Заинтересованные стороны оценивают потенциал Гражданской войны а Сирии
Считается, что конфликт между Дамаском и умеренной оппозицией является основным конфликтом в Сирии с которым связаны все остальные конфликты. Отчасти это верно но также верно и то, что представление о том что сирийские войны это единый внутренний конфликт сильно упрощает и примитизирует очень сложный клубок проблем и противоречий в котором столкнулись интересы самых разных внешних игроков. Конфликт с умеренной оппозицией несомненно послужил катализатором все остальных войн однако считать его основным – ошибочно. Борьба с ССА и иными группами умеренной оппозиции никогда не достигала размаха операций против «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) ни по интенсивности боестолкновений ни по территории охваченной этим конфликтом.
Вначале реакция международного сообщества была невнятной, осторожной и нейтральной. Отчасти такой реакции способствовали как заявление Р.Т.Эрдогана на открытии «плотины дружбы» на пограничной реке Оронт 6 февраля 2011 года и несколько интервью президента Башара Асада международным СМИ в период с января по март 2011 года в которых он уверенно заявлял о том, что Сирия останется островком стабильности в бушующем море «арабской весны»[43]. На это у него были веские основания – традиционные противники режима Асадов к 2011 году с ним наладили рабочие отношения, новые союзники, Катар и Турция были заинтересованы в стабильности страны как условия развития с ней совместных экономических проектов, а традиционные союзники Иран и Россия рассматривали Асада как гаранта своих интересов в регионе. Все страны, имевшие интересы в Сирии понимали и признавали потенциальную взрывоопасность региона и сложившейся в стране ситуации, и, на фоне различных кризисов развивавшихся в разных концах мира, не имели ни желания и сил быть вовлечёнными в ещё один конфликт с непонятными участниками и неоднозначным исходом.
Однако эскалация насилия в противостоянии с оппозицией в июне-сентябре 2011 вначале дали США повод вернуться к многолетним усилиям по смещению режима Асада, затем Турция увидела окно возможностей для решения своих проблем с курдами, а Катар, видя очевидную слабость Асада, решил воспользоваться ситуацией и проспонсирировать смену режима на более дружеский и, главное, антииранский, способный не только сдержать иранское влияние, но и обеспечить строительство газопровода из Катара в Европу[44].
Кроме того, эволюция реакции мирового сообщества определялась ещё двумя факторами: подавлением восстания в Бахрейне и вторжением коалиционных сил в Ливию согласно Резолюции СБ ООН S/RES/1973 (2011). Все внешнеполитические решения принимавшиеся в отношении Сирии в период 2011-2013 гг. форсировались с учетом этих двух факторов.
Пришедший к власти президент США Барак Обама собирался не только отказаться от политики насаждения демократии Дж.Буша-младшего, но и значительно сократить американскую вовлечённость в ближневосточные дела. «Арабская весн»а и необходимость поддержки КСА вынудили США поддержать кампанию по купированию протестного движения и смене режимов на, по крайней мере, нейтральные и, желательно, нешиитские.
Главную роль в борьбе с протестными движениями на Ближнем Востоке играло КСА. После прямого подавления протестов в Бахрейне, Эр-Рияд предоставил значительную финансовую помощь Иордании, Оману и Бахрейну для укрепления их правоохранительных органов и спецслужб, чтобы избежать распространения протестов на страны Персидского залива и Восточного Средиземноморья. Кроме того, КСА начало активную военную кампанию против хоуситов в Йемене. Вмешавшись в ситуацию в Бахрейне без согласования с США, КСА продемонстрировало растущую самостоятельность от США и недовольство поведением Вашингтона на Ближнем Востоке.
Первичную невнятность международной реакции на события в Сирии несколько высокопоставленных британских и французских дипломатов в конце 2011 года объясняли невозможностью фокусироваться на большом количестве кризисов одновременно.[45]
Первоначальная реакция 6 наиболее вовлечённых в сирийские войны стран была более чем сдержанной. КСА было занято операциями в Бахрейне и Йемене, Турция и Катар заняли выжидательную позицию пытаясь разобраться в ситуации, Россия и Иран никак публично не комментировали развивающийся кризис. «Аль-Джазира» начала освещать сирийские события через две недели после протестов в Дераа, КСА вначале даже предложило Дамаску поддержку и финансовую помощь, а король Абдалла позвонил президенту Асаду 28 марта[46]. Заявления госсекретаря Х.Клинтон и президента Б.Обамы этого периода были весьма миролюбивы. Несмотря на призывы к Асаду немедленно прекратить насилие, и Клинтон и Обама продолжали считать его реформатором[47].
