Повышенная  политическая активность в Пакистане в этом месяце завершилась тем, что Имран Хан был снят с поста премьер–министра и заменен Шахбазом Шарифом 11 апреля. Лидер Пакистанской мусульманской лиги (Наваз) был приведен к присяге в качестве 23–го премьер-министра страны. Его новое правительство в значительной степени опирается на Пакистанскую народную партию (ПНП) и в небольшой степени на «Джамиат Улема-е-Ислам-Ф». Хина Раббани Хар – новый государственный министр иностранных дел, и вполне вероятно, что министром иностранных дел станет Билавал Бхутто Зардари. Как полагают местные эксперты, эти изменения окажут влияние на внешнюю политику Пакистана в рамках тщательной перестройки отношений со странами Персидского залива. Во время своего первого выступления Шариф упомянул некоторые важные страны-партнеры, в которые вошли все члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, лидеры и официальные лица которых поспешили со своими поздравительными посланиями. Семья Шарифа имеет давние связи со странами Персидского залива, особенно с Саудовской Аравией. Когда бывший премьер–министр Пакистана Наваз Шариф (старший брат нового премьер-министра) был свергнут тогдашним начальником штаба армии Первезом Мушаррафом в 2000 году, семья Шарифа отправилась в изгнание в КСА. Он имеет значительные активы и инвестиции как в Саудовской Аравии, так и в ОАЭ. Однако после того, как Наваз Шариф вернулся к власти в 2013 году, произошел раскол с ССАГПЗ, когда его правительство отказалось отправить пакистанские войска и присоединиться к возглавляемой Саудовской Аравией коалиции, воюющей в Йемене с 2015 года. ОАЭ тогда  особенно активно критиковали Пакистан, что побудило его перейти к налаживанию связей с Турцией и Катаром. Тем не менее первая официальная зарубежная поездка Шахбаза Шарифа в качестве премьер-министра состоится в Эр-Рияд 27 апреля. Правительство Имрана Хана первоначально приветствовалось всеми заинтересованными сторонами в Персидском заливе и сопровождалось его визитами в Саудовскую Аравию и ОАЭ. Он установил хорошие отношения с наследным принцем КСА Мухаммедом бен Сальманом (МБС), в результате чего Пакистан получил важную финансовую поддержку для стабилизации экономики. Последующий визит МБС в Исламабад в 2019 году завершился объявлением инвестиционных проектов на сумму 20 млрд долларов. Отношения с ОАЭ также были несколько восстановлены, когда наследный принц Мухаммед бен Заид (МБЗ) стал первым эмиратским лидером, посетившим Пакистан более чем за десять лет. С Ираном тоже произошли заметные события; например, открытие пограничных рынков было направлено на расширение экономического взаимодействия. Во время своего премьерства Имран Хан также установил тесные связи с Турцией и Катаром. Что касается экономики, то Египет направил свою первую деловую делегацию в Исламабад, что привело к инвестициям миллиардера Нагиба Савириса в жилой комплекс стоимостью 2 млрд долларов.

Однако, несмотря на это многообещающее начало, Имран Хан не смог сохранить набранный темп. Одним из факторов была его склонность к Ирану, к большому раздражению Саудовской Аравии и ОАЭ. Более того, в Эр-Рияде были явно возмущены его попытками заключить союз с Малайзией, Турцией и Ираном в качестве альтернативы базирующейся в Джидде Организации исламского сотрудничества (ОИС). В 2019 году Имран Хан отменил свое запланированное участие в саммите в Куала-Лумпуре после того, как Эр-Рияд оказал на него давление и отказался критиковать Нью-Дели за его «антиисламскую политику».. Кроме того, страны Персидского залива были недовольны критикой Имрана Хана за их молчание об индийских и израильских репрессиях в Кашмире и Палестине соответственно. В 2020 году, когда бывший министр иностранных дел Шах Махмуд Куреши обвинил ОИС в затягивании кашмирского вопроса, саудовцы в ответ потребовали от Пакистана досрочного погашения кредита в размере 3 млрд долларов. Исламабад выплатил 1 млрд долларов после того, как занял их у Пекина. Справедливости ради надо сказать, что в последние месяцы эти отношения были во многом восстановлены, в том числе и по линии спецслужб в рамках совместной работы по афганской линии.

