Размышления о контртеррористической стратегии США

Последние события с «нигерийским террористом», который пытался взорвать американский самолет, заставляют лишний раз обратить внимание на внутриведомственные особенности борьбы с исламистским терроризмом и выстраивание западными странами «системы противодействия» этому, пожалуй, главному вызову нынешнего века.

Последовавшая спустя две недели после этого эпизода видеозапись У.бен Ладена, которую в очередной раз с готовностью показал катарский канал «Аль-Джазира», подтвердила, что «идейный гуру» «Аль-Каиды» по-прежнему «держит руку на пульсе». На этот раз он мотивировал действия джихадистов «заботой о палестинцах, которые угнетаются Израилем». Америка в данном контексте «всплыла» в силу своих союзнических отношений с последним. Реакция в США и ЕС на саму попытку проведения теракта, а затем на заявление, оказывается живого и здорового У.бен Ладена, напоминала истерию. Министерство национальной безопасности США «вспомнило», что оно есть, и «зажгло» «красный цвет» террористической угрозы. Самолеты начали сажать на экстренные посадки из-за непонятных надписей в туалете, а пассажиров, неудачно пошутивших на счет «бомбы в багажной сумке», арестовывать и даже судить.

Все это свидетельствует о серьезных проблемах США и стран Европы в организации действенной и эффективной системы безопасности, видимая часть которой сейчас больше напоминает бутафорию. Произошла вообщем-то прогнозируемая вещь. Резонансные теракты 11 сентября 2001 года породили очередной бюрократический «ком», в котором теряется эффективность и здравый смысл. Это первая и главная ошибка американцев. Эпизод с «башнями – близнецами» отчетливо указал на кризисное положение дел в американских спецслужбах, которые «почивали на лаврах» победы в «холодной войне» и увлеклись техническими новшествами, абсолютно забыв старый и добрый принцип, сформулированный еще одним из основателей русского сыска полковником Судейкиным: «агентура решает все». Вместо того чтобы уяснить себе, что существующая система безопасности сложна, нескоординирована и неповоротлива, Белый Дом поступил ровно наоборот. А именно усложнил ее дополнительно, создав Министерство национальной безопасности. Мотивировалось это идеей создания единого координационного центра, который должен анализировать, прогнозировать и «нарезать» каждому ведомству «его зону ответственности». Также предполагалось, что вновь созданный орган будет вести аналитическую работу, оценивать последствия той или иной инициативы Вашингтона, а также курировать систему внутренней безопасности, «дабы злодей через кордон не прошел».

Удивительное свойство любой бюрократии на вполне ясный и отчетливый вызов предлагать самое неудачное решение. Абсолютно непонятно, чем мотивировал свое решение занимавший тогда пост президента Дж. Буш. Зато абсолютно понятна мотивировка такого решения со стороны «политических стратегов по противодействию терроризму». Закон здесь предельно прост. Чем опаснее и страшнее угроза для государства, тем больше существует шансов с этого государства получить много денег и должностей.

Созданное «заново» министерство не может возникнуть «из воздуха». Оно требует помещений, автомашин, бесплатных средств коммуникаций, компьютеров и т.п. и т.п. Но это полбеды. Оно требует сотрудников, т.е. «кадры». Естественно, специалистов такой категории могут предоставить уже существующие ведомства, специализирующиеся на подобного рода делах, т.е. ФБР, ЦРУ, СНБ, РУМО. Естественно, что руководство перечисленных организаций совершенно не в восторге от появления некого монстра, который должен ими «управлять и координировать». Плюс к этому необходимо «делегировать» в него опытных сотрудников, с которыми и так «не густо». Предсказать дальнейшее не сложно. В новое ведомство дружно «сливаются», мягко говоря, ненужные кадры, которые «засиделись» в своих конторах без всякой надежды на повышение в силу своей бестолковости. То есть «балласт». При этом отметим, что их вакансии не ликвидируются вместе с их откомандированием, а сохраняются. Таким образом, бюджет на ровном месте получает дополнительную нагрузку.

