В Ливане отшумели выборные баталии, народ доблестно проголосовал, три дня потом отдохнул, и даже немного пострелял (слава богу, в воздух!). Выборы прошли, а вопросы остались. Все те же вопросы, которые были и до выборов. То есть глубокое размежевание по конфессиональному признаку, по линии шииты-сунниты. Победа прозападной коалиции «14 марта» во главе с С.Харири на самом деле никаких вопросов в Ливане не решает.
По прошествии времени создается ощущение, что итоги выборов по большому счету мало кого в Ливане волновали. Посудите сами. «Хизбалла» выставила всего лишь одиннадцать депутатов, которые собственно и прошли. «Амаль» во главе с ветераном Н.Берри выставили трех. И лишь М.Аун воспринял все происходящие абсолютно серьезно и бился как лев, по-честному. Недаром его называют в Ливане «единственным честным политиком». На сегодняшний день он остается, пожалуй, самым популярным христианским политиком в стране. Он нанес коалиции «14 марта» поражение в Библосе, Баабде, Кесруане, Джебейле, Метне. В Згорте победил его союзник, еще один харизматический христианский политик С.Франжье. Проиграл М.Аун в Захле (как утверждают некоторые эксперты, не без «помощи» своего закадычного врага, нынешнего президента М.Сулеймана) и Батруне. В последнем округе особенно обидно, так как там баллотировался его зять, нынешний министр связи Басиль.
Таким образом, «Хизбалла» фактически бросила «ливанского Наполеона» (а теперь скорее «ливанского Дон-Кихота») бороться один на один с Харири со товарищи, а сама спокойно, без эмоций наблюдала за происходящим. Нет, конечно, шейх Насралла позволил себе пару резких высказываний, типа призывов к египетской армии свергнуть Х.Мубарака. Но что не скажешь в запале предвыборной борьбы. В общем и целом «Хизбалла» провела этот раунд пассивно, совершенно неадекватно своим материальным и людским ресурсам. Признала без оговорок результаты выборов, ни слова про фальсификации, вброс голосов и саудовские нефтедоллары. В отличие, от М.Ауна, например. Почему?
Потому что, выборы прошли в Ливане до выборов. С «Хизбаллой» еще задолго до выборов обо всем договорились. О том, что не будут трогать их арсеналы. Это для «Хизбаллы» основное условие. Без нее С.Харири (или любой другой премьер) все равно не сможет сформировать сколь-нибудь дееспособное правительство. Во всех этих договоренностях не обошлось, конечно, без саудовцев и сирийцев, которые, несомненно, сыграли свою роль. Роль сирийцев здесь одна из ключевых. Именно они договорились с иранцами. Таким образом, вырисовываются некие контуры стратегии Ирана в Ливане на сегодняшний день. А именно, отдать С.Харири победу на парламентских выборах при условии сохранении боевого потенциала «Хизбаллы» на юге Ливана. То есть, для иранцев сейчас важно сохранить существующий «статус-кво», который позволяет им при нахождении «Хизбаллы» в оппозиции, тем не менее, уверенно контролировать ситуацию в этом ключевом для Ирана регионе. Сохранение боевого потенциала ливанских союзников Ирана включает в себя и продолжение функционирования канала их снабжения через Дамаск. И Эр-Рияду и их креатуре в лице С.Харири пришлось это условие принять.
Кроме того, пассивность шиитов объясняется еще и в связи с недвусмысленным намеком американцев о пересмотре характера и масштабов финансовой помощи в случае победы «Хизбаллы». Лозунги лозунгами, а шиитской бизнес-элите такая перспектива тоже не очень приглянулась, так как она серьезно участвует в разделе этой самой помощи. Кроме того, в случае победы сторонников Насраллы обязательно бы последовал отток капиталов (прежде всего, американских, европейских и саудовских вкладчиков) из ливанских банков, что в условиях экономического кризиса для «ливанских гномов» было бы неприемлемо.
Еще одним условием принятия всеми сторонами итогов выборов стало формирование правительства национального единства, в котором оппозиции предполагается отдать треть постов. Сейчас это положение пересматривается в сторону то незначительного увеличения, то уменьшения. Но это уже тактика, которая зависит от того, из кого это правительство будет формироваться.
Кардинальным также остается вопрос, а кто будущий премьер? С.Харири полон уверенности, что он. Но его уверенность не разделяет Н.Берри, В.Джумблат, да и «Хизбалла». Не говорим о М.Ауне, который единственный из политиков еще продолжает говорить о какой-то «блокируемой трети оппозиционных сил в парламенте и правительстве». Идея, которую в свою очередь не разделяют ни С.Харири, ни те же «центристы» (В.Джумблат, Н.Берри). Последние чувствуют себя уверенно, так как их видение «политически центристского» будущего Ливана разделяют не только основные политические силы в стране, но и американцы.
Вообще, представляется, что С.Харири попал в своеобразную ловушку. Он побеждает ценой компромиссов на выборах, лелеет премьерские амбиции, а в результате оказывается если не у разбитого корыта, то немного в стороне от центральной власти. Центральной, т.е. такой, какой обладал Р.Харири Таким образом, повторить в полной мере успех отца, а это основной, по нашей оценке, мотив действий С.Харири, он не может. Конечно, дело не только в амбициях и детских комплексах. Очень важным фактором является та финансово-промышленная группа, которая выбрала младшего Харири проводником своих идей, и надежд, которые он должен оправдать. Став премьером, он обязан будет соблюсти баланс сил, но в это почему-то слабо верят не только его политические оппоненты, но и союзники по коалиции.
Тем самым мы плавно подходим еще к одному примечательному нюансу этих выборов. А именно — раскол в стане христиан. Самый популярный политик среди христиан М.Аун блокируется с ярыми исламистами, и это вызывает взрыв его популярности среди подавляющей части христианского населения, что выглядит, мягко говоря, нелогично. На эту загадку пока еще вразумительно никто не ответил.
Конечно, важен фактор личных амбиций. Но вряд ли он является определяющим. М.Аун совершенно не похож на человека, которого можно купить. Тем самым возникает вопрос, почему большинство христианского населения предпочитает видеть в союзниках шиитских экстремистов, а не умеренных суннитов. Ответ на вопрос, по нашей сугубо личной оценке, лежит в области экономики. А именно, недостаточное количество экономических рычагов и преференций для той части христианского населения, которое не приемлет систему экономических ценностей, выстроенную покойным Р.Харири. Систему, которую можно охарактеризовать как подавляющее влияние суннитов в экономике: строительстве, банках, авиа- и автокомпаниях, розничной и оптовой торговле. Или, если брать еще шире, гегемонии саудовского капитала.
Страшилки про исламский фундаментализм, в который должен был быть погружен Ливан в случае победы «Хизбаллы» оставим для обывателя. Характерный пример. Российские наблюдатели на выборах проживали в отеле, который принадлежит второму по значению финансовому спонсору «Хизбаллы», что не мешает христианскому преимущественно населению весело проводить в нем время, нарушая всяческие каноны ислама, что в напитках, что в одежде. Деньги есть деньги, а про религию обычно вспоминают, когда их нет, или очень много.