Последние известия из Пакистана напоминают сводки с поля боя. Талибы атакуют правительственные силы непосредственно в местах их постоянного базирования, совмещая это с массированными терактами с использованием террористов-смертников. Совершенно очевидно, что талибы захватили противника врасплох, спецслужбы Пакистана просто «проморгали» начало новой фазы «джихада», а именно городской герильи. Выяснилось, что исламисты сумели создать широко разветвленную подпольную сеть в городах, которая сейчас и взяла на себя основную роль в противодействии правительственным силам. В этом, учитывая общее положение дел, наличия огромного количества медресе и исламских фондов в городах, общей исламизации и маргинализации населения, ничего удивительного нет. Настораживает лишь большое количество вооружения, которым городские партизаны располагают, а также очевидный факт того, что цели террористических атак были заранее «пристреляны». Это очевидно показывает, что изменение тактики талибов (и стоящей за ними «Аль-Каиды») не было спонтанным, а продумывалось заранее, и было законсервировано до часа «Х». В этой связи закономерно утверждение о провальной работе контртеррористических подразделений пакистанских спецслужб и отсутствии у них надежных оперативных позиций в городах.
На фоне общей растерянности международных экспертов, которые предсказывают чуть не распад Пакистана и переход его ядерного потенциала в руки террористов, рискнем выдвинуть альтернативную точку зрения о начале коллапса «Аль-Каиды» в Пакистане, и, как следствие, закат этой организации в целом.
1. Переход исламистов к фазе партизанской войны в городах имеет своей целью перенос внимания властей от проведения широкомасштабных войсковых операций непосредственно в Вазиристане, где сосредоточен штаб талибов и «Аль-Каиды». С точки зрения военной стратегии этот маневр понятен, но недолговечен. Массовые самоубийственные акции террористов смертников хотя и имеют громкий резонанс, на самом деле обескровливают силы исламистов. Перенос войны в города означает, прежде всего, естественно после некой сумятицы в головах пакистанских военных и спецслужбистов, ужесточение борьбы с подпольем и контроля за незаконным транзитом оружия. Это рано или поздно нанесет городской сети исламистов непоправимый ущерб и сведет характер их деятельности к единичным актам.
Нынешняя активизация не должна обманывать своими масштабами. Террористы работают по заранее заготовленным и продуманным схемам, подкрепленным постепенным накапливанием боеприпасов. В результате реакции спецслужб это поле для маневра начнет сужаться, особенно если будет налажена система перехвата доставки боеприпасов и уничтожения лабораторий по изготовлению взрывчатки.
Указанные события с очевидностью показывают, что пакистанские власти расплачиваются за свои реверансы с террористами в прошлом, когда они использовали талибов для усиления своего влияния в Афганистане, а кашмирских террористов для противодействия Индии.
Тем не менее, основной тренд действий пакистанского правительства понятен. Он заключается в ликвидации сетей «Аль-Каиды» на своей территории, включая «зону племен», что решает заодно и проблему не подконтрольности этой части Пакистана и ее населения центральным властям. Поясним, что к «Аль-Каиде» мы относим и талибов. Верность этого тезиса доказывает то ожесточение, которое приобретает сопротивление исламистов.
2. По оценкам американских аналитиков, бюджет «Аль-Каиды» в настоящее время упал до рекордно низкой суммы за все время существования этой организации – 10 млн долларов США. Сразу оговоримся, что здесь не учитываются недвижимость; деньги, вложенные в долгий бизнес и т.п. Это те «живые» деньги, которые возможно использовать для подготовки терактов, снабжения, оплаты услуг по поставкам оружия, содержание сети информаторов и логистики.
Для сравнения приведем цифры бюджета двухлетней давности – 35 млн долларов, а в 2004 – 50 млн долларов. Тенденция налицо, хотя сразу же оговоримся, что необходимо учитывать момент отчетности спецслужб, которые обязаны отрапортовать о своих успехах в деле разрушения каналов поступления финансовой помощи террористам.
Но даже при учете этого фактора, можно констатировать, что финансовые дела у «Аль-Каиды» обстоят не лучшим образом. Об этом говорит изменение тактики исламистов еще несколько лет назад, когда всем ячейкам «Аль-Каиды» было предписано перейти на самофинансирование. В этом заслуга, прежде всего, американцев, которые смогли блокировать основные финансовые потоки, которые проходили через банки и исламские фонды.
Интересны изменения и в структуре бюджета. В настоящее время примерно половину его составляют частные пожертвования, а половину – доходы от наркотраффика. Это интересный факт, так как ранее «Аль-Каида» старалась не участвовать в транспортировке наркотиков, мотивируя это идеологическими причинами. Отход от этих принципов показывает истощение других средств поступления финансов. Это относится, прежде всего, к частным пожертвованиям. Произошло это по причине целенаправленной работы правительств стран Персидского залива с многочисленными исламскими фондами, а также тенденцией по направлению целевых пожертвований в адрес, прежде всего, иракского сопротивления.
В этой связи последние события призваны сыграть, в том числе, и роль пиар-акции с целью заявить о себе и стимулировать поступление пожертвований.
3. Начало широкомасштабной операции в «зоне племен», рано или поздно, положит конец организованному военному сопротивлению «Аль-Каиды» как военной структуры. Связано это не с тем, что военная часть организации будет частью уничтожена, а частью рассеяна. Ее численность, кстати, по последним данным, составляет около 10 тыс. боевиков. В конце концов, живой силы у талибов пока хватает. Вспомним, что 70% территории Афганистана находится под контролем отрядов талибов.
Здесь важно то, что исламисты лишаются привычной, десятилетиями опробованной системы тыловых баз в «зоне племен», без которой невозможно говорить о каком-либо эффективном боевом сопротивлении. Организация лишается также своего штаба с отработанной системой получения оружия, нарушаются каналы передачи информации, что незамедлительно скажется на вопросах управления боевиками. И в данном случае использовать ту схему, когда каждой группе в каждой стране было предписано самостоятельно искать источники финансирования и определять цели и средства террористических атак, не сработает. Война в ее классическом понимании несколько отличается от городской герильи.
Общий вывод тем самым напрашивается сам по себе. Это переход отрядов «Аль-Каиды» от ведения полуклассических военных операций к методам работы городского подполья. Если американцам и пакистанцам повезет, и они смогут уничтожить в «зоне племен» большое число командиров и идеологов движения, то этот процесс пойдет по нарастающей.
Впрочем, это лишь анализ долгосрочной перспективы, так как сама операция по выдавливанию отрядов исламистов из неконтролируемой «зоны племен» обещает быть долгой и кровопролитной.