Завершившийся двухдневный визит иранского президента Махмуда Ахмадинежада в Республику Казахстан во многом снял остроту дипломатической изоляции, существовавшей последнее время вокруг Исламской республики. Поездки главы иранской исполнительной власти и прием им зарубежных лидеров замыкались лишь ближневосточным регионом, а если точнее – своим союзником Сирией и странами Персидского Залива, к тому же осложнение отношений между шиитским Ираном и преимущественно суннитским Арабским Востоком привело к тому, что Ахмадинежад не был приглашен на саммит ЛАГ в Дохе. Эта публичная оплеуха в некотором роде сгладилась приездом в Тегеран революционного друга, президента Венесуэлы Уго Чавеса. Чавес уже 8 раз встречался со своим иранским коллегой после прихода того к власти, а в свой приезд в 2007 г. даже отмечал там свой очередной день рождения. Как писал один иранский интернет-сайт, » президенты двух стран намерены установить мировой рекорд по частоте встреч». Далекая страна в Латинской Америке приобрела для Ирана особое значение именно по принципу конфронтации с общим врагом – США. Во время последнего визита в Тегеран Уго Чавеса, состоявшегося в самом начале апреля 2009 г., стороны обсуждали необходимость интенсификации сотрудничества. Эту же цель декларировал Ахмадинежад по приезде в казахстанскую столицу – Астану. Визит был официально-протокольным, но деловой характер поездке придало участие в нем таких ключевых или связанных с ирано-казахстанским сотрудничеством министров как главы МИДа, министерства сельского хозяйства, труда и социальных вопросов, кооперации. Тональность визита была задана после первой же встречи с журналистами в Астане, когда М.Ахмадинежад, по сообщению иранского информагентства ИСНА, сказал, что рассматривает свой визит как начало качественно нового уровня двусторонних отношений, определенного взлета ирано-казахстанского диалога, что способно отразиться и в региональной плоскости и подтвердил готовность ИРИ к активному и конструктивному сотрудничеству. Однако можно ли на самом деле ожидать своеобразного прорыва в ирано-казахстанских отношениях? Разумеется, на сегодня в этих отношениях есть вполне серьезные наработки. В системе международных отношений Казахстана Иран занимает далеко не последнее место. В реализуемой президентом Казахстана Н. Назарбаевым идее многовекторной внешней политики предусмотрен первостепенный приоритет в отношениях со странами – членами СНГ. Это не мешает Казахстану налаживать и постоянно крепить диалог как с геополитическими соседями в регионе Западной Азии – Турцией, Ираном, Пакистаном, государствами Арабского Востока, так и странами Азиатско-Тихоокеанского бассейна. Солидное место во внешнеполитических контактах Казахстана занимают и разносторонние и постоянно углубляющиеся отношения с Западом – США, государствами Западной и Центральной Европы, Японией. Западный вектор обеспечивает молодому государству более прочное укрепление позиций в международных политических и финансовых структурах, международную финансовую помощь для стабилизации экономики. Это уже доказано на деле: Всемирный Банк предоставил за истекшие годы Казахстану несколько десятков льготных кредитов, направленных на обеспечение экономических реформ. Запад положительно оценивает проведенные в Казахстане реформы, радикально реализованную приватизацию, создание там открытого всему миру и максимально прозрачного рынка. Именно поэтому Запад благожелательно отнесся к идее его дежурного председательства в ОБСЕ в 2010 г.
Отношения с Ираном вполне органично вписываются в восточный вектор казахстанского внешнеполитического диалога. При этом заметно различная оценка этих отношений со стороны каждого из партнеров. Так, в составленном в начале 1990-х гг. программном документе казахстанского МИДа, представившем концепцию его внешнеполитической деятельности, они были скромно определены как «контакты». Лишь в новой редакции концепции внешней политики страны, выпущенной в 2001 г., Астана рассматривает отношения с Ираном как приоритетные – но лишь после России, Китая, США, Европы и Турции. Стратегия казахстано-иранских отношений опирается на следующий посыл: в противовес иранской стратегии возрождения исламской цивилизации в центральноазиатском регионе, в Казахстане базовым элементом своей стратегии считают геополитические реалии Ирана, его возможность быть эффективным связующим звеном при выходе на мировые торговые пути и рынки. Таким образом, приоритет отдан банальному прагматизму. В Иране также понимают, что «исламская» карта отнюдь не притягательна для новых независимых государств центральноазиатского региона.
