Недавнее пребывание бывшего главы Федерального правительства в Иране было окутано особой завесой секретности и недоговоренности. Газета деловых кругов Handelsblatt назвала его загадочным. Пресса ФРГ старалась выудить какие-то подробности встреч в Тегеране и Исфагане, однако была вынуждена ограничиться констатацией некоторых фактов, которые не давали полной картины и были слабым свидетельством того, что задуманная как прорыв в отношениях между Западом и Ираном поездка принесла очевидные плоды.
Скорее всего, стороны остались при своих мнениях и интересах. Главное мнение Запада: иранская ядерная программа представляет очевидную угрозу миру и спокойствию в Ближневосточном регионе и мире. Главный довод Ирана: мы за мирный атом, и никому не сбить нас с заданного курса.
Похоже, февраль становится месяцем с отчетливым немецко-иранским характером. Поскольку, как говаривали древние персидские мудрецы, случайность — это случайность, а несколько случайностей — это уже закономерность, попробуем понять, в чем ее особенности.
Прежде всего, это приход в Белый дом нового хозяина и администрации, которые стоят, тем не менее, перед старой задачей — воспрепятствовать иранской ядерной программе (ИЯП). Это было еще раз подчеркнуто 3.02.2009 на встрече главы МИДа ФРГ Ф.-В. Штайнмайера и госсекретаря США Х. Клинтон в Вашингтоне. Выступив дружным дуэтом, коллеги обозначили единство цели, но не сказали главного: как они собираются обуздать ядерные амбиции Тегерана.
Вторично немецко-иранский вектор был очерчен на другой встрече, которая хотя и была заранее объявлена МИДом ФРГ, но в туманной формулировке: высокопоставленные дипломаты США, Германии, Франции, Великобритании, КНР и России соберутся неподалеку от Франкфурта. Имена дипломатов, название города и какой Франкфурт имелся в виду (их в ФРГ, как известно, два) не уточнялись. Видимо, имели место соображения безопасности, поскольку как раз в начале февраля Федеральное министерство внутренних дел сообщило, что, согласно агентурным данным, 30-40 боевиков, и в их числе немцы, принявшие ислам, готовы показать, чему их научили в пакистанских лагерях.
Понятно, что в такой обстановке рассекречивать место встречи — а есть косвенные свидетельства того, что его определили в самый последний момент, — было весьма опасно. Причем обстановка секретности сохранялась и после проведения дипломатического саммита — ни одна немецкая газета о нем даже не упомянула. А рассказала о нем и о принятом на нем заявлении 5.02.09 служба новостей «Голоса Америки».
Впрочем, и здесь внятности было не больше, чем на встрече в Вашингтоне. Те же формулировки — призыв к Ирану подчиниться требованию ООН о свертывании программы обогащения урана и открыть международным инспекторам доступ на все атомные объекты.
Похоже, дипломаты всех уровней договорились о том, чтобы создать видимость активных консультаций. При этом невольно напрашивается аналогия с ситуацией, которая метко названа «Весь пар в гудок ушел».
Тема иранской ядерной программы была развернута на 45-й Мюнхенской конференции по безопасности (6-8.02.2009): сначала в выступлении главы МИДа ФРГ, затем в речи вице-президента США Джо Байдена и в выступлениях канцлера Ангелы Меркель с президентом Франции и польским премьер-министром в рамках дискуссии. И здесь высокие лица были единодушны. Сущность всех деклараций выразил вице-президент США Д. Байден: «Иранцы поставлены перед четким выбором: или вы оставляете в стороне ядерную программу и поддержку террористических группировок в регионе, или санкции против Ирана и его изоляция будут усилены».
Иран опять не испугался, и у него на это были причины, о которых мы скажем ниже.
Тогда же была озвучена информация о предстоящей поездке бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера в Тегеран. Представитель МИДа ФРГ Йенс Плетнер, сообщая, что Г. Шредер отправится в Иран 19 февраля и пробудет там четыре дня, указал, что цель поездки — частная: «открытие Неврологического центра, который создали его земляки — специалисты из Ганновера». Сейчас, по завершении визита в Тегеран, уточнено: Г. Шредер прибыл в Тегеран по приглашению работавшего ранее в Ганновере иранского профессора медицины для участия в церемонии открытия международного научного фонда. Сообщившая об этой поездке Deutsche Welle 20.02.2009. Die Welt, дав понять, что немецкое общественное мнение осознает важность поездки Г. Шредера (как в дипломатическом плане, так и в хозяйственном), назвала ее в своем сообщении с некоторой издевкой «так называемый частный визит».