С Шахбазом Шарифом на посту премьер-министра, вероятно, произойдет некоторая переориентация Пакистана на воспроизведение прежних дружеских связей со странами Персидского залива. К этому обязывает экономика. Шариф вступил в должность в то время, когда страна страдает от серьезного финансового дефицита. Несмотря на то, что 25 апреля Международный валютный фонд продлил программу финансовой помощи Пакистану на год и увеличил размер кредита с  6 млрд до  8 млрд долларов, ситуация быстро ухудшается. Пакистан отчаянно нуждается в увеличении своих валютных резервов, которые могут покрыть импорт не более чем на два месяца. Он также должен как справиться с  растущими расходами на топливо. В ССАГПЗ проживает большая пакистанская диаспора, поэтому ее значение нельзя недооценивать. Денежные переводы иностранных рабочих составляют почти 86% баланса вторичных доходов пакистанской экономики; почти 60% этих денежных переводов приходится на страны Персидского залива. Кроме того, эти государства жизненно важны для удовлетворения энергетических потребностей Пакистана. Он зависит от ОАЭ и Саудовской Аравии из-за импорта нефти, а также от Катара в из-за импорта  сжиженного природного газа. Таким образом, ожидается, что новый премьер направит свои усилия на развитие тесных отношений со странами ССАГПЗ и получит столь необходимую помощь, а также модернизацию существующего нефтяного кредита, предоставленного КСА.

Кроме того, Шариф сосредоточится на ускорении завершения проектов в рамках Китайско–пакистанского экономического коридора (КПЭК), в частности на развитии его особых экономических зон (ОЭЗ). Как и предыдущее правительство, он, вероятно, будет стремиться привлечь инвестиции стран Персидского залива для проектов КПЭК, особенно связанных с продовольственной и энергетической безопасностью. Более того, в 2021 году было заявлено, что разрабатывается генеральный план «нефтяного хаба», который будет включать в себя нефтяной объект Aramco стоимостью 10 млрд долларов. Хотя из этого ничего не вышло, этот проект, скорее всего, будет в центре внимания  нового правительства с точки зрения его реанимации, пусть и в обновленном или сокращенном виде.

Что касается отношений с Ираном, премьер–министр Шариф, похоже, придерживается осторожного нейтралитета. Ни при каких обстоятельствах нельзя сбрасывать со счетов Иран, прежде всего из-за его географической близости к Пакистану и ситуации в соседнем Афганистане. Он, вероятно, будет добиваться завершения строительства 2775-километрового ирано-пакистанского трубопровода. В 2011 году Иран объявил, что завершил свою часть проекта стоимостью 7,5 млрд долларов. Пакистанские официальные лица связывают задержку в завершении с давлением США, а также финансовыми ограничениями. Незавершенность трубопровода вызвала элемент недоверия между Исламабадом и Тегераном, который Шарифу необходимо будет решить без промедления. Он уже пригласил президента Ирана Эбрахима Раиси посетить Исламабад, заявив при этом о своих намерениях укрепить связи между двумя соседями. Отношения Пакистана с Турцией, скорее всего, будут сосредоточены на экономическом сотрудничестве, а не на исламском фокусе как при Хане.

Что касается оборонных связей, то, несмотря на нынешний политический беспорядок, ожидается, что военные связи с партнерами по Персидскому заливу будут расти. Как свидетельствует только прошлый год, Пакистан провел несколько совместных военных учений (как на суше, так и на море) со странами Персидского залива. Кроме того, продолжает расти и импорт военной  техники. Примером может служить пакистано-турецкая сделка по военным кораблям стоимостью 1,5 млрд долларов в мае 2021 года, которая на сегодняшний день является крупнейшим военным экспортным контрактом Турции. Шахбаз Шариф имеет репутацию   трудоголика и он знает, что продолжительность срока полномочий его правительства зависит от его результатов в экономике в преддверии выборов в следующем году.