Для Ирана расширение контактов с Казахстаном как государством центральноазиатского региона означает продолжение прерванных в годы Советской власти многовековых традиций исторических и культурных взаимосвязей. В Иране склонны рассматривать отношения с Казахстаном как приоритетные в отношениях с государствами этого региона. Этому способствует как накопленный опыт сотрудничества в самых различных сферах, так и позитивное взаимодействие в области внешней политики. Страны имеют одинаковые или сближающиеся подходы по ряду региональных проблем. В годы нахождения у власти в Афганистане фундаменталистского движения «Талибан» обе стороны поддерживали режим постоянных консультаций, выявивший полное совпадение позиций. Это, однако, не говорит о полном единстве взглядов двух стран по всем международным проблемам. Так, уже в первом казахстано-иранском коммюнике по итогам визита Н.Назарбаева в Иран отмечалось, что совпадение позиций достигнуто лишь «…по некоторым региональным и международным вопросам».
Приоритетными сферами сотрудничества были сразу же определены транспорт и коммуникации, добыча, переработка и транспортировка нефти, промышленность, строительство, торговля, банковское дело, сельское хозяйство. Уже во время первого визита иранского президента в Казахстан было видно, что именно в этой стране иранцы надеются на наибольшую диверсифицированность сотрудничества. Именно тогда стороны поставили задачу выйти в ближайшие годы на рубеж товароооборота в 1 миллиард долларов, который на самом деле удалось достичь лишь к 2006 г. В 2007 г. данный показатель доведен до 2 миллиардов долларов.
Торгово-экономические отношения Ирана и Казахстана демонстрируют особую доверительность и поиск нестандартных методов сотрудничества. Так, выйдя в 2005 г. на уровень самодостаточности в производстве пшеницы, Иран более не нуждается в ее импорте из Казахстана, но в силу отработанности маршрута ее транспортировки изъявил готовность обеспечить железнодорожный транзит казахстанской экспортной пшеницы в арабские страны региона Персидского залива. Еще один акт доброй воли, показывающий реализацию режима наибольшего благоприятствования в казахстано-иранских отношениях – предложение Ирана возобновить импорт крупных партий казахстанской пшеницы для последующей ее переработки в муку с последующей продажей в третьи страны или использования для товарообмена с Казахстаном на условиях SWAP. В стадии разработки находится проект строительства совместного зернового элеватора в иранском порту Амирабад..
Казахстан является еще и уникальным партнеров Ирана в плане своего бывшего атомного статуса. Еще в первые годы после обретения страной независимости Казахстан, унаследовавший солидную часть советского ядерного арсенала, ликвидировал его, что было положительно воспринято на Западе, ибо явилось первым мировым прецедентом подобного рода. США уже не раз призывали Иран отказаться от ядерных амбиций и последовать примеру Казахстана. Летом 2006 г. с очередным приглашением по этому поводу выступил вице-президент США Ричард Чейни после завершения переговоров с Н.Назарбаевым. «Я думаю, что действия Казахстана…- прекрасный пример того, над чем могли бы подумать иранцы» — сказал Р.Чейни.
Несколько лет назад Казахстан предложил Ирану конкретное сотрудничество в сфере мирного использования атомной энергии. Эту идею озвучил посол Казахстана в Иране Ерик Утембаев во время посещения Бушерской АЭС в Южном Иране. По словам посла, его страна активно вовлечена в развитие мирной атомной энергетики и заинтересована в обмене научно-исследовательской, технической и технологической информацией с Ираном. Основу для сотрудничества по обмену технологиями в сфере мирной атомной энергетики дают и планы Казахстана построить в ближайшие годы от 3 до 10 ядерных реакторов. Очевидно, Ирану важно и то, что Казахстан является третьим в мире, после Австралии и Канады, производителем урана. Если в 2006 г. его было произведено 5279 тонн, то к 2010 г. страна запланировала выйти на рубеж 18 тысяч тонн, или примерно 30% мировой добычи этого металла. Здесь Казахстан в рамках ШОС уже предлагал, одновременно с Узбекистаном, стать участником совместного предприятия по обогащения урана для иранской ядерной программы. США поддерживают такое предложение, реализация которого может продемонстрировать открытость ядерной программы Ирана и способна снять напряженность вокруг иранского досье в Совбезе ООН и МАГАТЭ.
