С момента появления террористической организации «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ) в 2014 году многие эксперты полагали, что ей не потребуется много времени, чтобы распространить свое влияние в Пакистане, поскольку в этой стране десятилетиями формировались экстремистские настроения религиозного и сектантского толка. В последние годы службы безопасности страны предпринимали решительные действия против других радикальных группировок, в частности, против организации «Лашкар-е-Джангви» (LeJ), которая с высокой долей вероятности могла присоединиться к ИГ. Примечательно, что активизация мероприятий по обеспечению безопасности в Пакистане привела к убийству Малика Исхака, соучредителя и лидера LeJ. Исхак был убит 29 июля 2015 года в перестрелке с полицией вместе с двумя своими сыновьями и 11 другими боевиками. Согласно сообщениям того времени, Исхак присоединился к ИГ, что делало его главной мишенью пакистанских служб безопасности. Его смерть была лишь одним из результатов целой волны операций, направленных на ликвидацию радикальных боевиков в разных уголках страны. Чтобы отомстить за эти убийства, LeJ под знаменами ИГ продолжала наносить удары по государственным объектам, гражданским лицам и пакистанцам-шиитам. Убийство Исхака не смогло помешать ячейкам ИГ распространиться в Пакистане и других частях региона, особенно в соседнем Афганистане, даже когда там находились американские войска. Несмотря на репрессии со стороны государства, ИГ смогло укрепиться в Пакистане, так как религиозный экстремизм уже получил широкое распространение как через запрещенные, так и через легальные религиозные группировки. Это одна из причин, по которой Пакистан сегодня сталкивается с угрозой со стороны ИГ. Неудивительно, что после ухода США из Афганистана в прошлом году движение снова стало представлять угрозу для страны. В качестве недавнего примера можно привести подрыв террориста-смертника 4 марта в шиитской мечети в северо-западном городе Пешавар провинции Хайбер-Пахтунхва. В результате нападения погибли по меньшей мере 64 человека, десятки получили ранения. Это стало одним из самых смертоносных терактов в Пакистане за почти четыре года. Менее чем через неделю ИГ осуществило еще одну крупную атаку в юго-западной провинции Белуджистан, где террорист-смертник подорвался по пути следования кортежа президента Арифа Алви в городе Сиби, унеся жизни 6 сотрудников службы безопасности и ранив еще 22 человека, в том числе 19 сотрудников правоохранительных органов. Аналитики считают, что большинство боевиков ИГ в Пакистане – это бывшие члены организации LeJ, которые придерживаются антишиитских взглядов. Растущая угроза со стороны ИГ еще больше усилила озабоченность среди мусульман-шиитов, а также других религиозных меньшинств, которые долгое время терпели насилие со стороны суннитов. Тысячи мусульман-шиитов погибли насильственной смертью в Пакистане еще до появления ИГ. Исторически, религиозный экстремизм в стране подогревался как усилиями бывшего диктатора генерала Зия-уль-Хака (1977–1988 гг.), так и региональной конкуренцией между Ираном и Саудовской Аравией. Иранская революция 1979 года и его стремление экспортировать шиитский ислам в регионе еще больше усилили опасения Саудовской Аравии по поводу растущей экспансии иранского влияния. Ответ Эр-Рияда заключался в финансировании строительства большого числа медресе в регионе, а также в поддержке группировок моджахедов, боровшихся с советским вторжением в Афганистан. Таким образом, рост влияния ИГ в Пакистане – это цена, которую стране придется заплатить за то, что религиозный экстремизм не сдерживался на протяжении десятилетий. При этом стоит отметить, что некоторые репрессивные меры, к которым прибегало пакистанское правительство в борьбе с экстремизмом, оказались эффективными. В 2015 году силовые ведомства усилили репрессии в соответствии с Национальным планом действий (НПД) – антитеррористической стратегией, состоящей из 20 пунктов. Эти репрессии значительно снизили количество терактов и заставили уйти в подполье некоторые группировки боевиков, в том числе ячейки ИГ. По некоторым сведениям, в последующие годы элементы ИГ отправились из Пакистана в Афганистан, чтобы реорганизоваться и объединить силы с действующими в соседней стране боевиками. Однако после прихода к власти в Афганистане талибы отчасти нейтрализовали угрозу ИГ в стране, что, в свою очередь, не сулит ничего хорошего Пакистану. Две страны имеют длинную, пористую и плохо управляемую границу. Риск ее пересечения террористическими группировками побудил власти Пакистана возвести на ней комплекс укреплений. Но афганское правительство было против подобного шага. Талибы в этом вопросе оказались еще более непреклонны, чем их предшественники. Хотя ограждение границы практически завершено, афганские талибы в знак протеста демонтировали укрепления на некоторых ее участках. На фоне разногласий между правительствами боевики экстремистских ячеек, в том числе элементы ИГ, все еще могут перемещаться через границу, избегая преследования и репрессий с обеих сторон. Таким образом, закрывая глаза на растущее присутствие ИГ в Пакистане, власти подвергают угрозам безопасность и внутриполитическую стабильность в стране. Пока правительство не окажет устойчивое сопротивление экстремизму, мирное население Пакистана, особенно представители религиозных меньшинств, будут регулярно гибнуть и подвергаться насилию. Узко ориентированный и однобокий подход со стороны государства только усилит растущую угрозу со стороны ИГ, которое продолжает подрывать внутреннюю стабильность в Пакистане.