Личность Муаммара Каддафи оказалась на днях в центре внимания мировой прессы. Это случилось в связи с первой поездкой Каддафи в Италию, бывшую метрополию Ливии, ставшую в последнее время крупнейшим торговым партнером североафриканской страны. Уточним: речь идет о первом официальном визите Каддафи с момента его прихода к власти в результате переворота, случившегося 40 лет назад. Похоже, завершаются десятилетия дипломатической напряженности между двумя странами и сделан следующий важный шаг к сближению после августа 2008 г., когда было подписано соглашение, подводящее черту под периодом итальянского колониального правления с 1911 по 1942 гг. в Северной Африке. Объясняя официальную причину приезда в Рим, Каддафи, как свидетельствует Die Welt (10.06.2009), заявил, что «Италия наконец покончила с колониализмом и фашизмом».
С таким же революционным задором, с каким он в 1970-м расправлялся с проклятым наследием империализма, выставляя за границу итальянцев, сейчас он приглашает их вернуться в Ливию. Чтобы честно посмотреть в глаза реальности, которая требует добрососедских связей с миром, выдающемуся ливийскому анархисту — арабскому Бакунину-Кропоткину — понадобилось сорок лет. Как некогда Моисей, получивший свыше скрижали с Заповедями, вел в землю обетованную народ, искренне ненавидимый Каддафи, он, уподобляясь пророку лишь в сроке, ведет свой народ к процветанию. Сорок лет сын бедуинов Каддафи блуждал по пустыне собственной теории исламского социализма, прежде чем пожаловал к итальянцам, чтобы решать ряд неотложных проблем, в том числе и финансовых. Для этого, как он считает, нужна помощь предпринимателей, в свое время трудившихся, как теперь оказалось, не только на свой карман, но и на благо Ливии.
Его визит в Италию — «знак того, что возможен поворотный пункт в отношениях между Ливией и Италией», отмечает La Stampa и приводит мнение тех, кто по-своему оценивает появление Каддафи на Апеннинах: бывших жителей Ливии и их потомков. Эти мнения различны. Кто-то готов вновь отправиться за счастьем, кто-то не готов рисковать. «Я родился в Ливии, и таких, как я, называли сынами страны», — говорит Карим Прадо, чей отец всю жизнь проработал судебным экспертом в Триполи, где и похоронен. 70-летний Умберто Гобби сохранил горечь и разочарование: он помнит призыв молодого лидера революции: «Выбросить итальянцев из нашей страны!» и откровенно заявляет: «Я не жду ничего хорошего от такого переселения». Рана еще остается открытой, пишет La Stampa, воспоминания и эмоции, связанные с бывшей итальянской колонией, живы.
Зато часть молодого поколения предпринимателей — а на них-то и рассчитан призыв Каддафи — с восторгом принимают предложение ливийского лидера. «Ливия — страна, богатая углеводородами и в области добычи газа сделала только первые шаги. Поэтому там открываются новые возможности», — Пино Бурджио и другие молодые люди не скрывают своего восхищения перед «огромным обаянием» ливийского лидера. Но делают это в силу неведения, кто перед ними.
Обаяние — не единственное оружие Каддафи. Европейская пресса об этом не забывает. У Каддафи были еще два проверенных вида оружия. Первым была написанная им в 1976-1979 гг. и ставшая теорией исламского социализма «Зеленая книга», в которой сочетались положения Корана и идеи анархии. Вторым оружием были огромные доходы от реализации нефти, цены на которую были в те годы достаточно высоки. Как известно, экспорт нефти и газа регулярно приносит Ливии до 90% валютных поступлений. Эти средства были задействованы как для спонсирования как диктаторов Африки и локальных переворотов (Сенегал, Тунис, Того, Мавритания, Уганда, Судан), так и для деятельности военизированных группировок Европы и Азии, в том числе Ирландской республиканской армии (ИРА), Организации освобождения Палестины (ООП), армянской террористической организации ASALA, курдов в Турции, Ираке и Иране, итальянских «Красных бригад», шотландских и валлийских сепаратистов и басков во Франции и в Испании.
Идеи «Зеленой книги» нашли, таким образом, созвучие в среде радикальной европейской молодежи, включая ФРГ, в частности, Rote Armee Fraktion (RAF) — фракцию Красной армии, левоэкстремистское террористическое объединение, на чьих руках 34 политических убийства.