Главной и наиболее перспективной для двух стран сферой сотрудничества является нефтяная. Однако до сих пор велика интегрированность казахстанского нефтяного комплекса в нефтекомплекс России. Это создает возможность проявления непредвиденных катаклизмов, способных серьезно повлиять на экономическую жизнь Казахстана. Для того, чтобы избежать этого, Казахстан вынужден рассматривать альтернативные, в обход российской территории, пути транспортировки своей нефти. Вполне реальным и эффективным вариантом в такой ситуации является иранский транзит. В данном случае речь идет о транспортировке нефти через казахстанский каспийский порт Актау в порты Северного Ирана.
Экономические интересы Ирана в сотрудничестве в топливной сфере лежат также в импорте казахстанской нефти для обеспечения потребностей своих активно развивающихся регионов севера. Удаленность этих регионов Ирана от расположенных в основном на юге страны районов добычи углеводородного сырья диктует Ирану экономическую целесообразность его импорта из Казахстана, что гораздо дешевле транспортировки через протяженную иранскую территорию. Намерение Казахстана о продаже нефти Ирану было впервые отражено в Протоколе о развитии сотрудничества в сфере транспорта, подписанном в ноябре 1992 г. На основе этого протокола Казахстан брал на себя обязательство ежегодно продавать по 2 миллиона тонн нефти. Через четыре года было достигнуто соглашение о поставках казахстанской нефти по схеме замещения (SWAP). Суть ее в том, что Казахстан доставляет свою нефть в один из иранских портов Каспийского моря. Далее казахстанская нефть следует на переработку на Тебризском и Тегеранском нефтеперерабытывающих заводах. Взамен этого Иран отгружает из портов Персидского залива для экспорта на мировые рынки адекватное количество нефти. На первом этапе Ирану планировалось ежегодно поставлять по этой схеме примерно 2 миллиона тонн нефти, а в дальнейшем было решено утроить эту цифру. До середины 1990-х гг. нефтяное сотрудничество с Ираном помогало Казахстану решать вопросы транспортировки нефти из-за введенных Турцией ограничений на прохождение больших танкеров через проливы Босфор и Дарданеллы. Снять такого рода проблемы вскоре удалось после коренной модернизации самого перспективного и экономически выгодного казахстанского каспийского порта Актау, которая была проведена при широком участии ряда иранских фирм. Сотрудничество с Ираном, однако, не способно радикально решить вопрос транспортировки казахстанской нефти. Даже в случае разработки и внедрения новых проектов, предложенных Ираном, радикальное решение видится Астане в реализации проекта Каспийского трубопроводного консорциума. В любом случае, поставки казахстанской нефти дали определенные стимулы работам по реконструкции иранских нефтеперерабатывающих заводов. Нефтеобменные операции потребовали модернизации технологического цикла на заводах в Тегеране, Тебризе, Араке и Исфагане для соответствия стандартам перерабатываемой нефти, добываемой в Казахстане. Это потребовало и модификации терминала в Рее. По мнению иранской печати, сотрудничество с Казахстаном способствует развитию иранского нефтепромышленного комплекса.
