С начала пандемии коронавируса председатель КНР Си Цзиньпин покидал Китай только один раз, чтобы посетить Казахстан и Узбекистан в сентябре 2022 года. На этой неделе запланирована его вторая поездка в Эр-Рияд для  встречи со своими саудовскими коллегами, королем Сальманом бен Абдель Азизом Аль Саудом и наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом. По случаю визита Си Цзиньпина Саудовская Аравия также решила провести самый первый китайско-арабский саммит, который должен состояться 9 декабря.  Приглашения присоединиться к мероприятию были разосланы лидерам по всему Ближнему Востоку и Северной Африке, и многие эксперты задавались вопросом, что стоит ожидать. Как полагают некоторые европейские аналитики, объявление о китайско-арабском саммите имеет большое значение. Во времена напряженных отношений между Эр-Риядом и Вашингтоном это свидетельствует о меняющейся динамике власти в Персидском заливе, и крайне важно оценить действующие интересы — и где они сходятся. Европейцами констатируется, что цели Китая и стран Персидского залива совпадают во многих областях, а это значит, что саммит, скорее всего, приведет только к новым синергиям. Переговоры о соглашении о свободной торговле между Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) и Китаем прошли долгий и тернистый путь. Начавшись еще в 2004 году, они были приостановлены в 2009 году и возобновились в 2016 году, только чтобы снова остановиться в 2017 году, когда внутренние разногласия в ССАГПЗ достигли кульминации в дипломатическом кризисе в Катаре. Но в 2021 году монархии Персидского залива восстановили свои связи и возобновили работу в качестве блока. В настоящее время лидеры Китая и стран Персидского залива не скрывают этого: похоже, наконец-то настало время для долгожданного соглашения о свободной торговле между Китаем и ССАГПЗ. Посол Китая в ОАЭ Чжан Имин недавно заявил, что переговоры о ЗСТ между Китаем и ССАГПЗ вступили в «заключительную и критическую стадию», и что обе стороны «договорились по большинству вопросов». Это, вероятно, принесет существенную взаимную выгоду — ожидается, что  Китай заменит Европейский союз в качестве одного из крупнейших торговых партнеров ССАГПЗ, а общий объем двусторонней торговли составит 161,4 млрд долл. Соглашение о свободной торговле только увеличит международную торговлю между Китаем и ССАГПЗ, и вполне можно ожидать, что саммит приведет к возобновлению дискуссий по давно назревающим переговорам. За последние шесть лет между Пекином и Эр-Риядом время от времени велись разговоры об оплате  нефтяных контрактов в юанях, и саммит может стать платформой для новых целенаправленных переговоров. У усилий Китая по интернационализации юаня есть привлекательный партнер в Эр-Рияде: Пекин покупает более 25% экспорта нефти королевства, и если бы эти сделки были заключены в юанях, саудовская нефть могла бы помочь китайскому юаню укрепить свои позиции в качестве мировой валюты. Кроме того, такой шаг может создать прецедент и побудить другие богатые нефтью страны последовать этому примеру и установить цены на свой экспорт в юанях. Но важно рассматривать эти сценарии с осторожностью. Доллар долгое время был валютой по умолчанию на энергетическом рынке — Саудовская Аравия использует его с 1974 года, после сделки с администрацией Никсона, которая создала формулу, широко известную как сделка «Нефть в обмен на безопасность». Саудовский риал привязан к доллару, а это означает, что любое ослабление американской валюты в конечном итоге окажет влияние и на КСА. Кроме того, королевство может неохотно накапливать большие суммы китайских юаней, и все же карательные санкции против России также пробудили старые опасения по поводу торговой системы, в которой доминирует доллар. В результате такие страны, как Саудовская Аравия, возможно, захотят уменьшить свою зависимость от американской валюты. Пекин может попытаться интернационализировать юань, предложив королевству привлекательные стимулы — например, путем крупных инвестиций в саудовские амбициозные мега-проекты. Конечно, возобновление обсуждения нефтяных сделок в петроюанях (валюта торговли нефтью в Китае) будет указывать на то, что нормы мирового порядка, в котором доминируют США, все больше подрываются новыми альтернативами. Расширение БРИКС — объединения развивающихся экономик мира, Бразилии, России, Индии, Китая и Южной Африки — это еще одна сфера, где цели ССАГПЗ четко согласуются с интересами Пекина. Министр иностранных дел Китая Ван И недавно объявил об идее «БРИКС плюс», структуре, которая воплощает в себе намерение открыть организацию для новых членов. И Саудовская Аравия, и Объединенные Арабские Эмираты быстро выразили свою заинтересованность в присоединении. Помимо переговоров о ЗСТ и нефтяных сделках в петроюанях, можно также ожидать разговора о «БРИКС плюс» во время китайско-арабского саммита. «У нас в Саудовской Аравии развилась нефтяная зависимость», — заявил Мухаммед бен Сальман в 2016 году, прежде чем обнародовать свой план реформ «Видение 2030». Действительно, «видение» — это ключевое слово в Персидском заливе, где каждая из шести монархий наметила стратегию национальной диверсификации, чтобы отойти от экономики, основанной на нефти и газе. Катар запустил «Национальное видение 2030», параллельное «Видению 2035» Кувейта, «Видению 2040» Омана, «Экономическому видению 20302 Бахрейна и «Мы, ОАЭ 20312 ОАЭ. Ключевыми областями этого процесса диверсификации являются морской сектор со строительством портовой инфраструктуры и развитием сильного высокотехнологичного сектора. Китайская инициатива «Один пояс, один путь» с ее инфраструктурными и технологическими возможностями имеет все возможности для того, чтобы помочь странам Персидского залива излечиться от «нефтяной зависимости2. Китайская технология 5G является ключом к оказанию помощи ОАЭ и КСА в развитии их «умных портов» и повышении операционной эффективности. В Абу-Даби китайская компания по производству электромобилей NWTN строит завод по их производству. Неподалеку, в футуристическом мегаполисе Дубае, в октябре 2022 года состоялся первый публичный запуск полностью электрического летающего автомобиля, построенного китайской компанией Xpeng Aeroht. Эксперты говорят, что он может быть готов для общественного использования всего за пять лет. Это растущая реальность в Персидском заливе, и вполне вероятно, что саммит поднимет эту экономическую синергию на новый уровень.