Нефтедоллары Ливии направлялись также для обучения террористов из различных стран мира, которое вели ливийские инструкторы. Имелись доказательства наличия объектов на территории Ливии, которые, по информации американских спецслужб, использовались для подготовки террористов. Ими были казармы Азизия, военные объекты в международном аэропорту Триполи, база Сайд Билал, казармы в Бенгази и авиабаза Бенина.
Во второй половине 80-х Каддафи решил проверить, на что годны обученные им бойцы. Он стал организатором и вдохновителем серии терактов против «проклятых капиталистов». Начал он с популярного в Берлине ночного клуба La Belle. Бомба взорвалась в ночь с 4 на 5 апреля 1986 г., унеся жизни трех человек: одной турчанки и двух военнослужащих США. 28 человек были госпитализированы с ранениями различной степени тяжести, каждому второму участнику дискотеки порвало барабанные перепонки. В ту ночь дискотека была заполнена до отказа, здесь было до полутысячи посетителей. 380-страничное постановление Берлинского окружного суда, вынесенное 16 лет спустя, — фактическое обвинение не только ливийских спецслужб в кровавой расправе на дискотеке La Belle, но и непосредственного участия в ней ливийского лидера Муаммара Каддафи.
Доказательствам по данной теме посвящена целая глава в судебном постановлении «История и роль ливийского государства». На десяти страницах подробно отслежена роль лидера Ливии в организации теракта. Возвращаясь к событиям 80-х гг., следует отметить, что после взрыва в берлинской дискотеке последовали взрывы американского самолета над Локерби в 1988 г. (270 жертв) и французского самолета UTA в Африке в 1989 г. (150 жертв).
17 августа 2003 г. Каддафи дал понять, что готов вступить в переговоры о выплате компенсации жертвам теракта — неамериканцам. Год спустя, 10 августа 2004 г., Ливия согласилась выделить на выплату 168 жертвам 35 млн долларов. По сообщению Tagesspiegel от 24.11.2008, через 22 года после трагедии на дискотеке 79 жертв из числа американцев также получили возможность денежной компенсации, которая была определена в размере 3,5 млн долларов на человека. Подписанное 3 сентября 2004 г. соглашение между Ливией и Германией о выплате компенсаций жертвам теракта на дискотеке La Belle устранило последнее препятствие на пути нормализации отношений между Джамахирией и западными странами.
Казалось бы, Каддафи рассчитался за свои преступления. Однако мир его запомнил как террориста, пусть даже обаятельного, и ничего с этим не поделаешь. Кстати, встречая Каддафи в Риме, многие итальянцы держали над головой фотографии взорванного по приказу из Триполи американского самолета с надписью: 270.
Обаяние — часть образа Каддафи, который он, как и положено опытному политическому актеру, меняет на непримиримый тон диктатора или заботливого отца нации. Временами он спонсирует повстанцев, которые на поверку оказываются банальными экстремистами, и теракты, жертвам которых выплачивает компенсацию. А временами предстает как миротворец — как, к примеру, сейчас, когда, выступая перед итальянскими сенаторами, он попенял мировому сообществу за то, что Ливия, продекларировавшая своих отказ от ядерной программы и тем самым ставшая «примером для других стран», так и не получила никакой награды.
Он меняет декорации, маски и костюмы, становясь то гостеприимным сыном пустыни, то полковником с суровым взглядом, то муллой, который призывает мировой капитал покаяться перед афро-азиатским миром, то светским львом в цивильном костюме, окруженным самыми обольстительными на Ближнем Востоке амазонками-телохранительницами. Исламский романтик и глава военной хунты, он же защитник прав угнетенных. Простой и сложный, святой и грешный, Каддафи является творцом собственного образа.
В Риме Каддафи забыл, что он — автор 30-летней давности теории социализма с исламским лицом. Он предстал в образе человека, который озабочен одной темой — репатриацией. Только в одном случае это приглашение к возвращению итальянцев (естественно, состоятельных) на постисторическую родину, а в другом — к насильственному возвращению иммигрантов, прибывающих в Италию из Африки. «Проблема миграции является общей задачей. Это касается не только Италии и Ливии», — сказал Каддафи в Риме. Проблема, по его мнению, должна решаться Евросоюзом, ООН, всем миром. Он констатировал выплату Ливии 1 млрд евро со стороны Евросоюза, «но этих денег недостаточно», цитирует его слова австрийская газета Krone. Если учесть, что репатриацию, и легальную и нелегальную, М. Каддафи сам в свое время и спровоцировал, то получается, что он, по существу, призывает мировое сообщество платить за его стратегические просчеты.
