Институт исследований национальной безопасности (INSS) 4 декабря 2022 г. провел конференцию, посвященную внешней политике Турции. Исследователи INSS и сторонние эксперты обсудили этот вопрос, акцентируя внимание на ее отношении с Израилем и к ситуации на Украине[i].
Д-р Зия Мерал (Ziya Meral) из Королевского объединенного института оборонных исследований (Royal United Services Institute for Defence and Security Studies, RUSI) на вопрос об интересах Турции в войне на Украине отметил, что «турецкая политика определяется сдерживанием, т. к. эта война несет для нее определенные риски. Они включают ряд вопросов: торговлю с Украиной и Россией и возможные санкционные последствия; продовольственную безопасность и энергоресурсы; распространение конфликта на другие регионы вблизи турецких границ; реакцию со стороны НАТО и ЕС за определенные шаги. Таким образом одним из главных драйверов турецкой внешней политики является попытка сдерживания рисков, вызванных войной на Украине. Не менее важным стала попытка использования появляющихся возможностей, что обычно происходит во время кризисов. Война на Украине предоставляет туркам определенные экономические возможности. Так было с Ираном, когда Турция смогла воспользоваться антииранскими санкциями на двухсторонней основе, а также и с Россией, с которой возможно взаимодействие в области энергоресурсов и в других сферах. Более того, Турция в сложившихся условиях может вести переговоры с США, напоминая им о своем геополитическом значении, повышая свой статус в НАТО, и одновременно поддерживать партнерские отношения и продавать дроны Украине, оказывать ей иную поддержку. Турция выискивает возможность максимально извлечь выгоду из своего положения региональной державы в Черном море, в Азии и исламском мире».
По мнению эксперта, «Турции удалось использовать кризис на Украине». В качестве примера он привел «давление, оказываемое на Швецию в ее стремлении войти в НАТО; встречи с Байденом и позитивные сигналы из Вашингтона; Анкара смогла добиться больших – чем она могла сделать это в прошлом – уступок от Путина. Таким образом на данном этапе ситуация складывается благоприятно для Турции. Но вопрос заключается в том, насколько смогут эти два компонента – сдерживание и использование ситуации – оставаться в сбалансированном положении, не создавая риски разрастания войны на Украине в условиях ее продолжения».
Д-р Зухал Мерт Узунер (Zuhal Mert Uzuner) из Университет Мармара отвечая на вопрос «как война на Украине повлияла на турецкое восприятие изменяющегося мирового порядка?», отметила, что «изменение атмосферы во внешней политике Турции напрямую связано с войной на Украине. До этого ситуация во внешней политике была достаточно проблематичной особенно в отношении ближайших соседей. С началом кризиса на Украине динамика поменялась. Турция воспринимает происходящее как угрозу, которой необходимо противодействовать. Поэтому приоритетом турецкой внешней политики становится региональный диалог». Этими соображениями эксперт объясняет активность Анкары в украинском кризисе, что направлено на поиск дипломатических путей для его разрешения, или хотя бы установления режима прекращения огня.
Эксперт также указывает на обеспокоенность Турции ситуацией с существующим миропорядком. «В противостоянии глобальных супердержав – таких как Китай и США, а также России между ними – Турция ищет свое место и возможность действовать автономно. В каком-то смысле Анкаре это удалось. Украинский кризис предоставил ей возможность продемонстрировать, какую ключевую роль в регионе она может играть в плане региональной стабильности, продвижения мультилатерализма, усаживая стороны за стол переговоров».
При этом З.Узунер подчеркивает, что действия Турции определяются не оппортунизмом, а обеспокоенностью вопросами безопасности. Она считает, что турки максимально используют свои дипломатические возможности для предотвращения разрастания конфликта.
З.Узунер, отвечая на вопрос о влиянии войны на Украине на турецкую политику в Восточном Средиземноморье, подчеркнула, что украинский кризис в принципе обострил геополитические соображения. «Турция обладает уникальным и специфическим географическим положением, а война на Украине только подчеркнула его важность. Действующая в Черном море Конвенцию Монтрё и усилия Турции по соблюдению международных обязательств способствуют тому, что эта конвенция защищает права прибрежных государств от действий внешних сил. В этой связи возникают своего рода противоречия с теми глобальными игроками, которые считаются союзниками Турции. Их вход в Черное море может привести к хаосу. В этом контексте Анкара в своей внешней политике старается следовать международному праву». Этим эксперт объясняет причину, по которой Турция не присоединилась к антироссийским санкциям – «они не были инициированы ООН, поэтому Турция не обязана это делать как член ЕС».
В целом, по оценке З.Узунер, война на Украине позитивно повлияла на позицию Турции в Восточном Средиземноморье.
Относительно турецко-российских отношений был отмечен тот факт, что «президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган был единственным лидером, который в октябре этого года поздравил президента РФ Владимира Путина с днем рождения». В этой связи Аркадию Мильману (руководителю программы российских исследований в INSS и бывшему послу Израиля в России) был задан вопрос о том, как Москва воспринимает позицию Анкары в контексте войны на Украине.
По словам израильского эксперта, «положение, в котором Россия оказалась в связи с ситуацией на Украине, требует от нее гибкого подхода. Эрдоган и Путин смогли установить диалог именно в логике такого подхода. Для российского руководства Турция – партнер, а не союзник. У России нет оторванных от реальности ожиданий в отношении поведения турок». По его мнению, «Москва в отношении Анкары руководствуется тремя принципами: 1) действует с пониманием фундаментальных для Турции аспектов безопасности; 2) заранее обозначает красные линии и пределы того, что допустимо; 3) использует ошибки партнеров Турции, особенно США, для улучшения своей позиции».