Между тем, в Иране не раз заявляли о том, что двустороннее сотрудничество с Казахстаном лишь в небольшой степени использует имеющийся в его распоряжении потенциал. Несмотря на наращивание стабильного товарооборота, показатели экономического сотрудничества Тегерана с Астаной низки по сравнению с такими торговыми партнерами Казахстана как Россия или Турция. В ряде заявлений официальных иранских лиц заметна озабоченность по этому поводу, говорится об отсутствии в этих отношениях должного динамизма, присутствуют ссылки на препятствия их развитию. Иранская реформистская газета «Салам» еще в 1997 г. отмечала стремление руководителей Казахстана к своего рода дозированности в продвижении диалога с Ираном, в стремлении «…не подняться выше заранее установленной планки, действуя с оглядкой на Запад». Впрочем, ссылки на то, что прозападная ориентация сковывает развитие казахстано-иранских отношений, не всегда правомерны. Так, в 2004 г., став, с одной стороны, более искушенным в мировой геополитике, а с другой – завязав более тесные отношения с антиподом Ирана — США, Казахстан, тем не менее, продолжал отстаивать идею прокладки нефтепровода Иран-Казахстан, который не устраивал Вашингтон. По всей видимости, Казахстан не посчитался с возражениями США по той причине, что проект разрабатывался совместно с французской компанией Total и пользуется поддержкой правительства этой страны. В Иране считают, что в ближайшие годы вопрос строительства этого нефтепровода будет успешно решен. С экономической точки зрения он наиболее эффективен. В числе преимуществ – дешевизна проекта, возможность использования существующих инфраструктур на территории Ирана, потенциальная возможность поставок нефти через систему трубопроводов как на западном, так и на восточном направлении, а также значительные потребности Ирана в закупках казахстанской нефти .
Совместно реализуются и транспортные проекты. В апреле 2004 г., Иран и Казахстан заявили о готовности к сотрудничеству в реализации проекта создания трансазиатской железной дороги. С инициативой создания такой магистрали выступил Казахстан. Ее задача – соединить железнодорожную сеть Ирана с сетью железных дорог Китая. Совместный проект рассматривается обеими сторонами как качественно новая ступень в казахстано-иранском экономическом взаимодействии. В случае успешной реализации этого проекта стоимостью 4 миллиарда долларов, в 2010 году возможно открытие сквозного железнодорожного проезда из Китая в Европу через Турцию. Обе страны намерены серьезно сотрудничать и в рамках создания международного транспортного коридора, получившего название «Север-Юг». Он обеспечит доставку грузов из Индии, Пакистана, стран Персидского залива через территорию Ирана, России в Европу. Потенциальная мощность этого транспортного пути составляет примерно 15-16 миллионов тонн грузов в год, что означает сокращение расходов на доставку грузов в 1,5 – 2 миллиарда долларов в год. Кроме Ирана, Казахстана и России, о своем намерении присоединиться к этому проекту заявили Армения, Беларусь, Туркменистан, Саудовская Аравия, Кувейт, Объединенные Арабские Эмираты, Индонезия, Малайзия, Шри-Ланка и ряд европейских стран. «Север-Юг» рассматривают как важный евразийский геополитический проект.
Как же будет развиваться взаимодействие двух стран в главных сферах сотрудничества? Казахстан, как и Иран, переживает трудности, связанные с мировым финансовым кризисом. В таких условиях Астана не найдет иного выхода кроме как существенно сократить государственные расходы по важным для себя объектам, в том числе – в транспортной сфере, отдав приоритет социальной сфере. Однако это не означает полного закрытия объектов транспортной инфраструктуры, о чем как раз и шла речь на переговорах между двумя президентами – Н.Назарбаевым и М.Ахмадинежадом. Для Казахстана это знаменует реальную интеграцию в глобальную транспортную систему. Трудно, однако, ожидать прорыва в создании трансазиатской железной дороги. Казахстану не с руки делать резкие движения во всех значимых проектах , связанных с Ираном и сулящих этой стране те или иные экономические и политические дивиденды. Особенно это касается периодов, когда на повестку дня вновь и вновь встают вопросы ужесточения санкций против Ирана со стороны мирового сообщества. В эти дни наступил как раз такой период. Кроме того, Казахстану не хотелось бы набросить тень на его теплые отношения с Западом в ожидании дежурного председательства в ОБСЕ. Отметим, что данное обстоятельство создает чувствительный очаг недоверия в отношениях между Астаной и Тегераном. Так же обстоит дело и в атомной сфере. На первой же пресс-конференции в казахской столице Ахмадинежада спросили о том, что он думает о предложении президента Н.