Инцидент в «Джиср аш-Шугур» стал началом эскалации насилия и поводом к самоорганизации и самоидентификации различных оппозиционных групп. Протесты сконцентрировались вокруг Хомса, Дераа и Банияса. Вскоре к ним присоединилось население Идлиба, Телкалаха, Растана и Тафаса. К концу лета протесты распространились на часть Латакии и Дейр-эз-Зора. Активизировались курдские партии и движения, а к протестам присоединилась часть среднего класса и городской интеллигенции.
В ответ Дамаск усилил репрессии. В одном из докладов профинансированных ООН указывалось, что к концу июля правительственными силами было убито около 1900 протестующих[48]. Необходимо отметить, что правительство несколько раз опровергало сообщения о большом количестве жертв среди протестующих. Эти опровержения не нашли однако поддержки в международных СМИ и версия оппозиционных НКО стала превалирующим мнением в оценке событий лета 2011 года. После речи президента Асада 20 июня в Университете Дамаска по стране прокатилась волна проправительственных демонстраций. Но проправительственные силы не смогли взять инициативу в свои руки и после провала инициативы Асада «национальный диалог» превращение противостояния в Гражданскую войну стало неизбежным. К концу лета 2011 года также формально оформилась и умеренная оппозиция.
Иран защищает свои интересы
Первым на события в Сирии отреагировал Иран, для которого Сирия с конца 1970-х годов была самым ближайшим союзником. Сохранение и укрепление режима Асадов расценивалось в Тегеране как обязательное условие сохранения и расширение иранского влияния и значения в регионе. Кроме того, смена режима в Дамаске создавало риск потери каналов связи и снабжения ливанской «Хизбаллы». Кроме того Иран мог лишиться тренировочных и рекреационных баз в непосредственной близости от Ливана и Израиля и перспектив строительства газопровода в Турцию и Европу.
Однако первая реакция президента М.Ахмадинежада была весьма сдержанной. 25 августа 2011 года он призвал Дамаск вступить в переговоры с оппозицией и отказаться от насилия. 27 августа министр иностранных дел Али Акбар Салехи признал, что у протестующих есть законные требования[49]. По словам представителей оппозиции, в ноябре-декабре представители КСИР провели несколько неформальных встреч как с курдской оппозицией в Рожаве, так и с представителями Сирийского национального совета и Национальной коалиции сирийских революционных и оппозиционных сил. Очевидной целью таких обсуждений было выяснение отношения оппозиции к ключевым интересам Ирана в Сирии[50]. Результаты бесед для Ирана оказались неудовлетворительны. Быстро оценив ситуацию Тегеран начал реализовывать обширную программу помощи Дамаску. В декабре 2011 года в Сирию была передана большая партия снаряжения для борьбы с демонстрантами, несколько сотен инструкторов КСИР были откомандированы в Сирию для подготовки сирийского спецназа, поставлено оборудование для кибервойны и противодействия оппозиционной пропаганде. С января 2012 года иранская помощь Дамаску постоянно увеличивалась и летом 2014 года Иран отправил подразделения «Хизбаллы» и КСИР на поддержку операций как правительственных сил так и сил курдского сопротивления в Рожаве[51]. Поддержка сил курдского сопротивления в Рожаве вызвала глухое недовольство в Дамаске, что, вероятно, привело к уходу «Хизбаллы» из провинции Дейр-эз-Зор в середине 2017 года.
Дипломатические манёвры России
Россия, как и Иран, вначале осудила насилие режима и присоединилась к резолюции СБ ООН от 3 августа. Параллельно Россия активно занималась выяснением реальной ситуации и начала оказывать, вместе с КНР дипломатическую поддержку Сирии в ООН. Вместе с Китаем она голосовала против мандата специальной миссии ООН по расследованию преступлений против человечества, заявив, что мандат односторонен оставляя вне рамок расследования преступления совершенные оппозицией (Свободной сирийской армией, ИГ, «Джебхат ан-Нусрой, «Аль-Каидой» и др.). Также неоднозначно Россия и Иран отнеслись к назначению британского адвоката Карима А.А. Хана специальным расследователем Международного уголовного суда (МУС) по Сирии.
