С момента начала Россией 24 февраля 2022 г. специальной военной операции на Украине, в израильских СМИ и экспертно-аналитических центрах анализируют развитие военной кампании, ее разные аспекты и возможные последствия для участников конфликта, Израиля, Ближневосточного региона и всего мира в целом.
Д-р Янив Левятан (Yaniv Levyatan), эксперт по информационной войне, преподаватель в Школе политических наук Хайфского университета и на факультете промышленной инженерии и менеджмента технологического университета «Технион» в Хайфе, рассматривает события на Украине в контексте информационной войны (ИВ) и кадров с поля боя. Он предлагает относиться к «российско-украинской войне, названной «первой войной TikTok» с первых ее дней» как к «яркому примеру интенсивности и важности ИВ в эпоху социальных сетей. Обе стороны активно ведут эту войну в киберпространстве, что сопровождается психологической войной». Израильский эксперт исходит из того, что «столкновение ожидалось давно, и эскалация напряженности между Россией и Украиной в последние годы означала, что у обеих сторон было время подготовить свои стратегии ИВ». Более того, он предлагает рассматривать происходящее как часть парадигмы «холодной войны 2.0», что придает еще большее значение сообщениям с обеих сторон.
По мнению Я.Левятана, «Россия вступила в этот конфликт с четким и последовательным подходом к ИВ, который отражает понимание в российской армии гибридной войны (сочетания кинетической силы с такими элементами, как кибернетика, обман и психологическая война). За последние два десятилетия Россия неоднократно демонстрировала свои возможности ИВ: кибератака на Эстонию в 2007 г., война с Грузией в 2008 г., аннексия Крыма в 2014 г. и кибервмешательство в выборы в США в 2016 г.» Он также отмечает, что «россияне не единственные игроки на этом поле». Несмотря на то, что «российско-украинская война 2022 г. все еще продолжается», эксперт видит «способность обеих сторон к значительному и эффективному использованию информационных технологий, направленных друг на друга, на свою внутреннюю аудиторию и на мир в целом, учитывая значение его военной, дипломатической и гуманитарной поддержки».
Рассматривая стратегию ИВ России, эксперт отмечает, что «Украина стала целью российских кибератак задолго до начала нынешней войны. Хотя вторжение началось 24 февраля 2022 г., крупные кибератаки происходили уже более месяца. В середине января правительство Украины сообщило о взломе его веб-сайтов, что стало прелюдией к будущим событиям. Основное преимущество использования киберинструментов заключается в том, что они позволяют злоумышленнику действовать, сохраняя при этом анонимность или незаметность. Российские кибератаки, наряду с переброской российской армии через украинскую границу, также преследовали психологическую цель. Перед началом войны Россия стремилась использовать элемент неопределенности, чтобы ослабить решимость украинского народа и подорвать его боевой дух. На практике по разным причинам (в том числе под влиянием вдохновляющего лидерства Зеленского) они вряд ли увенчались успехом», – считает Я.Левятан.
«Более того, – пишет израильский эксперт, – на довоенном этапе российская сторона посылала противоречивые сообщения. Хотя визуальные материалы свидетельствовали о высокой напряженности, в то же время заявления российского руководства сулили ненасильственный подход. Так, 14 февраля министр иностранных дел России Сергей Лавров заявил, что шанс на дипломатию все еще остается. Днем позже Россия заявила, что отводит свои войска на базы и что эскалация предотвращена – тактика маскировки (или обмана) [в тексте это слово так и обозначено латиницей с переводом – maskirovka (обман)] – которую израильтяне с хорошей памятью могут сравнить с событиями октября 1973 г.»
По словам израильского эксперта, «Россия за месяцы и недели до войны использовала как традиционные, так и новые средства массовой информации для того, что она называет «просветительской пропагандой», т.е. для донесения до украинцев сообщения о подавляющей военной мощи России. Наряду с традиционными СМИ важную роль играют платформы социальных сетей. Фотографии с фронта публиковали как российские пропагандисты, так и гражданские лица, присоединившиеся к боевым действиям. Информация в социальных сетях потенциально может легче убедить целевую аудиторию, главным образом потому, что пользователи обычно получают контент от людей, которых они знают и которым доверяют. Российские военные снимали на видео свое передвижение, и гражданские лица (украинцы у границы) тоже выкладывали эти видео. В результате огромное количество контента в социальных сетях доносило сообщение о том, что Россия собирает огромное количество войск у границы с Украиной».
