Президентские выборы в Турции увенчались победой Реджепа Тайипа Эрдогана в двух турах голосования с привычным для него результатом в 52,2% голосов, против его оппонента, кандидата от Национального альянса, так называемого «стола на шестерых» Кемаля Кылычдароглу, который получил 47,8% голосов в свою поддержку. Правящий Народный альянс на выборах в Великое национальное собрание (Меджлис) Турции получил 323 депутатских мандата, оппозиционный Национальный альянс – 212 мест, Альянс труда и свободы (в составе с прокурдской Партией демократии народов) – 65 мандатов.

Приведенные выше результаты заставили многих российских экспертов говорить о том, что «турецкая власть переизбралась с минимальной разницей в счете», и о том, что «оппозиция показала сильный результат, который будет наращивать в 2024 году (выборы в местные органы власти) и в 2028 году (всеобщие выборы)».

Позволим себе не согласиться с этими оценками. Речь идет о том, что Реджеп Тайип Эрдоган, в период с 14 по 28 мая, нанес оппозиции сокрушительное поражение, от которого та в ближайшее время не оправится. Более того, речь идет о том, что возникает принципиально новый внутриполитический ландшафт. И как он будет структурирован и вокруг какой повестки группироваться – это отдельный вопрос.

По списку:

1. Реджеп Тайип Эрдоган набрал привычный для себя результат по итогам худшей, в своей политической карьере, пятилетки. В условиях, когда все было против него. Когда против Эрдогана обещали выставить «тапок», который, и тот, должен был его победить.
2. Реджеп Тайип Эрдоган разбил на куски оппозиционный Национальный альянс, который, вряд ли, удастся пересобрать в прежнем виде. По всей видимости, его ждет фрагментация на два блока (вокруг Народно-республиканской партии и Хорошей партии), как минимум, с дрейфом отдельных партий и политиков (из числа партий-миноритариев оппозиционного альянса, но не только) в сторону действующей власти. Помощником этому, справедливости ради надо сказать, стал его оппонент Кемаль Кылычдароглу, который для своего кандидатства в президенты пошёл на интригу против своего главного партнера — Мераль Акшенер и её Хорошей партии. То, что он поставил партнера перед фактом «я – кандидат» и выкрутил руки — такое не забудется никогда. Пообещав не только министерские посты партнёрам по коалиции, но и раздав им депутатские мандаты, причитавшиеся своей партии, Кемаль Кылычдароглу породил глухое недовольство в Народно-республиканской партии, переходящее в громкий ропот. Есть ещё один эффект, о котором — чуть ниже. Сыграв 14-28 мая в ультранационалиста, Кемаль Кылычдароглу потерял курдов и ту часть своего электората, которая условно могут быть названа «интернационалистами». А НРП – это, все-таки, никак не националистическая партия по своему духу.

3. Выборы в местные органы власти — 2024, как считает новое старое руководство страны, должны стать реваншем за досадные поражения прошлого. Особенно, в Анкаре и в Стамбуле. Прежнее единение Народно-республиканской партии и Хорошей партии, при внешней поддержке курдов, образца триумфального для оппозиции выступления в 2019 году, вряд ли повторится. А, следовательно, можно рассчитывать на реванш. Тем более, в условиях тяготения турецкой политики в сторону национализма.
4. Что более всего обращает на себя внимание, это неполитическое, но технократическое правительство Реджепа Тайипа Эрдогана, куда он собрал лучшие кадры. Смотрим, к примеру, на экономический блок: Мехмет Шимшек (министр казначейства и финансов) и Хафизе Гайе Эркан (глава ЦБ). Или на силовой-дипломатический блок: Хакан Фидан (МИД), Яшар Гюлер (МО), Али Ерликая (МВД), Ибрагим Калын (Национальная разведывательная организация). Технократическое правительство — это сигнал обществу о том, что правительство собирается дело делать. Таким сигналом, власть перетягивает на себя колеблющийся электорат и заставляет крепко задуматься оппозиционных избирателей и даже (!) политиков. Возможны интересные и болезненные для оппозиции трансферы во власть.
5. Касательно трансферов, обратили внимание с чего начал Эрдоган новый период? С объявления о подготовке нового текста Конституции.

Сколько у правящего Народного альянса мест в Меджлисе? — 323. А для вынесения текста Конституции на референдум нужно 3/5 голосов, 360 мандатов из 600 (про «заоблачные» 2/3 голосов, 400 мандатов, не говорим, их просто неоткуда взять).

Почему Эрдоган так уверенно говорит про новую Конституцию?  Да потому что «стол на шестерых» оппозиции, де факто, рухнул и сейчас к нему потянутся. А кто может потянуться? Партия DEVA (15), Партия будущего (10), Партия счастья (10), Демократическая партия (3). Итого: 38 голосов. «Паззл» может сойтись. Об этом и говорит Эрдоган, и это его цель.

Самое ироничное, что эти мандаты частично были «подарены» Кемалем Кылычдароглу из списков его партии, партнерам по оппозиционному блоку, которого сейчас де-факто нет. А мандаты остались у 4-х партий, которые сами их никогда не получили бы. И теперь, они могут перейти к Реджепу Тайип Эрдогану.

Если все пойдет по этому сценарию, то получится, что Кемаль Кылычдароглу не просто внес раздрай в собственную партию, он не просто положил конец оппозиционной коалиции, он ещё и «подарит» новую Конституцию власти.

Так что, ни о какой победе «с минимальным счетом» говорить не приходится. Реджеп Тайип Эрдоган нанес разгромное поражение оппозиции. И этот разгром может ознаменоваться кардинальными изменениями на внутриполитической арене страны.