК) (курдская аббревиатура — PJAK). Ранее сообщалось, что четыре курдских сепаратиста были уничтожены в ходе перестрелки с военными подразделениями на западе Ирана. Боестолкновение произошло недалеко от города Мариван в иранской провинции Курдистан. Убитые являлись членами Партии свободной жизни.

Напомним, несколько лет назад Рабочая партия Курдистана (РПК), осуществлявшая террористические акции на территории Турции, рассеяла своих членов по Турции, Сирии, Ираку и Ирану для усиления своих позиций и активной боевой деятельности во всем Курдистане. Те из членов РПК, кто был заброшен в Иран, сформировали иранский филиал Рабочей партии Курдистана, теперь известной под названием Партии свободной жизни Курдистана. Сегодня ее численный состав насчитывает приблизительно 3000 активных боевых партийцев. Между РПК и ПСЖК существует тесная связь.

7 октября в Тегеране прошла торжественная церемония открытия четвертой в мире по высоте телекоммуникационной башни. Башня, получившая название «Милад», высотой 435 метров (шпиль — 120 метров) по своим параметрам уступает лишь телекоммуникационным вышкам в Торонто, Шанхае и Останкинской башне в Москве.

Ее сооружение продолжалось 11 лет, расходы на строительство составили почти 194 миллиона долларов.

Отделочные работы внутри башни с использованием бетона и стекла пока не закончены. Планируется, что наряду с административными помещениями в ней будут размещаться рестораны, артгалереи и смотровые площадки.

Столичные власти подчеркивают, что иранским инженерам удалось соорудить это «чудо архитектуры и современных технологий» несмотря на экономические санкции Запада, действующие в отношении Ирана уже на протяжении нескольких лет.

Жители Тегерана убеждены, что башня «Милад» станет одним из символов иранской столицы и любимым местом посещения для иностранных туристов и самих иранцев.

2. ОСНОВНЫЕ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ

В октябре 2008 года основными внешнеполитическими событиями, в той или иной степени затронувшими интересы Ирана, были следующие:

30 октября в столице Казахстана Астане прошла встреча премьер-министра РФ Владимира Путина с первым вице-президентом Ирана Парвизом Давуди, который в качестве представителя государства-наблюдателя принял участие в Седьмом заседании Совета глав правительств государств-членов ШОС. На встрече г-н Давуди заявил, что Иран готов сделать ставку на сильную Россию. «Сильная Россия не только отвечает интересам, но и чаяниям всего мира», — сказал иранский вице-президент.

В свою очередь глава российского кабинета министров Владимир Путин отметил, что Москва готова и будет наращивать сотрудничество с Тегераном не только в одностороннем, но и в многостороннем формате.

Владимир Путин подчеркнул, что в сфере развития транспортной инфраструктуры возможно участие Азербайджана, а в проекте в сфере энергетики — Катара. «У нас много перспективных проектов и в двустороннем, и в многостороннем формате», — сказал российский премьер. Он также отметил, что товарооборот РФ с ИРИ достиг 3,5 млрд долларов и достаточно диверсифицирован по многим направлениям, особенно в сфере энергетики, транспорта и связи.

В рамках того же заседания 30 октября с первым вице-президентом Ирана Парвизом Давуди встретился премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао.

Г-н Вэнь Цзябао заявил, что между народами Китая и Ирана поддерживается глубокая традиционная дружба. Китайская сторона намерена уважать основную цель и принцип Устава ООН, развивать отношения дружбы и сотрудничества с Ираном на основе пяти принципов мирного сосуществования. Это приносит пользу народам двух стран, а также благоприятствует миру и стабильности в регионе. Китайская сторона продолжит сохранять с иранской стороной контакты и осуществлять с ней взаимное сотрудничество.

Выразив китайской стороне поздравления в связи с успешным проведением Пекинской Олимпиады и Паралимпиады, Парвиз Давуди в свою очередь сказал, что китайско-иранские связи являются дружественными отношениями, установленными на основе взаимного уважения, равенства и взаимной выгоды. Иранская сторона надеется на укрепление сотрудничества с китайской стороной в политической и торгово-экономической областях.

В октябре в Москву приехал новый посол Исламской Республики Иран — Сейед Махмуд Реза Саджади. 10 октября иранский посол провел встречи и переговоры в Министерстве иностранных дел России с заместителем главы МИД России Алексеем Бородавкиным. 24 октября — с Сергеем Рябковым, заместителем Министра иностранных дел Российской Федерации по вопросам безопасности и разоружения. Стороны подтвердили обоюдный настрой Москвы и Тегерана на упрочение «многоплановых отношений добрососедства и партнерства».

Дипломаты также «обменялись мнениями по актуальным вопросам российско- иранского сотрудничества в различных областях». Новый глава диппредставительства Исламской Республики в Москве вручил Алексею Бородавкину копии верительных грамот.

В Тегеране посол РФ в ИРИ Александр Садовников заявил, что отношения между двумя странами «хороши как никогда ранее». Он также сообщил, что Россия и Иран активно развивают сотрудничество в различных областях экономики и промышленности, особо подчеркнув успешное строительство ядерного реактора в Бушере.

Прежний посол ИРИ в Москве Голям Реза Ансари до последнего дня пребывания в российской столице проводил активную дипломатическую деятельность. В октябре в одном из своих интервью г-н Ансари сделал упор на исламский фактор в ирано-российских отношениях. Он сказал: «В России проживает большое количество мусульман, и это дает надежду на то, что отношения Ирана и России будут оставаться прочными, а сотрудничество — долгосрочным». «Мы думаем, — отметил Ансари, — что это хорошая база для того, чтобы проводить самые различные мероприятия и обсуждать самые различные вопросы. Есть планы проведения совместных конференций, на которых можно будет обсудить проблемы семьи и брака, прав человека, есть множество других тем, по поводу которых мы хотели обменяться взглядами с российскими мусульманами, мусульманскими деятелями России».

По мнению Ансари, самые большие перспективы сотрудничества наших стран — в области культуры. «Мы готовы развивать отношения в области культурного обмена — изобразительное искусство, музыка, кинематограф, — во всех сферах, которые раздвигают культурные перспективы и расширяют представления о нашей стране, помогают преодолевать языковые барьеры. Это будет интересно российским мусульманам не меньше, чем нам», — сказал посол.

Он отметил также, что, хотя с точки зрения культуры и экономики каждый регион России представляет собой особый интерес, в перспективе предполагается сотрудничать с теми регионами, в которых мусульманское население наиболее активно. «В целом, — подчеркнул Ансари, — вся Россия может быть базой сотрудничества, а конкретно — те регионы, где сильно мусульманское гражданское общество».

В октябре Иран не смог попасть в число пяти новых непостоянных членов Совета Безопасности ООН, хотя проводил активную агитационную работу для получения места в СБ. Причиной этого стали его непростые отношения с мировым сообществом в свете собственной ядерной программы и антиизраильских выпадов. Азиатское место со счетом 158:32 выиграла Япония. Напомним, что непостоянные члены СБ ООН избираются каждые два года на ротационной основе и не могут блокировать принятие Совбезом политических решений. Правом вето обладают лишь пять постоянных членов — Россия, США, Франция, Великобритания и Китай.

На последней сессии Генеральной Ассамблеи ООН Турция была избрана непостоянным членом Совета безопасности. В этой связи министр иностранных дел Турции Али Бабаджан сказал, что его страна придаст еще большее значение посреднической миссии для решения проблемы между Западом и Ираном в вопросе ядерной программы ИРИ.

Наличие хороших отношений у Турции и с Ираном, и с западными странами создает большие надежды на то, что эта страна сыграет важную роль в переговорах между ними. Основными преимуществами Турции считаются то, что она является одновременно государством Ближнего Востока и Европы, тесно сотрудничает как с Западом, так и с Востоком. Иранский эксперт по международным вопросам, доктор политических наук Тегеранского университета Ахмед Джансаз сказал, что Иран при нынешних обстоятельствах ожидает от Турции большего. «Тегеран придает большое значение посреднической миссии Турции, так как страны являются мусульманскими и обладают общей культурой», — добавил он.

Глава Международного института стратегических исследований Турции Седат Лачинер отметил, что после избрания непостоянным членом СБ ООН, мнение Турции будет больше учитываться. «Это членство создаст большие возможности для лучшего представления посредством Турции интересов Ирана на Западе, а Запада в Иране», — сказал он.

Однако директор департамента Ближнего Востока Института по международным вопросам и вопросам безопасности в Берлине, немецкий эксперт Йоханнес Райснер считает, что результаты диалога Иран-Запад, в основном, будут зависеть от США и Ирана. Это вывод делается на основании того, что Турция является заинтересованной страной в решении проблем между Ираном и странами Запада, в частности, с США. Турция, которая зависит от иранского газа и имеет с Ираном 20-миллиардный торговый оборот, выступает против жестких мер в отношении ИРИ.

Ирано-американские отношения и их перспективы были в центре внимания СМИ в октябре.

Несмотря на то, что ИРИ прекратила отношения с США с 1980 года, стороны неоднократно посылали знаки для того, чтобы растопить лед недоверия между двумя государствами, но усилия приводили лишь к углублению кризиса и повышению недоверия.

Сегодня, как полагают аналитики, оба государства, упустившие сотни возможностей и удобных случаев, могут хотя бы предпринять определенные шаги по началу переговоров. Государственный департамент США впервые разрешил неофициально действующему Совету американцев иранского происхождения открыть офис в Тегеране, и официальный Вашингтон заявил о готовности открыть в Иране офис, защищающий интересы США. Эти шаги предоставляют большую возможность для обеих сторон.

Однако нынешние администрации США и Ирана в целом продолжают политику, вызывающую взаимное раздражение: Иран продолжает обогащение урана, а США, стремясь парализовать экономику ИРИ, намерены содействовать свержению нынешнего иранского правительства.

Но аналитики полагают, что обе страны могут выйти из этих «заминированных» зон и вести переговоры на основе взаимных интересов.

И если официальные лица Ирана и США проводят обсуждения о безопасности Ирака, то столь же естественным было и проведение ими переговоров относительно собственной безопасности.

Многие политологи возлагают надежды на новую администрацию США, которая будет сформирована после президентских выборов 4 ноября и приступит к исполнению своих обязанностей 20 января 2009 года.

Кеннет Катцман, американский специалист по странам Персидского залива, полагал еще до выборов в США, что отношения между Ираном и США могут измениться в случае прихода к власти Барака Обамы, который считает, что Америка должна перейти к серьезному диалогу со странами-противниками и, в частности, с Ираном. Если же выборы выиграет Маккейн, то изменений в отношениях между двумя странами не произойдет.

Такого же мнения придерживается иранский эксперт по политическим вопросам Тегеранского университета, профессор Муртуза Фирузи: «Отношения между Ираном и США будут менее обостренными, если к власти придет Обама».

