Саудовская Аравия стала последней страной, отказавшейся от участия во встрече G20, проходившей в контролируемом Индией Кашмире, что будет рассматриваться как неудачная дипломатическая попытка Нью-Дели нормализовать контроль над спорной территорией. Китай и Турция также бойкотировали мероприятие, которое проходило  21-23 мая.  Индонезия и Египет  также пропустили этот  саммит, который был посвящен проблемам развития туризма и устойчивости климата в регионе, но с ссылкой на технические проблемы. В 2019 году Индия незаконно отменила статьи 370 и 35A, лишив Джамму и Кашмир автономии, поскольку Пакистан повысил осведомленность об этом акте среди международного сообщества, форумов ООН и Организации исламского сотрудничества (ОИС). В 2020 году, после 35-летнего перерыва, проблема Кашмира, наконец, была рассмотрена в СБ ООН из-за настойчивых дипломатических усилий Пакистана против нарушений Индией основных прав кашмирского народа. Основным пунктом повестки дня Совета Безопасности ООН должно быть урегулирование спора о Кашмире. Приостановление правительством Н.Моди основных прав мусульман усилило напряженность на спорной территории и оказало негативное воздействие на международный и региональный мир и безопасность. Пакистан и Индия вели три войны из-за Кашмира, который остается горячей точкой для этих государств, обладающих ядерным оружием. Кашмир остается точкой национального согласия для пакистанцев во всем политическом, этническом, религиозном и социальном спектре.  Власти Индии объявили саммит как способ продемонстрировать прогресс, произошедшие в регионе с тех пор, как Нью-Дели отменил полуавтономный статус Кашмира и ввел центральное правление в регионе. В качестве нынешнего председателя межправительственного форума Индия проведет у себя несколько мероприятий в 2023 году, а саммит в Кашмире, посвященный туризму и климату, являлся первой международной встречей, которая состоялась в регионе с 2019 года. После событий августа 2019 года правительство Индии предприняло беспрецедентные репрессии в отношении региональных СМИ и гражданского общества, активистов и политиков либо арестовывают, либо помещают в списки, запрещенные к полетам. Несколько международных активистов и ученых назвали решение провести встречу, посвященную туризму и устойчивости климата в регионе, оккупированном сотнями тысяч военнослужащих, лицемерием. На прошлой неделе Фернан де Варенн, специальный докладчик ООН по вопросам меньшинств, сказал, что проведение G20 в Кашмире «невольно придаст видимость поддержки фасаду нормальной жизни», когда в Кашмире участились нарушения прав человека, политические преследования и незаконные аресты. Индия назвала его комментарии необоснованными, добавив, что проведение встреч G20 в любой части страны было прерогативой Нью-Дели. «У нас самое высокое представительство иностранных делегаций на заседании рабочей группы по туризму в Сринагаре, чем на предыдущих заседаниях рабочей группы», — заявил 21 мая  Харш Вардхан Шрингла, главный координатор председательства Индии в G20. Индия развивает туризм в Кашмире как способ укрепления мира и преобразования экономики региона. Сельское хозяйство остается основой экономики Кашмира, а туризм добавляет около 7% к ВВП региона. «Проводя встречи G20 на оспариваемой территории, Индия не только узаконивает и продвигает свою оккупацию, но и бесстыдно увековечивает эксплуатацию богатых природных ресурсов региона, ставя под угрозу его хрупкую экологию. Последствия действий Индии в регионе уже очевидны в виде повсеместной вырубки лесов, ускоренного таяния ледников, участившихся внезапных наводнений, оползней и землетрясений, а также повышенного загрязнения воды, воздуха и суши, включая токсичные опасные отходы», — написал 21 мая в The Nation  климатический активист Назиш Куреши. За последние два года индийское правительство также приняло несколько новых законов, касающихся права собственности на землю и права проживания, стимулируя опасения, что Нью-Дели вмешается в демографию региона. В 2019 году высокопоставленный индийский дипломат заявил, что Индия постарается повторить израильскую модель в Кашмире. В докладе, опубликованном Human Rights Watch в 2022 году, международная правозащитная организация заявила , что «репрессивная политика индийского правительства и неспособность расследовать и преследовать в судебном порядке предполагаемые злоупотребления сил безопасности усилили небезопасность среди кашмирцев».

