В дополнение к растущим ограничениям и эмбарго со стороны стран коллективного Запада на военную и оборонную продукцию, импортируемую Турцией, Анкара также сталкивается с необъявленными санкциями в отношении передачи продукии двойного назначения, которая имеет как гражданское, так и военное применение. Тема  эмбарго на импорт товаров двойного назначения была впервые официально озвучена на парламентских слушаниях в ноябре с.г. министром обороны Турции Хулуси Акаром, который попал под растущее внимание законодателей от оппозиции. Протоколы этих слушаний показывают, что Акар выразил свое разочарование, когда его засыпали вопросами по вопросу обоснованности правительственной  линии о том, чтобы, прежде всего, полагаться на отечественную оборонную промышленность для обеспечения военных нужд. «Мы действительно столкнулись с необъявленными эмбарго. Мы не можем получить желаемого ответа даже от некоторых наших союзников не только в этих военных вопросах, в оборонной промышленности, но и в других вопросах гражданского производства на том основании, что они могут быть каким-либо образом использованы для той или иной цели», — сказал он.  Акар добавил, что военные делают все возможное, чтобы преодолеть недостатки в своих потребностях, но дал понять, что союзники Турции систематически применяют официальные и неофициальные санкции как к военным, так и к гражданским компонентам двойного назначения. Необъявленное эмбарго на товары двойного использования свидетельствует о растущей изоляции Турции, особенно среди союзников по НАТО, которые не вполне приветствуют военную активность Анкары в трансграничных операциях, которые распространились от Ливии до Кавказа и от Сирии до Восточного Средиземноморья.

Ограничения, а в некоторых случаях и запрет на продажу Турции военных и оборонных товаров были введены крупными союзниками Турции по НАТО. США ввели санкции против Турции в связи с покупкой российских ЗРК большой дальности С-400, сумма сделки составила 2,5 млрд долларов, в то время как Канада и Германия ввели запрет на экспорт в Турцию важнейших компонентов, используемых для производства вооруженных беспилотных летательных аппаратов и артиллерийских орудий. Турция также была исключена из программы совместных ударных истребителей F35, а США отменили поставку предварительно заказанных самолетов. По словам Акара, этот запрет на экспорт  обойдется Турции в 11 млрд долларов экспортной выручки, поскольку некоторые компоненты для F-35 больше не будут производиться в Турции. Он сказал, что переговоры с официальными лицами США о возврате 1,4 млрд долларов, которые Турция заплатила за покупку F35, все еще продолжаются. Делегация США прибыла в Турцию 27 октября, чтобы решить финансовые проблемы, и, по словам министра обороны, в начале 2022 года в США планируется провести еще одну встречу. Недавно Турция отказалась от попыток вернуться к программе F-35 и вместо этого заявила, что ведет переговоры о том, чтобы повторно использовать деньги, которые она уже заплатила, для покупки партии истребителей F-16 и модернизации своего существующего парка. При этом администрация Дж.Байдена внятно не прокомментировала просьбу Турции о покупке самолетов, но даже,  если она и начнет практические шаги в этом направлении, то практически однозначно  столкнется с жесткой оппозицией в Конгрессе. Несколько членов Конгресса уже направили письмо госсекретарю США Энтони Блинкену, призывая администрацию отклонить потенциальную продажу. Таким образом, курс нынешней администрации США в отношении Анкары (а вернее, лично Р.Т.Эрдогана, что он либо не хочет, либо не желает понять) не изменился.  В апреле 2021 года США начали вводить санкции в отношении Директората оборонной промышленности (SSB), главного агентства Турции по оборонным закупкам, а также его руководителя и трех других высокопоставленных должностных лиц, работающих в нем. Санкции включают запрет на все экспортные лицензии и разрешения США для SSB, а также замораживание активов и визовые ограничения в отношении четырех должностных лиц SSB в качестве наказания за покупку Анкарой ЗРК С-400. Канада приостановила в 2020 году, а затем заблокировала военный экспорт в Турцию после того, как исследование показало, что канадская технология беспилотных летательных аппаратов была  направлена для использования в конфликтах. Турецкая компания Baykar Makina, принадлежащая зятю президента Эрдогана, продала свои вооруженные беспилотники Bayraktar TB2 Азербайджану, Украине, Катару и Ливии. Не только члены НАТО, но и Европейский союз начали полагаться на санкции в отношении Турции, страны-кандидата на вступление в блок. В новом докладе, опубликованном в октябре 2021 года Европейской комиссией, Турция подверглась критике за выбор внешней политики и политики безопасности, которые часто противоречили решениям 27 государств-членов ЕС, в то числе в вопросе дислокации  протурецких сирийских боевиков в Ливии и вооружения повстанцев в Сирии в координации с турецкой армией. «Произошел откат в рамках политического диалога по общей внешней политике и политике безопасности (CFSP), поскольку все более напористая внешняя политика Турции продолжала сталкиваться с приоритетами ЕС в рамках