Профессор Пол Роджерс, эксперт по международной безопасности Оксфордского исследовательского центра, считает, что отношения между Ираном и США могут «очень сильно измениться» после прихода к власти Обамы, в случае если Иран «позитивно и открыто ответит на эти изменения».

В свою очередь, Клемент Терм, сотрудник Французского института международных отношений, автор публикаций по Ирану говорит, что «не стоит ждать особых изменений в ирано-американских отношениях после выборов, даже если победа Обамы повлечет за собой перемены в американском дипломатическом подходе от политики сдерживания к ведению прямого диалога».

Однако Марк Катц, американский эксперт по политике и управлению Университета Джорджа Мэйсона, уверен, что даже у нынешней администрации есть небольшой запас времени для стабилизации отношений с Ираном: «Президент Клинтон улучшил отношения с Вьетнамом в последние дни своего правления; возможно, Буш сделает что-то похожее».

Действительно, в последнее время все чаще появляются признаки обоюдного желания к решению проблем американо-иранских отношений. Даже ярый антиамериканист президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад, комментируя возможность открытия в стране офиса, защищающего интересы США, сказал, что отношение американцев к Ирану изменилось в лучшую сторону.

Газета The Washington Post сообщила, что администрация Буша намеревается объявить об открытии американского представительства в Тегеране к середине ноября.

Более того, по данным журналистов, президент США Джордж Буш может объявить о восстановлении дипломатических отношений. Как считают эксперты, в условиях отсутствия ресурсов для ведения войны против Ирана Вашингтон пытается сделать ставку на получение рычагов влияния на внутреннюю ситуацию в этой стране. Установление дипотношений не приведет к сближению двух стран, но сделает Иран более зависимым от США.

Разговоры о том, что США и Иран могут восстановить разорванные в 1980 году дипломатические отношения, идут как минимум с лета этого года. В июле глава иранского МИД Манучехр Моттаки, выступая на сессии ООН, заявил о готовности Тегерана пойти на дипломатическое сближение с Вашингтоном.

По мнению экспертов, к сведениям о возможности скорого установления американо-иранских дипотношений не стоит относиться как к протягиваемой Вашингтоном руке помощи Тегерану. В текущих условиях, когда Иран со всех сторон окружен авианосцами и кораблями стран НАТО и обложен экономическими санкциями, говорить о начале сближения невозможно. Скорее всего, как считают эксперты, речь идет о временном тактическом отступлении США с целью позже оказывать еще большее давление на Тегеран – так называемая стратегия «шаг назад, два вперед».

Для открытия в стране какого бы то ни было представительства США и тем более для восстановления дипотношений потребуется согласие верховного духовного лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи, в чьем ведении находятся все внешнеполитические вопросы. С тех пор как в августе в Вашингтоне была выдвинуты эти идеи, иранские политики, работающие в постоянном контакте с аятоллой, демонстрируют позитивный настрой и ясно дают понять, что такого рода запрос со стороны США будет рассмотрен.

Профессор международных отношений Давуд Гермидас Баванд из тегеранского университета Алламеха Табатабая сказал: «Позитивная реакция иранских чиновников показывает, что в случае поступления такого запроса иранская политическая машина его примет».

Заведующий кафедрой Североамериканских исследований тегеранского университета Сейед Мохаммад Маранди пошел еще дальше: «Все зависит от американцев. Если США пойдут на компромисс, Исламская Республика Иран сделает то же самое», – сказал он.

Показателем некоторых сдвигов можно считать и встречи группы парламентариев Ирана с конгрессменами США, которые состоялись в октябре в рамках заседания Международного валютного фонда в Вашингтоне. Имена переговорщиков не разглашаются. Подобная встреча парламентариев на таком уровне проходила впервые за последние 30 лет.

Депутат иранского меджлиса Сера Мухаммед Делхош заявил, что «при подходящей возможности и в том случае, если США не будут вмешиваться во внутренние дела Ирана, можно начать переговоры с представителями этой страны».

Пока не известно, продолжаться ли подобные встречи. Ведь на американо-иранские отношения давит груз политических и психологических проблем, корнями уходящих в историю, начиная от свержения ЦРУ США премьера Мосаддыка в 1953 году и захвата заложников в американском посольстве в Иране в 1979 году. Кроме того, сегодня ситуация осложняется подозрением США о поддержке Ираном иракского сопротивления, антиамериканской деятельностью в Афганистане, продолжением споров по поводу неоднозначной иранской ядерной программы и стремлением Соединенных Штатов изолировать Иран. Еще в 2002 году президент Джордж Буш причислил Иран к странам «оси зла», которые финансируют террористов и стремятся завладеть ядерным оружием. Все это играет против сторонников американо-иранского сближения.

Специалист по Ирану, заместитель директора Вашингтонского института по Ближнему Востоку, Патрик Клаусон так характеризует ситуацию: «Представители США и Ирана хотят встретиться для обсуждения двусторонних проблем на определенных условиях, но эти страны очень далеки во взглядах на сотрудничество. Это не позволит им придти к соглашению».

Более того, в Иране есть силы, которые выступают категорически против любого сближения с США. В конце октября один из руководителей Корпуса стражей исламской революции Хосейн Хамедани заявил, что Иран поставляет оружие «освободительным армиям Ближнего Востока». «Самодостаточными являются не только наши вооруженные силы — освободительные армии региона также получают часть вооружения от нас», — сказал г-н Хамедани. Реакции правительства Ирана на это откровенное заявление не последовало. Но его прокомментировал профессор Марк Кац: «Хамедани сделал это заявление, возможно, потому что он опасается возможности улучшения ирано-американских отношений в последние дни администрации Буша или при президентстве Обамы».

До этого иранские официальные лица говорили только о том, что они оказывают лишь моральную поддержку «освободительным движениям» в Палестине, Ливане и Ираке. Еще в 2006 году духовный лидер ИРИ Али Хаменеи сказал, что «движение «Хизбалла» — предводитель народов, желающих свободы, и поддерживает все движения сопротивления Израилю, Великобритании и США». Конечно, упомянутые откровения ксировца Хамедани не является новостью для международного сообщества. Было давно известно, что ИРИ поддерживает радикальные движения Ближнего Востока деньгами и вооружением.

Однако заявление г-на Хамедани имеет большое значение по двум причинам – в связи с тем, что он является одним из лидеров влиятельнейшей государственной военно-политической структуры — КСИР, и тем фактом, что впервые иранские официальные лица подтвердили, что Тегеран оказывает помощь «освободительным армиям» не только морально.

Как считает уже упоминавшийся профессор Марк Кац, улучшение ирано-американских отношений было бы выгодным для Ирана, но это абсолютно невыгодно для КСИР и радикальных группировок. Действительно, рушится одна из главных основ идеологического фундамента хомейнизма – антиамериканизм.

С другой стороны, заявление Хамедани – официального лица иранского истеблишмента — свидетельствует, что в иранском руководстве нет единства взглядов не только на будущее ирано-американских отношений, но и в целом на внешнюю политику. В то время как такой ярый антиамериканист президент Ахмадинежад выступает за стабилизацию отношений с США, его «боевой друг из КСИР» делает все, чтобы не допустить этого.

Причем против налаживания ирано-американских связей выступает не только КСИР. В октябре иранский министр внутренних дел Али Кордан заявил, что «МВД Ирана ни при каких условиях не даст разрешения создать филиал Американо-иранского совета в Тегеране». (Это рассматривается как одна из мер по практическому осуществлению курса на ирано-американское сближение).

Многие аналитики и политологи полагают, что подобные противоречивые выступления иранских официальных лиц, показная несогласованность в методах осуществления политики — обычный «восточный» стиль Ирана, направленный на то, чтобы запутать оппонентов и не дать понять, каковы же настоящие политические цели этой страны.

Однако есть факторы, которые не зависят от Хамедани и его сторонников. Это мировые политико-экономические реальности, которые в целом не в пользу Ирана: глобальный экономический кризис, ситуация в Ираке, Афганистане, озабоченность иранским воинственным антисионизмом Израиля, опасения гегемонии ИРИ со стороны арабских стран региона и, наконец, финансово-экономические санкции, которые по мере возрастания упорства Тегерана в ядерной проблеме, несомненно, будут ужесточаться (с одобрения Совбеза ООН, МАГАТЭ или без – не имеет значения). Эти факторы объективно инициируют Тегеран на контакты с Вашингтоном.

При всем этом иранские официальные лица не испытывают особого оптимизма в связи с результатами президентских выборов в США. Для Ирана, отметил министр иностранных дел ИРИ Манучехр Моттаки, нет каких-либо предпочтений. «За последние 30 лет мы видели пять президентов — демократов и республиканцев — и никакой разницы между ними не нашли», — подчеркнул руководитель иранского МИД.

Рассматривая перспективы ирано-американских отношений, нельзя забывать и об Израиле – главном союзнике США на Ближнем и Среднем Востоке. «Пока американские войска находятся на востоке и США поддерживают движение сионистов, вряд ли сотрудничество между Ираном и Соединенными Штатами будет возможным», — сказал представитель президента Ирана Мехди Калхора.

Как заявил уже упоминавшийся иранский парламентарий г-н Делхош, представители Ирана выразили готовность вести диалог со всеми странами, кроме Израиля.

Эту аксиому в политике ИРИ еще раз обнародовал духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи, выступая перед верующими по случаю начала мусульманского праздника разговения – Эйд-е Фетр. Иранский лидер в частности напомнил о «признаниях некоторых представителей сионистов» о том, что «этот режим (Израиль) с каждым днем слабеет». «Надеюсь, что сегодняшнее поколение палестинцев увидит этот великий день – день решительного поражения Израиля», — заключил он.

Необходимо отметить, что вопрос об изменении позиции Ирана по отношению к Израилю вообще не стоит в повестке дня и не дискуссируется. Самое смелое, что можно ожидать от иранского руководства – это прекращение антиизраильской риторики и призывов к уничтожению этого государства. Но то, что тень Израиля будет присутствовать при процессе американо-иранского сближения, нет сомнений.

Смогут ли американцы убедить израильтян, что американо-иранский диалог необходим, покажет будущее.

Пока же совместными усилиями США и Израиль пытаются изолировать Иран от ближневосточных процессов. Так, в октябре президент США Джордж Буш направил президенту Сирии Башару Асаду секретное послание со следующим предложением: Израиль обязуется отступить с Голанских высот взамен на прекращение контактов Дамаска с Тегераном. Глава Палестинской национальной администрацииАбу-Мазен передал это послание президенту Асаду во время приватной встречи в Дамаске. По мнению наблюдателей, именно передача секретного послания, а не переговоры о возможном примирении ФАТХа с ХАМАСом, была главной целью октябрьского визита Абу-Мазена в Дамаск.

Аналитики не исключают, что действия Буша согласованы с израильским руководством. В частности, ранее премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт намекал на возможность заключения договора с Сирией на подобных условиях.

Однако, несмотря на активность США и Израиля в их воздействии на Сирию, «официальный Дамаск не минимизировал свои связи с «Хизбаллой», а продолжает усиленно вооружать её», — сказал глава военной разведки Израиля (АМАН) генерал-майор Амос Ядлин.