Инцидент 21 февраля с.г., когда Москва объявила о ликвидации пятерых украинских солдат, пытавшихся проникнуть на российскую территорию, что Украина опровергла, эксперт рассматривает как «попытку России устроить операцию под чужим флагом и попытаться обвинить в войне Украину. Той же ночью президент России Путин объявил, что Россия признает независимость сепаратистских сил на востоке Украины, а также заявил, что украинское правительство несет ответственность за геноцид в этом регионе. Этими заявлениями Путин готовил почву для следующего шага в войне». При этом эксперт по какой-то причине не упоминает о том, что в тот же день в Ростовской области в результате попадания украинского снаряда был уничтожен пункт пограничной службы РФ[i]. Тем не менее, согласно его анализу, именно «Россия задействовала свои возможности психологической войны, чтобы обеспечить минимально возможное сопротивление вторжению».
Так, «23 февраля против Украины была проведена масштабная кибератака, которая заключалась в DDOS-атаке (распределенном отказе в обслуживании) и в использовании сложного вредоносного ПО, стиравшего данные с украинских серверов». Поскольку «атака DDOS блокирует широкий доступ к основным веб-сайтам и интернет-сервисам, она может вызвать напряжение и усилить беспокойство в обществе. Хотя DDOS-атаки не считаются передовым киберинструментом, вредоносное ПО, поразившее Украину, было очень сложным», и эксперт предполагает, «что для его подготовки было приложено немало усилий. Эта комбинированная кибератака была частью начального этапа российского вторжения на Украину: рано утром 24 февраля по ее территории ударили ракеты, и бронеколонны пересекли ее границу».
По мнению Я.Левятана, военную операцию на Украине назвали «первой войной TikTok» из-за роли этой социальной сети на начальных этапах войны. Он отмечает что «25 февраля TikTok был наводнен огромным количеством контента психологической войны. Видео в TikTok показывали танки в городских условиях, а в текстах к ним утверждалось, что Киев взят. На некоторых видео российские десантники прыгали с самолетов якобы на Украине, а на других видно, как российские самолеты летят низко над тем, что напоминает украинские города». Израильский эксперт утверждает, что «большинство этих видео были, конечно же, фейками. При создании огромного количества пропагандистских материалов [российской стороной] свободно заимствовался военный контент из [действий] других вооруженных сил. Некоторые материалы были взяты даже с других планет – визуальные эффекты были украдены из фильма «Звездные войны» и из компьютерных игр, они использовались для создания непреодолимого ощущения, что российское вторжение стало новой вариацией научно-фантастического блицкрига».
«У неспециалиста, просматривающего эти ролики, – пишет Я.Левятан, – складывается впечатление о преобладающей мощи и силе российской армии. Россия задействовала свои возможности психологической войны, чтобы обеспечить минимально возможное сопротивление вторжению. Слухи – одно из лучших орудий в этом арсенале. На ранних этапах войны распространялись слухи о российских подразделениях специального назначения (спецназе). Якобы, эти спецподразделения должны работать под прикрытием, а их задача – посеять хаос и убить украинского президента. Распространялись также слухи о президенте Украины Зеленском, что он, якобы, отказался от борьбы и бежал из страны».
При этом Я.Левятан ретранслирует распространенную оценку в Израиле мотивов задействования в российской военной операции бойцов из Чечни: «это было сделано по той причине, что чеченские войска известны как грозные воины. Кроме того, они могут не испытывать к украинцам сочувствия, которое могло бы появиться у российских солдат, из-за близкого культурного происхождения».
В качестве важного элемента российской психологической войны израильский эксперт отмечает «риторику президента Путина, который в своих выступлениях обращается к двум основным целевым аудиториям. Во-первых, это российская публика. Путин представил эту операцию как войну против нацистов. Используя термин «нацисты», Путин надеется сплотить российское общество – как гражданское население, так и военных – вокруг самого сильного воспоминания его коллективной памяти – Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Во-вторых, украинский народ. Путин обращается к нейтральным и пророссийским элементам на Украине, пытаясь убедить их уйти в отставку и отказаться от националистического курса Украины. Это часть его раскольнической пропаганды, направленной на усиление напряженности между слоями украинского общества».
Анализируя ответ Украины на российскую информационную войну, эксперт указывает на то, что «с самого начала украинская позиция основывалась на том, что в этой эпической битве с путинским Голиафом Украина взяла на себя роль Давида». По его оценке, «в начальный период войны украинская ИВ интерактивно пыталась достичь две основные цели:
1) усилить и поддержать моральный дух украинского народа перед лицом вторжения;
2) обратиться к миру, демонстрируя стойкость для мобилизации западного общественного мнения в поддержку Украины, а также с целью принятия мер против России».
