В середине текущей недели президент Израиля И.Герцог провел переговоры со своим кипрским контрпартнером Н.Анастасиадисом. Основной целью визита главы государства в Никосию первоначально стала необходимость заверить ключевых партеров в Средиземноморье в том, что диалог Иерусалима и Анкары, активизированный в последнее время, не угрожает отношениям ближневосточной страны с Кипром и Грецией. В феврале И.Герцог уже совершал аналогичный визит в Афины с теми же целями на фоне появившейся информации о подготовке его личной встречи с Р.Т.Эрдоганом.

Справедливость предположений по поводу нынешних целей Израиля была подтверждена в официальном аккаунте президента страны в твиттере. Там говорилось: «Начинается визит на Кипр, к нашему близкому соседу, чтобы подтвердить наши особые отношения…Отношения между Израилем и Кипром являются якорем стабильности в Средиземноморье». Особый интерес вызывает то, И.Герцог дважды упомянул о «стратегических отношениях» между Иерусалимом и Никосией. Первый раз в той же записи в социальной сети, отметив, что они станут главным предметом общения. Во второй раз уже в ходе беседы с Н.Анастасиадисом, когда было сказано, что «стратегические отношения с вашей страной» не будут затронуты во время дискуссий с первыми лицами Турции. Кроме того, по мнению израильских экспертов, целям сглаживания возможной напряженности служило и то, что президент до посещения Анкары побывал в Афинах и Никосии.

Вопрос о примирении Израиля и Турции, что способно привести к радикальному пересмотру характера партнерских связей, как читалось ранее, в целом упирался в разногласия государств по поводу ХАМАСа. Согласно опубликованным до середины февраля оценкам, ликвидация ячейки террористической организации, многие представители которой некогда вышли на свободу в рамках сделки по освобождению израильского военнослужащего  Г.Шалита, способна стать принципиальным для Иерусалима условием нормализации. При этом вероятность того, что Анкара согласиться на такой шаг, учитывая соображения региональной политики, рассматривалась как довольно низкая. А потому в качестве итога нового раунда сближения, как предполагали многие израильские обозреватели, могли выступить лишь шаги по наращиванию контактов на отдельных направлениях, но не возвращение политико-дипломатического сотрудничества на прежний уровень.

Однако с конца прошлого года, когда Анкара начала проявлять повышенную заинтересованность в адрес Израиля, геостратегическая реальность быстро и очень заметно трансформировалась. С одной стороны, Турция стала играть весьма заметную роль на российско-украинском треке, что связано с несколькими причинами. Во-первых, Конвенция Монтрё о статусе проливов делает положение республики весьма весомым. По ее условиям, в частности, предусмотрена возможность следования военных кораблей к базам. Соответственно, по мнению экспертов Института изучения национальной безопасности (INSS) решение республики о закрытии проливов влияет не на ход событий вокруг Украины, а на перспективу разрастания напряженности за счет начала борьбы на новых аренах, прежде всего вокруг Сирии[i]. Помимо этого, ранее в истории Турция соглашалась с тем, каким образом  СССР обходил запреты. Примером тому служит переименование «авианосцев» в «авиационные крейсеры», которые, в отличие от аналогов Североатлантического альянса, не попадали под запрет Конвенции Монтрё. Таким образом, Анкара оставила себе достаточно пространства для маневра, дабы не осложнить отношения с Москвой, при этом указанные аспекты затрагивают израильские интересы.

С другой стороны, Турция – член НАТО. Соответственно, если западные партнеры пойдут на уступки республике по интересующим ее направлениям, наоборот, не исключен ее дрейф в противоположную сторону. И это для Израиля тоже крайне значимо, поскольку, одним из аргументов МИД страны на этапе нарастания напряженности вокруг Украины и нового витка трудового конфликта в самом ведомстве, одним из аспектов которого стала работа в экстремальных условиях дипломатов в Киеве, оказалась необходимость перевода сотрудников миссии во Львов по соображениям территориальной близости к Североатлантическому альянсу, с которым Израиль сотрудничает по линии Средиземноморского диалога. И здесь необходимо вспомнить, к примеру, 2012 г., когда турецкая сторона заблокировала участие Израиля в Чикагском саммите НАТО, следовательно, из-за противоречий на двустороннем уровне имеет шанс повторить нечто аналогичное вновь.

Не менее интересен расклад в энергетике. После того, как около месяца назад США уведомили партнеров, что более не заинтересованы в поддержке проекта подводного газопровода EastMed, Турция восприняла это как сигнал и готовится обсуждать перспективы взаимодействия для транспортировки израильского голубого топлива в Европу с И.Герцогом. Однако решение по средиземноморскому трубопроводу было вынесено незадолго до того, как остановки «Северного потока-2», что обострило для ЕС задачу диверсифицировать поставки максимально обойдя Россию.

По мнению многих западных экспертов, в качестве исключительно региональной энергетической инициативы EastMed не жизнеспособен, а также не актуален в текущих реалиях из-за продолжительного и дорогостоящего строительства и вытекающей из этого высокой цены на сам газ, доставляемый таким способом. В то время как с помощью газопровода удастся покрыть менее 1/5 от того, чтобы бы мог дать «Северный поток-2» да и то не ранее, чем через 4 года. В результате, для диверсификации каналов поставок Европе придется обращаться к другим ближневосточным государствам, в том числе Ирану. Это весьма перспективно в контексте переговоров с ИРИ и желания европейских игроков сохранить СВПД, но  полностью рушит архитектуру нынешних Средиземноморских союзов, причем не только тройки Израиль-Греция-Кипр, но и регионального Газового форума.

Таким образом, для Израиля дружественные отношения с Грецией и Кипром на текущем этапе, безусловно, важны, что и признан продемонстрировать визит И.Герцога в Никосию. Однако перспектива этого альянса в долгосрочной перспективе весьма туманна. В том случае, если европейские игроки добьются прогресса с Ираном и пойдут на расширение контактов с ним,  том числе импорт газа, то для Иерусалима продолжит быть выгодным поддержание особо тесных контактов в указанном треугольнике. Хотя энергетический диалог уйдет на второй план. Если же будут сделаны шаги в сторону Турции, к чему, кстати, подталкивают в США, для Израиля может оказаться более целесообразным пойти по тому же пути, что делает взаимодействие с Грецией и Кипром существенно менее значимым.

[i] Lindenstrauss G., Daniel R. The Turkish Dilemma: between Russia and Ukraine // INSS. URL: www.inss.org.il/social_media/the-turkish-dilemma-between-russia-and-ukreine/