По словам генерала Ядлина, действия «Хизбаллы» полностью согласованы с Сирией, а лидеры и боевики этой организации чувствуют себя в Дамаске, как дома. Глава военной разведки также выразил опасения консолидации экстремистских организаций под эгидой Сирии и Ирана.

Генерал Ядлин считает, что Сирия и Иран просто покупают ливанский режим, впрыскивая в него огромные денежные средства. «Цель этой акции – усилить «Хизбаллу» и привести ее к правлению в стране», — констатировал генерал.

«Иранское предложение, помочь в создании ливанской армии, отражает желание Тегерана и «Хизбаллы» взять под свой контроль Ливан», – сказал глава разведки. Он отметил, что Иран пользуется текущей политической нестабильностью в Израиле и Соединенных Штатах, чтобы снять с повестки дня вопрос об иранской ядерной программе.

Но объективно ситуация для Вашингтона складывается так, что без участия Тегерана решить иракский и афганский вопросы чрезвычайно трудно, если вообще возможно. Недаром новый глава Центрального командования США генерал Дэвид Петрэус сказал, что «проведение правительством США переговоров с врагами неизбежно».

В своем заявлении он, правда, не уточнил, кого конкретно подразумевает под словом «враги», однако политические процессы в Афганистане, усиление «Талибана», обращение президента Афганистана к королю Саудовской Аравии с просьбой о посредничестве между талибами и афганским правительством, свидетельствуют о том, что одним из «врагов», которых имел в виду Петрэус, является движение «Талибан».

Если Соединенные Штаты, хотя и вынужденно, идут на переговоры с «талибаном», который действует, как террористическая организация, то не идти на переговоры с Ираном, который также находится в числе врагов, нет никакого смысла.

Необходимо напомнить, что после терактов 11 сентября 2001 года Иран шел на контакт с США и оказывал американцам помощь в борьбе против террористической сети «Аль-Каида». Так, иранские власти задерживали предполагаемых террористов, когда те прибывали из Афганистана. Многие подозреваемые были депортированы из Ирана, а кроме того, иранцы скопировали паспортные данные почти 300 человек и через тогдашнего генсека ООН Кофи Аннана передали их Вашингтону. При этом американским следователям было предложено допросить некоторых задержанных в Иране подозреваемых.

Кроме того, Иран оказывал США всестороннюю помощь в свержении режима талибов и способствовал установлению нового правительства Афганистана во главе с Хамидом Карзаем. Все это подтвердила эксперт по Ближнему Востоку и бывшая сотрудница госдепа США Хиллари Манн Леверет.

Несмотря на это, администрация Буша включила Иран в «ось зла» — группу стран, якобы спонсирующих терроризм. Как отметила г-жа Леверет, новому президенту США, который займет пост в январе, следует «изменить политику в отношении Ирана так же фундаментально, как это сделал в 1970-е годы президент Никсон в отношении Китая».

Что касается ситуации в Афганистане, то в настоящее время иранские власти выступают против попыток «некоторых иностранных сил» использовать для урегулирования «афганского кризиса» переговоры с экстремистскими группировками.

Об этом заявил постоянный представитель ИРИ в ООН Мохаммад Хазаи, выступая на заседании Совета безопасности ООН, которое было посвящено ситуации в Афганистане. Таким образом, иранский дипломат поддержал своего российского коллегу Виталия Чуркина, который ранее также выступил против «тактики заигрывания» с талибами.

По словам иранского дипломата, подобные действия могут вернуть к власти в Афганистане экстремистов.

По мнению главы МИД Ирана Манучехра Моттаки, в настоящее время в Афганистане стало наименее безопасно, чем это было семь лет назад, до прихода туда сил НАТО. «Сегодня производство наркотиков в этой стране увеличилось в десять раз по сравнению с периодом до вторжения иностранных военных. И их поражение в Афганистане осознают все в регионе»,- отметил г-н Моттаки. «Главное, что следует сделать Западу, — это честно признать поражение своей политики в Афганистане», — подчеркнул глава иранской дипломатии.

Проблема афганских наркотиков волнует Тегеран. В этой связи в середине октября в Москве прошла встреча директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) России Виктора Иванова и генерального секретаря Штаба по борьбе с наркотиками Ирана Эсмаила Ахмади Могаддама.

Виктор Иванов отметил, что ФСКН России ведет целенаправленную работу по развитию взаимодействия с компетентными органами Ирана в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков. «В 2003 году был подписан протокол о намерениях между ФСКН России и Штабом по борьбе с наркотиками Ирана, а в 2005 году — Меморандум о сотрудничестве в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров», — подчеркнул он.

На переговорах отмечалось, что непосредственная близость России и Ирана с Афганистаном, являющимся крупнейшим в мире производителем наркотиков опийной группы, требует дальнейшего расширения сотрудничества между компетентными органами двух стран.

На встрече также шла речь о дальнейшем участии иранской стороны в международной оперативно-профилактической операции «Канал», о выработке согласованной позиции на международных форумах и конференциях различного уровня по вопросам противодействия афганской наркоугрозе. Кроме того, обсуждался вопрос о направлении официального представителя ФСКН России в Иран.

Активно действует Иран и на иракском направлении. Сегодня Тегеран, по словам представителя посольства Ирана в Багдаде Манучехра Таслими, вновь готов возобновить переговоры с Вашингтоном по проблемам безопасности в Ираке.

В треугольнике Иран – Ирак – США Тегеран стремится сегодня играть все более значимую роль. Это касается, прежде всего, разрабатываемого ныне соглашения о безопасности между США и Ираком. Американский проект соглашения не устраивает Иран, поскольку, по мнению Тегерана, подписание данного документа в редакции Вашингтона приведет к еще большему усилению гегемонии США в регионе, а это противоречит интересам Ирана, и не удовлетворяет его.

Присоединение Ирана к обсуждениям текста соглашения вновь актуализировалось после переговоров официальных лиц Ирака с руководителями Ирана. Так, в октябре для обсуждения проблем, связанных с американо-иракским соглашением, Тегеран посетил спикер иракского парламента Махмуд аль-Машхадани.

Как известно, Багдад и Вашингтон на протяжении более шести месяцев обсуждают подписание соглашения о безопасности между двумя странами. По этому документу американские войска смогут остаться в Ираке до 2011 года. Не исключается, что их срок будет продлен в будущем. Но точный срок заключения пока неизвестен, однако, по словам госсекретаря США Кондолизы Райс, соглашение не будет подписано к концу 2008 — началу 2009 года, то есть до ухода Джорджа Буша с поста президента.

Вопросу ухода иностранных сил из Ирака и в целом из региона Тегеран по-прежнему уделяет много внимания.

23 октября на Пятом совещании министров внутренних дел Ирака и соседних с ним стран в столице Иордании Аммане министр внутренних дел Ирана Али Кордан призвал США как можно скорее вывести свои войска из Ирака. По его словам, союзные силы во главе с США разместили войска в Ираке под предлогом противостояния властям Саддама Хусейна и наличия в Ираке оружия массового поражения. Однако существование в Ираке оружия массового поражения является слухами, сфабрикованными администрацией Джорджа Буша для оправдания дислокации войск в Ираке. Поэтому сейчас американские войска больше не имеют оснований оставаться в Ираке

В этом совещании принимали участие министры внутренних дел Турции, Кувейта, Египта, Ирана, Сирии, Саудовской Аравии, Бахрейна, Иордании и Ирака.

Ранее в октябре в иранской столице на научном форуме, где присутствовали бывшие руководители международных организаций и национальных правительств, президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад вновь отметил, что «пока иностранные военные не будут выведены из региона Ближнего Востока, там никогда не наступит мир и безопасность», поскольку нынешние политические трудности и проблемы с безопасностью в ряде стран региона связаны в первую очередь с иностранным вмешательством.

«Любое решение или договор, который приведет к продлению присутствия иностранных военных в Ираке, никогда не решит проблем этой страны», — сказал иранский президент, имея в виду планируемое к подписанию между Ираком и США соглашения по безопасности.

В этом мероприятии приняли участие бывший генсек ООН Кофи Аннан, бывший президент Ирландии Мэри Робинсон, бывшие премьеры Италии, Франции Романо Проди и Лионель Жоспен и другие известные в прошлом политики, прибывшие в Тегеран по приглашению бывшего президента Ирана Мохаммада Хатами.

В этой связи возникает вопрос, расценят ли в Тегеране планы Пекина по созданию в пакистанском порту Гвадар в Индийском океане (100 км от Ормузского пролива) нефтяного терминала для нужд Китая и базы военно-морских сил КНР, как вмешательство в дела региона? Уже сегодня по имеющимся данным, Китай использует Гвадар в качестве мониторинговой станции, контролирующей системы связи ВС США в районе Персидского залива, а также американо-индийские военно-морские контакты. Исламабад и Пекин планируют также построить нефтепровод от порта Гвадар до Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая для транспортировки нефти из Персидского залива. 3300-километровый трубопровод от Гвадара до Хунджерабского перевала будет способен перекачивать 12 млн тонн нефти ежегодно, стоимость проекта — от 4, 5 до 5 млрд долларов.

Нет сомнений, что реализация этих планов полностью изменит стратегическую обстановку во всем регионе.

Вполне вероятно, что для обсуждения в частности и этой проблемы 10 октября министр иностранных дел Ирана Манучехр Моттаки посетил Пакистан. В рамках однодневного визита, г-н Моттаки провел встречи с президентом, премьер-министром и главой МИД Пакистана.

Иран продолжает также активную деятельность на Южном Кавказе. В октябре поступили сообщения, что официальный Тегеран готов вступить в переговорный процесс между Азербайджаном и Арменией в качестве посредника по мирному урегулированию карабахского конфликта.

Официальных ответов из Баку и Еревана пока не последовало. Но наблюдатели полагают, что Ереван не будет против, поскольку считает, что Турция, уже вступившая в переговорный процесс между Азербайджаном и Арменией с согласия США и России, отстаивает проазербайджанскую позицию.

Тегеран же, известный проармянскими взглядами, по мнению армянских аналитиков, может стать своеобразным противовесом данного положения сторон.

Иран готов проявить инициативу и по более широкому кругу вопросов, касающихся острых проблем Кавказа. Как заявил 30 октября первый заместитель министра иностранных дел Исламской Республики Хосейн Шейхольэслам на проходившей в Тегеране ежегодной международной конференции «Центральная Азия и Кавказ», «Тегеран в ближайшее время выступит с инициативой по урегулированию конфликтов на Кавказе…Этот план уже подготовлен. Он будет озвучен в ближайшее время, как только в него будут внесены изменения, предложенные государствами региона… Мы приняли к сведению профессиональные оценки ситуации, изложенные государствами региона, и после итоговых согласований представим свою инициативу России, Азербайджану, Армении и Грузии».