Далее. Новое министерство должно «себя заявить» и доказать свою «нужность». Оперативной работой оно не занимается, а только анализирует и выдает рекомендации. Анализировать оно может только то, что ему предоставляют другие ведомства. То есть то, что и без него уже анализируется. Более того, по идее, ситуация должна не только анализироваться, но и через оперативные и силовые подразделения корректироваться в нужном направлении. Только эта связка является способной воздействовать на ситуацию. У нового ведомства не хватает для этого одной составляющей. Кроме того, с учетом качества сотрудников, о котором мы уже упоминали, можно себе представить уровень этого анализа. Но даже без этого теряется мобильность. Низовое ведомство информацию получило и проанализировало, что уже само по себе требует времени. Потом оно направляет ее в министерство, где ее снова анализируют. После этого делаются какие-то «глобальные» выводы, которые в виде циркуляров рассылаются по другим ведомствам. В нем естественно требуется принять определенные меры. Для этого назначается срок и чиновник в министерстве, который должен контролировать выполнение этого циркуляра. В том же ЦРУ, например, назначается сотрудник, который должен как-то реагировать на этот контроль. В результате они со временем начинают тихо ненавидеть друг друга. Информация «устаревает», масса народа отвлекается от реальной работы. Как следствие, ЦРУ (или иное ведомство) начинает «придерживать» направление действительно важной информации, предпочитая в лучшем случае разбираться с ней само, и не желая получать лишние хлопоты на «пустом месте». То же касается и «горячей» информации, которую каждое ведомство стремится доложить «наверх» самостоятельно, зарабатывая себе «очки». Это, кстати, еще одно препятствие для налаживания эффективного и полнокровного обмена информацией, так как ведомства делиться «резонансной информацией» с партнерами не спешат. В крайнем случае, до доклада высшему руководству.

Нетрудно предположить, что в этой ситуации теряется со временем основной смысл вновь созданного министерства с точки зрения оперативной реакции на ту или иную ситуацию и координации усилий всех заинтересованных ведомств.

Еще одной функцией министерства было определение степеней «террористической опасности». Соответственно по вышеизложенным выше причинам министерство не может адекватно с этой задачей справляться. Поэтому «красный свет» высшей тревоги «зажигается» чаще по факту уже чего-то произошедшего, когда впору «трубить отбой». Это прямое следствие излишне долгой схемы получения и обработки информации и игнорирование основного постулата о «своевременности».

Нагромождение «этажей в здании безопасности» зашкаливает. Прямым свидетельством этого стал курьезный случай, когда имя американского мальчика шести лет от роду попало в «черный список» возможных террористов, из-за чего у него регулярно возникают проблемы в аэропортах. Несмотря на многочисленные жалобы родителей во всевозможные органы, министерство уже три (!!!) года рассматривает этот вопрос. Это яркий пример, который показывает полное отсутствие здравого смысла в деятельности этого ведомства. По существу, вновь созданное министерство превратилось для кого-то в «синекуру», для кого-то – в «убежище», для бюджета – в излишнюю статью расходов, а для американских налогоплательщиков – зазря потраченные деньги.

Алгоритм действий американской администрации на теракты и вспышки активности исламизма по всему миру должен был быть совсем другой. А именно: создание жестких зон ответственности для каждого ведомства с минимумом руководящих «колен», которые серьезно тормозят принятие решений и реализацию в соответствии с ними неких мероприятий. Вместо Министерства национальной безопасности, которое только «утяжеляет» конструкцию, необходимо было создать некий экспертный совет, сотрудники которого отслеживали бы развитие ситуации на основании фундаментальной аналитики других ведомств, мнений практиков, общей политической информации, оценок страноведов и т.п. На основании этого, совет должен был вырабатывать глобальные сценарии развития ситуации в том или ином случае с учетом всех существующих рисков. Эти сценарии могли бы ложиться в основу внешнеполитической стратегии США на том или ином направлении. Эта фундаментальная роль, а конкретные детали противодействия конкретным террористическим угрозам каждое ведомство должно разрабатывать и реализовывать самостоятельно. Их для этого и создавали.

62.84MB | MySQL:102 | 0,603sec