«Преследуют ли эти миллионы, которые хлынули из Африки в Европу, политические цели? — обратился к Италии Каддафи. — Нет! Они голодны. Они ищут еду и одежду и не хотят вмешиваться в политику», — цитирует газета La Repubblica. При этом ливийский лидер, который с недавних пор стал главой Африканского союза и, стало быть, «заботливым отцом» народов 53 африканских государств, не отвечает на вопрос, отчего бы этих беженцев, для которых Ливия стала проходным двором к побережью, не накормить на месте.
Между тем идет нарастание потока африканских беженцев, которые первой целью избирают остров Лампедуза, территориально относящийся к Сицилии, но оторванный от нее на расстояние, почти втрое превышающее путь до ливийского побережья. Слово «Лампедуза» в итальянском лексиконе стало нарицательным — оно обозначает нелегальную иммиграцию африканцев. Если в 2003 г. последних на остров прибыло 8 тыс., то в 2004-м — 13 тыс., в 2005-м — более 20 тыс. Налицо тенденция почти двойного роста. На острове был создан лагерь, обитателей которого должна кормить Италия, прежде всего жители острова, которых насчитывается около 5 тыс. Это создает социальную напряженность, формирует ненависть к жителям Африки, к ливийским властям, которые, сначала пропуская беженцев по своей территории, затем предоставляя возможность купить место в лодке, чтобы пересечь несколько десятков морских миль до Лампедузы, фактически способствуют развитию теневой экономики. Berliner Zeitung (11.06.200) в этой связи уточняет: по данным Министерства внутренних дел, на итальянском побережье скопились около 36,5 тыс. иммигрантов, прибывших из стран Северной Африки, причем только в первые несколько месяцев текущего года их прибыло уже более 6 тыс. Этот поток — постоянная головная боль итальянцев, потому что беженцев надо не только содержать, но и усмирять их протесты и ультиматумы, в том числе требования материальной компенсации и за содержание в неподобающих условиях, и за дорогу из Ливии к Лампедузе. Островные силовики пробуют переломить ситуацию. Так, в январе с.г., несмотря на то что 1,8 тыс. беженцев, прибывших в первые недели года, были оставлены, 850 были выдворены итальянскими властями за пределы страны.
Данная проблема постоянно находится в поле зрения южных регионов Италии. Поэтому для миллионов жителей Апеннин Муаммар Каддафи — не только горестное прошлое, связанное с колониальным периодом, но и не менее проблемное настоящее. Он — олицетворение и названного нелегального бизнеса, и всего того, что делается в обход законов, принятых в цивилизованных странах. Это продемонстрировали студенты Римского университета, перед которыми выступал Каддафи и среди которых были потомки тех, кого он изгнал из страны. Они, как сообщило ВВС, «освистывали гостя, взрывали дымовые шашки и забрасывали его краской, выражая таким образом свое отношение к ситуации с правами человека в Ливии и к договоренности Каддафи с итальянскими властями о возвращении африканских мигрантов». Ну что ж, и у великих актеров бывают свои неудачи.
Впрочем, о них можно забыть, если учесть, что речь идет о 5 млрд долларов. Такова сумма итальянских инвестиций в экономику Ливии, определенных на ближайшие годы, уточняет Sueddeutsche Zeitung (10.06.2009). По существу, Италия откупается от обвинений Ливии в нещадной эксплуатации в течение 30-летнего колониального периода. Большие деньги делают большую политику и создают большую амнезию. Поэтому Каддафи вполне искренен, когда отдает честь флагу, который некогда срывал. Это в его духе. Таким, по принципу «дышите, вы взволнованы», он предстает на фотографии, опубликованной в Sueddeutsche Zeitung, где отражен момент приветствования традиционного почетного караула в честь прибытия Каддафи в Рим.