Заместитель мМинистра иностранных дел РФ Михаил Леонидович Богданов посетил Дамаск 29 августа 2011 года. Во время визита он выразил полную поддержку реформам президента Башара Асада и передал личное послание президента РФ В.В.Путина.[52]
Россия активно включилась в процесс организации внутрисирийского диалога. По результатам встречи министров иностранных дел России и стран-членов Лиги арабских государств 10 марта 2012 года было опубликовано совместное заявление в котором были определены пять общих принципов урегулирования сирийского кризиса: прекращение насилия всеми сторонами, нейтральный механизм мониторинга, неприемлемость внешнего вмешательства, гуманитарная помощь всем сирийцам и безоговорочная поддержка специальной миссии ООН и ее спецпредставителя Кофи Аннана. С начала 2012 года Россия блокировала любые попытки введения международных санкций против Сирии и передачи власти вице-президенту. На заседании СБ ООН постпред РФ Виталий Чуркин в своём выступлении отметил: «В период острых внутриполитических кризисов роль международного сообщества должна состоять не в том, чтобы раздувать конфликт, не в том, чтобы вторгаться в него с использованием экономических санкций или военной силы, а в содействии налаживанию диалога с целью поиска максимально эффективных и безболезненных решений»[53].
С марта 2012 года Россия начала переброску гуманитарных грузов и оказание гуманитарной помощи в первую очередь внутренне перемещённым лицам. До прямого участия России в сирийских войнах оставалось ещё три года. Можно с уверенностью утверждать, что в первый период сирийских войн политика и действия России были сфокусированы как на прекращение боевых действий и актов насилия совершавшихся всеми сторонами гражданской войны, так и на стремлении добиться начала процесса национального примирения.
Выбор Саудовской Аравии
В первой половине 2011 года и внешняя и внутренняя политика КСА вертелась вокруг усилий по защите королевства от «арабской весны». События в Сирии рассматривались королем Абдаллой как проявление «арабской весны». Соотвественно КСА продолжая политику поддержки существующих режимов направило принца Абдель Азиза бен Абдаллу в Дамаск для того, чтобы выяснить объемы требуемой Асаду помощи для удержания власти и для убеждения его прекратить эскалацию насилия. Однако все три визита окончились безрезультатно. Более того, судя по протоколу последнего визита принца Абдель Азиза, правительство Сирии посчитало продолжение общения с КСА нежелательным. Король Абдалла посчитал результаты визита принца личным оскорблением, что проявилось в его речи 7 августа 2011 года, в которой он резко осудил насилие над гражданским населением и предрёк Дамаску большие проблемы[54]. Вскоре после этого, КСА разорвало дипломатические отношения с Сирией и пролоббировало введение антисирийских санкций Лигой арабских государств.
Конечно, личные мотивы короля Абдаллы сыграли важную роль в отказе КСА от поддержки президента Асада, но не они были решающим фактором. Убедившись, что «арабская весна» более не угрожает безопасности Саудовской Аравии, королевской семье и ближайшим союзникам, Абдалла вернулся к традиционной политике сдерживания и противостояния с Ираном. Это противостояние и быстрое развитие ирано-сирийских отношений предопределили отказ КСА от поддержки Дамаска. Падение Асада рассматривалось Эр-Риядом как сильный удар по Ирану и его интересам в регионе. Эти шаги были положительно восприняты консервативными улемами, являющихся одной из основ королевской власти в КСА. В их проповедях Башар Асад упоминался не иначе как «собака уммы», а сирийские паломники и студенты в Эр-Рияде и Джидде при поддержки местных религиозных деятелей провели ряд шумных, но немногочисленных антиасадовских демонстраций. Параллельно, влиятельный ваххабитский клерик, шейх Ахмад аль-Тайеб из Университета аль-Ажар призвал положить конец насилию в Сирии, что фактически благословило Эр-Рияд на поддержку сирийской оппозиции и свержение режима Асада[55].
Катар в поиске союзников
Трансформация Катара из союзника в одного из самых активных врагов Дамаска заняла несколько месяцев. Мыслительный процесс Дохи можно было наблюдать по изменениям в освещении сирийских событий «Аль-Джазирой». За несколько месяцев (с приблизительно середины марта по середину августа 2011 г.) тон освещения сдвинулся с сдержанно-объективного на откровенно прооппозиционный. Телеканал со второй половины мая начал активно поощрять «гражданский журнализм»[56], из сетки вещания и программ исчезли интервью с представителями администрации президента Асада и проправительственными экспертами и их комментарии к прооппозиционным сюжетам. Проверка фактов изложенных в репортажах «Аль-Джазиры» убедительно показала, что журналисты часто подтасовывали факты или выпускали в эфир заведомо ложные сюжеты[57]. Журналисты «Аль-Джазиры» отрицали получение каких либо инструкций от Дохи о содержании сюжетов, но признали получение рекомендаций не освещать некоторые события, такие как протесты в Бахрейне или проправительственные демонстрации в Сирии. «Аль-Джазира» выпустила одного из идеологов «Братьев-мусульман» Юсуфа аль-Карадауи в эфир, дав ему возможность вести свою колонку в передачах освещавших события в Сирии.
