В Исламской Республике Иран (ИРИ) с 16 сентября 2022 г. продолжаются многотысячные акции протеста, в ходе которых звучат требования смены режима, для которого, как видят ситуацию на Западе, начался обратный отсчет. Наблюдатели и эксперты во всем мире, особенно в Израиле, отслеживают ситуацию в стране, которая сорок лет находится под санкциями, развивает ядерную программу, обвиняется США и его региональными союзниками в дестабилизации Ближнего Востока, и столкнулась с вопросом преемственности власти после ухода 83-летнего верховного лидера Али Хаменеи.
Д-р Уди Леви (специалист по мировой финансовой системе и внешней политике Иерусалимского института стратегии и безопасности /JISS/, до этого занимал различные должности в разведывательном отделе Армии обороны Израиля, в гражданской администрации на Западном берегу р. Иордан, в Совете национальной безопасности и в канцелярии премьер-министра Израиля) рассматривает то, как Ирану удается преодолевать экономические санкции, и что с этим делать США и Израилю.
Он отмечает «беспомощность Запада» в предотвращении иранской ядерной программы, несмотря на заявления о «беспрецедентных санкциях». Рассматривая американскую политику в отношении иранской ядерной программы на протяжении двадцати лет, эксперт приходит к выводу, что «санкции в отношении Ирана не привели ни к закрытию ядерного проекта, ни к свержению режима, ни к прекращению поддержки террористических организаций по всему миру». Хотя существует мнение, что санкции в значительной степени замедлили иранскую ядерную программу, или что международное экономическое давление вынудило Иран пойти на подписание Совместного всеобъемлющего плана действий в 2015 г.
У.Леви пытается разобраться в причинах, по которым «санкции не привели к более существенному результату», несмотря на то, что согласно экспертным оценкам «экономические санкции чрезвычайно сильно ударили по всем экономическим переменным в Иране». Отмечается, что «санкции не пощадили практически ни одну сферу жизни Ирана, включая энергетику и нефтяную промышленность, финансовый и нефтехимический сектор. Санкции были наложены на высокопоставленных чиновников режима и Корпуса стражей исламской революции (КСИР) и привели к уходу многих международных компаний, в том числе неамериканских, и сокращению инвестиций в страну. Иранские банки были полностью отрезаны от глобальной платежной системы, что серьезно ограничило возможности иранских компаний платить иностранным поставщикам. Эмбарго на запчасти и импорт продукции иранских компаний привело к огромной волне безработицы в ИРИ. С начала 2010 г. основные поставщики топлива прекратили поставки нефтепродуктов в Иран. Ужесточение санкций в отношении Тегерана привело к падению иранской валюты — риала, и как следствие – к подрыву доверия населения к экономической политике правительства и замедлению торговли из-за неопределенности с ценообразованием. Девальвация сильно ударила по сбережениям большей части населения. Власти были вынуждены ограничить вывод иностранной валюты за пределы страны, в результате чего иранские студенты, обучающиеся за границей, столкнулись с трудностями с оплатой обучения и были вынуждены вернуться в Иран. Проблемы с импортом и падение риала привели к значительному росту цен на многие основные продукты в Иране».
«Очень серьезным ударом по иранскому народу» стало падение платежеспособности граждан и невозможность купить продукты первой необходимости, их низкое качество с одновременным хроническим дефицитом. В разгар пандемии коронавируса проблема с обеспеченностью вакцинами решалась, но ряда продуктов по-прежнему не хватало. Произошло падение уровня жизни иранцев.
Хотя У.Леви ссылается на исследование Гиля Фейлера (Gil Feiler), согласно которому именно в период администрации Байдена в ИРИ произошло увеличение валового национального продукта. По мнению израильского специалиста по экономике арабских стран, экономическому развитию Палестины, ближневосточному экономическому сотрудничеству и израильско-арабским торговым отношениям Центра стратегических исследований Бегин-Садат при Бар-Иланском университете, «значительный вклад администрации Байдена в иранскую экономику обусловлен неспособностью обеспечить соблюдение санкций так же жестко, как это сделал Трамп». При Байдене Иран, помимо прочего, увеличил экспорт нефти и объем внешней торговли[i].