Напомним, что с инициативой содействия урегулированию на Кавказе выступает и Турция. 12 августа с идеей создания регионального альянса «Платформа мира и стабильности на Кавказе» выступил в Москве премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган. Инициатива эта получила в российской столице поддержку. По турецкому плану предполагается, что в альянс помимо России и Турции войдут Азербайджан, Армения и Грузия. Иран, естественно, также стремится в этот альянс.

Однако неоднозначность оценок карабахского кризиса и соперничество в миротворческой миссии на Кавказе не мешает Ирану и Турции расширять контакты в различных областях, в том числе и медиа сфере.

10 октября Анкару посетила делегация Иранского государственного телевидения ИРИБ во главе с его председателем Изадоллахом Зергами. После переговоров с генеральным директором турецкого телеканала ТРТ Ибрахимом Шахином был подписан протокол по укреплению сотрудничества иранского телевидения и канала ТРТ. Согласно документу, известный турецкий канал ТРТ будет транслировать иранские фильмы и сериалы. Будет налажено сотрудничество в международной сфере, а также в сфере образования. Планируется совместная продукция.

Несомненно, что иранская телепродукция станет для Тегерана одним из механизмов пропаганды исламского образа жизни в секуляризованной, но все же мусульманской Турции. Ведь в иранских фильмах нельзя встретить женщину без платка или персонажа, не совершающего намаз. В Иране нет сериалов и фильмов, в которых бы не была показана мусульманская молитва – это обязательное условие любого фильма. Фильмы без молитв официально запрещены.

Таким образом, в октябре Тегеран продолжил наступательную политику в международных отношениях. И нет сомнений, что подобная политика будет продолжена.

Свидетельством этому может послужить примечательный доклад Научно-исследовательского центра меджлиса Ирана, ставший достоянием гласности в конце сентября – октябре. Доклад был подготовлен для инициирования правительства в плане разработки стратегии проведения Ираном геологоразведочных работ и разработки нефтяных и газовых месторождений в Каспийском море, а также строительства сети трубопроводов в регионе. Однако его содержание выходит за рамки этих важных, но все же ограниченных целей.

В данном докладе проведен анализ региональных возможностей и угроз для Исламской Республики Иран. Подтверждено, что по сравнительным подсчетам прибыли и расходов, добыча нефти и газа в Каспийском море не идет ни в какое сравнение с добычей энергоносителей в южных районах страны. Тем не менее, с целью реализации права на суверенитет, а также развития сотрудничества с другими прикаспийскими странами следует разработать стратегию проведения геологоразведочных работ и разработки нефтяных и газовых месторождений, а также строительства сети трубопроводов в регионе.

Но все же главное в докладе – анализ угроз ИРИ, а также роли и места Ирана в регионе.

В документе отмечается, что на положение Ирана влияют такие факторы, как будущее Ирака, гражданская война в этой стране и ее возможный распад, присутствие в зоне Персидского залива и в соседних с Ираном арабских странах значительного американского воинского контингента, современной боевой техники и средств связи, усилия США по созданию нового блока в составе арабских государств и Израиля с целью противостояния росту влияния Ирана на Ближнем и Среднем Востоке, по обострению противоречий между шиитами и суннитами и оказанию давления на страны-производителей нефти с целью увеличения добычи нефти и снижения цен на нее.

В докладе утверждается, что все вышеприведенные факты направлены в первую очередь против Ирана. При этом делается промежуточный вывод, что, по всей видимости, вступление Ирана в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС) не поможет Ирану противостоять перечисленным факторам, которые, по сути, являются угрозами. В этой связи Ирану для повышения уровня своей национальной безопасности помимо вступления в ШОС следует подумать об использовании в своих интересах новых игроков и других механизмов.

Авторы доклада в ответ на вопрос о том, повысится ли уровень безопасности Ирана в случае его вступления в ШОС, отмечают, что любая совместная деятельность с независимыми государствами способствуют улучшению положения Ирана. Вместе с тем, обеспокоенность по поводу безопасности Ирана связана в большей степени с проблемами, которые находятся вне компетенции ШОС. Шанхайская организация может играть определенную роль в контролировании или ограничении угроз со стороны таких экстремистских исламских организаций, как движение «Талибан», «Аль-Каида» и партии «Хизб ат-Тахрир» в Центральной Азии, однако основные причины для беспокойства Ирана находятся в других регионах.

Далее в докладе говорится о том, каких игроков, где и как использовать в интересах ИРИ. Так в документе отмечено, что условия в регионе весьма благоприятны для того, чтобы Иран играл важную роль в Центральной Азии, в зоне Каспийского моря и на Кавказе. В этой связи Иран нуждается в такой стратегии, которая позволит ему в рамках перспективной программы развития страны, рассчитанной на 20-летний период, обеспечить себе достойное место в регионе. Если внешняя политика Ирана будет разрабатываться с учетом сильных позиций страны и открывающихся возможностей, он сможет естественным образом стать важнейшим фактором развития соседних государств, в частности Туркменистана, Таджикистана, Армении, Азербайджана, Афганистана и Ирака.

При этом, сближение Ирана с азиатскими странами в рамках таких организация, как Шанхайская организация сотрудничества, Организация экономического развития и другие, позволит создать условия, при которых проигравших не будет.

Итак, доклад Научно-исследовательского центра меджлиса Ирана еще раз подтвердил мнение аналитиков и политологов, что Иран в ближайшей перспективе будет продолжать проведение активной, наступательной внешней политики, причем не только в регионе, но и мире.

3. ЯДЕРНАЯ ПРОБЛЕМА ИРАНА

В октябре продолжались дебаты по ядерной программе Ирана. Как известно, 27 сентября Совет Безопасности ООН единогласно одобрил резолюцию 1835 по Ирану, не содержащую новых санкций, подтверждающую прежние решения Совбеза и призывающую Тегеран выполнять его требования по ядерной программе.

Проект резолюции был внесен по инициативе России странами «шестерки» (постоянные члены СБ ООН и Германия). Принятые ранее резолюции СБ 1696, 1737, 1747 и 1803 требуют от Тегерана приостановить обогащение урана и сократить ракетную программу. По настоянию РФ никаких новых санкций в отношении ИРИ новая резолюция не предполагает. Однако Совбез настоятельно призвал Иран «полностью и без промедления выполнять обязанности в соответствии с вышеуказанными резолюциями Совета безопасности, а также требования Совета управляющих МАГАТЭ».

В резолюции подтверждается необходимость комбинированного решения проблемы иранской ядерной программы, сочетающего в себе продолжение переговоров с Тегераном и оказание на него дипломатического давления.

В свою очередь глава МАГАТЭ Мохаммед эль-Барадеи призвал Иран «в кратчайшие сроки осуществить все меры по обеспечению прозрачности их деятельности, для того, чтобы эксперты были уверены в исключительно мирном характере ядерной программы Ирана».

В Тегеране с раздражением встретили резолюцию Совбеза. Президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад заявил, что Иран продолжит реализацию свой ядерной программы, несмотря на давление Запада, который требует приостановить обогащение урана. «Мы не отступим от своих законных прав, вы (Запад) ошибаетесь, думая, что санкциями и угрозами можете заставить иранский народ отступить», — сказал Ахмадинежад.

Своему президенту вторит вице-президент, он же глава Организации по атомной энергии ИРИ, Голям Реза Агазаде: «Мораторий на обогащение урана является для Ирана «красной линией», которую мы не можем переступить…Мы не откажемся от этого права (на мирный атом)…Запад должен осознать эту действительность и взаимодействовать с Тегераном». Г-н Агазаде указал также, что «Иран стремится к сотрудничеству с МАГАТЭ в рамках норм этой организации».

В ответ на резолюцию, которую в Тегеране назвали «бессодержательной», секретарь Высшего совета национальной безопасности (ВСНБ) Ирана Саид Джалили, ответственный в ИРИ за переговоры по атому, в начале октября направил главам МИД «шестерки» письменное послание. В нем он предупредил, что давление на Иран может негативно сказаться на переговорном процессе международных посредников с Тегераном для урегулирования проблемы «ядерного досье».

В иранском парламенте резолюцию 1835 полностью раскритиковали. Прозвучали голоса за сокращение сотрудничества ИРИ с МАГАТЭ. Депутат меджлиса Муса Горбани заявил: «Иран открыл доступ МАГАТЭ к объектам, чтобы доказать свою добрую волю, но вскоре уровень доступа Агентства к нашим ядерным объектам будет пересмотрен. Принятие новой резолюции СБ ООН подняло вопрос о том, как долго мы должны продолжать бесполезное занятие».

В связи с этим иранские представители отметили, что ИРИ может ограничить доступ инспекторов МАГАТЭ на свои ядерные объекты.

Вновь стали дискутироваться возможности выхода Ирана из Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Но специалисты отрицают такую возможность в настоящее время. Так, американский эксперт профессор Аиша Джалал говорит: «Я сомневаюсь, что Иран выйдет из ДНЯО. Скорее, он будет дальше обвинять США в чрезмерном давлении на МАГАТЭ, и искать поддержки у европейских стран в развитии своей «мирной» ядерной программы». Г-жа Джалал считает, что, если Иран решится выйти из ДНЯО, то окажется в полной изоляции. Это, по ее мнению, сделает Исламскую Республику уязвимым для своих основных врагов — США и Израиля.

Немецкий эксперт Мехран Барати согласен с тем, что Иран не выйдет из ДНЯО. Он полагает, что участие в этом договоре гарантирует то, что на Иран никто не нападет.

Но все же после резких заявлений иранской стороны, как это всегда бывает в первые дни после появления очередных резолюций СБ, из Тегерана стали доносится более спокойные высказывания. Правда, с нотками высокомерия по отношению к своим партнерам по переговорам. Официальный представитель МИД ИРИ Хасан Кашкави заявил, что Тегеран надеется на продолжение переговоров с «шестеркой» по своей ядерной проблеме. При этом, г-н Кашкави подчеркнул: «У западных держав нет иного выхода, кроме как предпринять меры по установлению доверия к себе в глазах иранской нации в ситуации вокруг нашей мирной ядерной программы…Надеюсь, что мы продолжим переговоры».

Касаясь темы так называемых «предполагаемых исследований» Ирана, якобы имеющих отношение к военной ядерной программе, г-н Кашкави напомнил, что «в этой сфере мы проявили конструктивное и серьезное взаимодействие с МАГАТЭ…После проведенных по данному вопросу расследований было подтверждено, что не существует никого никакого отклонения от мирной направленности нашей ядерной деятельности».

Но в октябре вновь закрались подозрения в искренности этих слов. Так, газета «Нью-Йорк таймс» сообщила, что в распоряжении МАГАТЭ оказался иранский документ на персидском языке, в нем подробно описан осуществленный в Иране эксперимент по подрыву такого заряда мощной взрывчатки, который технологически необходим для детонации ядерного устройства.