Реакция Пакистана была заблаговременной. 20 апреля индийский армейский грузовик, перевозивший военнослужащих, попал в засаду в Пунче, Джамму и Кашмир, устроенную Народными антифашистскими силами (PAFF), в результате чего погибли пять военнослужащих. Первоначально правительство сочло этот инцидент несчастным случаем (якобы автомобиль загорелся в результате удара молнии), однако по прошествии нескольких часов было подтверждено, что это был теракт. Между тем, PAFF в своем первом сообщении, в котором взяла на себя ответственность за нападение, высмеяла индийское правительство, заявив: «Ее было ни града, ни молнии, ни сильного дождя… мы представим доказательства этого».  25 апреля, PAFF опубликовала видеозапись грузовика одного из нападавших, сделанную камерой наблюдения, непосредственно перед нападением, а затем 2,5-минутное видео нападения 8 мая. В период с перерывами, 5 мая 2023 года, еще пятеро индийских военных, которые охотились на этих террористов, также были убиты в перестрелке с этим отрядом PAFF в лесах Раджури. PAFF в другом из своих сообщений показала фотографию горящего индийского армейского грузовика, написав: «Похоже, это чертовски молниеносный удар, и если он может достичь Пунча, то не может ли он достичь проспекта G20? (так в оригинале – авт.)». В сообщении высмеивалась первоначальная реакция индийского правительства на нападение и звучала угроза нанести удар по предлагаемому первому в истории саммиту туристической группы G20  в Джамму и Кашмире. Эти два нападения представляют собой худшие террористические атаки в Джамму и Кашмире с точки зрения потерь для индийской армии, после относительного затишья в нападениях с прошлого года. Внезапная эскалация насилия не была неожиданной, учитывая оппозицию Пакистана проведению Индией первого в истории саммита  G20 в Джамму и Кашмире, который, как утверждает Пакистан, является спорной территорией. Пакистан в данном случае действовал против встречи G20 в Джамму и Кашмире с помощью дипломатии, политической активности и своих доверенных террористических групп в этом регионе. Министерство иностранных дел Пакистана выступило с заявлением, осуждающим предложение Индии провести саммит G20 в Джамму и Кашмире. Пакистан заявил, что «безответственный шаг Индии является последним в серии своекорыстных мер по увековечиванию ее незаконной оккупации Джамму и Кашмира в явном пренебрежении резолюциями Совета Безопасности ООН и в нарушение принципов Устава ООН и международного права». Опять же, в кулуарах недавно завершившейся встречи Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Гоа, министр иностранных дел Пакистана Билавал Бхутто пригрозил Индии «незабываемым ответом» за то, что Индия собирается провести саммит G20 в Джамму и Кашмире. Кроме того, считается, что Пакистан активно взаимодействует по этому вопросу с членами G20, такими как Турция и Саудовская Аравия. Более того, такие группы, как Фронт освобождения Джамму и Кашмира (JKLF), который активен в Великобритании, начали распространять пропаганду, направленную против мероприятия G20. На местах пропакистанские террористические группы, такие как PAFF, резко усилили свою пропаганду и угрозы в адрес этого саммита G20. Причем почти год назад PAFF опубликовала два видеоролика, на которых ее лидеры угрожают расправиться с индийскими силами безопасности, если саммит G20 состоится в Джамму и Кашмире. В середине 2022 года PAFF опубликовала видеоролик, в котором один из ее неназванных членов говорил о нападении на индийскую армию, если Индия продолжит проведение саммита G20 в 2023 году.  Он возмущается: «До нас дошло, что Индия пытается организовать саммит G20 в оккупированном Индией Кашмире… Мы опечалены и разгневаны тем, что международное сообщество решило поддержать нашего агрессора в узаконивании оккупации Кашмира… Этот шаг международного сообщества только радикализирует людей, и мы все знаем, что отчаявшиеся люди обречены на отчаянные шаги (так в оригинале — авт.)». Вскоре после этого PAFF опубликовал еще одно видео продолжительностью 1,24 минуты, в котором, по-видимому, фигурирует глава PAFF, личность которого снова не установлена. В этом видео этот человек со штурмовой винтовкой «Хеклер и Кох» (HK 416) на переднем плане ссылается на предыдущее видео, предупреждая: «С операцией «Раджури» мы начинаем процесс, и, с божьей помощью, мы постепенно доведем его до такого уровня, чтобы международное сообщество узнало, что Кашмир по-прежнему является оккупированной землей и зоной военных действий. Мы очень, очень полны решимости не позволить Индии проводить какие-либо встречи G20 в Кашмире, и мы сделаем все, чтобы добиться этого». При этом активность PAFF нацелена именно на индийские силы безопасности, а не непосредственно на международных участников, что может стать контрпродуктивным для нее. Интересно, что лидеры PAFF в обоих вышеприведенных видеороликах подтверждают одно и то же, четко заявляя о том, что они не нацелены на международное сообщество или участников из других стран, и упоминая, что международное сообщество нуждается в участии кашмирской диаспоры.

Индия  оказалась перед саммитом G20 в затруднительном положении. С одной стороны, проведение этого саммита стало бы относительной  политической победой Индии, несмотря на его бойкот рядом ключевых стран. С другой,  Индия не хотела бы  резко обострить отношения с Пакистаном, опасаясь попасть в пакистанскую ловушку интернационализации этого вопроса. Более того, учитывая возможность новых террористических атак перед саммитом G20, задачей для Индии было  остановить их, поскольку любые эффектные атаки на данном этапе неизбежно вызовут неоправданную огласку, что приведет лишь к интернационализации проблемы Джамму и Кашмира – именно этого хочет Пакистан. Сообщалось также, что по меньшей мере 12 хорошо подготовленных членов пропакистанской террористической группы действуют в Джамму и Кашмире, которые якобы планировали теракты, подобные терактам 26/11 в Мумбаи. Как мы видим, этого не произошло. Стороны ограничились чисто информационными выпадами и психологической войной, поскольку Пакистан был удовлетворен негативной в целом реакцией части международных климатологов и бойкотом мероприятия рядом серьезных стран. Для Индии в данном контексте был важен сам факт проведения этого мероприятия. Отказ Пакистана от каких-то серьезных террористических атак связан как с экономикой (ссориться с основными спонсорами невыгодно, как  и портить свой инвестиционный климат), так и с политикой. В случае такого резонансного теракта  Индия должна была немедленно нанести удары по базам террористов в контролируемой Пакистаном части Кашмира, как она делала в предыдущих случаях, таких как удары в 2016 году и авиаудары в Балакоте в 2019 году. Эти удары могли перерасти в полноценный конфликт между Индией и Пакистаном, что для Исламабада невыгодно, учитывая нынешнее неопределенное положение пакистанской армии после ареста и освобождения бывшего премьер-министра Имрана Хана. С другой стороны, такая эскалация неизбежно привлекла бы ненужное международное внимание к проблеме Джамму и Кашмира, что сейчас не надо Индии.  Таким образом, попытки Индии и Пакистана  «оседлать волну G20» закончилась «вничью».