По мнению У.Леви, «не оправдались ожидания того, что экономические санкции приведут к политическим волнениям и свержению иранского режима», несмотря на массовые беспорядки по всей стране. Ни в прошлом, ни сейчас санкции не влияют на Тегеран в процессе принятия решений по ядерной программе. Иранское руководство проявляет исключительную жесткость в переговорах с американцами, не желая при этом идти на компромиссы».
Поднимается вопрос – «как иранцам удалось выстроить стратегический план, который позволил им выжить, несмотря на экономические санкции, сохранить режим и продолжить развитие ядерной программы?» По мнению У.Леви, иранцы поняли, что противодействие международным санкциям требует разработки соответствующего плана действий, при этом они руководствовались давним опытом Северной Кореи в выживании в условиях американских санкций. В качестве одного из основных недостатков санкционной политики эксперт называет отсутствие полноценного международного сотрудничества. Он считает, «что экономическая война между США и Китаем стала чрезвычайно важным спасительным кругом. Как и Северная Корея, Иран увидел в китайцах ключевую опору в деле обхода санкций». К этому У.Леви добавляет, что еще до российско-украинской войны на Западе усилилась критика американской санкционной политики, которая воспринималась как дискриминационная, избирательная, служащая интересам американской экономики. Это привело к значительному снижению готовности Запада применять санкции. К тому же Тегеран начал использовать финансовую инфраструктуру стран Персидского залива, особенно Катара и Объединенных Арабских Эмиратов, где, по мнению иранцев, американское принуждение не работает.
Иранцы также обнаружили, что легко заставить придерживаться санкций международные и известные компании, но гораздо сложнее остановить торговлю с более мелкими компаниями, не имеющими экономических интересов в США.
У.Леви полагает, что «Иран нашел способ сбыта важнейшего ресурса иранской экономики – нефти – в такие страны, как Китай, Венесуэла и Индия. Иранцы также нашли различные способы обхода американских санкций. Один из наиболее заметных – суда с иранской нефтью прямо в море перекачивают ее в иностранные танкеры, в основном из Ирака. Таким образом ряд стран мира получил иранскую нефть. Такой метод позволяет получить прибыль всем: иранцам, которым удалось продать имевшуюся у них нефть, иракцы и турки, получившие солидные комиссионные за посреднические услуги, и, конечно же, страны-покупатели.
Израильский эксперт допускает, что «самым важным элементом стратегического плана иранцев по борьбе с санкциями было разделение экономики на две части – государственную и относящуюся к КСИР. Это фактически две экономические системы, действующие отдельно друг от друга, и в то время как экономика страны берет на себя большую часть последствий санкций, экономика КСИР функционирует практически без ограничений». По мнению израильского эксперта, «КСИР фактически отвечает за все проекты в Иране, от дорог и инфраструктуры до плотин и автомагистралей. Они получают двойную выгоду: как от собственного капитала, так и от субсидий, получаемых от государства».
При этом У.Леви ссылается на «недавно опубликованные иранской оппозицией документы», которые «беспрецедентным образом раскрывают экономическую и финансовую инфраструктуру, созданную Корпусом стражей Исламской революции внутри и за пределами Ирана». «Эта инфраструктура позволяет Ирану обходить санкции. Согласно документу, используемый правящим режимом метод заключается в создании по всему миру множества компаний прикрытия, в том числе финансовой сети, которая не связана с компаниями и организациями, находящимися под санкциями, но обслуживает и находится под полным контролем КСИР. Создание этой системы было осуществлено с помощью и при содействии ведущих юридических фирм на Западе и управления тысячами банковских счетов, в основном в Китае и странах Персидского залива».