Китайско-арабский саммит проходит во время ухудшения отношений между Вашингтоном и Эр-Риядом. Недавнее решение КСА сократить добычу нефти и повысить цены было в значительной степени воспринято в США как пощечина давнему союзнику. Для того, чтобы превзойти Китай, США необходимо будет взаимодействовать с такими странами, как Саудовская Аравия. На данный момент, похоже, эти усилия не приносят большого успеха и неясно, как Вашингтон отреагирует в будущем. Возможно, потребуется новая ближневосточная политика, чтобы восстановить влияние, которое США очевидно, теряют. Визит главы Китая позволяет странам Персидского залива, во главе с Саудовской Аравией, еще больше диверсифицировать свои международные отношения и подстраховаться, поскольку мир движется от однополярного к биполярному, если не многополярному, порядку. Кроме того, визит Си Цзиньпина укрепляет позиции Мухаммеда бен Сальмана и КСА как бесспорного лидера мусульманского мира. При этом, несмотря на то, что Си Цзиньпин и лидеры стран Персидского залива рассматривают визит председателя КНР скорее как важную веху, чем как очередную встречу на высоком уровне, ни один из них не стремится коренным образом изменить архитектуру безопасности региона с Соединенными Штатами в качестве ее гаранта. Наоборот. Стремясь укрепить и расширить отношения с Китаем, страны Персидского залива рассматривают этот визит  как средство давления на Соединенные Штаты, чтобы они изложили и официально оформили свои обязательства по обеспечению безопасности в регионе в то время, когда США сделали Китай и Индо-Тихоокеанский регион своей главной стратегической заботой и не выполнили ожидания региона в сфере безопасности прежде всего. Выступая за три недели до визита китайского лидера, Анвар Гаргаш, дипломатический советник президента Объединенных Арабских Эмиратов Мухаммеда бен Заида, настаивал на том, что «наши основные стратегические отношения в области безопасности остаются однозначно с Соединенными Штатами… Тем не менее, жизненно важно, чтобы мы нашли способ гарантировать, что мы сможем полагаться на эти отношения на десятилетия вперед посредством четких, кодифицированных и недвусмысленных обязательств». Важно, что Китай не заинтересован и, возможно, неспособен заменить Соединенные Штаты в военном отношении в Персидском заливе. За несколько дней до визита Си Цзиньпина в Саудовскую Аравию Министерство иностранных дел Китая опубликовало доклад «Китайско-арабское сотрудничество в новую эпоху», в котором утверждается, что Китай «никогда не преследует никаких геополитических личных интересов». Китай, вероятно, хотел этим продемонстрировать, что он не стремится оспаривать позиции США в Персидском заливе в ближайшее время, но намерен стать основным партнером региона в экономическом и технологическом плане, центром американо-китайского соперничества.    С другой стороны, в китайском докладе предсказывалось, что Китай и арабский мир продолжат поддерживать политику друг друга в борьбе с терроризмом и дерадикализацией. Это позволяет китайскому лидеру и его саудовским и арабским коллегам сосредоточиться на основных экономических моментах своих встреч.  Интерес  Китая охватывает весь спектр от создания систем 5G и центров обработки данных до предоставления облачных сервисов и разработки систем искусственного интеллекта. В докладе МИД КНР технологии, сельское хозяйство и инвестиции определены в качестве основных направлений китайско-арабского экономического сотрудничества. Во время своего визита  Си Цзиньпин, вероятно, также будет добиваться получения серьезных контрактов в рамках строительства футуристического города Неом на Красном море стоимостью 500 млрд долларов, а также участия в развитии оборонной и автомобильной промышленности КСА Со своей стороны, Саудовская Аравия захочет привлечь китайские инвестиции в свой горнодобывающий сектор. Халид аль-Мудайфер, заместитель министра горнодобывающей промышленности королевства, сказал, что он ищет 170 млрд долларов США к 2030 году.