Назарбаева о создании международного банка ядерного топлива. Вполне понятно, что речь идет о возможностях контроля над несанкционированным использованием этого топлива. Это предложение перекликается и с международными попытками нахождения пути обогащения иранского урана за рубежом, в частности, на совместных предприятиях. Иран всегда категорически противился подобным предложениям, хотя всегда аргументировал это необходимостью дополнительного изучения и согласования. Какова же нынешняя позиция Ирана? » Мы приветствуем такое предложение Казахстана, -процитировало президента официальное иранское агентство печати ИРНА вечером 6 апреля,- и заявляем, что любая страна, имеющая запасы урана и способная производить ядерное топливо, может создавать его запасы. В ядерной проблеме должны одновременно произойти два события. Не нужно идентифицировать атомную энергию и атомную бомбу. Необходимо также провести разоружение стран, обладающих ядерными запасами. Это снизит порог обеспокоенности появлением новых ядерных государств. Если мы перестанем думать об атоме только в увязке с атомной бомбой, мы тем самым откроем возможности его широкого использования в таких сферах как медицина, сельское хозяйство, промышленность и др.» Такие констатации лежат в плоскости постоянных иранских утверждений о сугубо мирном характере его атомной программы, чему мало кто в мире верит, включая Казахстан. Совсем не случайно недавно эта страна отказалась продавать Ирану уран, причем, как считают в Иране, под явным нажимом Израиля. Израиль – еще одна больная тема в ирано-казахстанском диалоге. Его сотрудничество с Казахстаном изрядно портит нервы иранским лидерам. Н.Назарбаев недавно назвал отношения с Израилем «дружественными». При израильском содействии в Казахстане реализуется множество различных проектов, большинство из которых там, где в этом ощущается наибольшая потребность – в сельском хозяйстве. В сотрудничестве наблюдается неплохая динамика. Если еще в 2002 г. казахстано-израильский товарооборот составлял примерно 30 миллионов долларов, то уже в 2005 он превысил один миллиард долларов, Объем товарооборота за 2007 г. составил уже 1 192,9 млн долларов, став соизмеримым с казахстано-иранским, а за 2008 г., по словам посла Казахстана в Израиле Галыма Оразбакова, увеличился до 2,4 миллиардов долларов. Отметим и политическое взаимодействие двух стран, единый подход ко многим региональным и глобальным проблемам. Во время последней ливанской войны в июле-августе 2006 г. израильское правительство специально отметило взвешенную позицию Казахстана в этом вопросе. Несомненное неудовольствие Ирана способны вызвать и шаги Казахстана, свидетельствующие о том, что он поддерживает обеспокоенность Израиля продвижением ядерной программы Ирана и готов способствовать реализации международных усилий в деле ее нейтрализации. Так, во время ежегодной конференции в Давосе в январе 2009 г. президент Казахстана Нурсултан Назарбаев заявил своему израильскому коллеге Шимону Пересу, что отлично понимает, какие могут быть последствия, если Иран станет ядерной державой. «Мы не продавали раньше, и не собираемся продавать иранцам уран в будущем», — подчеркнул Назарбаев. Он отметил, что слухи о контактах между Тегераном и Астаной по этому вопросу «лишены основания». Двумя месяцами позже, во время своего пребывания в Израиле, председатель Комитета по международным отношениям, обороне и безопасности Сената Казахстана Куаныш Султанов, сказал, что его страна полностью поддерживает резолюцию ООН по иранской ядерной проблеме и считает, что Иран должен » выполнять требования мирового сообщества».
Что касается зримых результатов визита Ахмадинежада в Астану, то стороны пришли к полному взаимопониманию по сотрудничеству в сфере поставок зерна и содействия в продвижении казахстанской нефти на мировые рынки, инвестировании. Казахстан существенно продвинется и в создании мельничного комплекса в иранском порту Амирабад. Можно с уверенностью предположить, что на встрече Н.Назарбаева и М.Ахмадинежада фигурировал важный для Ирана вопрос вступления в ШОС. Его, учитывая претензии на лидерство в исламском мире и переход, как утверждают в Тегеране, в статус региональной державы, не устраивает статус наблюдателя в этой приобретающей все больший вес международной структуре. В этой связи Ирану хотел бы лоббирования своих интересов со стороны Казахстана. Трудно, однако, представить, что Казахстан пойдет на это, не согласовав своей позиции с Россией и США. Кроме того, имеются процедурные вопросы, существенно затрудняющие для Ирана вступление в ШОС. Зонтик ШОС, как считают в Тегеране, существенно необходим для укрепления безопасности страны в свете обвинений мирового сообщества по поводу реализации военного компонента ее атомной программы.