Премьер-министр Ирака Мустафа аль-Казими в последние недели активно выступал в средствах массовой информации, призывая иракцев массово проголосовать на предстоящих 10 октября парламентских выборах. «Через несколько дней иракцы решат свое будущее, приняв участие в выборах. Не доверяйте фальшивым обещаниям и не слушайте угроз и запугиваний. Победите их своими голосами на свободных и справедливых выборах», — написал он в Twitter на прошлой неделе. На следующий день президент Иракского Курдистана Нечирван Барзани повторил свои замечания, заявив, что «мажоритарный менталитет, создание ополченцев, разрушение институтов и сектантская гегемония, угроза гражданской войны» не являются способами создания стабильного Ирака. Эти заявления были более чем прямыми намеками  на мощные шиитские ополчения, поддерживаемые Ираном, которые действуют под эгидой санкционированных государством Сил народной мобилизации («Аль-Хашед аш-Шааби»). Ополченцы по факту  обладают огромной политической властью в Ираке — они хорошо вооружены арсеналами все более совершенных ракет и, в последнее время, беспилотных летательных аппаратов. Их растущая военная мощь усиливает давние опасения, что они по боевому потенциалу уже скоро могут превзойти иракских военных. Заявления аль-Казыми и Барзани, по-видимому, указывают на то, что, по их оценке, большая явка будет иметь решающее значение для сдерживания влияния этих ополченцев и предотвращения их дальнейшего подрыва и ослабления государства. «Премьер-министр аль-Казыми посылает четкие сообщения общественности, призывая голосовать против списков, поддерживаемых ополченцами, на предстоящих выборах. Однако эти послания служат другой цели, чем получение большей поддержки для самого аль-Казыми — что было бы тщетной попыткой, — но заручиться его большей поддержкой со стороны международного сообщества, которой он готов воспользоваться после истечения своего срока»,- сказал Ченг Саньич, американский политический аналитик по курдским и ближневосточным вопросам. Другими словами, он полагает, что аль-Казыми таким образом  инвестирует в свою карьеру после премьерства. В последние годы премьер-министры Ирака избирались консенсусом между группами ополченцев и политическими блоками, чтобы предотвратить приход к власти любого сильного лидера, пользующегося широкой общественной поддержкой. Этот процесс начался после того, как бывший премьер-министр Хайдер аль-Абади попытался победить на выборах 2018 года, объединив свою поддержку со стороны США с поддержкой иракской общественности. «Аль-Казими, как и его предшественник Адель Абдель Махди, был  предложен группами шиитских ополченцев именно в качестве компромиссной фигуры, несмотря на то, что они знали  их антиополченские взгляды, в рамках политики поддержания более слабой власти правительства»,- полагает Саньич. Он считает, что этот подход сохранится и после предстоящих выборов, что снова  затянет процесс формирование нового кабинета министров. На сегодняшний день у премьерства аль-Казыми была по существу одна весомая победа. «Единственный успех премьер-министра аль-Казыми, — это улучшение отношений с руководством региона Курдистан и поддержка, которую он получил от международного сообщества за свою риторику об укреплении государственных институтов. Но, на самом деле, у него не было полномочий предпринять какие-либо конкретные шаги для борьбы с действующими лицами, которые подрывают центральное правительство Ирака», — считает Саньич. Кайл Ортон, независимый аналитик по Ближнему Востоку, также сомневается, что аль-Казими сможет внести какие-либо фундаментальные изменения в будущую политическую архитектуру Ирака. «В рамках своей должности аль-Казыми проводил  умеренную политику, чтобы отвоевать власть у Ирана для своего офиса, но практический результат незначителен, и задача была безнадежна изначально. Послание аль-Казыми явно направлено на то, чтобы отнять голоса у ополченцев в парламенте, и, возможно, ему это удастся – сейчас в обществе явно растет отвращение к их поведению. Тем не менее, октябрьские выборы не могут иметь большого значения: там, где это имеет значение — в силах безопасности, в министерствах, на улицах, — проиранские ополченцы контролируют то, что им нужно, и этот фактор является первостепенным, когда дело доходит до внешней политики аль-Казими», — полагает Ортон. Николас Херас, старший аналитик и руководитель программы по устойчивости и хрупкости государства в Институте стратегии и политики New Lines, сказал, что аль-Казими «рассматривается как своего рода последняя, лучшая надежда на то, что Ирак отступит от полного господства Ирана. Иран имеет сильное влияние на Ирак, и это было верно в течение многих лет, но более широкое мнение среди суннитских арабских государств на Ближнем Востоке заключается в том, что Ирак, в котором полностью доминирует Иран, неприемлем и не заслуживает внешней поддержки. По этой причине аль-Казыми стал важной консенсусной фигурой для иностранных акторов, которые видят в нем приемлемого лидера для сложной страны, и того, кто не полностью обязан Ирану». «Однако аль-Казыми не имеет