17 сентября на саммите в Душанбе было объявлено о присоединении Ирана к Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в качестве полноправного члена этой организации. Это событие парадоксальным образом совпало с образованием блока англосаксонских держав AUCUS в составе США, Великобритании и Австралии, явно направленного против Китая. Одним из его первых результатов стало приобретение Австралией у США 6 ядерных подводных лодок, способных сдерживать активность ВМС Китая в Тихом и Индийском океанах. В то же время присутствие в ШОС такого влиятельного и значимого партнера как Иран способно усилить китайские и российские внешнеполитические позиции.
Иранское правительство подало заявку о вступлении ИРИ в ШОС еще в 2008 году. В 2010 году на ташкентском саммите ШОС во вступлении было временно отказано, так как в устав организации был внесен пункт о недопустимости принятия в организацию государств, на которые наложены международные санкции. Некоторые эксперты выдвигали мнение о том, что в 2010-2015 годах вступлению Ирана в ШОС противодействовала китайская сторона. Во-первых, в то время Пекин поддерживал доброжелательный нейтралитет в отношениях с США. Во-вторых, китайское руководство опасалось конкуренции в Центральной Азии и влиянии на элиты местных постсоветских государств со стороны Тегерана. Позже китайская позиция претерпела изменения. Это было связано с отменой международных санкций ООН в 2015 году после подписания СВПД и разработкой программы «Один пояс, один путь», провозглашенной председателем КНР Си Цзиньпином в 2013 году. Однако прием Ирана в ШОС задержался еще на шесть лет из-за позиции Таджикистана, блокировавшего этот политический шаг. Возможно обструкция со стороны этого небольшого центральноазиатского государства была связана с опасениями иранской поддержки Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), официально запрещенной в 2017 году.
Новая политическая ситуация в регионе и в мире подтолкнула Москву и Пекин к необходимости принятия Ирана в ШОС. К этому Россию и Китай подталкивают несколько обстоятельств. Во-первых, возможность скорого возвращения США к СВПД и снятия американских санкций против Ирана. Иран форсирует обогащение урана и, по мнению обозревателей газеты New York Times, приблизился к порогу получения ядерного оружия. Это оставляет перед американской администрацией два выбора. Первый состоит в бомбардировке ядерных объектов Ирана, на что команда Президента Дж.Байдена вряд ли пойдет. Второй – в укоренном подписании ядерного соглашения с ИРИ. При этом роль российской и китайской дипломатии в урегулировании иранской ядерной проблемы существенно уменьшилась. Если в ходе переговоров 5+1 в 2012-2015 годах Москва и Пекин могли оказывать влияние на ход переговоров, то сейчас они ведутся в двустороннем ирано-американском формате.
Во-первых, необходимо отметить, что нынешний министр иностранных дел ИРИ Хосейн Амир Абдоллахиян, несмотря на репутацию «ястреба», имеет большой опыт контактов с американскими дипломатами. Так в 2007 году он участвовал в переговорах с американцами в Багдаде о разграничении сфер влияния в Ираке.
Во-вторых, как уже было отмечено ранее, увеличилось экономическое значение Ирана для КНР и Российской Федерации. В апреле 2021 года было подписано торгово-экономическое соглашение между ИРИ и Китаем сроком на 25 лет, которое подразумевает китайские инвестиции в нефтяную, газовую и нефтехимическую индустрию Ирана в размере 280 млрд долларов в течение ближайших 25 лет. Одновременно китайская сторона обязуется вложить 120 млрд долларов в транспортную и промышленную инфраструктуру ИРИ. Взамен Китай получает исключительное право доступа к интересующим его проектируемым, строящимся или модернизируемым объектам иранского ТЭК. Китайская сторона получает право покупать нефть, газ и продукты нефтехимии по ценам с дисконтом 12% от мировых. Китайские компании имеют также право на скидку в размере 6-8% в случае рискованных сделок. Одновременно китайские компании получают право рассрочки платежей до двух лет. Что самое важное, они имеют право расплачиваться с иранцами в мягких валютах, заработанных китайцами в результате коммерческих операций в Африке и странах СНГ. В этом случае деньги будут конвертироваться в твердые валюты дружественными ИРИ западными банками. Иранские источники говорят о том, что в зависимости от курсов, по которым будет происходить этот обмен, китайцы надеются на дисконт еще в 8-12%. Таким образом, общий дисконт будет доходить до 32%.
