Отставка руководителя ЮНАМИД в Дарфуре Р.Агады крайне нервно была воспринята официальным Хартумом. Этому существует свое объяснение. Агада четко придерживался «просуданской» позиции по Дарфуру. В частности, он первый отметил замораживание открытого военного противостояния и исключил тему геноцида из официальных докладов, направляемых в штаб-квартиру ООН. У Хартума и Агады образовалось четкое взаимопонимание по вопросу выхода из дарфурского тупика. Более того, Агада являлся официальным лоббистом в Африканском союзе темы «невмешательства Международного уголовного суда (МУС) в дарфурские дела». Его уход означает для Хартума серьезное осложнение отношений с ЮНАМИД, что в свете принятого решения об усилении его контингента грозит новыми проволочками и затяжками. А это в свою очередь может отразиться и на всей обстановке в регионе. Конечно, и у Агады было много нареканий к суданской бюрократии, но процесс развертывания контингента худо-бедно шел по нарастающей.
Но самое главное, отставка Агады стала полной неожиданностью для Хартума. И этот момент был использован для очередной рокировки действующих лиц и исполнителей в суданской правящей элите. Первой жертвой пал руководитель суданской разведки С.Гош. Формально он переведен на должность советника президента, его место занял бывший первый заместитель. Официально причиной такой «смены работы» называют принятой президентом Судана О. аль-Баширом практики регулярной ротации кадров, но есть вполне разумные доводы, чтобы не до конца доверять такой трактовке событий.
Смена С.Гоша накануне важных Всеобщих выборов в апреле 2010 года выглядит нелогично. Независимые эксперты называют другие причины опалы бывшего главного разведчика. В частности, он не сумел предупредить о готовящейся отставке Агады. То есть не сумел предупредить (или хотя бы проинформировать) нежелательную ротацию во главе ЮНАМИД, которая в состоянии изменить весь расклад сил в международном сообществе в Дарфуре.
Но важнее другое. С. Гош имел очень теплые контакты с американскими коллегами. Эти контакты начались еще в 2003 году и были очень плодотворными. Суданцы и американцы очень интенсивно обменивались разведывательной информацией в отношении активности исламистов, ситуации в Ираке, об иранских логистических каналах и т.п. Эти отношения на фоне вердикта МУС и «нонконсервативной» политики бывшей американской администрации сильно затормозились, но в настоящее время переживают ренессанс.
Основным переговорщиком с американцами по всему спектру вопросов (от безопасности до Дарфура) является советник О. аль-Башира Гази Салахетдин ат-Табани. Это новая восходящая «звезда» на небосклоне суданской политики, и пока его активность дает свои результаты. Другой вопрос, что многое из того, о чем договорились американцы и суданцы, широкой огласке не подлежит. Это, прежде всего разведработа по ХАМАСу и Ирану (вспомним разгром «неустановленными летательными аппаратами» каравана с иранским оружием для ХАМАС на суданской территории), а в перспективе и предоставление суданской территории для средств американской электронной разведки. Естественно, в Хартуме сидят далеко не альтруисты, посему в ответ Вашингтон пообещал не только скорректировать свою жесткую позицию по Дарфуру, но и рассмотреть вопрос снятия экономических санкций и исключение Судана из списка стран-спонсоров терроризма Госдепартамента США. Этот процесс был запущен, но произошла утечка сначала в американские, а затем в суданские печатные СМИ. Данный факт был использован для жесткой критики администрации Б.Обамы не только со стороны республиканцев, но противниками специального представителя США по Судану С.Грейшена в Госдепартаменте США. Этот момент был одним из ключевых для начала атаки на суданский курс Керри – Грейшена, что и привело в настоящий момент к образованию некого торможения активности специального представителя США по Судану.
Факт утечки и его печальные последствия для суданского внешнеполитического курса были поставлены в вину именно С.Гошу. Кроме того, Ат-Табани тоже не питает добрых чувств к опальному разведчику и предпочитает работать «на американской площадке» без свидетелей и конкурентов.
Еще один перспективный без натяжек суданский молодой политик Ахмед Мухаммед Харун продолжает плодотворно трудиться на ниве губернаторства в Южном Кардофана. Напомним, что по версии МУС (что недалеко от правды) он является основным обвиняемым в военных преступлениях в Дарфуре. Перевод Харуна в Южный Кардофан преследовал двоякую цель: во-первых, убрать его из зоны пристального внимания международного сообщества; во-вторых, использовать его сильный организаторский потенциал для умиротворения этого неспокойного штата. Необходимо констатировать, что на этом поприще он достиг очевидного прогресса. Во-первых, он сумел добиться относительного спокойствия, несмотря на отдельные инциденты. С этой целью он сумел заручиться поддержкой основной части самой нестабильной племенной силы в штате – мессерии. Члены этого племени никаких границ не признают и гоняют 2 млн голов своего скота там, где хотят. В том числе и на территорию Южного Судана, который в перспективе должен стать независимым, что чревато впоследствии серьезными инцидентами. Кроме того, мессерия недовольны ликвидацией ранее существовавшего штата Западный Кардофан. Понятно, что лишняя административная структура – это должности, финансирование и т.п. В- третьих, мессерия неоднородны, что затрудняет нахождение компромисса через диалог с одним признанным лидером. Все эти проблемы Харун решает в присущей ему неторопливой и взвешенной манере. В частности, он все-таки нашел племенного лидера в лице Мухтара Бабонимира, который является авторитетом если не у всех мессерия, то у значительной ее части.
Одновременно Харуну удалось остановить ползучую экспансию южносуданских военных формирований в Южный Кардофан. Печально известная этим 9 дивизия южан получила недавно нового командующего, который пообещал публично «ликвидировать эту раковую опухоль». И определенные подвижки на этом направлении уже активно идут.
Еще одной важной заслугой Харуна является диалог с еще одними уроженцами Кардофана племенами нуба, которые еще со времен английского господства находились в неравноправном положении. В частности, английские генерал-губернаторы запрещали северянам торговать с нуба, а Хартум в 70-80 гг. прошлого века вообще объявил зону племен нуба «закрытой для севера территорией». И это при том, что нуба очень сильно интегрированы в экономику северных штатов Судана. Начавшийся диалог с нуба и получение ими преференций, несомненно, улучшит общий климат в штате.
Сам Харун заявляет в неофициальных беседах, что он «будет находиться в Кардофане только до проведения выборов. Его основная функция – обеспечить их спокойное проведение». После этого он ожидает своего перевода в Хартум, на повышение. Это вполне реально, если учитывать политический потенциал Харуна. А косвенным подтверждением этого может служить состоявшейся около месяца назад визита в Южный Кардофан послов Великобритании, Нидерландов, ФРГ, Италии и др. (США представлял ВРИО),в процессе которого они встречались с Харуном. С тем Харуном, на имя которого после вердикта МУС для любого западного дипломата или политического деятеля должно быть наложено табу.