Associated Press утверждает также, что одна из стран — членов МАГАТЭ получила информацию из разведывательных источников о том, что ИРИ не так давно осуществила эксперименты по производству высокообогащенного урана из отработавшего ядерного топлива. Эти эксперименты аналогичны тем, которые проводились в Ираке под руководством Саддама Хусейна около 20 лет назад. Между тем, эксперты пока не готовы ответить на вопрос, связаны ли недавние ядерные эксперименты в Иране с секретной программой по созданию ядерного оружия.

Официальный представитель Организации по атомной энергии (ОАЭ) Ирана Мохсен Дэлавиз опроверг эти сообщения. «Мы готовы ответить на все обоснованные вопросы Агентства, но в то же время мы ожидаем, что МАГАТЭ больше не будет подрывать собственный авторитет, придавая значение лживой информации и нелогичным претензиям (к Ирану со стороны Запада)»,- сказал г-н Дэлавиз. По его мнению, некоторые страны, предоставляя МАГАТЭ «сомнительные документы» об иранской ядерной программе, стремятся подчинить своему влиянию международное атомное ведомство. Чиновник ОАЭ заявил: «Иран всегда привержен своим обязательствам перед МАГАТЭ и активно сотрудничает с ним, чтобы продемонстрировать свои добрые намерения и транспарентность иранской ядерной деятельности».

Но подобные заявления, постоянно звучащие из уст иранских официальных лиц, не совсем корректны. Во всех докладах Генерального директора МАГАТЭ подчеркивается, что у Агентства нет доказательств «наличия военной составляющей в иранской ядерной программе», но при этом «нет гарантий» того, что Иран такую программу не создает. Причем, таких гарантий нет исключительно из-за позиции, занимаемой Тегераном в своем сотрудничестве с МАГАТЭ.

Как считают аналитики, у МАГАТЭ есть что предъявить Ирану в виде претензий. Они, практически, одни и те же во всех докладах: это нежелание Тегерана ратифицировать Дополнительный протокол к соглашению о гарантиях МАГАТЭ (на проведение незаявленных инспекций инспекторами Агентства ядерных объектов Ирана) и отказ иранской стороны предоставить дополнительные сведения по ряду важных и конкретных вопросов иранской ядерной программы.

К тому же (многие наблюдатели это упускают) согласно ДНЯО любой его подписант, пользующийся помощью международного сообщества по созданию собственных ядерных технологий (коим является и Иран), обязан сам доказывать исключительно мирный характер своей программы. ДНЯО в равное степени не приемлет ссылки ни на авторитеты, будь то даже Ислам, ни на «презумпцию невиновности». В ДНЯО нет этой категории. То есть в данном случае, если следовать юридической практике, не суд доказывает виновность подозреваемого, а наоборот – подозреваемый доказывает свою невиновность и предоставляет гарантии. Подписант ДНЯО, тем более попавший под подозрение из-за восемнадцатилетней тайной деятельности в ядерной сфере — Иран, должен доказать, что его программа мирная. Для этого он обязан сделать свои программы прозрачными.

Но Иран упорствует. Как известно, в настоящее время единственным механизмом, гарантирующим прозрачность ядерной программы любой страны, является Дополнительный протокол, предоставляющий большие возможности для наблюдателей и инспекторов МАГАТЭ в обследовании ядерных объектов. Иран, подписавший, но не ратифицировавший этот международный документ, с 2003 добровольно выполнял его требования. Но в 2006 году президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад объявил о приостановлении соблюдения Ираном Доппротокола. Это резко отрицательно сказалось на ситуации вокруг иранской ядерной программы. Доверие к ИРИ было подорвано. В мире стал обсуждаться силовой, военный сценарий решения иранской ядерной проблемы, который до сих пор не сходит с повестки дня.

В октябре глава МИД Франции Бернар Кушнер в ходе двухдневного визита в Израиль и на палестинские территории заявил, что Израиль нанесет удар по Ирану до того, как в руках последнего окажется ядерная бомба. Г-н Кушнер также отметил, что приобретение одной бомбы вряд ли спасет Иран от атаки со стороны соседа. «Они съедят его до этого. В этом-то и состоит опасность», — добавил министр.

Бернар Кушнер подчеркнул неприемлемость существования ядерного Ирана в современном мире и сделал акцент на неустанных попытках Франции убедить руководство ИРИ отказаться от ядерной программы. По словам министра, переговоры и санкции остались безрезультатными, но и использование военной силы не является выходом. «Война никогда не является решением. Я знаю, что иногда ее все же используют. Но, откровенно говоря, это не то, что вызывает наше абсолютное одобрение», — заявил глава МИД Франции.

В то же самое время в Москве премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт на переговорах с российским руководством заявил, что «мы (израильтяне) никогда не говорили о планах атаковать Иран, не называли сроков и способов реализации такой атаки. Но Израиль, как и мировое сообщество, не может смириться с ситуацией, при которой Иран получит в свое распоряжение атомное оружие».

Однако такая ситуация вполне вероятна. Генеральный секретарь НАТО Яп де Хооп Схеффер в октябре на конференции по вопросам мировой политики во Франции подчеркнул: «Главная задача — помешать Ирану добыть бомбу», отметив при этом, что не уверен, что удастся этого добиться. Генсек выразил опасения, что Совет Безопасности ООН также не в состоянии помешать планам Ирана с помощью санкций. Он напомнил при этом, что НАТО никогда не играла прямой роли в решении иранской ядерной проблемы.

Это заявление г-на Схеффера побудило наблюдателей к рассуждениям о возможности участия НАТО в конфликте вокруг этой проблемы.

Карл Харбо, который долгие годы возглавлял миссию ООН в странах Азии и Африки: «НАТО никогда не была вовлечена в обсуждение данного вопроса. Эта проблема вне области исследования организации». Участие НАТО, по мнению г-на Харбо, осложняется обострением отношений с Россией из-за конфликта в Грузии, учитывая, что именно Россия вовлечена в группу, ведущую переговоры с Ираном.

Председатель действующей во Франции ассоциации иранских исследователей Хосейн Ладживерди: «У Организации Североатлантического договора недостаточно сил для продолжения операций, даже в Афганистане. Помимо того, что большая часть сил НАТО участвует в стабилизации обстановки в Афганистане, наблюдатели организации действуют и в Южной Осетии, и участвуют в решении конфликта Грузии и России, что не позволит альянсу присоединиться к решению иранской ядерной проблемы».

Политолог Али Ансари, автор книги «Противостояние Ирану: Провал политики США и причины недоверия» сообщил из Лондона: «Многое в решении этого конфликта зависит от того, кто станет новым президентом США».

Американский эксперт Тэд Карпентер: «НАТО может быть вовлечена в процесс поддержания новых санкций, но это участие вряд ли будет эффективным».

Английский эксперт, член исследовательского центра Chatham House Роберт Лоу придерживается такого же мнения: «Даже при вмешательстве НАТО, значительного прогресса в отношениях с Ираном добиться не удастся. Основную роль, как и прежде, будут играть США».

Иранский эксперт Бахрам Амирахмадиан считает: «НАТО не станет вмешиваться в конфликт, тем более что до сих пор даже в Афганистане эта организация не смогла обеспечить безопасность…Блок НАТО настолько ослаб, что, возможно, в скором времени сам начнет переговоры с Талибаном…До сих пор деятельность НАТО за пределами ее географических границ была неэффективна».

Таким образом, никто из опрошенных экспертов не высказал идею о необходимости и возможности вмешательства НАТО в процесс разрешения иранской ядерной проблемы.

В целом напрашивается вывод, что ситуация складывается тупиковая. У Ирана и его оппонентов практически нет точек соприкосновения. Как пишут обозреватели, «у каждой из сторон своя правда, или, наоборот, своя неправда. Как бы то ни было, ядерный вопрос Ирана остается открытым и не перестает беспокоить весь мир».

По мнению главы МИД Франции Бернара Кушнера выход из иранского ядерного тупика – в поисках союзников в самом Иране. Нужно, как считает г-н Кушнер, пытаться изолировать Махмуда Ахмадинежада и убеждать население страны в необходимости ее модернизации. Однако с кем именно в Иране нужно вести диалог и среди кого искать союзников, французский министр не знает: «Они националисты, потому что это великая страна. Нам нужно с этим считаться и продолжать говорить с ними. Но с кем?»

В иранской политико-экономической элите, несмотря на кажущееся единомыслие, нет общего подхода к разрешению ядерной проблемы. Все сходятся в одном: у Ирана должна быть ядерная отрасль, ядерная энергетика, Иран должен стать ядерной державой (правда, этот термин в ИРИ трактуется по-разному). Расхождения сводятся к качественным и количественным параметрам иранской ядерной отрасли и, соответственно, к возможности компромиссов вообще (или их уровню) с оппонентами из МАГАТЭ или Совета Безопасности ООН.

Совсем недавно 2 октября в Вене представитель Ирана в МАГАТЭ Али Аскер Солтанийе на пресс-конференции в рамках работы 52-ой сессии генеральной сессии МАГАТЭ сделал прямо-таки сенсационное заявление: «Если Ирану не будет дана гарантия по обеспечению необходимым ему ураном, Иран продолжит программу по обогащению». Отвечая на вопрос «Остановит ли Иран программу по обогащению урана, если ему будут предоставлены международные средства», Солтанийе сказал, что для начала необходимо расследование вопроса возможности предоставления этих средств Ирану.

Он добавил, что «нам не нужны средства, полученные на бумаге, однако это может стать первым шагом. Действенность этих средств мы узнаем потом», — сказал Солтанийе.

Аналитики восприняли слова г-на Солтанийе, как принятие Тегераном давно обсуждаемой идеи по предоставлению Ирану возможностей пользования созданным в рамках и под контролем МАГАТЭ «банка низкообогащенного урана» (НОУ) в обмен на свертывание своей программы по обогащению урана. То есть Тегеран согласен на услуги «банка», вопрос о создании которого фактически уже решен на этой сессии МАГАТЭ.

Как отмечают наблюдатели, Россия уже в этом году сдаст в фонд банка две полные загрузки НОУ для одного ядерного реактора, мощностью равного ядерному реактору на АЭС в Бушере. США обещают внести в этот банк 50 млн долларов частных инвестиций.

Однако, как всегда, «дьявол сидит в деталях». Схема того, как стать клиентом «банка низкообогащенного урана» с целью гарантированного получения ядерного топлива для своих АЭС, по мнению политологов, довольно сложна. Как отмечалось в прессе, этот процесс задуман в несколько этапов, достаточно продолжительных по времени и непростых по содержанию.

Первый. МАГАТЭ должно признать мирный характер ядерной программы страны — клиента «банка». В данном случае, ядерной программы Ирана.

Второй. Совет Безопасности ООН должен отменить весь санкционный режим в отношении иранской ядерной программы, коль скоро она будет признана «мирной». В том числе отменить санкции, касающиеся ядерных технологий.

Третий. МАГАТЭ берет на себя обязательство по гарантированным поставкам (вне зависимости от политической конъюнктуры) ядерного топлива (НОУ) и объявляет об этом Ирану.