CFSP, в частности, из-за ее поддержки военных действий на Кавказе, в Сирии и Ираке», — говорится в докладе. Военное участие Турции в Ливии, особенно отправка туда сирийских боевиков, серьезно препятствовало осуществлению Берлинского процесса под руководством ООН. «Турция утверждала, что положения эмбарго ООН, статьи о выводе иностранных элементов и приостановке военной подготовки в соглашении о прекращении огня не применимы к законному правительству»,- говорится в докладе, подчеркивая, что «присутствие наемных сил было осложняющим фактором». ЕС также пришел к выводу, что позиция Турции по операции ИРИНИ была необоснованной. Перед операцией ЕС ИРИНИ поставлена задача обеспечить соблюдение эмбарго ООН на поставки оружия Ливии в открытом море в соответствии с резолюциями СБ ООН, принятыми в 2016 и 2020 годах, и она действует с 31 марта 2020 года. Турция заявила, что операция ИРИНИ не была сбалансированной и что она непропорционально нацелена на поддерживаемое Турцией Правительство национального согласия (ПНС). Разногласия по поводу ИРИНИ привели к росту напряженности между Турцией и ЕС и морским инцидентам, поскольку государства-члены ЕС пытались обеспечить соблюдение эмбарго ООН на поставки оружия в Ливию. В рамках операции ИРИНИ корабль ВМС ФРГ перехватил грузовое судно M/V Roseline A под турецким флагом в Средиземном море, примерно в 200 километрах от побережья Ливии, 22 ноября 2020 года по подозрению в том, что судно перевозило незаконное оружие. Перехват вызвал сильную негативную реакцию со стороны правительства Эрдогана, которое заявило, что ЕС не имеет полномочий инспектировать турецкие корабли. На парламентских слушаниях Акар упомянул Германию как страну, которая заблокировала продажу двигателей для 155-мм самоходной артиллерийской гаубицы местного производства под названием Fırtına («Шторм»). «Германия передумала и не будет предоставлять его [двигатель]. Мы изо всех сил пытаемся найти замену», — сказал Акар, попросив оппозицию поделиться своими идеями о том, как преодолеть такое препятствие. «Мы все находимся в одной лодке», — отметил министр обороны, заявив, что предпринимаются усилия по производству двигателей на местном уровне. Сухопутные войска ВС Турции в значительной степени полагаются на Fırtına в трансграничных операциях, особенно в Сирии, для обеспечения прикрытия своих войск и подавления огня противника. Турция также хотела экспортировать их в другие страны, но эта инициатива была заблокирована Германией, у которой есть лицензия на двигатели. По данным Aкара, в 2021 году в Турции было произведено только 6 Fırtına.

В этой связи в Турции рядом аналитиков начинает раскручиваться тема необходимости «работы» со странами Запада по вопросу убеждения их в неправильности такой линии. И при этом снова используются традиционные  жупелы в лице Китая и России. Независимый турецкий эксперт НАТО предупредил 23 ноября, что дальнейшие санкции США против Турции в связи с ее покупкой системы противоракетной обороны российского производства пойдут только на пользу противникам Вашингтона в лице Москвы и Пекина. Выступая на мероприятии, организованном Немецким фондом Маршалла, Такан Ильдем, член Группы экспертов НАТО и советник генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга, подчеркнул важность для стран альянса обмена военными технологиями, «чтобы отдельные союзники, которым отказано в таких технологиях, не выходили из источников НАТО». «Для решения этой проблемы С-400 необходим подлинный диалог, потому что я не могу понять ситуацию, в которой один союзник вводит санкции против другого, особенно в то время, когда мы говорим о системной стратегической конкуренции. И я заверяю, что именно Россия и Китай были бы довольны введением санкций одним союзником по отношению к другому», — сказал Ильдем, бывший турецкий дипломат. Покупка Турцией российского ЗРК С-400 вызвала напряженность между союзниками по НАТО. Анкара заявила, что обратилась к российской системе только после того, как попыталась приобрести американскую систему противоракетной обороны Patriot. Вашингтон, однако, заявил, что у Турции было несколько шансов приобрести американскую систему, но она все же предпочла приобрести ее у Москвы. Турецкие официальные лица провели ряд встреч с администрацией Байдена в начале этого года, чтобы решить этот вопрос, но ни одна из сторон не смогла прийти к решению об отмене санкций. При этом  Турция еще не полностью активировала уже приобретенную систему С-400, чтобы предотвратить дальнейшую эскалацию отношений с Вашингтоном. Анонимные турецкие чиновники  ранее давали утечки в СМИ о том, что, по их мнению, «Россия пыталась управлять кампанией по восприятию, публикуя вводящие в заблуждение заявления и пытаясь отравить [наши] отношения с Соединенными Штатами». Ильдем, который ранее занимал пост посла Турции в НАТО, а также помощника генерального секретаря альянса, заявил, что есть возможности для улучшения отношений между Анкарой и Вашингтоном, но это, похоже, не является приоритетом для США. И этот тезис был практически полностью подтвержден неутешительными итогами последней по времени встречи Эрдогана с Байденом, на которую турецкий президент делал большую ставку.