По оценке Я.Левятана, «с первого дня войны президент Зеленский превосходно направлял украинские усилия по поддержанию коммуникации и ведению психологической войны. Имея сильное медийное и театральное прошлое, президент Зеленский быстро взял на себя героическую роль и продемонстрировал хорошее понимание значения новых медиа и влияния социальных сетей. То, что многие считали его слабостью, а именно то, что его воспринимали как комика, случайно попавшего в политику, стало его силой. С помощью своего смартфона и селфи-видеоклипов президент Зеленский стал мировой звездой. Его короткие, точные речи – это тот клей, который объединил Украину. Один из его первых клипов был специально сделан для опровержения слухов о том, что он бежал из страны. На этом видео он находится в центре Киева в простой военной форме. Тем самым ему удалось закрепить за собой имидж боевого лидера, тогда как у него была возможность спастись и покинуть страну». Израильскому эксперту особенно запомнился его ответ Байдену: «Мне не нужна машина, мне нужны боеприпасы». В результате, отмечается, что общественная поддержка Зеленского увеличилась с 20% до 90%. «Президент Зеленский дал надежду народу Украины и стал символом мужества и стойкости в этом конфликте».
Эксперт указывает на то, что «для поддержания боевого духа Украина выпускает пропагандистские материалы, рассказывающие о том, что можно сражаться и даже победить могучую российскую армию. На многих видеороликах видно, как украинские ракеты поражают российские вертолеты, танки и бронетехнику». К тому же «украинцы в качестве пропагандистского реквизита сделали дополнительный акцент на российских военнопленных».
Такого рода контент, согласно Я.Левятану, «используется для достижения нескольких целей:
1) доказать, что хотя украинская армия мала и слаба, российской армии можно нанести ущерб;
2) представить российских солдат растерянными и деморализованными, что достигается распространением в социальных сетях украинских видеороликов с российскими военнопленными;
3) такие изображения, если их показать в России, могут подорвать моральный дух и вызвать общественные волнения».
В качестве примера использования в информационных войнах историй о храбрых солдатах Я.Левятан приводит «трагическую гибель 13 отважных украинских солдат, которые до конца мужественно защищали свой пост в Черном море». На самом деле речь идет о погранзаставе на острове Змеиный, где, как известно, не 13, а 82 украинских военнослужащих не погибли как герои, а сдались в плен[ii]. Израильский эксперт сравнивает значение этого эпизода с битвой при Аламо в США в ходе борьбы за независимость Техаса в 1836 г. Он упоминает о том, что «российский военный корабль дал украинским пограничникам возможность сдаться, однако они предпочли ответить русским матом, после чего и погибли в бою». Отмечается, что запись этого инцидента разлетелась по соцсетям и попала в центральные СМИ. «Эта история помогла укрепить моральный дух и подтвердить героический характер украинского сопротивления». «Храбрые мужчины и женщины были готовы сражаться и защищать свою честь и не сдаваться. С точки зрения пропаганды, это материалы, из которых формируется нация; они являются ключевыми примерами во время войны, потому что именно этого государство ожидает от своих граждан. Президент Зеленский заказал выпуск специальной почетной медали». То, что «двумя днями позже появилась информация о том, что военнослужащие, якобы погибшие при защите черноморского поста, выжили, так как российские военные показали их изображения на посту еще живыми» израильский эксперт называет «еще одной главой в бурлящем котле дезинформации с обеих сторон». Историю с «призраком Киева» об украинском летчике, который якобы за один день сбил шесть российских истребителей, Я.Левятан определяет как «еще один пример непроверенной и необъяснимой храбрости. Единственная проблема – никто не мог ни подтвердить этот слух, ни назвать имя летчика».
Выводы израильского эксперта заключаются в следующем. «Российско-украинская война 2022 г. представляет собой драматический ландшафт информационной войны, возможно, столь же важной, как и кинетическая война». При этом элементы кибер- и психологической войны используют обе стороны, что сыграло решающую роль на ранних этапах операции, «подготовив почву для действий противника». Таким образом, «поле информационной войны становится основным элементом поля боя по разным причинам». Я.Левятан исходит из того, что в эпоху постправды крайне важно создавать и контролировать информационное пространство, на котором СМИ вещают 24/7, и каждый является потенциальным репортером, журналистом или публицистом. «Поскольку война смертельна (не говоря уже о потенциале ядерной войны), важно развивать иные возможности. Слабые игроки, такие как Украина, могут использовать инструменты ИВ, чтобы компенсировать свои стартовые позиции. Война сегодня – это серьезный грандиозный театр, разворачивающийся перед мировой аудиторией. Крайне важно заручиться поддержкой мирового общественного мнения. Если вы сможете убедить их [акторов на международной арене] отказаться от нейтральной позиции и поддержать вас, это может изменить правила игры»[iii].
[i] Российские военные уничтожили две украинские БМП, перешедшие границу // РИА Новости. 21.02.2022. https://ria.ru/20220221/granitsa-1774091650.html
[ii] Сага о Змеином. Зеленский «похоронил» своих солдат, а они сдались в плен // АиФ. 25.02.2022. https://aif.ru/politics/world/saga_o_zmeinom_zelenskiy_pohoronil_svoih_soldat_a_oni_sdalis_v_plen
[iii] The First TikTok War / The Jerusalem Strategic Tribune. March, 2022. https://jstribune.com/levyatan-the-first-tiktok-war/