Четвертый. Иран наблюдает (для этого ему выделяется время) за реализацией гарантированных поставок ядерного топлива, и только после этого (убедившись, что гарантии – не «клочок бумаги», о чем предупреждал упомянутый выше Солтанийе) рассматривает вопрос о свертывании собственной программы обогащения урана.

Пятый. Иран должен определиться и заявить, какое количество центрифуг по обогащению урана он намерен оставить для продолжения исследовательских работ, а также для подстраховки обещанных поставок ядерного топлива.

Сделать первый шаг и признать ядерную программу Ирана мирной — это для МАГАТЭ уже проблема сама по себе. В конечном счете, все зависит от того, какое количество центрифуг по обогащению урана Иран потребует себе для исследовательских работ. На своем обогатительном комплексе в Натанзе уже довел количество центрифуг до 3800, и на подходе ещё 2 тысячи.

Поэтому еще вопрос, согласится ли МАГАТЭ признать программу мирной в случае, если количество центрифуг превысит шесть тысяч? Пока что эксперты рассматривают как допустимый вариант именно шесть тысяч. И если это так, то согласится ли Иран ввести мораторий на дальнейшее увеличение центрифуг?

Все это пока только догадки и предположения. Ведь практически одновременно с венским заявлением г-на Али Аскера Солтанийе министр иностранных дел ИРИ Манучехр Моттаки особо подчеркнул в своем вступлении перед журналистами, что Исламская Республика продолжит обогащать уран в мирных целях, даже если Запад возьмет на себя обязательства поставлять топливо для иранских АЭС.

«У нас уже есть горький опыт сотрудничества с Западом в сфере мирной ядерной энергетики. США ранее нам давали слово обеспечить Иран многими тысячами мегаватт ядерной энергии, немцы также, не достроив АЭС «Бушер», не сдержали своих обещаний», — напомнил иранский министр.

«Ядерная деятельность Ирана абсолютно мирная, особенно в сфере обогащения урана и производства ядерного топлива для местных АЭС. Поэтому пока мы не достигнем самодостаточности в атомной области, эта деятельность будет продолжаться», — сказал г-н Моттаки. Он добавил, что когда это произойдет, Исламская Республика в случае необходимости может снабжать ядерным топливом другие страны.

Напомним, что в начале 2005 года меджлис Ирана ратифицировал законопроект о строительстве в стране атомных электростанций общей мощностью 20 тысяч мегаватт. В декабре того же года на заседании правительства было принято решение о строительстве АЭС на легководном реакторе мощностью 360 мегаватт в местечке Дархоен (провинция Хузестан). Проектирование и строительство этой АЭС, по сообщению иранских источников, будет осуществляться исключительно силами специалистов ИРИ. В Тегеране планируют запустить станцию в 2017 году. Уровень обогащения ядерного топлива станции составит 2,5 -3,5% (по изотопу урана-235).

По мнению специалистов, для того, чтобы сдвинуть Иран с его программного пути к полному ядерному топливному циклу, чреватому возможностью создания ядерного оружия, финансово-экономических санкций, тем более нынешних, таких мягких, хотя в целом действенных в некоторых секторах экономики и оказывающих влияние на настроения определенных социальных кругов, недостаточно. Необходима, как говорится, очень сладкая морковка. И этой морковкой могут стать сегодня, в первую очередь, преференции в области экспорта газа в обмен на ядерные компромиссы.

Сегодня в верхних эшелонах власти ИРИ есть лица, способные на диалог с целью смягчения позиций в ядерных вопросах. Как считают политологи, по крайней мере некоторые влиятельные группировки в Тегеране, включая сформировавшуюся группу вокруг спикера иранского парламента Али Лариджани (не говоря уже о более либеральных политиках), готовы рассмотреть соглашение, которое бы предусматривало, что Иран займет более гибкую позицию по своей ядерной программе и, возможно, несколько подкорректирует свои амбиции в этой области в обмен на возможность расширить свои энергетические контакты с Западом, в частности, со странами ЕС. Это стало реальностью сегодня.

После российско-грузинского конфликта ситуация на Южном Кавказе в корне изменилась. Мечты Евросоюза и США создать энергоэкспортную сеть в регионе в обход России перешли в область несбыточных. Для диверсификации источников энергопоставок у ЕС остается практически единственная, но очень уж капризная надежда — Иран. Он же в свою очередь стремится выжать максимум выгоды от новой расстановки сил в регионе.

В этой связи интерес представляет проект строительства трубопровода «Парс», о чем объявил в конце сентября заместитель министра нефтяной промышленности Ирана Акбар Торкан. По этой магистрали планируется поставлять иранский природный газ транзитом через Турцию в страны ЕС, включая Грецию, Италию и Германию. Иранцы уже начали переговоры с одной европейской компанией о создании трубопроводного консорциума. Мощность предлагаемого маршрута составляет 37 млрд. кубометров в год. Стоимость строительства – четыре млрд долларов. (RosInvest.Com, 06.10.2008).

Ясно, что без иностранных инвестиций осилить этот проект Иран не в состоянии. Но политический риск, связанный с иранской ядерной программой и американскими энергетическими санкциями, не способствуют стремлению энергетических компаний вкладывать деньги в целом в Иран и в этот проект, в частности.

Для увеличения шансов трубопровода «Парс», Тегерану необходимо срочно предпринять шаги, направленные на улучшение не только своего энергоэкспортного, но и политического имиджа. А это в первую очередь – компромиссы по ядерной программе.

Но пойдет ли на размен – газ в Европу за отступление на ядерном фронте – духовный лидер Ирана аятолла Хаменеи? С одной стороны, потенциальные экономические выгоды от трубопровода «Парс» достаточно велики, чтобы Иран мог захотеть снова рассмотреть возможность достижения компромисса в ядерной сфере. Но с другой… В Тегеране прекрасно понимают, что трубопровод «Парс» — самый опасный конкурент России в обеспечении Европы газом. Напомним, сегодня страны Европы около двух третей природного газа получают из России. И осуществление проекта «Парс» ударит не только по экономическим, но и политическим интересам Москвы, которая долгие годы поддерживает Тегеран и уберегает его от более жестких санкций.

В этих условиях иранское руководство хочет быть уверенно, что Запад (Европа и США) готов со всей серьезностью, без лишних угроз рассматривать возможную сделку, обеспечив гарантии безопасности в случае ухудшения отношений с Россией.

Быть может, именно природный газ и перспективы его поставок в Европу стали основой отмеченного в последнее время взаимного движения Тегерана и Вашингтона навстречу друг другу, о чем было сказано в предыдущей главе?

В этой связи совершенно логичным можно назвать заявление спикера иранского меджлиса Али Лариджани, который отметил, что Иран не считает, что его переговоры с западными странами по ядерному вопросу зашли в тупик. Если западные страны изменят некоторые свои подходы, приемлемый путь решения иранского ядерного вопроса все еще может быть найден.

Здесь нельзя не согласиться с мнением обозревателя агентства Trend News (09.10.2008), которая написала: «Европа, США, Совбез ООН могут бесконечно строить планы, принимать тысячи резолюций, думать, что именно они дирижируют всей ситуацией. Но решение этой беспокоящей весь Запад проблемы зависит, как ни парадоксально, не от Запада. На самом деле, все зависит от желаний или нежеланий Ирана развивать свою программу и от их готовности сотрудничать или не сотрудничать. Ведь Иран — это единственная страна, у которой нет проблемы под названием ядерная программа. Главные заинтересованные стороны — Европа и США, им больше, чем Ирану нужно, чтобы последний свернул свою ядерную программу, поэтому не Запад правит балом, а наоборот».

Очередное заседание пяти постоянных членов Совбеза ООН и Германии по поводу ядерной программы Ирана состоится 26 ноября в Египте в городе Шарм-эль-Шейх.

4. САНКЦИИ ПРОТИВ ИРАНА

После принятия резолюции Совета Безопасности ООН 1835 стало ясно, что в ближайшее время ожидать новых финансово-экономических санкций против Ирана, одобренных «шестеркой» и Совбезом, нереально.

США и Евросоюз, озабоченные упорством ИРИ, обсуждают возможность создания коалиции государств, готовых прибегнуть к жестким мерам давления на Тегеран. Подобный курс действий мотивируется тем, что на принятие новой резолюции в Совбезе ООН потребуется много времени и она, в частности из-за позиции России и Китая, будет малосодержательной. В то же время, по западным оценкам, уже к концу 2009 года у Ирана может быть накоплено достаточно расщепляемого материала для производства ядерной бомбы.

Хотя, справедливости ради, следует напомнить, что глава МАГАТЭ Мухаммед эль-Барадеи заявил в октябре, что даже если Иран решить заняться производством ядерного оружия, вероятность того, что ему удастся сделать это в ближайшее время, крайне невелика. «Они не располагают ядерным сырьем, необходимым для производства даже одной ядерной бомбы, даже если бы они решили это сделать», — считает эль-Барадеи.

Но, по мнению аналитиков, уже в ноябре США и Евросоюз могут договориться о введении в одностороннем порядке, без привлечения ООН, России и Китая, дополнительных санкций против Ирана, которые должны побудить ИРИ отказаться от дальнейшего обогащения урана.

Соединенные Штаты уже в течение нескольких месяцев осуществляют самостоятельную политику санкций против ИРИ. 22 октября казначейство США наложило финансовые санкции на иранский Банк по развитию экспорта (Export Development Bank of Iran) в связи с тем, что он оказывает поддержку национальной программе вооружения. Было объявлено, что все счета и финансовые активы этого банка, обнаруженные в США, заморожены, а гражданам страны запрещается вести дела с этим финансовым институтом.

Правительство США утверждает, что иранский Банк по развитию экспорта оказывал финансовую поддержку министерству обороны Ирана и отделу материально-технического снабжения армии, которое контролирует исследования в области баллистических ракет и финансирует производство вооружений.

Министр иностранных дел Великобритании Дэвид Милибэнд заявил, что отказ Тегерана сделать свою программу по обогащению урана прозрачной также повлечет за собой введение Лондоном санкций в отношении Ирана в нефтегазовой сфере. Он сказал: «Основываясь на обещаниях премьер-министра ввести санкции в нефтегазовой и других сферах экономики по отношению к иранскому режиму, я хочу заверить вас, что этот вопрос остается в повестке дня правительства как в контексте наших отношений с Евросоюзом, так и международных отношениях в целом». Поэтому вполне правомерны слова аналитика независимой консалтинговой компании Global Insight Сэмюеля Чижука: «С учетом взаимопонимания, которое существует между США, Великобританией, Францией и рядом других стран Европы, есть довольно большая вероятность того, что ЕС присоединится к Вашингтону, по крайней мере в части предлагаемых мер».

Речь идет, прежде всего, о введении новых жестких санкций в отношении энергетического и финансового секторов экономики ИРИ. В частности, рассматривается вариант прекращения экспорта в Иран оборудования для нефтеперерабатывающих предприятий и продукции нефтепереработки. Возможности ИРИ в этой области очень ограничены, и страна вынуждена импортировать до трети потребляемого в ней бензина.