Итальянцы привыкли на искренность отвечать тем же. Прием и чествование диктатора, для которого права человека — пустой звук, национальный позор. Так отреагировали на появление Каддафи в Риме левые сенаторы, которых поддержали сотни преподавателей, студентов, исследователей. Несколько сенаторов даже объявили голодовку в знак протеста против пребывания ливийского лидера в Италии. «Беспрецедентные меры безопасности и протесты сопровождают исторический визит, — отмечает издание. — Каддафи навещает Берлускони».
Фраза «Каддафи навещает Берлускони» требует расшифровки. Дело в том, что перед нами — политические близнецы, которые немало потрудились для того, чтобы сблизить образы двух стран. Берлускони является «большим другом ливийского народа», сказал в Риме полковник. Берлускони, как и сын пустынь, любит шумные сцены, поэтому понимает тактику высокого ливийского гостя, который скромно называет себя «Брат Лидер». М. Каддафи до сих пор не отказывает себе в удовольствии всколыхнуть общественное мнение эпатажными поступками и экстремальными оценками.
Австрийская газета Krone (11.06.2009) указывает, что его визит в Италию — это вереница скандалов. Особенно когда он дает «высокую оценку антидемократическим режимам Саддама Хусейна и Ким Чен Ира». Причем в ответ на протесты итальянской общественности, возмущенной отсутствием со стороны Каддафи уважения к демократии и правам человека, странным образом ведет себя премьер-министр Италии Сильвио Берлускони. Он «критикует поведение оппозиции как неприемлемое» и говорит о «реальной и глубокой дружбе» с Ливией», отмечает издание.
Ничего странного в поведении Берлускони нет, считает итальянский политолог профессор Джан Энрико Рускони, директор Института истории университета в Тренто, который откровенно именует своего героя: клоун в серьезной роли. Так назван опубликованный в Sueddeutsche Zeitung (13.06.2009) портретный очерк, посвященный премьер-министру Италии. На последних выборах Сильвио Берлускони не получил большую поддержку — ту, на которую рассчитывал, однако демонстрация им итальянской исключительности продолжается. Он — опасный клоун, отмечает профессор. Миллионы итальянцев принимают заявления Берлускони, которые служат ему для оправдания его политической и частной жизни. Все внимают ему, когда он выставляет себя в качестве жертвы итальянской судебной системы. Почему противники Берлускони смотрятся политически бессильными? Потому что Берлускони — мастер политической клоунады, популист. «Он является выражением итальянского гражданского общества. Или, если хотите, показателем его глубокой дезориентации, — отмечает Рускони. — Многие социальные болезни (отсутствие чувства гражданственности, чувства государства, глубоко укоренившиеся связи многих регионов и социальных групп с мафией и каморрой, солидарность с проявлениями скрытого расизма) идут не извне, а из чрева гражданского общества». Берлускони является симптомом болезни, название которой — неспособность итальянского правительства принимать ответственные решения, подводит итог профессор.
В отличие от Рускони, склонного рассматривать итальянского премьера как цирковой персонаж, обозреватель Die Welt Пауль Бадде пишет в номере от 12.06.2009: визит высокого ливийского гостя в Италию — огромная инсценировка. И дает соответствующий заголовок: «Каддафи изобретает новую итальянскую оперетту». Опереточная форма одежды — сменяемые халаты «царя всех царей народов Африки» с вкраплениями золотых нитей, которые подаются ему телохранительницами. Опереточный дом — бедуинский шатер. В нем живет «офицер, бывший государственный террорист, а до того игрок в покер, который приземлился в Риме, чтобы сыграть свою партию». Итальянские спагетти, возможно, имеют китайские корни, но оперетта уж точно является итальянским изобретением, и визит Каддафи, вписавшийся в этот театр, продемонстрировал это в полной мере, считает обозреватель.
«Братан, родная кровь», — комментировал в свое время подобную ситуацию герой Аркадия Райкина. Нынешние лидеры управляют этими странами разные сроки: один, как уже было сказано, 40 лет; другой — в общей сложности 6,5 лет, что в условиях Апеннин, когда шефы кабинета министров занимают должность премьер-министра считанные месяцы, уже рекорд. Каддафи, живущий в стране, где подтвержденные запасы газа составляют около 1,1-1,3 трлн куб. м, а запасы нефти — свыше 36 млрд баррелей, является бессребреником, а состояние Берлускони на полуострове, лишенном углеводородов, оценивается в 9,4 млрд долларов. Каддафи и Берлускони — зеркальное отображение друг друга. Ливию и Италию роднят лидеры, общее прошлое, единое средиземноморское расположение, зеленый цвет, присутствующий в национальных флагах, общие проблемы и интересы.
