Перспективы выполнения Всеобъемлющего мирного соглашения (ВМС) и перспективы мирного урегулирования в Дарфуре во многом зависят от процессов, происходящих внутри правящей в Судане Партии национального конгресса (ПНК). Со времен удаления от власти основателя «зеленого интернационала» Х.ат-Тураби в начале 90-х годов правящая элита переживает определенные трансформации, вызванные внутренней борьбой между «прогрессистами» и «ортодоксами». При этом надо четко отдавать себе отчет в том, что и те, и другие продолжают оставаться приверженцами основных исламистских принципов. «Водораздел» проходит по видению путей сохранения политической власти, которые определяются, прежде всего, выбором экономической политики. «Прогрессисты», ярким представителем которых является в настоящее время второй вице-президент О.Таха, отчетливо понимают, что устойчивая стабильность в развитии подразумевает отход от «изоляционистской» политики и дистанцирование от наиболее одиозных исламистских принципов. Будущее за иностранными инвестициями, выходом из-под режима санкций и полноправном вхождение в мировую финансовую систему. Этого настойчиво требует бизнес-элита страны, которая не может развиваться без соблюдения этих условий. Ради этого «прогрессисты» готовы пойти на заключение стратегического альянса с Западом (прежде всего США) по вопросам безопасности и противодействия исламскому терроризму. Именно этот посыл и поддерживает сейчас спецпредставитель США по Судану С.Грейшен.
Ситуация чем-то напоминает Иран, где бизнес-элита также оказалась «скованной по рукам и ногам» догмами «исламской революции». Разница лишь в уровне силы и статуса «прогрессистов» в суданских властных структурах. Очевидно, что Судан в настоящее время положительно отличается в этом плане от Ирана на порядок. Именно поэтому во главе суданских «прогрессистов» мы и наблюдаем прежде всего представителей «экономического блока»: того же О.Таху, его советника доктора Саида аль-Хатиба, министра энергетики А.аль-Джаза. Знаковым отличием суданской расстановки сил от иранской является присутствие в стане «прогрессистов» и советника президента, а ныне куратора всех силовиков С.Гоша. Перемещение последнего с поста руководителя национальных спецслужб с формальным повышением вкупе с явной «опалой» О.Тахи теперь уже можно четко расценивать как ослабление позиций «прогрессистов». Это временное тактическое отступление, но отнюдь не поражение, как в Иране. Не последнюю роль в этом «отступлении» сыграли и американцы в лице «старых демократов», которые, лелея свои амбиции и решая тактические цели, в общем-то, серьезно ослабили своими последними инициативами позиции «прогрессистов».
О.Таха, тем не менее, сохраняет достаточный уровень политического влияния на процессы в ПНК и стране в целом. Его политическое возвышение началось со времен «удаления» от власти Х.ат-Тураби, в котором он сыграл одну из главных ролей. Далее он стал основным переговорщиком с южанами и тогда настал его «звездный час». Несомненно, что его «вход» на эту площадку был инициирован им самим, так как мирный договор с южносуданским лидером Дж. Гарангом был одним из ключевых звеньев политики «прогрессистов» в то время. Это принесло О.Тахе международное признание, особенно после того ВМС было заключено, и южане интегрировались в политическую систему Судана. Такое «усиление» О.Тахи вызвало естественную фронду внутри ПНК, особенно ее армейской части, которая традиционно всегда и везде выражает недовольство «капитулянтским курсом». К этому добавилась личная ревность президента Судана О.аль-Башира, который в условиях своей международной «подвешенности» в связи с известным вердиктом Международного уголовного суда (МУС), стал подозревать своего ближайшего соратника в лидерских амбициях. Действительно, с учетом своих прекрасных контактов с представителями международного сообщества и имиджем «миротворца», О.Таха является идеальной для Запада кандидатурой на роль суданского лидера.
Ордер МУС создал для «ортодоксов» прекрасную возможность перевести дух и собраться с силами. Он же напугал О.аль-Башира и заставил его пересмотреть ранее выбранные ориентиры. «Ортодоксы» в настоящее время представлены в верхушке ПНК следующими фигурами: советники президента Нафи Али Нафи и Гази ат-Табани, министр по делам президента Бакри Хасан Салех. Именно эти люди сейчас в основном и определяют внешнеполитический курс Судана. В этом ключе необходимо рассматривать и перемещение С.Гоша и утрата им в этой связи функций основного партнера по переговорам с США. Теперь эти функции сконцентрированы у Г.ат-Табани.
«Закат» О.Тахи на самом деле начался не вчера. Начало этому процессу было положено в 2005 году, сразу же после подписания ВМС. Свидетельством этому стал тот факт, что ни один из сторонников (т.н. «команда Найваша») второго вице-президента не попал в новый кабинет министров правительства «Национального Единства». Кроме того, в этом процессе сыграли свою роль еще несколько факторов.
1. Гибель в авикатастрофе Дж. Гаранга, с которым у О.Тахи сложились прекрасные отношения. Их интересы при заключении ВМС практически полностью совпадали. Можно даже допустить, что ВМС стало договором между двумя этими лидерами, а не между ПНК и Суданским народно-освободительным движением (СНОД). При этом Дж.Гаранг в своих идеологических установках преследовал цель не отделения Юга, а интеграции его в общесуданскую политическую систему, в которой представители СНОД должны были занять подобающее место. Вспомним его трактат «Новый Судан». Это полностью отвечало интересам «прогрессистов», которые в блоке со СНОД получали контроль за нефтяными полями на Юге, создавали условия для зарубежных инвестиций и вхождения в международный банковский пул. Одновременно «прогрессисты» приобретали в лице СНОД Дж.Гаранга серьезного политического союзника во властных структурах и парламенте, что позволило бы начать процесс постепенной политической трансформации страны в сторону ее интеграции в мировую политическую и экономическую систему. Это показывает, что межличностные отношения в Судане имеют первостепенное значение. Сразу же после гибели Дж.Гаранга, который был единственным из южносуданских лидеров, который мог обеспечить единство СНОД и поступательный курс на интеграцию, в Южном Судана стали набирать силу сепаратистские тенденции. Ответной реакцией на них стало усиление «ортодоксов».
2. Проблема Дарфура и международный прессинг на Хартум в связи с ней. Включение в операцию ооновских контингентов усилили «патриотические» тенденции в суданском истеблишменте. Здесь опять прошел «водораздел» между «ортодоксами» и «прогрессистами». Представитель последних О.Таха безусловно поддержал идею прихода ООН, полагая это лучшей гарантией международного мониторинга за ситуацией и оптимальным способом выхода из войны. Естественно реакция «ортодоксов» была резко отрицательной.
Не последнюю роль в усилении консервативного крыла сыграла и политика США на Ближнем Востоке, которая серьезно испугала правящие элиты и усилила позиции «оборонцев».
Таким образом, можно констатировать, что верхушка ПНК в настоящее время находится в процессе «стагнации», когда в ней уравновешены силы двух основных конкурентов. Дальнейшее развитие ситуации в среднесрочной перспективе будет зависеть от итогов выборов и референдума, а также позиции США по международной изоляции Судана.