Как бы там ни было, поездка была намечена в частном порядке, «не по поручению министра иностранных дел Франка-Вальтера Штайнмайера», подчеркнул Й. Плетнер. Однако отметил: в соответствии с принятыми правилами, высокопоставленные представители Германии согласовывают план подобного вояжа с Министерством иностранных дел. МИД ФРГ дал понять, что таким образом используется любая возможность контактов с Тегераном, чтобы участвовать в разъяснении иранским партнерам немецкой позиции в ядерном споре. Как именно проходило данное согласование, осталось тайной.
По другим источникам, Герхард Шредер отправлялся в качестве специального представителя Белого дома на переговорах с Ираном. СМИ ФРГ сообщили о том, что в Госдепартаменте США создается (или уже создано) специальное подразделение, которое будет заниматься вопросами Ирана. Не исключалась возможность, что Г. Шредер работает в контакте с подразделением, хотя он не является гражданином США. Точно неизвестно, были ли на этот счет пожелания американской администрации, однако экс-канцлер, едва ступив на землю Тегерана, высказался за прямые переговоры между Соединенными Штатами и Ираном: «Я бы приветствовал такие контакты».
В высоких дипломатических кругах бытует мнение, что именно он смог продуктивно беседовать с иранским руководством тогда, когда ему это было поручено его преемницей Ангелой Меркель. Правда, не уточнялось, когда именно был зафиксирован данный факт; при этом известно, что Г. Шредер в бытность свою канцлером не посещал Тегеран с официальным визитом.
По официальным сообщениям, президент Ирана Махмуд Ахмадинежад встретился с ним в субботу, 21 февраля. Поскольку встреча проходила за закрытыми дверями, многие ее детали остались неизвестны. Однако известно, что Г. Шредер, памятуя об амбициях Ахмадинежада, претендующего на роль лидера исламского мира, указал на вероятную положительную роль Ирана в урегулировании ситуации в Афганистане, а также в борьбе с наркобизнесом на Ближнем Востоке, чем, думается, определенным образом утешил высокого собеседника. Если Иран хочет быть принят всерьез как региональная власть, он должен признать реалии и международные нормы, отметил экс-канцлер.
О реакции Ахмадинежада на это предложение и на призыв начать диалог с США не сообщается. Известно только, что, по мнению президента, приветствовавшего идею возобновления таких контактов, «переговоры должны проходить на равных». По словам очевидцев, встреча проходила в напряженной и довольно прохладной атмосфере, указывает Sueddeutsche Zeitung (22.02.2009) в заключительном комментарии к поездке Г. Шредера. Зато последовавшая затем встреча с бывшим президентом Мохаммадом Хатами проходила совершенно иначе. «Мы — старые добрые друзья, и тогда, когда были на своих прежних должностях, отношения между нашими странами были лучше», прокомментировал ситуацию Хатами.
Герхард Шредер провел также переговоры с главой парламента Али Лариджани и министром иностранных дел Манучехром Моттаки. Стороны обменялись мнениями по широкому кругу актуальных проблем: иранская ядерная программа, конфликт в Газе, положение в Афганистане, Пакистане, Ираке. В числе тем были и вопросы сотрудничества ФРГ и Ирана.
В канун поездки Г. Шредера его преемница А. Меркель решилась на беспрецедентный шаг — аннулировать предусмотренные законом разрешения на экспортно-импортные операции, выданные в свое время компаниям, у которых подписаны долгосрочные и широкомасштабные коммерческие контракты с Ираном. Таким образом, должно было осуществиться озвученное в прощальной речи Буша пожелание для Германии прекратить с Тегераном все торговые отношения. Причина все та же — ИЯП. В этой связи весьма примечательна короткая строка из сообщения Deutsche Welle о том, что 21 февраля «в субботу экс-канцлер выступит с докладом в иранской Торгово-промышленной палате». Тема доклада, его продолжительность и другие детали выступления подробно не указывались.
Между тем известно, что в этом выступлении Г. Шредер, во-первых, потребовал от Ирана гарантий по обеспечению безопасности для Израиля, без чего невозможен прочный мир между Израилем и Палестиной, во-вторых, подтвердил право иранцев на мирное использование ядерной энергии. Попутно он покритиковал Ахмадинежада, отрицающего Холокост и называющего его сказкой. К слову сказать, Die Welt так и назвала репортаж из Тегерана: «Герхард Шредер в гостях у отрицателей Холокоста». Он был в данном случае источником информации, что называется, с места рождения идеи об «окончательном решении еврейского вопроса». «Холокост — исторический факт, и не имеет никакого смысла отрицать это беспрецедентное преступление», — сказал экс-канцлер, и этим заявлением убил сразу двух зайцев. Во-первых, проинформировал президента Ирана, что геноцид в отношении евреев был и немцы помнят свою роль и ответственность в этом процессе. Во-вторых, отдал дань уважения Центральному совету евреев в Германии (ЦСЕГ), который, как известно, осудил намерение экс-канцлера встретиться с президентом Ирана, поскольку это может «нанести авторитету федерального правительства и Федеративной Республике Германии тяжелый ущерб».
