2022 год многие эксперты оценивают как начало процесса общего потепления двусторонних отношений в регионе Ближнего Востока,  что было  немыслимо несколько лет назад. Дружелюбие демонстрировалось лидерами от Анкары и Каира до Дубая и Дохи, начиная от президента Сирии Башара Асада и заканчивая наследственными правителями Персидского залива, на которых неожиданно свалились сверхприбыль от поставок углеводородов после начала военной операции  России на Украине. «В этом году сказалась усталость от споров, которые терзали регион в течение десятилетия. Это неожиданный поворот событий, и, конечно, это позитив для региона, который изголодался по диалогу», — полагает Абдулла Баабуд, аналитик из Ближневосточного центра Карнеги имени Малкольма Х. Керра. Дипломатический блиц начался в феврале, когда президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган совершил свой первый официальный визит в ОАЭ за девять лет. Эрдоган осуществил визит в Саудовскую Аравию в апреле, а позже принял своего бывшего врага из Персидского залива, наследного принца Мухаммеда бен Сальмана, на своей родной территории в Анкаре. Турция была в ссоре со странами Персидского залива со времен «арабской весны» 2011 года, когда Эрдоган поддержал «Братьев-мусульман», исламистов и демократические движения, которые абсолютные монархии считают угрозой своему правлению. Вражда с Саудовской Аравией достигла своего апогея, когда Джамаль Хашогги был убит в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле — убийство, как сообщается, было лично заказано наследным принцем. Но в этом году, по мнению аналитиков, экономика превзошла идеологию для Эрдогана, который добивается переизбрания в июне на фоне экономического кризиса, когда инфляция превысила 80%. И Эр-Рияд, и Абу-Даби пообещали выделить миллиарды долларов на поддержку слабеющих валютных резервов Турции, но сделали пока только адресные инвестиции в страну. «Экономика — огромная проблема для Эрдогана. Он пытается вернуть благосклонность Персидского залива, поскольку он тянется к финансовому спасательному кругу», — считает Кен Кацман, старший советник Soufan Group.  С другой стороны спора — Египет, еще одна экономически проблемная  страна, которая восстановила связи со старыми врагами. Турция и Катар поддержали демократически избранное правительство Мухаммеда Мурси, смещение которого военными Египта привело к власти президента Абдель Фаттаха ас-Сиси. Вскоре после этого отношения между странами испортились. Эрдоган открыто поставил под сомнение легитимность ас-Сиси, в то время как Каир обвинил Катар во вмешательстве в свои внутренние дела, используя финансируемую государством новостную сеть Al Jazeera для нападок на Египет в СМИ. В 2017 году Египет присоединился к бойкоту Катара под руководством Саудовской Аравии из-за поддержки этой страной «Братьев-мусульман» и исламистских движений, которые Эр-Рияд и его союзники назвали «террористами». Катар опроверг эти обвинения. В 2022 год Эрдоган уже пожимает руку ас-Сиси на чемпионате мира по футболу рядом с правящим эмиром Катара Тамимом бен Хамадом Аль Тани. Катар присоединился к Саудовской Аравии и ОАЭ, пообещав выделить миллиарды долларов на поддержку разрушающейся экономики Египта за счет инвестиций и депозитов Центрального банка. Страны Персидского залива откладывают в сторону старые обиды, в то время как война на Украине поднимает цены на энергоносители, наполняя их казну нефтедолларами и усиливая их влияние на экономически более слабые страны, такие как Египет и Турция. «Крупнейшее событие года — вторжение России в Украину — во многом помогло странам Персидского залива. Сторонники ас-Сиси в Персидском заливе не обязательно довольны его управлением экономикой, а финансовая поддержка Катара не означает, что Доха согласна с ас-Сиси во всем. [Но] есть опасения, что египетская экономика рухнет с потенциально дестабилизирующими последствиями для всего Ближнего Востока», — считает  Баабуд из Ближневосточного центра Карнеги. Чемпионат мира по футболу, проходивший в Катаре, предоставил лидерам Ближнего Востока громкий формат, в котором они демонстрируют всему миру