А.Мильман полагает, что «в понимании России отношения между двумя странами основаны на прагматизме и реализме. Он не сомневается, что война на Украине заставляет Россию искать любую возможность для сотрудничества с Турцией. Учитывая изоляцию, в которой оказалась Россия, отношения с Турцией приобретают для нее особую значимость. Безусловно, русских беспокоят поставки на Украину турецких «Байрактаров», однако зависимость Москвы от Анкары не позволяет ей оказывать давление на турок в этом вопросе. Россия зависит от переговорных функций турецкого президента, его ближайших советников и некоторых министров, по таким аспектам войны на Украине как обмен пленными и зерновая сделка. Россия также сконцентрирована на вопросах энергоресурсов и создания в Турции энергетического хаба для поставок газа и нефти в Европу, а также строительства атомной электростанции «Аккую». Россия также не теряет надежду на то, чтобы убедить турецких банкиров найти способ проведения финансовых транзакций для обхода санкций». Однако сам А.Мильман не верит в то, что это возможно. «С политической точки зрения для России важно то, что Турция – член НАТО, но поддерживает относительно нейтральную позицию по войне на Украине и не присоединяется к западным санкциям». В заключении он отметил, что «Россия будет очень осторожной в отношениях с Турцией, чтобы избежать разногласий и конфликтных ситуаций».
На вопрос о том, почему Анкара так важна для Киева, А.Мильман отметил, что «Турция является чувствительным аспектом как для украинцев, так и для россиян именно в связи с ее посреднической ролью». По его словам, «после вторжения России на Украину Турция из всех стран НАТО заняла более дружественную позицию в отношении Москвы, что заставило задуматься украинские власти и общество, так как на протяжении нескольких лет до войны они считали Турцию своим важным партнером. Недовольство Киева Анкарой вылилось в публичную критику, официальные протесты и вызовы посла Турции на Украине. За пять лет до войны отношения между Украиной и Турцией развивались динамично. В Киеве считали, что турки видят в отношениях с Украиной возможность становления как влиятельной региональной державы. Для украинцев взаимоотношения с турками расценивались как важные в военно-промышленной сфере, что было связано с событиями 2014 г. После того как Россия оккупировала Крым и Донбасс модернизация армии стала для Киева важной задачей. Турция была заинтересована в украинских двигателях для БПЛА. В условиях оккупации русскими Крыма Турция в виду своих особых связей с полуостровом и крымскими татарами стала естественным союзником Киева. И несмотря на то, что Турция не присоединилась к антироссийским санкциям после 2014 г., она помогала Украине поддерживать вопрос Крыма в международной повестке дня, помогая организовать «Крымскую платформу» и освободить крымско-татарских политзаключенных».
Нынешние отношения между Турцией и Украиной он характеризует как «от случая к случаю». «Однако на Украине привыкли относиться к Турции как стратегическому союзнику, ожидая от нее более серьезного осуждения России. Для Украины в ходе войны с Россией многое изменилось. Российское вторжение и количество погибших радикализировало украинское общество, привело к усилению требований от западных партнеров. Прагматическая и нейтральная позиция, которую заняли многие незападные страны, включая Турцию и Израиль, не понятна украинцам, которые ожидают однозначной поддержки их войны против России. Поэтому в Киеве негативно отнеслись к тому, что Анкара не присоединилась к антироссийским санкциям, препятствует вступлению в НАТО Финляндии и Швеции, начала переговоры с Москвой о торговле в национальных валютах и работе платежной системы «Мир». В результате украинское руководство перестало воспринимать отношения с Анкарой как часть своего партнерства с Западом. Таким образом, вторжение России на Украину заставило Киев посмотреть на турецкую внешнюю политику более реалистично». По мнению А.Мильмана, «Украина и Турция останутся партнерами, но более ситуативными и прагматичными. Развитие российско-турецких отношений будет препятствовать развитию турецко-украинских связей. Украина не будет доверять Анкаре в вопросах войны и мира, но продолжит взаимодействие с ней для поддержки контактов с Россией».
По мнению Реми Даниэля, научного сотрудника INSS по программе им. Нойбауэра, «война на Украине стала для Турции возможностью улучшить свой имидж, наладить отношения с США, НАТО и ЕС, которые были на низком уровне уже в 2020 и 2021 гг.» Плохие отношения были вызваны тем, что «европейские страны подозревали Анкару в использовании турецких общин в ЕС для вмешательства в европейскую политику, обвиняли ее в кризисе с беженцами. В НАТО Турцию считали своего рода троянским конем. Турция в условиях войны на Украине увидела возможность использовать как актив казалось бы негативный аспект в виде своих хороших отношений с Россией. Турки решили предложить западным партнерам свои услуги для наведения моста с Москвой. Однако с интенсификацией войны их вовлеченность в украинский кризис увядает. На Западе все менее принимают посредническую роль Турции. Остаются такие проблемные вопросы как положение курдов, приобретение американских истребителей F-16, а также накаляющаяся ситуация в Восточном Средиземноморье»[ii].
[i] A Reset? Turkish Foreign Policy in a Changing World. https://www.inss.org.il/event/turkey-2022/
[ii] The Global Arena: Dilemmas in the Shadow of the War in Ukraine. https://www.inss.org.il/event/turkey-2022/