Однако ЦСЕГ не учел одного. Слово «ущерб» Г. Шредер в его теперешнем состоянии воспринимает буквально, как представитель делового мира. Не исключено, что речь в докладе шла и о развитии сектора углеводородного сырья. Во всяком случае, нельзя считать совпадением тот факт, что накануне выступления в иранской Торгово-промышленной палате в СМИ Ирана была опубликована информация о прибытии в страну делегации E.ON AG — крупнейшей германской энергокомпании, в том числе и продающей газ. Отметим, что представители германской компании E.ON AG, посетившие особую энергетическую экономическую зону «Парс», не были названы поименно. Было ли это сделано с целью того, чтобы отвести подозрения от Шредера, осталось неизвестным.
В этой связи уместно уточнение, которое приводит немецкая пресса: Г. Шредер — один из шефов «Северного потока», акционерного общества, которое основано российским газовым монополистом «Газпром» при участии концернов BASF и E.ON AG. То есть его прямой профессиональный интерес к «Парсу» наличествует. Можно лишь гадать, был ли включен Г. Шредер в эту группу, однако он, несомненно, был проинформирован о проведенном там совместном совещании со специалистами инвестиционной службы зоны, которые обсудили на месте потенциал и инвестиционные возможности всего комплекса месторождения «Южный Парс». В рамках проекта «Иран LNG» на указанном месторождении предполагается ежегодно производить 10,5 млн т сжиженного газа. Проект предусматривает строительство мощного комплекса: завода, хранилищ, портовых сооружений, причалов «Цель компании E.ON AG состоит на первом этапе в инвестировании проекта «Иран LNG», в рамках которого будет производиться сжиженный газ, и на последующих этапах в инвестировании разработки иранских газовых месторождений», говорится в сообщении Iran News. Это же агентство тогда же, в ходе визита Г. Шредера, информировало о том, что поездка в ФРГ готовится «с целью обсуждения проекта по строительству скоростной железной дороги Мешхед – Тегеран», в котором Германия участвует в качестве одного из основных инвесторов. Маловероятно, что подобные проекты, требующие значительных капиталовложений, могут миновать коридоры бундесканцелярии.
Налицо противоречие: Г. Шредер, который получил четкие инструкции МИДа ФРГ, а, возможно, и самой А. Меркель, только что подписавшей запрет на развитие хозяйственных связей с Ираном, встречается с деловыми кругами страны и говорит как ответственное хозяйственное лицо о расширении экономических контактов и об их перспективах. Почему он это делает, понятно: Германия, будучи обязательным партнером, собирается выполнять свои обязательства по условиям поставок специального оборудования для уже упомянутого комплекса, правда, в немецких СМИ упомянуты три завода по сжижению природного газа (LNG) в Иране. Будучи столь же последовательной, ФРГ выступает и за резкое ограничение — в рамках требований ООН — немецкой торговли с Ираном, из-за чего лишь небольшая часть немецких предприятий будет иметь с ним дело. Какие это предприятия, каков допустимый объем операций — в правительственных сообщениях не указывается.
Ситуация очевидна: ФРГ ведет двойную стратегию, отмечают немецкие эксперты. Именно эту козырную карту приберег официальный Тегеран для предстоящего разговора с Г. Шредером. Однако, судя по сообщениям немецких СМИ, экс-канцлер даже не вступал в полемику по этому вопросу. Ведь, строго говоря, он теперь не политик, а коммерсант, и прекрасно понимает, что значит в условиях мирового финансового кризиса лишиться иранских заказов и партнеров. Уступить конкуренту шланг одной из основных ближневосточных бензоколонок — значит ударить по личному кошельку. Так что если он и был посланником Барака Обамы и попутно озвучивал идеи Ф.-В. Штайнмайера (а никто из них не сказал по поводу ИЯП ни единого нового слова), то лишь во вторую и третью очередь. Прежде всего, он оставался в Иране представителем ведущих деловых кругов Германии и собственных финансовых интересов.
А на вопрос, зачем была нужна эта поездка, у него был свой аргумент: навещал друга из Ганновера, ну соскучился, понимаешь…