серьезной политической базы», — добавил Херас, и «он вынужден заимствовать свою базу у других иракских лидеров». В результате иракский премьер-министр оказывается «в постоянном состоянии объединения своих союзников». Его союзники вовлечены в политический  поединок с блоком, поддерживаемым Ираном, во главе с (лидером организации «Бадр», поддерживаемой Ираном) Хади аль-Амери, и  даже если его союзники покажут плохие результаты на выборах, аль-Казыми будет снова назначен премьер-министром. «Он не является великим деятелем и потрясателем основ, поэтому протестное движение и движение за реформы были разочарованы им, и он не в состоянии рисковать перспективой прямой гражданской войной внутри шиитской общины в Ираке, если он будет действовать слишком решительно против поддерживаемых Ираном ополченцев «Аль-Хашд аш-Шааби». Но аль-Казыми — это средство для иностранной поддержки Ирака, особенно Соединенных Штатов, что является его главной приманкой для его союзников внутри страны», — добавил Херас. Херас описывает голосование 10 октября как «переломный момент», который сыграет роль в определении того, что «либо Ирак в конечном итоге необратимо войдет в иранскую коалицию, либо останется спорным местом, но с доступом к поддержке со стороны Соединенных Штатов и их партнеров». Во время премьерства аль-Казыми Ирак  стал посредником в переговорах между региональными соперниками Ираном и Саудовской Аравией и начал переговоры о новом трехстороннем экономическом и политическом партнерстве с Египтом и Иорданией. Президент АРЕ Абдель Фаттах ас-Сиси посетил Багдад в июне, что стало первым визитом египетского лидера за более чем 30 лет. Хотя эти расширяющиеся экономические и политические связи с другими арабскими странами могли бы со временем уменьшить экономическую зависимость Ирака от Ирана, они вряд ли обеспечат серьезный противовес обширному влиянию Ирана в среднесрочной перспективе. «Влиянию Ирана на Ирак нельзя противостоять никакими региональными отношениями или трехсторонними соглашениями, которые могут быть использованы только в экономических целях. Наиболее важный аспект власти Ирана в Ираке связан с его глубоким участием в аппаратах безопасности, что  включает в себя не  только шиитских ополченцев. Потенциальные экономические выгоды от инициатив премьер-министра аль-Казыми со странами региона могут быть даже оценены Ираном, поскольку Тегеран значительно выигрывает от иракской экономики, в основном за счет средств иракского бюджета, выделяемых на ополченцев. Хотя Ирак является страной, который пытается посредником между Ираном и Саудовской Аравией, это не делает его влиятельным посредником, и эти переговоры не следует рассматривать только как иракскую инициативу. Ожидается, что правительство США при Джо Байдене сократит свое участие в ближневосточных кризисах, что неизбежно вынуждает арабские государства Персидского залива искать альтернативную политику. Наиболее заметной из этих альтернативных стратегий было примирение с Катаром с целью объединения фронта в Персидском заливе и прямые переговоры с Ираном. Саудовская Аравия выбрала Ирак в качестве подходящей платформы для этих переговоров, предполагая, что Иран не откажется использовать Ирак для этой цели вместо того, чтобы предоставить кредит посредничества другой арабской стране, находящейся вне сферы влияния Тегерана»,  —  отметил Саньич. Ортон также сомневается, что возникающее трехстороннее партнерство Египта, Ирака и Иордании может эффективно бросить вызов влиянию Тегерана на Ирак. «Взаимодействие Ирана и Саудовской Аравии, осуществляемое через Ирак, позиционируется  аль-Казими как свое достижение — и с некоторым щегольством, отдайте ему должное, — но любые отношения с Саудовской Аравией, Египтом или Иорданией будут разрешены иранцами только до тех пор, пока они не угрожают жизненно важным интересам Ирана, то есть конечному контролю над государством» — сказал он. Саньич также видит еще один политический мотив в недавних ссылках Н.Барзани на ополченцев: «Есть серьезные данные о том, что Нечирван Барзани готовится выдвинуть свою кандидатуру на пост президента Ирака. Основная причина распространения его заявлений, посвященных Ираку, скорее всего, связана с такими устремлениями». Следовательно, как и все другие кандидаты, заявления Н.Барзани, «подчеркивающие укрепление государственных институтов и единство, направлены на то, чтобы извлечь выгоду из растущих настроений против шиитских боевиков среди простых иракцев и некоторых сильных политических блоков в Багдаде. Октябрьские выборы имеют важное значение для предстоящего правительства и президента, но заявления, касающиеся выборов, не следует путать с конкретными шагами по ограничению влияния поддерживаемых Ираном ополченцев на Ирак»,- сказал Саньич. В настоящее время нет никаких признаков каких-либо политических шагов или консенсуса по уменьшению власти шиитских  ополченцев, поскольку все кандидаты и политические группы вернутся к переговорам с лидерами этих ополченцев сразу после выборов. А это означает, что влияние Тегерана сохраниться в стране, минимум, на нынешнем уровне.