Наблюдатели полагают, что Россия вряд ли будет заинтересована в поддержке санкций, которые могут ввести США и ЕС. В июле «Газпром» и Национальная иранская нефтяная компания подписали меморандум о взаимопонимании, который предусматривает взаимодействие в разработке крупнейшего в мире газового месторождения «Южный Парс», а также ряда других крупных проектов.

Другой мишенью для американо-европейских санкций могут стать иностранные инвестиции, которые сейчас крайне необходимы иранцам, в том числе и для модернизации нефтегазовой отрасли, а также банковский сектор.

Уже упоминавшийся г-н Чижук предположил, что американцы могут убедить ЕС поддержать пакет финансовых санкций. При этом эксперт отметил, что до настоящего момента наиболее эффективными были односторонние санкции США в отношении иранских банков: «Сейчас очень сложно перевести деньги в Иран или из него. Это, например, очень затрудняет проведение любых внешнеторговых операций». Он предположил, что в случае создания коалиции европейские банки официально присоединятся к этим санкциям, хотя неофициально многие из них и так стараются не работать с Ираном. Г-н Чижук подчеркнул, что помешать движению товаров будет сложнее, чем перекрыть финансовые потоки, но в долгосрочном периоде такие санкции также продемонстрируют эффективность.

Иран готовится отразить удар возможных санкций. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад заявил, что страны Запада «напрасно думают, что иранский народ сдастся из-за давления и санкций».

В сложившейся сложной для Ирана обстановке Тегеран направил свой взор на Восток. С целью предотвращения влияния вероятных санкций правительство произвело необходимые закупки в азиатских странах, прежде всего в Китае, который с этого года станет самым крупным торговым партнером Ирана.

В результате давления Белого дома многие европейские банки прекратили торговые связи с Ираном, однако с помощью банков Азии, исламских финансовых структур и мелких банков Иран выставляет свою нефть на мировые рынки. Ожидается, что эти банки смогут заменить стране финансовые структуры Запада.

Однако не все так просто для Ирана. Подавляющее большинство банков зависят от мировой банковской системы, в которой первые партии исполняют главные противники ИРИ – американцы. Пример: в течение длительного времени обсуждался вопрос о создании совместного рынка между Ираном и арабскими странами Персидского залива. Но последние данные говорят о том, что эти планы могут быть реализованы лишь после решения политической проблемы Ирана. (Объяснять, что политическая проблема ИРИ – это ее ядерная проблема – просто излишне).

Пока Иран подвергается санкциям со стороны Совета Безопасности ООН и США, создание совместного рынка невозможно. Одни из самых крупных торговых партнеров Ирана — банки ОАЭ больше не оказывают услуги иранцам. Так, член Торговой палаты Ирана Хосейни сказал, что только 2 из 12 банков ОАЭ готовы оказывать услуги иранцам, и то, с высокими процентами.

В середине октября президент Ирана Махмуд Ахмадинежад заявил о секретности объема запасов валютного фонда страны.

По мнению бывшего советника Центрального банка Ирана Бижана Бидабада, с целью уменьшения возможного урона в результате уже действующих и возможных финансово-экономических санкций, официальные лица ИРИ могут использовать запасы валютного фонда, поэтому представители парламента не информируются о точном объеме средств фонда.

«Тегеран использует запасы валютного фонда как щит против санкций, и поэтому сведения об их объеме держаться в тайне», — сказал г-н Бидабад. Однако, как считает тот же г-н Бидабад, приблизительный объем запасов валютного фонда Ирана известен мировым финансовым структурам. Иран не может полностью утаивать от них эту информацию.

Нефтяные доходы ИРИ в текущем году превысили прогнозы. В бюджете Ирана средняя цена на нефть предусматривается в размере 60 долларов за баррель.

Правительство Ахмадинежада перевело часть нефтяных доходов в резервный валютный фонд на случай увеличения санкций и войны. Непредоставление президентом сведений об объеме резервного валютного фонда и слова министра Ирана — «государство приняло решение уменьшить влияние санкций за счет внутренней силы и резервного валютного фонда» — тому доказательство.

Таким образом, США и Евросоюз активизировали свою политику «кнута и пряника» в отношении Ирана. Если Вашингтону и Брюсселю удастся сформировать антииранскую финансово-экономическую коалицию, которая введет согласованные санкции в отношении банковской и нефтегазовой системы ИРИ, это будет чувствительным ударом по Тегерану.

Однако не стоит забывать и «пряник» (или «сладкую морковку»), о котором было сказано в предыдущей главе. Вполне вероятно, что спешка в отношении создания коалиции диктуется стремлением Запада инициировать Иран на принятие предложения – трубопровод «Парс» — в обмен на компромиссы в ядерной сфере, прежде всего, в области обогащения урана.

5 НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

В октябре вновь вспыхнула дискуссия по поводу возможности продажи Россией Ирану зенитно-ракетных комплексов С-300. Так, официальный представитель МИД Ирана Хасан Кашкави заявил, что ИРИ активно сотрудничает с Россией, в том числе в военно-технической области. «Иран в своем оборонном потенциале в первую очередь рассчитывает на усилия иранских специалистов. В то же время у нас складывается хорошее военно-техническое взаимодействие с Россией», — отметил Кашкави, поясняя сообщения СМИ о возможных поставках зенитно-ракетных комплексов С-300. «Это касалось и касается, в том числе, и зенитно-ракетных комплексов», — добавил иранский дипломат.

Напомним: комплексы С-300П в различных модификациях поставляли на Украину, в Белоруссию, Казахстан, Словакию, Болгарию, на Кипр, где комплекс размещен на территории греческого острова Крит, и в Китай. Спецслужбы США приобрели некоторые компоненты системы для детального изучения.

Последние модификации систем С-300 имеют максимальную дальность поражения самолетов противника на расстоянии 150?200 км. Система может уничтожать и малозаметные крылатые ракеты, летящие на высотах от 6 до 100 м.

В то же время Москва постоянно опровергает заявления различных источников за рубежом о возможности продажи С-300 Ирану.

Представители государственной компании «Рособоронэкспорт», занимающейся экспортом-импортом оружия, заявили, что они не располагают информацией о продаже С-300 Ирану. 9 октября официальный представитель МИД РФ Андрей Нестеренко, отвечая на вопрос о возможности поставок С-300 Ирану, подчеркнул: «Мы неоднократно заявляли на самом высоком политическом уровне, что мы не собираемся поставлять те виды вооружений в страны, которые находятся в, мягко говоря, беспокойных районах».

В то же время в октябре поступили сообщения, что Израиль установит в пустыне Негев, рядом со своим ядерным центром в Димоне, два больших радара для усиления защиты от возможного удара со стороны Ирана.

Возведение радаров высотой 400 метров началось в октябре и должно закончиться через три месяца.

Они станут самыми большими радарами в ближневосточном регионе и будут включены в новую систему слежения, которую США в сентябре 2008 года начали разворачивать в Израиле.

Напомним, что в сентябре США разместили на территории Израиля передвижной радар передового базирования (FBX-T) AN/TPY-2 для обнаружения и отслеживания баллистических ракет сразу после пуска. Он был временно установлен на базе израильских ВВС Неватим в пустыне Негев, а в дальнейшем будет перевезен на место постоянной дислокации. Для обслуживания радара в Израиль прибыли 120 американских военнослужащих.

Новый радар вкупе с информацией от спутников позволит израильтянам в два-три раза увеличить зону обзора и на несколько минут раньше засечь запуски иранских ракет и быстрее среагировать, что повысит вероятность поражения боеголовок перехватчиками израильского комплекса ПРО «Arrow». Предполагается, что со временем управление радаром будет передано израильтянам. Однако информация от спутниковой системы раннего предупреждения о запусках ракет все равно будет поступать к ним только через американский наземный центр в Европе.

Эксперты из США полагают, что развертывание американского радара передового базирования на израильской территории должно удержать Израиль от возможного превентивного удара по иранским ядерным объектам. В свою очередь, израильские официальные лица обеспокоены тем, что установка радара может вызвать недовольство Москвы, так как радар позволит Соединенным Штатам контролировать южную часть России. Это может побудить российские власти предоставить Ирану и Сирии ракетные комплексы С-300.

В 2006 году точно такой же радар был установлен на севере Японии.

Пока Израиль готовится к обороне от возможного иранского удара, в Тегеране представители высшего руководства рекомендуют нанести упреждающий удар по Израилю в целях предотвращения атаки израильтян на ядерные реакторы Ирана. Об этом официальный представитель ИРИ доктор Сейед Сафави заявил иностранным дипломатам в Лондоне.

По его словам, недавние угрозы со стороны израильских властей укрепили данную позицию в иранском руководстве, хотя идея упреждающего удара еще не укоренилась в иранской политике.

Сейед Сафави является главой Института стратегических исследований в Тегеране и советником Верховного лидера страны Али Хаменеи. Институт непосредственно связан с канцелярией Хаменеи и со штабом КСИР, он консультирует обоих по вопросам внешней политики.

Кроме того, Сейед Сафави – брат Яхья Рахима Сафави, который до самого недавнего времени был главой КСИР, а сейчас является советником Хаменеи и имеет значительное влияние на вопросы безопасности в иранском правительстве.

Г-н Сейед Сафави отметил, что небольшая группа экспертов лоббирует идею упреждающего удара против Израиля. «Недавние израильские заявления и жесткие высказывания о необходимости нанесения удара по Ирану кладет оружие в руки нужных нам людей», — сказал он.

Напомним, что в июне этого года министр транспорта Израиля Шауль Мофаз заявил о том, что Израиль будет вынужден уничтожить иранский ядерный реактор, если Тегеран продолжит свою программу по обогащению урана.

Г-н Сафави признал, что Тегеран недавно разработал новую доктрину в связи с возможной израильской или американской атакой на его ядерные объекты. Прежняя доктрина предусматривала атаки против Израиля и американских объектов на Ближнем Востоке и за его пределами как против единых целей. Новая политика заключается в том, чтобы рассматривать Израиль как отдельную цель.

Он добавил, что многие в руководстве КСИР хотят ответить на нападение американцев на Иран посредством нанесения ударов по Израилю, поскольку, как считают они, Израиль всегда и при любых обстоятельствах будет выступать партнером США.

Быть может, в русле новых доктринальных веяний в октябре в Иране в районе Тебриза недалеко от границы Азербайджанской Республики были проведены очередные маневры военно-воздушных сил страны. Цель широкомасштабных пятидневных учений ВВС ИРИ – повышение боеготовности, усиление потенциала ВВС и отработка «воздушного удара по Израилю».

В учениях приняли участие около 100 боевых самолетов, в том числе устаревшие истребители, произведенные в США в 70-х годах — F4, F5, F14, самолет-заправщик «Боинг 707», китайские — F7, советские МиГ-29 и Су-24 (совсем не новые образцы авиационной техники), — а также иранский самолет «Саегэ». Все они дислоцируются на базах ВВС в Тебризе, Тегеране, Исфагане, Хамадане, Дизфуле. Пилотировали самолеты молодые летчики.