Китайские компании будут строить на территории ИРИ промышленные предприятия и производить на них товары китайских брендов, которые будут потом доставляться на западные рынки. С этой целью планируется развитие транспортной инфраструктуры ИРИ и ее включение в программу «Один пояс, один путь». Китайские компании окажут Ирану содействие в электрификации 900 км железной дороги, соединяющей Тегеран с важным административным центром на северо-востоке страны. Существуют также планы строительства скоростной железной дороги Исфахан-Кум-Тегеран, которую предлагается продлить до Тебриза на северо-западе ИРИ. Что касается Российской Федерации, то российские компании также надеются на участие в модернизации иранской экономики и инфраструктуры. Дополнительным стимулом является желание иранской стороны заключить соглашение о свободной торговле с Евразийским экономическим сообществом.
В-третьих, дополнительным стимулом для принятия Ирана в ШОС является сотрудничество с этим государством в сфере безопасности. Актуальность такого сотрудничества особенно повысилась после бегства американских войск из этой страны и взятия власти движением «Талибан». У Москвы и Пекина имеются виды на сотрудничество с талибами, но в то же время не исчезают и опасения, связанные с террористической угрозой. Иран является оной из сторон, наиболее заинтересованных в стабильности в Афганистане. Кроме того иранцы располагают традиционным влиянием на шиитов-хазарейцев и регион Герата.
Высшее руководство Ирана придает большое значение членству ИРИ в ШОС, которое вписывается во внешнеполитическую стратегию «взгляда на Восток», провозглашенную верховным лидером, великим аятоллой Али Хаменеи. Президент Ирана Эбрахим Раиси участвовал в саммите в Душанбе (в то же время он отказался от поездки на Генеральную Ассамблею ООН в Нью-Йорке). В своем выступлении на саммите Раиси поблагодарил государства-члены ШОС за принятие Ирана в эту организацию. Президент охарактеризовал этот шаг как «стратегический, свидетельствующий о наступлении новой эры и конце гегемонии (американской) и однополярности».
В то же время ряд иранских экспертов и СМИ напоминают о внешнеполитической доктрине Ирана нашарги, нагарби, эслами («ни Восток, ни Запад, а Ислам»), провозглашенной в свое время Имамом Хомейни, и призывают к тому, чтобы Тегеран сохранял стратегическую автономию. Иранский эксперт в области международных отношений Гулям Шехаб Замани в статье, опубликованной на сайте агентства ИРНА, анализирует причины, по которым КНР и Россия, ведущие члены ШОС, после 13 лет иранских просьб дали добро на принятие Ирана в эту организацию. По его мнению, этому способствовали экономические, глобальные и региональные факторы.
Во-первых, Россия и Китай в настоящее время, как и Иран вступили в противостояние с США. В этих условиях им необходим военно-политический альянс с ИРИ.
Во-вторых, приход талибов к власти в Афганистане требует от всех соседей этого государства консолидированной политики для преодоления угроз безопасности. В экономическом плане Иран представляет чрезвычайную важность для России как звено транспортного коридора Север-Юг, а для КНР как звено транспортного коридора Восток-Запад. Располагая портами на побережье Персидского залива и Каспийского моря, ИРИ является кратчайшим путем для транзита китайских товаров в регион Ближнего Востока и страны Черноморского бассейна.
По мнению автора, вступление в ШОС может принести выгоды и Ирану, стимулировав экспорт его нефти, газа, электроэнергии и товаров нефтехимии в сопредельные страны. В то же время он призывает не полагаться односторонне на государства ШОС и развивать многовекторные экономические связи, в том числе с государствами Европы. Кратчайшим путем для этого наряду с уже подписанным Ираном протоколом FATF является возвращение к СВПД. Консервативная газета «Кейхан» одобряет вступление Ирана в ШОС для расширения экономических и внешнеполитических перспектив ИРИ, но в то же время предостерегает от того, чтобы Иран «не превратился в рынок для дешевых товаров (вероятно, китайских –авт.)». Профессор экономики Тегеранского университета Фардин Эфтехари беспокоится, что членство в ШОС может стать для Пекина и Москвы дополнительным рычагом влияния на Иран. Он пишет: «В иранской внешней политике присутствует неправильная концепция о том, что членство в различных международных организациях в Евразии способно автоматически сломать стену санкций».