После Исламской революции в Иране 1979 года иранская военная доктрина всегда служила объектом пристального внимания со стороны западных и арабских экспертов и политиков. Этот интерес определялся, в первую очередь, политикой Ирана в регионе и ее влиянием на региональный баланс сил. К тому же, как считали ряд экспертов, иранская военная доктрина никогда не была сформулирована в виде письменного документа и представляла собой постоянно развивающуюся и меняющуюся субстанцию. После Исламской революции 1979 года военная доктрина ИРИ претерпела ряд важных изменений. Речь шла о  стратегическом реагировании на региональные процессы враждебного характера с точки зрения интересов процесса исламской революции  на  всем Ближнем Востоке, а также действия основных противников Ирана в регионе. В числе враждебных Ирану государств первые места занимали США и Израиль, ряд арабских монархий Персидского залива. В рамках военной стратегии ИРИ 1980-х годов ответ на подобные угрозы мог быть многовариантным и содержал различные приемы  и методы действий. В 1990 — начале 2000 годов военная доктрина ИРИ формировалась под воздействием таких событий на Ближнем Востоке, как войны в Персидском заливе, американское вторжение в Афганистан и Ирак,  конфликт в Сирии. При этом именно сирийский конфликт вызвал критические изменения в военной доктрине ИРИ. До начала конфликта в САР военная доктрина Ирана носила в основном оборонительный характер и базировалась на ряде основополагающих принципов. Они были определены согласно установкам верховного духовного лидера (рахбар) ИРИ. Основным инструментом действий Ирана в ее реализации служили Вооруженные силы ИРИ, порядок организации которых был определен еще в 1992  и отражал широту иранских стратегических планов. Организация ВС ИРИ базировалась на учете факторов географии, демографии, исламской идеологии и ценностных сущностях Исламской революции. При этом принцип верховенства рахбара и его решений служил центральным элементом военного строительства в ИРИ. В качестве ответных мер на внешние угрозы предполагалось использование ракет дальнего радиуса действия. При этом Иран стремился не допустить ведения войн на его территории. Поэтому военная доктрина ИРИ содержала такие понятия как «стратегическая глубина», «мобилизационная готовность населения», «ассиметричная война» и т.п. Достаточно быстрая реакция Ирана на сирийские события объяснилась рядом особых факторов. Сирия занимала важное место в иранской военной доктрине. Иран не мог допустить разрушения основных государственных институтов САР, устранения правящего режима Башара Асада, перехода власти к суннитскому большинству. На первых этапах вооруженного противостояния в САР Иран видел свою основную задачу в оказании военно-политической и логистической поддержки режиму Башара Асада. С лета 2012 по мере роста сил суннитского вооруженного сопротивления военная стратегия Ирана в САР менялась. Свою основную задачу Иран видел в сдерживании суннитского вооруженного сопротивления и противодействии  продвижению его отрядов к Дамаску и Халебу (Алеппо). С точки зрения иранских военных особую опасность для интересов Ирана в Ливане, Сирии и Ираке в этой связи представляли такие организации как «Исламское государство» (ИГ) и «Джебхат ан-Нусра» (обе организации запрещены в России). Иранское участие в сирийских событиях имело определенную стратегическую глубину. Она определялась интересами Ирана в Ливане, укреплением «Хизбаллы» в качестве основной военно-политической силы, сохранением Дамаска в качестве основного связующего звена между Сирией и Ираном в противодействии Израилю на Ближнем Востоке. Несмотря на вовлеченность иранских военных в сирийские события и участие в ряде боевых операций, иранская военная доктрина в САР на первых порах  носила в основном оборонительный характер. В соответствии с установками рахбара в условиях конфликта в САР Тегеран придерживался политики «адекватного ответа» на действия противника. Однако по мере того как кризис в Сирии приобретал характер гражданской войны  военная доктрина ИРИ претерпела определенные изменения. Основным принципом действий Ирана в Сирии стало ведение «упреждающей обороны». Иранские эксперты расценивали развитие сирийского конфликта как потенциальную угрозу  исламскому сопротивлению во главе с ИРИ и фактор укрепления позиций Израиля, США, арабских государств Персидского залива на Ближнем Востоке.  В первые 2-3 года конфликта в САР Иран использовал опыт действий в Ираке после его оккупации США в 2003 году. Иранская стратегия в основном сводилась к поддержке местных шиитских формирований, воюющих против американских войск в Ираке. При этом Тегеран стремился не афишировать участие иранских военных советников в боевых операциях шиитских милиций. Характерно, что как в Ираке, так и в Сирии Иран не планировал проведения боевых операций против американских войск. Основной целью указанной стратегии ставилось максимальное истощение американских военных сил и увеличение расходов на содержание американского воинского контингента в Ираке, а затем и в Сирии. Таким образом, Тегеран стремился предотвратить возможное нападение США на Иран, которое американцы планировали после подавления движения «Талибан» в Афганистане и устранения Саддама Хусейна в Ираке.