По сообщению пресс-службы ВВС иранской армии, самолетам удалось пролететь около 1200 км, что примерно равно расстоянию от Ирана до Израиля. Дозаправка осуществлялась с помощью воздушного танкера «Боинг 707».

В пресс-релизе ВВС ИРИ говорится: «В ходе финального этапа маневров иранские самолеты-истребители «Саегэ», а также самолеты Су-24 провели учебные бомбометания «умных» бомб, созданных специалистами Ирана». Кроме этого были проведены учебные воздушные бои с задействованием самолетов F-4, F-5, F-14 и Миг-29, в том числе в ночных условиях.

По данным минобороны Ирана, в учениях участвовали подразделения иранской артиллерии, которые при поддержке авиации отработали тактику противодействия атаке вероятного противника.

В документе отмечается: «Благодаря Всевышнему, мы достигли всех намеченных целей маневров».

Специалисты полагают, что все же основная цель октябрьских учений – пропагандистская, направленная, прежде всего, на иранскую аудиторию. Хотя руководители маневров сообщили о том, что в ходе учений было применено некое «новейшее электронное оружие», которое якобы сможет заглушить только что полученный израильтянами американский радар FBX-T.

Напомним: в августе командующий иранских ВВС генерал Ахмед Мигани с большой помпой объявил, что дальность полета боевых иранских самолетов «превысила три тысячи километров». Заявления генерала и нынешние маневры вызывают у специалистов неоднозначную реакцию. Большинство специалистов вообще сомневаются, что самолеты ВВС Ирана, которым место в музее авиации, а не на военной базе, могут подняться в воздух.

По мнению иранских наблюдателей, проведением таких широкомасштабных учений, иранские власти стремятся показать Западу готовность Ирана отразить любую агрессию вероятного противника с воздуха.

Подобные крупномасштабные учения ВВС и сухопутных сил планируется провести в ближайшее время в западных провинциях Илам и Керманшах, граничащих с Ираком.

Кроме осуществления теоретических доктринальных исследований и отработки тактических, оперативных и стратегических задач на различных учениях, в Тегеране начал создание военной инфраструктуры на юге страны или, по военной терминологии, активизировались работы по оперативному оборудованию театра военных действий.

Командующий ВМС ИРИ адмирал Хабибулла Сиари заявил в конце октября, что Иран приступил к строительству новых военно-морских баз вдоль побережья Оманского залива. По его словам, речь идет об ускоренном возведении линии опорных пунктов ВМС, которая протянется от порта Бандар-Аббас на стратегическом Ормузском проливе до Паса-Бандар близ границы с Пакистаном.

Адмирал Сиари подчеркнул: «Нашей новой целью является возведение непроницаемой линии обороны на входе в Оманский залив…Если враги решатся на безумные действия и нападут на Иран, то мы отправим их на самое дно Индийского океана и Оманского залива, прежде чем они достигнут Ормузского пролива и Персидского залива».

28 октября адмирал принял участие в открытии новой военно-морской базу в районе города Джаск у входа в Ормузский пролив, через который осуществляется около 40 % мировых поставок нефти.

В последнее время иранские военные неоднократно предостерегали, что Тегеран может ограничить судоходство в Персидском заливе в случае возможной агрессии. Так, начальник Объединенного штаба ВС ИРИ Хасан Фирузабади предупредил, что Исламская Республика «никому не даст пользоваться Ормузским проливом», если ее интересы и безопасность окажутся под угрозой.

В свою очередь, главнокомандующий Корпуса стражей исламской революции Мохаммад Али Джаафари отметил, что «быстроходные суда ВМС КСИР, используя тактику, разработанную с учетом уязвимых мест врага и последних достижений иранских специалистов, способны потопить любого агрессора в водах Персидского залива».

Безусловно, Ирану необходимы новейшая техника и высокие технологии ее производства. В этих целях на иранском острове Киш в Персидском заливе 28 октября открылся авиасалон Iran Kish AirShow-2008. Пресс-секретарь этого салона Мохаммад-Реза Акбари сообщил, что четвёртый авиасалон отличается от предыдущего большим числом участников и представленных летательных аппаратов. В этом году в авиасалоне приняли участие 80 иранских и иностранных авиакомпаний, в том числе из США, Канады, Великобритании, Германии, Франции, Швеции, Швейцарии, Турции, России и Украины. Они представили 85 летательных аппаратов различного назначения.

Целью проведения авиасалона является, прежде всего, демонстрация последних достижений в области аэронавигации и авиастроения и проведение переговоров по коммерческим вопросам. Кроме того, Иран в рамках этого авиасалона стремится дать новый толчок развитию национального государственного и частного авиастроения и обеспечить гражданские аэропорты самым современным навигационным оборудованием.

На этом авиасалоне АНТК имени Антонова (Украина) совместно с российской лизинговой компанией «Ильюшин Финанс и Ко» (ИФК) представила новую турбовинтовую машину Ан-148, потребность в которой остро испытывает Иран, по политическим причинам не имеющий возможности заказывать новую американскую авиатехнику.

Кроме того, на выставке ИФК провела новый раунд переговоров с иранскими заказчиками на поставку и последующую продажу Ирану лицензии на производство среднемагистральных самолетов Ту-204-100. В случае удачного завершения всех этапов переговоров Иран сможет приступить к крупноузловой сборке самолетов в 2011 году, а через четыре года локализовать производство внутри страны.

Лизинговая компания ИФК ранее подписала контракт на поставку пяти Ту-204-100 иранской авиакомпании Iran Air Tour. Потребности Ирана в самолетах Ту-204 оценивается примерно в 100 штук.

Исполнительный директор Организации авиационной промышленности министерства обороны ИРИ Маджид Хедаят, выступая на авиасалоне Iran Kish AirShow-2008, заявил, что Иран выбрал российскую фирму «Камов» в качестве партнера для совместного проектирования и массового производства одного из самых ценных вертолетов в своем классе — Ка-32. В Иране будет произведено более 50 вертолетов в рамках сотрудничества с российской фирмой «Камов».

На авиасалоне на острове Киш еще раз было подтверждено, что Ирану в ближайшее время дополнительно потребуется 20 новых самолетов типа Ан-140 для патрулирования границ. Об этом сообщил глава национального предприятия HESA Мохаммад Али-Заде.

Иран производит эти двухдвигательные турбовинтовые машины в городе Исфаган по российско-украинской лицензии в кооперации с компанией «Антонов» силами собственных специалистов, которые прошли обучение в России и на Украине.

Г-н Мохаммад Али-Заде сказал: «Аппарат президента Ирана требует от нас дополнительно произвести 20 самолетов Ан-140 для национальной пограничной службы…Всего же в ближайшие восемь-девять лет нам потребуется около 100 таких машин в различных версиях исполнения». Пока же, по его словам, его предприятию удалось выпустить по российской лицензии пять самолетов Ан-140, еще восемь находятся на разных этапах сборки. Он уточнил, что эксплуатация этих машин в регионе началась в ноябре 2004 года.

В октябре поступили сообщения о том, что в ближайшее время в рамках политики приобретения опыта и высоких технологий в самых современных областях Иран может вступить в Организацию по сотрудничеству в космосе стран Азиатско-Тихоокеанского региона, которую Китай планирует оформить до конца текущего года. Основной задачей Организации станет взаимодействие в запуске спутников и подготовке пилотов-космонавтов.

Готовность участвовать в этом проекте, кроме Ирана, уже выразили восемь государств, среди них Индонезия, Пакистан, Таиланд, Турция и ряд других.

Руководитель Госуправления космонавтики КНР Сунь Лайянь заявил, что «приветствуются и остальные страны региона для присоединения к этой организации». Он пояснил, что многие проекты в этой сфере требует больших финансовых капиталовложений, поэтому особую важность приобретает международное сотрудничество, которое «должно строиться на принципах равенства, взаимной выгоды и совместного развития».

Тема космоса рассматривалась и на переговорах делегации Министерства связи и информационных технологий Исламской Республики Иран с белорусскими коллегами в Минске 20-23 октября.

Министр связи и информационных технологий доктор Мохаммад Солеймани, возглавляющий иранскую делегацию, провел переговоры с руководителями Министерства связи и информатизации, президиума Национальной академии наук, Государственного военно-промышленного комитета, посетил промышленные предприятия «Пеленг» и «Связьинформсервис». По итогам визита определены направления для налаживания сотрудничества в области развития национальных космических систем, взаимодействия национальных операторов электросвязи и поставок телекоммуникационного оборудования.

В октябре поступили также такие сообщения:

Было объявлено, что сокращаются сроки срочной службы в армии Исламской Республики Иран сокращено с полутора лет до 16 месяцев.

Бригадный генерал Муса Камали, ответственный за воинский призыв, заявил, что служба по призыву в иранской армии сокращена на два месяца в обычных случаях и – на один месяц (с 17 до 16) для военнослужащих из бедных провинций.

По окончании ирано-иракской войны в 1988-м году в армии Ирана была введена обязательная 2-годичная служба для всех здоровых мужчин, достигших 18 лет.

Однако в последние годы период срочной службы постепенно сокращается, несмотря на возросшую угрозу войны. Кроме того, в Иране теперь фактически нет обязательной воинской службы.

По данным военного журнала Jane’s Defence, в 2007-м году в иранской армии служили около 545 000 человек. По другим данным, вооруженные силы ИРИ (включая армию и КСИР) насчитывают от 800 до 900 тысяч личного состава.

Сотрудники спецслужб Ирана в конце октября выловили двух голубей-шпионов. Обе птицы были окольцованы, кроме того, к ним были прикреплены малозаметные металлические нити. Никаких других деталей газета не приводит.

Примечательно, что голуби были выловлены в районе городов Кашан и Натанз в иранской провинции Исфаган. Близ Натанза находится один из объектов ядерного комплекса Ирана.

При нарастающей напряженности вокруг иранской ядерной проблемы большинство жителей США выступают против военных действий в отношении Ирана.

Об этом свидетельствуют обнародованные здесь в четверг результаты опроса общественного мнения, проводившегося по заказу телекомпании CBS и газеты The New York Times среди более чем 1 тысячи совершеннолетних американцев.

Так, за урегулирование имеющихся проблем с Тегераном дипломатическим путем высказались 61% респондентов. Еще 20% опрошенных сообщили о том, что, по их мнению, Иран вообще не представляет никакой угрозы. И только 10% участников исследования заявили о необходимости начать военные действия в отношении Ирана.

Таким образом, с каждым месяцем Тегеран наращивает усилия по превращению своего военно-политического потенциала в реальную мощь. Это касается как деятельности по повышению боевой готовности войск, модернизации вооружений и боевой техники, оборудованию возможного театра военных действий, так и морально-психологической подготовки личного состава вооруженных сил и всего населения страны.