изменение своего подхода к региону. Во время турнира наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Сальман был замечен в шарфе цвета флага Катара. Эмир Катара ответил взаимностью, накинув на плечи флаг Саудовской Аравии. «Ношение флага было символичным. Это послание для аудитории в регионе и на Западе, но это больше, чем просто жест. Обязательства по нормализации отношений реальны. Семейные и племенные связи связывают страны Персидского залива, и в национальных интересах стран — деэскалация напряженности», — дал понять в связи с этим один из высокопоставленных саудовских дипломатических источников. Чинция Бьянко, приглашенный научный сотрудник Европейского совета по международным отношениям, полагает, что сближение Саудовской Аравии и Катара было «вполне искренним», добавив, что оно было «обусловлено взаимным осознанием того, что геополитическая координация является основным интересом для обеих сторон». Аналитики ожидают, что региональные державы продолжат налаживать связи в 2023 году, но предупреждают, что разногласия сохранятся. «Все они наследственные правители Персидского залива, но у них разные взгляды на регион. MБС и MБЗ скептически относятся к «Братьям-мусульманам», но Катар по-прежнему верит в то, что исламистов нужно привести в свою палатку», — считает Кацман. «Отношения между Катаром и Бахрейном остаются прохладными. Между тем, сближение Дохи с ОАЭ было более сложным по сравнению с ее примирением с Саудовской Аравией, несмотря на визит президента ОАЭ Мухаммеда бен Заида в Катар в декабре. В 2022 году Катар был в первую очередь сосредоточен на проведении чемпионата мира по футболу, [Но] они постепенно станут более активными в геополитическом плане, сейчас они просто залегли на дно во время турнира, чтобы предотвратить любую нестабильность», — считает Бьянко из Европейского совета по международным отношениям. По мере того, как Катар вновь заявляет о себе, появятся возможности для сотрудничества с Саудовской Аравией в таких областях, как Африканский рог, где интересы двух стран сходятся, считает Бьянко, но она видит потенциальные «горячие точки» между Катаром и ОАЭ в Турции, где они стремятся получить выгодные инвестиции, и в Афганистане. В сентябре ОАЭ заключили контракт на управление аэропортом в Кабуле, на который претендовали ранее Катар и Турция.

Сирия остается предметом спора между региональными державами. Эрдоган безуспешно пытался заигрывать с президентом Башаром Асадом. В марте ОАЭ приветствовали сирийского лидера в его первом визите в арабскую страну с начала сирийской войны. Катар и Саудовская Аравия, однако, не готовы запустить процесс  реадмиссии Дамаска в ЛАГ. «Сирия — это лишь один из расколов, с которыми региону приходится бороться», — считает Кацман, который считает, что нынешняя волна сближения может быть испытана в 2023 году, если произойдет вспышка в горячих точках, таких как осажденный сектор Газа, где поддержка Катаром ХАМАСа продолжает раздражать соседей по Персидскому заливу, таких как ОАЭ. Израиль не остался в стороне от региональной оттепели. За ним ухаживает турецкий президент Эрдоган, и он укрепил связи со арабскими  странами «Соглашениями Авраама», подписав историческое соглашение о свободной торговле с ОАЭ и увеличив экспорт вооружений. Израильские военные чиновники даже были направлены в Катар, который приветствовал израильские рейсы на чемпионат мира по футболу, несмотря на отсутствие официальных связей между двумя странами. Отметим при этом, что израильским журналистам и официальным лицам было разрешено присутствовать, но они столкнулись с холодным приемом. В то время как многие арабские правительства надеялись опираться на основы «Соглашений Авраама», простые люди более скептически относились к мотивам Израиля. Освещая соревнования, израильские журналисты и политики громко жаловались на то, что официальные лица, спортсмены и представители общественности пренебрежительно относились к ним из-за нарушений Израилем прав палестинцев. Но это мелочи. «Если в регионе и есть общий победитель, то это Израиль», — полагает Баабуд. При этом ряд американских экспертов полагают, что