Середина июля оказалась омрачена дипломатическим кризисом в отношениях Российской Федерации и Ирана, разразившейся в связи признанием РФ принадлежности ОАЭ спорных островов в Персидском заливе. 10 июля 2023 года было принято Заявление по итогам прошедшего в Москве на уровне министров иностранных дел заседания Россия — Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). В частности, главы МИДов заявили о своей «поддержке всех мирных усилий, в том числе инициативы и усилий Объединенных Арабских Эмиратов по достижению мирного решения спора, касающегося трех островов — Большого Томба, Малого Томба и Абу-Муса,— путем проведения переговоров на двусторонней основе или посредством обращения в Международный Суд ООН в соответствии с нормами международного права и Уставом ООН». В Тегеране восприняли это как однозначную поддержку Россией позиции ОАЭ.
Пространное интервью по поводу поведения России и Китая в территориальном споре ОАЭ и Ирана дал видный иранский дипломат Мохаммад Джавад Лариджани. В первой части статьи мы уже начали обзор его высказываний по данной проблеме. Лариджани, заканчивая свое интервью, выразил надежду, что Пекин и Москва поймут, кто в регионе является их наиболее надежным союзником. Он отметил, что ОАЭ и другие монархии Персидского залива не являются самостоятельными игроками в регионе. Они слишком зависят от США, кроме того, не располагая значительными силами для защиты собственного суверенитета, они постоянно ищут внешнего покровителя и гаранта своей безопасности. На эти государства, по мнению иранского дипломата, нельзя серьезно полагаться, так как они «меняют свой курс как флюгер». В то же время Иран на протяжении последних сорока лет проводит независимую внешнюю политику и не меняет ее в угоду конъюнктуре. Поэтому России и Китаю выгодно иметь именно такого стратегического партнера (1).
Еще один иранский политический деятель, заместитель председателя парламентской Комиссии по безопасности и внешней политике Шахрияр Хейдари в интервью одному из иранских изданий резко высказался по поводу российской позиции, выраженной в Совместном заявлении министров иностранных дел России и ССАГПЗ. Его интервью, помещенное на сайте «Руйдад 24», было озаглавлено «Россия недостойным способом вмешивается в дела региона Персидского залива, чтобы увеличить здесь свое влияние». По мнению Хейдари, территориальная целостность Ирана – это то, что не подлежит обсуждению. Если же ОАЭ считают, что у них есть какие-то территориальные проблемы с Ираном, то их необходимо решать в двустороннем, а не в многостороннем порядке, не примешивая здесь третью сторону. Россия же, оказавшись во враждебных отношениях с Западом в результате конфликта на Украине, пытается компенсировать это поиском новых союзников на Ближнем Востоке и хочет стать арбитром в делах Персидского залива (2).
Другое объяснение российской позиции, выраженной в Совместном заявлении, дает иранский эксперт-политолог Реза Лашини в статье «Иран в представлении России – только тактический партнер». Автор в данной статье спрашивает о причинах того, почему нынешнее иранское руководство приняло курс «поворота на Восток» и уделяет столь большое внимание выстраиванию стратегического партнерства с Россией. По его мнению, Россия не является ни передовой индустриальной страной, ни страной, обладающей высокими технологиями. Он спрашивает: «Разве Россия достигла больших успехов в производстве компьютеров, мобильных телефонов, автомобилей, станков и другого оборудования? Вы можете назвать хоть один российский бренд, сравнимый с Sony, Panasonic, Samsung, Xiaomi или JVC? Нет, по сравнению с Китаем, Японией, США или Евросоюзом Россия не является технологически развитой страной».
Далее Лашини рассуждает о том, что если не достигла успеха в гражданской промышленности, то, может быть, она располагает передовыми технологиями в области ВПК или достигла выдающихся военных успехов? По словам автора, в ходе ведущийся уже полтора года военной кампании на Украине, российская военная техника не проявила всех своих возможностей. Автор не видел на полях сражений знаменитых танков «Армата», а только Т-72 и Т-90. Российская авиация, по мнению иранского эксперта, не продемонстрировала выдающихся способностей. Удары по украинской территории наносились в основном ракетами «Искандер», а самолеты Су-30, Су-32 и Су-35 очень редко появлялись на поле боя. Даже самолеты МиГ очень редко принимали участие в боевых действиях. В начале боевых действий у России сложилась критическая ситуация с беспилотниками, так что Москва вынуждена была закупать их даже у Ирана. В боевых действиях российская армия проявила себя не так, как этого ожидали в Тегеране. На первом этапе специальной военной операции Россия достигла определенных успехов. Был захвачен ряд населенных пунктов под Киевом, ожидался вход в столицу Украины. Однако затем российская армия столкнулась с многочисленными потерями, ушла из-под Киева, а к октябрю 2022 года был оставлен даже Херсон.
Далее Реза Лашини критикует Россию за невыполнение своих военно-технических обязательств перед Ираном (3). По его словам, еще в 2021 году начались переговоры о поставках Исламской Республике военных самолетов Су-35. Они заметно активизировались после начала специальной военной операции на Украине. По информации автора, Россия должна была поставить ИРИ 28 самолетов Су-35 из партии, первоначально предназначавшейся для Египта (у египтян возникли проблемы с платежами). Однако сроки поставок постоянно затягиваются. При этом автор иронизирует, как бы история с данными военными самолетами не превратилась в уже имевшую место историю с системами ПВО С-300, поставку которых российская сторона задерживала Ирану шесть лет. По мнению автора, Москва нарочно затягивает поставку этой военной техники Ирану, так как не хочет портить отношения со своим давним союзником – Израилем. Российское руководство не хочет портить отношения с правительством Нетаньяху, опасаясь, как бы последнее не встало однозначно на сторону Украины. Автор заключает свою статью следующим выводом: «Россия рассматривает Иран в качестве не стратегического , а тактического партнера, и вспоминает о нем, когда ей это выгодно».
Другой иранский эксперт Рухолла Сури опубликовал на том же сате статью «Причина дерзости России и Китая заключается в несбалансированной внешней политике Ирана» (4). Автор статьи также критикует руководство ИРИ за однобокость в проведении внешней политики. По его мнению, нельзя складывать все яйца в российскую или китайскую корзину. Россия и КНР, по-видимому, в своих долгосрочных экономических интересах и в интересах своей безопасности имеют большее тяготение к аравийским монархиям, чем к Ирану. Они считают, что Иран, находящийся под санкциями. «и так никуда не убежит». Тегерану также надо проводить многовекторную политику и потихоньку налаживать диалог с США и Евросоюзом. Автор статьи также сомневается в том, что вызов посла России Дедова в МИД Ирана для объяснений поможет изменить российские или китайские внешнеполитические подходы. Вместо этого автор рекомендует «высказаться с осуждением российской аннексии ряда регионов Украины или начать политический диалог с Тайванем». В этом случае, по его мнению, к Ирану в Пекине и Москве больше прислушаются.