В качестве иллюстрации У.Леви приводит «Министерство обороны [и поддержки вооруженных сил] Ирана, которое контролирует нефтехимический и нефтеперерабатывающий секторы страны через крупные холдинговые компании, в том числе инвестиционную компанию Adeer и ее дочернюю компанию Persian Oil and Gas Development Company (POGDC). Минобороны также контролирует вторую по величине нефтехимическую компанию-экспортера Petrochemical Commercial Company (PCC) через POGDC и ее загадочную дочернюю компанию Iran Investment Co. Все они находятся под международными санкциями». «Обнародованные документы демонстрируют, как PCC, находящаяся под санкциями США, практически беспрепятственно ведет международный бизнес и операции Минобороны через свои филиалы по всему миру. Документы раскрывают, как Иран создал 12 подставных компаний, базирующихся в Китае и Гонконге, занимающихся торговлей иранской нефтехимической продукцией в обход американских санкций. Эти подставные компании использовались как иранскими нефтехимическими производителями, так и посредниками. Эта сеть нарушает местные законы страны, в которой они работают, используя сложную торговую тактику отмывания денег. Много компаний работает в Объединенных Арабских Эмиратах; открыты долларовые счета в китайских банках». Пример – «международный банковский гигант HSBC, который имеет долларовый счет для иранской подставной компании BOBCH Co., Limited».
У.Леви также упоминает о «переводе иранцами денег по всему миру через один из крупнейших обменных пунктов в стране, ARZ-IRAN / Тахаюри. Ахсан Тахаюри унаследовал свое богатство и связи от своего отца Шамс-Али Тахаюри, высокопоставленного офицера КСИР, который участвовал в подпольной деятельности против шаха и вступил в ряды КСИР сразу после его создания. Он заработал состояние в основном на обмене валюты, а также на предприятиях нефтехимической, пищевой и строительной промышленности». Согласно израильскому эксперту, «Шамс-Али, как и многие другие иранские революционеры и старшие офицеры КСИР, вел роскошный образ жизни, жил во дворце, имел частные самолеты и автомобили класса люкс».
Согласно документам, на которые ссылается израильский эксперт, «в период с 2020 по 2022 год было проведено 4643 финансовые операции на суммы в десятки миллиардов долларов с использованием 63 различных подставных компаний и 240 иностранных банков. Эта деятельность велась по всему миру, с участием стран, приверженных санкционной политике, и в основном осуществлялась в долларах, то есть под бдительным оком США».
Таким образом, У.Леви указывает на реальные трудности в обеспечении соблюдения санкций. Ему представляется, что «американская санкционная политика как основной инструмент в кампании против Ирана (а также против России)» ведется только на словах. «Американцы, не говоря уже о Западе, не желают участвовать в кампании реального и стратегического принуждения». Эксперт считает, что американской администрации вместе с израильскими официальными лицами следует тайно принимать меры против действий ОАЭ и других, чтобы заморозить тысячи счетов КСИР. Он считает необходимым, чтобы американцы вместе с британцами и немцами арестовали юристов, ответственных за создание всей иранской секретной системы. «В таком случае нанесенный стратегический ущерб серьезно подорвет возможность иранцев обходить санкции. Создание системы обхода санкционного режима занимает годы. Такой шаг был бы выгоден США для достижения гораздо лучшего [ядерного] соглашения». У.Леви допускает, что «ущерб, нанесенный Ирану, сорвал бы его ядерный проект даже в период действия соглашения»[ii].
[i] The Iranian Economy: Dying or Growing? / JISS. 19.09.2022. https://jiss.org.il/en/feiler-the-iranian-economy/
[ii] לעשות צריכות וישראל ב”ארה ומה הכלכליות הסנקציות על מתגברת איראן איך / JISS. 16.10.2022. https://jiss.org.il/he/levi-how-iran-overcomes-the-economic-sanctions/