Подобная военная стратегия Ирана исходила из присутствия американских войск в непосредственной близости от  иранских границ и военного превосходства США. Военная стратегия Ирана в Сирии предполагала активное использование конфессиональных и гуманитарных факторов как инструмента мобилизации многочисленных  иностранных шиитских наемников для войны с противниками сирийского режима. При поддержке Ирана в Сирии были созданы многочисленные отряды шиитских милиций и проведено несколько военных кампаний. Военная стратегия ИРИ в САР менялась по мере развития сирийского конфликта. Как указывалось выше, Иран ограничивался логистической поддержкой режима и обеспечением безопасности его руководящего звена. Постепенно Иран наращивал свое военное присутствие в САР. В Сирию были направлены элитные подразделения Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и отряды ливанской «Хизбаллы».  С учетом слабости сирийской правительственной  армии Иран стал создавать собственные вооруженные формирования из числа шиитских милиций, которые вскоре опутали своей сетью всю сирийскую территорию.  Наиболее боеспособными иранскими отрядами считались «Силы национальной обороны», которые находились под контролем КСИР и действовали под руководством ливанской «Хизбаллы». В Сирии Иран активно использовал идеологию шиизма в качестве основы индокринации военных и гражданских ополченцев. При этом соответствующая религиозная символика играла заметную роль в мобилизации иностранных наемников и их вербовке для участия в военных действиях в САР под предлогом защиты шиитских святынь. В результате Сирия стала своеобразным магнитом для различного рода радикальных формирований, которыми сложно было управлять. Потребовалось немало времени и сил, чтобы Иран смог  организовать эти радикальные силы, поставив их под командование спецподразделения «Аль-Кудс» КСИР ИРИ. Это позволило ограничить участие элитных подразделений КСИР в  боевых операциях и снизить потери среди их личного состава.  В итоге военная стратегия ИРИ в САР не ограничивалась ведением традиционной войны. Участие в боевых операциях большого числа радикальных сил меняло характер мотивации войны, превращая ее в войну за веру. В Сирии Иран активно использовал наиболее боеспособные подразделения сирийской армии и сил безопасности для проведения военных операций в своих интересах. Чтобы снизить свои военные затраты Иран нередко прибегал к использованию неконвенционных видов оружия и террористической деятельности в отношении вооруженной сирийской оппозиции, которая использовало аналогичные методы ведения боевых действий. В первые годы сирийского конфликта Иран избегал строительства военных баз и укрепрайонов на сирийской территории. После ряда одержанных побед  подразделения «Аль-Кудс», отошли от этого принципа и создали ряд баз, которые моментально стали мишенью для ударов израильской авиации. После того как подразделениям КСИР удалось разместить на Голанских высотах несколько комплексов ЗРК ситуация несколько нормализовалась. Но в конечном итоге, «Аль-Кудс» отказался от строительства своих баз. В отличие от Ирака в Сирии Иран пытался инкорпорировать шиитские милиции в части регулярной армии и силы безопасности. В этих целях Иран искал и создавал законные основы для решения поставленных задач. За годы конфликта значительное число иранских военных  приобрели  сирийское гражданство и поселились в различных районах страны.  В 2017 г  ИРИ пыталась «продавить» через свои позиции в сирийских органах власти закон о признании «Сил национальной обороны» в качестве подразделения Вооруженных сил САР. Однако сирийский режим (не без участия России) устоял и отказал Ирану. Вместо этого был издан приказ о реорганизации шиитских милиций и их личного состава под эгидой национальных вооруженных сил. Отличительной особенностью иранской военной стратегии в Сирии было стремление Тегерана поставить под свой контроль  наиболее боеспособные части правительственных войск. Иран установил особые отношения с 4-й дивизией и ДРГ САР.  На поддержку своих позиций в подразделениях сирийской армии и спецслужбах Иран потратил значительные финансовые средства за первые 5 лет с начала сирийского конфликта. Тегеран ежеквартально доплачивал личному составу указанных подразделений, участвующему в боевых операциях.  Так, рядовой боец этих подразделений получал ежемесячную прибавку в 23 тысячи сир. фунтов. В то врем как зарплата полковника сирийской армии составляла 50 тысяч сир. фунтов в месяц. Однако после взятия Восточной Гуты Иран временно прекратил выплаты. Иран сумел инкорпорировать «Силы национальной самообороны» (состоящие в основном из шиитов в состав ВС САР в качестве самостоятельного подразделения. Они получили соответствующие сирийские документы, но продолжали подчиняться «Хизбалле» и получать дополнительные выплаты из иранской казны. Таким образом, участие Ирана в боевых действиях в Сирии обогатило опыт многих тысяч иранских военных и усовершенствовало военную доктрину ИРИ. Она стал носить  наступательный, а в ряде случаев агрессивный характер. Впервые Иран прибегнул к использованию иностранных наемников для ведения боевых действий на чужой территории. Интересным и успешным оказался опыт проникновения в национальные вооруженные силы  третьих стран и инкорпорирования в их регулярные части созданных Ираном подразделений. Иран значительно усовершенствовал инструменты идеологического и религиозного воздействия на противоборствующие стороны конфликта. Сирийский конфликт способствовал не только укреплению иранских позиций в регионе Ближнего Востока, но и усовершенствовал и обогатил военную доктрину Ирана, что уже нашло свое отражение в Йемене и Ливии, ряде африканских государств. Несмотря на союзнический характер российско-иранских отношений в САР и многовековой опыт двусторонних отношений с Ираном, Москве следовало бы принять во внимание изменения в военной доктрине Ирана, с учетом ситуации в Центральной Азии и Закавказье, с точки зрения обеспечения и защиты российских позиций и интересов в этих регионах.