Среди схожих проблем, например, уровень коррупции. В 2007 г. Ливия числилась среди наиболее коррумпированных в тот момент Бурунди, Гондураса, Ирана, Непала и Йемена и занимала 131-е место в мире из 180, где проводилось расследование. Зато через два года, в 2009-м, по данным Transparency International, ее сменила Италия, которая «засветилась» среди 69 стран с официально зарегистрированным высочайшим в мире уровнем коррупции.
Взаимные интересы обеих стран многозначны. Так, Италия надеется на то, что Ливия поможет пресечь нарастающий приток североафриканских беженцев на остров Лампедуза. Внимание итальянских деловых кругов к М. Каддафи тоже объяснимо: лидер ливийской революции с недавних пор является президентом Африканского союза, а, стало быть, с помощью «короля королей», как он себя назвал, появляется пусть кратковременная, протяженностью в год, но реальная возможность лоббировать свои интересы в 53 странах континента. В последнее время, отмечает Spiegel (10.06.2009), Рим расширяет сотрудничество с Ливией. Значительные суммы поступают из Италии, в частности, на прокладку шоссе с востока на запад близ границ с Египтом и Тунисом и на другие стратегически важные строительные проекты.
Италия для Каддафи, к которому, ввиду эксцентричности и непредсказуемости, Европа относится с настороженностью — тоже своеобразный шанс для экономического прорыва, поскольку она и создавала Евросоюз — а это 27 государств Старого Света, — и является одной из ведущих его стран. В этой связи очень важно показать себя в самом выгодном свете. Ливия и показывает. Она вкладывает свои нефтегазодоллары в крупные итальянские компании Eni и Unicredit. Четверть итальянского импорта нефти из стран Магриба приходится на Ливию. Около 40% всего ливийского импорта поступает из Италии. Примечателен и ливийско-немецкий вектор сотрудничества. То, что оно может быть успешным в том же энергосекторе, доказывает многолетняя деятельность немецких фирм Wintershall Holding AG и RWE. В этой связи отметим, что 29 сентября 2008 г., согласно сообщению ливийский национальной нефтяной компании NOC, специалисты RWE открыли новое месторождение нефти в бассейне Сирт (блок G1-ТС-193), причем доля RWE составляет 32%, NOC — 68%. В настоящее время Ливия является четвертым по значимости поставщиком нефти в ЕС (8% импорта в 2005 г.) и пятым — природного газа (2% импорта). Однако объективно потенциал ее гораздо больше, но он сдерживался продолжительным периодом антиливийских санкций и отсутствием соглашения о партнерстве, к составлению которого обе стороны приступили в Брюсселе лишь недавно, 13 сентября 2008 г.
«Полковник возвращается в Ливию после того, как итальянцы получили возможность репатриации», — такой подзаголовок, как главный итог визита, предпослала La Stampa (13.06.2009) заключительному репортажу о пребывании Муаммара Каддафи в Италии. Ливийский лидер запомнится итальянцам. Он установил традиционную бедуинскую палатку у дворца Villa Doria Pamphili (сооружение XVII в.), отведенном ему в качестве резиденции, и в то же время посещал элитный ресторан Bolognese. Римляне видели скорбное лицо философа-отшельника, покинутого всем миром, но при этом его сопровождала свита в 300 человек (ВВС называет 200). Рядом с бедуинской палаткой стоял сарай, где содержалась верблюдица, которую доили каждое утро, чтобы Каддафи мог с первыми лучами солнца насладиться парным молоком. Во всем этом представлении итальянская газета не усматривает никакого противоречия. Подчеркнутый аскетизм, причастность к традициям предков и одновременно безудержный шик восточного монарха — суть образа ливийского революционера. Сын песков, он вместе с легендарной палаткой, гардеробом из халатов, мундиров, костюмов, бдительно-заботливыми амазонками и неиссякаемой верблюдицей возвращается туда, откуда прибыл, — в пустыню, над которой, как и над Каддафи, время не властно.