ФРГ является местом проживания крупнейшей общины выходцев из Турции. Только по данным переписи ее численность составляет порядка 3 млн человек. Причем эта статистика не включают тех, чьи родители к моменту появления детей успели обзавестись немецким гражданством, а также этнических турок с Балкан или Северного Кипра. Таким образом, по оценкам демографов, официальные сведения отстают от фактической ситуации как минимум на 1 млн человек. Столь многочисленное сообщество, с одной стороны, находится под серьезным влиянием внутренних процессов в ФРГ, где не так давно состоялись федеральные выборы. С другой стороны, диаспора традиционно воспринимается государством происхождения как важный элемент в построении коммуникации со страной проживания. На фоне все того же голосования Анкара решила активизировать данный элемент политики на германском треке с учетом грядущей смены федерального канцлера. Однако конечной целью этой активности является достижение турецких интересов в вопросах, при решении которых Германия обладает необходимым влиянием.
Несмотря на столь значительные показатели численности турецкой общины, по разным оценкам, лишь от 30 до 40 % ее членов имеют право принимать участие в выборах. Это эквивалентно примерно 900 тыс. человек или 1,5 % от числа всех избирателей, которых было зарегистрировано перед сентябрьским голосованием 60,4 млн. Такая ситуация объясняется особенностями предоставления гражданства в ФРГ. Примечательно, что избирательного права оказались лишены многие из тех, кто приехал в ФРГ еще в 1960-е гг. после соглашения о найме, подписанного 30 октября 1961 г. и ориентированного в своей первоначальной версии на то, чтобы не допустить укоренения иностранных рабочих и превращения Германии в мигрантское общество. Однако дальнейшие правовые изменения, все же наделили их детей избирательным правом, а некоторые этнические турки второго поколения даже стали политиками с весьма скептическими взглядами как на принимающее общество, так и на Турцию.
Большая численность общины в сочетании с низким показателем количества голосующих имела несколько следствий. Крупные партии как правило к масштабной агитации в среде турецкой общины не прибегают, поскольку ощутимого подъема рейтинга это по понятным причинам принести не может, чего не скажешь о Турции. Для Анкары типично воздействовать на отношения с ФРГ таким образом, хотя в прошлый раз на голосовании 2017 г. она предпочитала выступать с комментариями о том, кого не стоит поддерживать. Примечательно, что в этом «черном списке» оказались как ХДС и СДПГ, так и «Левые» с «Зелеными». Две последние попали в немилость из-за присутствия в своих рядах оппозиционных политиков с турецкими корнями С.Дагделен (родилась в семье курдов-выходцев из Турции) и Д.Оздемира (выходец из семьи турецких черкесов), в то время как ХДС оказалась в опале из-за кризиса в межгосударственных отношениях, а СДПГ – за поддержку турецких оппозиционеров и симпатии к гюленистам, приравненным Анкарой к террористам. Тогда, по сути «разрешенной» партией стала лишь СвПД, да и та не из-за своих протурецких действий или заявлений, а, скорее, из-за их отсутствия, как минимум, на фоне остальных.
Впрочем, позиция Турции имела для общины выходцев из нее в ФРГ меньшее значение, в то время как преобладали соображения внутриполитического свойства. Однако и здесь чаша весов была не на стороне ХДС, поскольку с А.Меркель связывались ожидания в виде расширения избирательных прав для турецкой общины, особенно тех ее представителей, которые живут в стране с 1960-х гг., чего в конечном итоге не произошло. В результате, партию канцлера в 2017 г. поддержали, по разным данным, от 10 до 20 % турецкого электората.
Переломить эту негативную тенденцию попытался новый глава ХДС А.Лашет, в своей предвыборной кампании сделавший акцент на Турции. В частности, его агитация включала тезисы о важности укрепления двустороннего сотрудничества. Так, в одном из высказываний политик отметил,что «как друг Турции я надеюсь, что с моим приходом на пост канцлера отношения снова улучшаться». Также он дал обещание «обеспечить признание немецким обществом огромного потенциала» турецкой общины ФРГ и бороться с различными формами ее дискриминации.
Тезисы А.Лашета нашли понимание в Анкаре, где сразу после выборов заместитель главы внешнеполитического ведомства Ф.Каймакчи признал большой вклад Германии в улучшение отношений между Турцией и Европейским союзом, заинтересованность в наращивании межгосударственных контактов, а также подчеркнул позитивное влияние турецкой общины ФРГ на диалог Берлина и Анкары. Сказанное можно считать логическим продолжением курса самого турецкого лидера Р.Т.Эрдогана, который еще в январе текущего года пожелал новому главе ХДС «удачи». Также риторика представителей республики была воспринята немецкими обозревателями как четкий сигнал настроенности на работу с коалицией под руководством А.Лашета в надеже прежде всего развивать европейское направление.
А вот сама община, пожалуй, осталась в замешательстве, поскольку партии, соперничавшие за места в Бундестаге, вновь оставили почти без внимания волнующую их миграционную политику. Так, Турецкая община Германии (TGD) перед голосованием рассылала запросы ведущим политическим силам в попытке выяснить их видение решение проблем интеграции, где основной темой, волновавшей их, было введение квот для людей с миграционным прошлым на государственной службе. В каждой из опрошенных партий, а список включал весь политический спектр Германии от крайне правой АДГ до «Левых», большинство высказалось против подобных нововведений, что сообщество в целом не удивило. Наибольший уровень поддержки был характерен для СДПГ и «Зеленых» — 35 % и 33 % соответственно. Разочаровало же TGD в большей степени именно поведение ХДС/ХСС, где степень игнорирования запросов оказалась ниже, даже чем у «Альтернативы для Германии», в то время как сама община была готова рассмотреть А.Лашета как действительного вовлеченного в ее проблемы кандидата, делая такой вывод на основе его предвыборной кампании.
Таким образом, федеральные выборы в Германии показали серьезное расхождение во взглядах на будущее страны между турецкой общиной ФРГ и властями самой республики, что создает условия для напряженности в отношения между Турцией и крупнейшей общиной выходцев из нее за рубежом, независимо от исхода коалиционных переговоров. Для преодоления негативных тенденций Анкара будет стремиться наращивать работу связанных с ней центров на территории Германии, прежде всего Турецко-исламского союза по делам религии DITIB. В свою очередь, деятельность подобных структур неоднократно становилась предметом пристального внимания Федерального ведомства по защите конституции и его земельных отделений, и активизация подобных структур чревата нарастанием негативных тенденций в обществе, где и без того наблюдается серьезная поляризация по проблемам, связанным с миграционной проблематикой.