Алжирские власти демонстрируют готовность к дальнейшему ухудшению отношений между АНДР и Марокко. Это следует из сделанного 24 сентября заявления специальным алжирским посланником в Женеве по вопросу о Западной Сахаре и странах Магриба Амаром Белани.

По его словам, в настоящее время «Алжир будет проявлять крайнюю бдительность и абсолютную твердость в защите своей национальной территории» и его руководство рассматривает возможность принятия в отношении продолжающихся «враждебных и злонамеренных намерений Рабата» дополнительных мер, «продиктованных императивными соображениями национальной безопасности».

В этой связи лидеров АНДР волнует заметное углубление военно-технических связей между Марокко и Израилем в рамках запущенной в декабре 2020 года нормализации их дипломатических отношений.

Так, со второй половины сентября европейские (французские и испанские источники) сообщали, что Израиль планирует реализовывать в Марокко проекты по созданию новых предприятий военной промышленности.

С их подачи была вброшена подробная информация о соответствующем соглашении по производству на территории королевства беспилотных летательных аппаратов-«смертников», специальных боеприпасов и оснащении марокканских истребителей «передовыми приборами навигации и связи», и модернизации их систем прицеливания.

Также сообщается, что этот контракт подписала BlueBird Aero Systems, дочерняя компания Israel Aerospace Industries Group (IAI).

Заметим, что данному скандалу предшествовал визит в Марокко 11 – 12 августа текущего года израильского министра иностранных дел Яира Лапида, открыто заявившего о том, что Алжир является источником беспокойства для Израиля и Марокко в связи с играемой им роли и в том числе из-за его сближения с Ираном.

В ответ на это глава алжирской дипломатии Рамтан Ламамра указал, что подобные действия королевства и еврейского государства являются «серьезным прецедентом», подчеркнув, что «впервые с 1948 года израильский чиновник сделал такие [враждебные] заявления в отношении Алжира».

Однако подобное удивление для алжирского чиновника такого ранга выглядит странным, поскольку именно АНДР всячески пытается задирать Израиль. Он использует для этого любой повод – от набившего оскомину даже у многих представителей арабо-мусульманского мира «палестинского» вопроса до развития связей еврейского государства с африканскими странами.

В любом случае, углубление израильско-марокканских военных отношений вызвало растущую тревогу у алжирских военных, усматривающих в связи с этим возникновение уязвимости ПВО АНДР от действий БПЛА-«камикадзе», продемонстрировавших свою высокую эффективность в ходе армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе в 2020 году.

И сейчас представители алжирского руководства обсуждают возможный список мер для наказания за превращение марокканской территории в вероятный плацдарм для «израильской агрессии против него».

Они же пытаются оценить, насколько было эффективным закрытие их воздушного пространства, принятого 22 сентября в отношении всех марокканских самолетов, гражданских и военных, а также «для всех тех, у кого есть марокканский регистрационный полетный номер».

Некоторые из представителей авиационной отрасли АНДР пытаются убедить алжирское руководство в том, что для Рабата соответствующее решение Алжира имеет серьезные последствия, в том числе экономические, равно как и для клиентов авиакомпании Royal Air Morocco.

В частности, обращается особое внимание, что через воздушное пространство Алжира проходили «не менее 15 марокканских рейсов, обслуживающих несколько африканских стран, включая Тунис, Ливию, Судан, Египет, Мали, Нигер, Кению и весь Ближний Восток».

Поскольку многие из них критично важны для Рабата, это приведет к сильному удорожанию стоимости полетов Royal Air Morocco, самолеты которой будут вынуждены обходить Алжир и тратить, по данным алжирских источников, вдвое или даже втрое больше топлива.

Кроме того, по их данным, в результате эта компания становится все более неудобной для ее клиентов, вынужденных терять нескольких часов на увеличение времени полетов в обход алжирского воздушного пространства.

Впрочем, заметим, что и данные меры не являются критичными ни для самого Марокко, ни даже для его авиакомпании.

И предположим, что в первую очередь антимарокканская и антиизраильская истерия в АНДР имеет внутреннее потребление. Так, 27 сентября текущего года на встрече членов правительства с представителями судейского корпуса президент страны Абдельмаджид Теббун заявил: «Нас часто критикуют, говоря, что наша страна не сильна. Но мы являемся региональной и ударной силой, которую признают все, кроме некоторых и в том числе некоторых алжирцев».

При этом он особо отметил, что «слабое государство может привести только к анархии» и что «только сильное и правое государство может установить демократию», а те, кто против этого выступают, реально имеют «цель подорвать социальную стабильность и государственные институты».

В этой связи Теббун сообщил, что «государственные службы выявили 97 объектов и субъектов, враждебных Алжиру, управляемых из соседней страны (то есть Марокко – авт.)».

Из этого следует, что алжирские оппозиционеры являются иностранными шпионами и поступать с ними следует соответствующим образом.

Иными словами, факт обострения со своим соседом используется алжирским режимом для демонизации своих внутренних оппонентов.

Между тем, как представляется, сознательно раздуваемый Алжиром конфликт имеет и другую важную особенность – стремление местных военных в условиях снижения алжирских золотовалютных резервов сохранить за собой высокие оборонные расходы.

Соответственно, при таком раскладе если бы Израиля и Марокко не было, то их следовало бы по логике военных АНДР придумать. Ведь при текущем положении дел, когда алжирскому обывателю усиленно доказывается факт «агрессивных приготовлений сионистов и их марокканского лакея», отказываться от крупных оборонных трат было бы предательством интересов собственной страны.

Поэтому при текущем положении дел Алжиру выгодно и далее поддерживать текущий уровень конфликта, не доводя его, впрочем, до серьезного военного столкновения, в котором его шансы на реванш после столкновения начала 1960-х гг. и с учетом технологического мароккано-израильского преимущества также оцениваются невысоко.

На какие же меры готов пойти Алжир далее, когда, кажется, стороны подошли вплотную «к барьеру»? Среди них местные источники указывают на возможное скорое закрытие морской границы, введения транзитных виз и, в конечном итоге, даже высылку марокканских подданных, проживающих в Алжире.

Правда, это может сильнее ударить по самой АНДР относительно свободного выхода алжирских судов, в том числе и рыболовецких, в Атлантический океан, в частности, в особо чувствительные для Марокко зоны, например, воды, омывающие Западную Сахару.

И реальных рычагов для давления на Марокко у Алжира нет в первую очередь ввиду весьма низкого уровня двусторонних экономических связей.

Соответственно, подобные действия в отношении королевства будут восприниматься там «булавочными уколами».

И сейчас их выяснение отношений является конфликтом низкой интенсивности. Разумеется, его переход в стадию высокой интенсивности полностью не исключается. Во многом на его перспективы будет влиять реакция на происходящее в том числе со стороны союзников Рабата в лице Израиля и Франции, а также от стремлений других субъектов за пределами региона, таких как Турция, ОАЭ, Катар, Иран, Китай, Россия, США, Великобритания, ЕС, имеющих свое мнение по геополитическим и геоэкономическим вопросам.

Впрочем, многие игроки из последней группы пока не определили четко свое отношение к данному конфликту.