Параллельно Доха пыталась убедить президента Асада прекратить насилие и провести ряд глубоких реформ[58]. Представители оппозиции позже утверждали, что в основе реформ лежало предложение о создании механизма управления страной совместно с «Братьями-мусульманами», которым Катар много лет оказывает финансовую, логистическую и информационно-идеологическую поддержку[59]. После успеха «Братьев-мусульман» в Ливии и Египте Катар был уверен, что Дамаск согласится на предложенные условия. Возможный приход в Сирии «Братьев-мусульман» (даже как партнера Асада) рассматривался Дохой как важный шаг в расширении и укреплении своего влияния в регионе и важный шаг в сдерживании Ирана и КСА. Потерпев неудачу в Сирии, Катар сменил свою позицию, демонстративно первым из арабских государств отозвав своего посла из Дамаска в июле 2011 года. Формальным поводом стали демонстрации против «Аль-Джазиры» возле катарского посольства в Дамаске, но в реальности это был первый шаг в нарастающем противостоянии с президентом Асадом. Определённую роль в смене позиции также сыграл известный саудовский бизнесмен и меценат Ясин аль-Кади являющийся одним из основных спонсоров «Братьев-мусульман» и нескольких других джихадистких организаций, включая, «Аль-Каиду» (запрещена в России)[60], имевший в мае-августе 2011 года несколько встреч с эмиром и наследным принцем. Поскольку эти встречи происходили после возвращения принца из Дамаска то можно предположить, что ситуация в Сирии была одной из ключевых тем обсуждения.
[43] https://foreignpolicy.com/2011/04/05/as-quiet-returns-syrians-ponder-the-future/
[44] На эту тему в прессе было много спекуляций, см. Например: https://www.files.ethz.ch/isn/192741/367_Lin.pdf
[45] Личные беседы автора с Лордом Беллингэмом в то время Министром международного развития и Специальным посланником по Ливии и послом Франции в Соединённом Королевстве Морисом Гурдо-Монтанем в период рождественских каникул 2011-2012 гг.
[46] https://www.kuna.net.kw/ArticlePrintPage.aspx?id=2155888&language=en
[47] https://www.latimes.com/archives/la-xpm-2012-oct-11-la-pn-fact-check-syria-debate-20121011-story.html Пресс релиз Белого Дома от 19 июня 2011 года с соответствующей цитатой президента Обамы был удалён его пресс-службой после публикации 18 августа первого призыва к Асаду покинуть пост
[49] https://www.reuters.com/article/us-syria-crisis-ahmadinejad-idUKBRE8910R420121002 и https://www.nytimes.com/2011/08/28/world/middleeast/28syria.html
[50] Личные беседы автора с председателем партии Курдской свободы в Сирии Мустафой Джумаа в Африне и г-жой Сухаир аль-Атаси в Стамбуле в январе 2022 года.
[51] Более подробно о политике Ирана в отношении ИГ и поддержки иракской и сирийской кампаний по борьбе с ним, см: Dina Esfandiary and Ariane Tabatabi, Iran’s ISIS Policy, Chatham House briefing paper, 2015
[52] Www.Kremlin.ru/catalog/countries/SY/events/12488
[53] Цит.по: https://rus.postimees.ee/723570/rossiya-sorvala-golosovanie-po-zapadnomu-proektu-usmireniya-sirii-v-sovbeze-oon
[54] https://ecfr.eu/article/commentary_syria_the_view_from_the_gulf_states135/
[55] https://www.ide.go.jp/library/Japanese/Publish/Reports/Seisaku/pdf/201307_mide_13.pdf
[56] Citizen’s journalism – термин используемый для неотредактированных репортажей очевидцев. Часто под видом гражданского журнализма передаются постановочные сюжеты.
[57] Результаты проверки были изложены в статье Лины Хатиб Qatar’s Foreign Policy: the limits of pragmatism, International Affairs, vol.89 (2012), с.417-431.
[58] Запись пресс конференции принца Тамима, Лондон 2014.
[59] Беседа автора с г-жой Сухаир аль-Атаси в Стамбуле в январе 2022 года.
[60] К 2011 году г-н Кади добился снятия с себя как международных так и американских санкций введённых против него по обвинениям в финансировании терроризма, см решение по делу Kadi and Al Barakaat International Foundation v Council of the European Union and Commission of the European Communities (2008) C-402/05