новое правое правительство Нетаньяху, вероятно, будет настолько антиарабским и антимусульманским, что может закрыть дверь для любого нового соглашения, к которому арабские страны могли бы присоединиться. Одной из предпосылок, которая сделала подписание «Соглашений Авраама» приемлемым для ОАЭ, Бахрейна и даже Марокко, было обещание Нетаньяху и Израиля отказаться от планов аннексии Западного берега. Но теперь будущее Западного берега и это обещание находятся под угрозой, поскольку новые партнеры Нетаньяху, которые требовали аннексии, собираются сделать большую ставку на правительство Израиля. Нетаньяху выиграл выборы, сотрудничая с ультраортодоксальными еврейскими партиями и отказываясь от любого партнерства с центром, изолируя даже арабские партии, которые согласились работать с соперниками Нетаньяху, включая Яира Лапида. Что еще более важно, эти правые религиозные партии потребуют, чтобы была осуществлена аннексия Западного берега, и могут даже рассмотреть вопрос об изменениях в Аль-Харам аш-Шарифе. Кто есть кто в коалиции Нетаньяху, явно обеспокоит арабский мир.   Нетаньяху планирует предложить партии Арье Дери три министерские должности, включая министра внутренних дел. Как министр внутренних дел, Дери будет иметь право нарушить обещание об аннексии, и его риторика в последние годы была направлена именно на это. Фактически, его политическая платформа — и платформа других ультраортодоксальных политических партий в коалиции Нетаньяху — основана на скорейшей аннексии Западного берега. Другие партнеры Нетаньяху еще хуже. Лидер религиозной сионистской партии Бецалель Смотрич назначен на должность в Министерстве обороны, что даст ему контроль над строительством на Западном берегу. Итамар Бен-Гвир, экстремистский израильский поселенец и лидер  партии «Еврейская власть», который помог Нетаньяху получить большинство мест в Кнессете, возьмет на себя вопросы национальной безопасности и полиции на Западном берегу. Смотрич получит мандат на ускорение расширения израильских поселений, в то время как Бен-Гвир обеспечит, чтобы этим поселениям не приходилось беспокоиться о финансировании, военной поддержке или вызовах со стороны палестинцев. Эти быстро меняющиеся политические события и подъем ультраправых сил могут оказать лишь негативное влияние на то, что, как многие надеялись, может стать путем к прекращению региональной напряженности.

Страны Персидского залива также расходятся во мнениях о том, как наладить отношения с заклятым врагом Израиля, Ираном. Катар, который делит с Ираном крупнейшее в мире месторождение природного газа, является сторонником более тесного взаимодействия и ранее в этом году провел переговоры о возобновлении ядерной сделки 2015 года. Хотя ОАЭ и Саудовская Аравия выступили против соглашения, в последнее время они сделали несколько предложений Исламской Республике. В августе ОАЭ вновь назначили своего посла в Иране. Решение было принято после того, как ракеты и беспилотники, выпущенные поддерживаемыми Ираном повстанцами-хоуситами в Йемене, поразили Дубай и Абу-Даби, что вызвало тревогу среди эмиратских лидеров по поводу приверженности Вашингтона их безопасности. «Поддержка Саудовской Аравии и Эмиратов процесса нормализации отношений с  Ираном мотивирована тем, что они не знают, что будут делать США, если на них нападут», — полагает Кацман. Этот процесс несколько застопорился по инициативе КСА и ОАЭ на фоне антиправительственных протестов. Иракские официальные лица заявили 12 декабря, что переговоры между Саудовской Аравией и Ираном в Багдаде, которые включали переговоры о войне в Йемене, зашли в тупик именно  из-за продолжающихся демонстраций. «Заглядывая в 2023 год, если протесты в Иране продолжатся, диалог с Саудовской Аравией замедлится», — полагает Баабуд. Но аналитики ожидают, что общая тенденция к потеплению отношений между державами Персидского залива и Турцией сохранится: «Лидеры вступали в конфликты после «арабской весны», думая, что они чего-то добьются, но после больших усилий и затрат они многого не добились. По-прежнему будут трения, но сближение набирает обороты и продолжится в 2023 году».