Фонд политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV), являясь ведущим мозговым центром страны, созданным при непосредственном участии бывшего пресс-секретаря, а ныне главы Национальной разведывательной организации (MİT) Ибрагима Калына, помимо публикации текущих материалов, готовит и достаточно знаковые периодические издания.

Одним из заметных в их числе является альманах «Радар безопасности», который публикуется на ежегодной основе. Имеет смысл ознакомиться с содержанием и кратко рассмотреть свежеопубликованный «Радар безопасности – 2023».

Часть 2 нашей публикации доступна по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=100780.

Напомним, что мы продолжили рассматривать часть материала, посвященного турецко-американским отношениям, в частности, турецкий автор вел речь о той «двусмысленной позиции», которую занимают США по отношению к Турции, нарушая баланс в уравнении «Турция – Греция». Это приводит к стратегической нестабильности в отношениях между США и Турцией.

На самом деле, как можно предположить, США намеренно используют политику двусмысленности в отношениях с Турцией – не от незнания чувствительных точек турецкой стороны, а как часть сдерживания Турции.

Также просматривается желание американской стороны направить турецкую экспансию в сторону России, отрезая для этой экспансии возможности, допустим, в направлении того же эгейско-средиземноморского бассейна. Аналогичным образом, с помощью курдов происходит сдерживание турецкого движения на ближнем Востоке. При такой политике США, Турция отрезается и от газовых месторождений Восточного Средиземного моря и от нефтяных месторождений Ирака, читай от проекта «Синяя Родина» и от Киркука с Мосулом.

В частности, в ходе предвыборной кампании в Турции по выборам президента страны и депутатов Меджлиса, оппозиционный турецкий Национальный альянс, широко поддержанный на Западе, в том числе (что имеет первостепенное значение), говорил о намерении вернуться на западную «столбовую дорогу развития» и об отсутствии необходимости / дороговизне внешнеполитического активизма, читай турецких интеграционных инициатив. Турецкая оппозиция призывала к «сдержанности» во внешней политике.

С одним лишь только нюансом, который проявился уже на этапе предвыборной гонки: внезапно, буквально накануне голосования лидер турецкой оппозиции, кандидат на пост президента страны Кемаль Кылычдароглу заявил о том, что «Россия вмешалась в турецкие выборы». Это утверждение сопровождалось предостережением со стороны Кемаля Кылычдароглу в адрес России. – Можно сказать, что это тот «маркёр», который четко показал в каком направлении будет развиваться турецкая внешняя политика в случае прихода в Турции ко власти (прозападной) оппозиции.

Завершаем цитирование раздела, посвященного турецко-греческим отношениям в повестке Турции и США:

«Второй вопрос заключается в том, что, хотя Греция пытается воспрепятствовать продаже Турции F-16, с другой стороны, она занимается деятельностью, усиливающей напряженность, размещая на островах безвозмездно полученное ею от США оружие. На данный момент отношение администрации Байдена и Конгресса в пользу Греции рассматривается как проблема безопасности Турции из-за вооружения островов, и эта ситуация превращает турецко-греческую напряженность из политической и дипломатической проблемы в стратегический вопрос национальной безопасности. Тот факт, что турецко-греческие отношения и конкуренция превратились в проблему в турецко-американских отношениях, объясняется углублением взаимного недоверия».

На самом деле, не согласимся с автором – речь не идет о взаимном недоверии. Речь идет о том, что нынешний курс Турции на рост стратегической автономии, как можно судить по шагам американской стороны, признан нежелательным как изменяющим баланс на евразийском пространстве. В отличие от прогнозируемой Греции, которая прочно следует в фарватере Запада. С другой стороны, курдский вопрос создает Турции угрозу с Востока. Таким образом, следует рассматривать эту позицию США как окружение Турции и стратегическое удержание её влияния в географических границах.

Три следующих аспекта турецко-американских отношений, которые выделяются автором – это дело о продаже Турции истребителей F-16 (вместо изначально планируемых, в рамках совместного проекта, F-35 – И.С.), вопрос поддержки США прокурдских Сил народной самообороны (считаются в Турции филиалом Рабочей партии Курдистана – И.С.), а также вопрос членства Финляндии и Швеции в НАТО. По всем этим трем вопросам и риторика турецкого автора, и аргументация является достаточно стандартной и их можно смело пропустить, переходя к тем прогнозам, которые делаются автором материала в отношении турецко-американских отношений в краткосрочной перспективе. Цитируем соответствующий раздел:

«Основная динамика, которая повлияет на возможные события в предстоящий период (в турецко-американских отношениях – И.С.), продолжит формироваться на глобальном, региональном и двустороннем уровне – как и в прошлом.

В этом контексте одним из наиболее острых вопросов является продолжающаяся война России на Украине.

Хотя война напрямую не является предметом турецко-американских отношений, она может вызвать региональные и глобальные события. В этом контексте можно говорить о нескольких сценариях.

Первый — это сценарий, в котором война продолжается. Война, вероятно, продолжится по мере расширения масштабов военной помощи США Украине.

Второй сценарий — прекращение огня, прекращение войны и начало переговорного процесса по новому соглашению. Такой сценарий маловероятен, учитывая переговорные позиции российской и украинской сторон, а также текущие позиции США и Запада.

Третий сценарий заключается в том, что война углубляется и достигает еще более жестоких масштабов. Хотя Украина не имеет военного потенциала для вывода войск из всех регионов, оккупированных Россией, характер военной помощи Запада и возможность поражения России в результате плохой военной деятельности на местах могут привести к эскалации войны. Однако в краткосрочной перспективе такая ситуация не представляется вероятной. В зависимости от всех трех сценариев возможны изменения в турецко-американских отношениях.

Тот факт, что Турция является членом НАТО и имеет вторую по силе армию в Североатлантическом союзе, показывает, что США, вероятно, сохранят свои отношения с Турцией на более управляемом и устойчивом уровне под эгидой НАТО в то время, когда российская угроза обозначила себя. В этом контексте гораздо более ценным для США представляется геополитическое положение Турции в предстоящий период, когда существует вероятность перерастания напряженности в конкретные конфликты, что препятствует углублению кризисных зон в отношениях.

Турецко-греческое соперничество, которое все больше может повлиять на турецко-американские отношения, может стать следствием более напряженной атмосферы в первые шесть месяцев 2023 года. Существует риск того, что эта напряженность перерастет в конфликт из-за таких причин, как ужесточение политической риторики сторон этой напряженности, тот факт, что в обеих странах проводятся выборы, и выдвижение Грецией военной позиции на островах для насколько безопасность Турции находится под угрозой. По этой причине эта напряженность, вероятно, негативно скажется на турецко-американских отношениях. В этом контексте следует ожидать, что Соединенные Штаты укрепят и увеличат свою военную мощь в Греции. Эта ситуация показывает, что напряженность не ограничится только Турцией и Грецией, но может обостриться и между Анкарой и Вашингтоном. Поэтому в зависимости от эскалации турецко-греческой напряженности в 2023 году можно прогнозировать, что турецко-американские отношения войдут в более жесткую атмосферу.

С другой стороны, членство Швеции и Финляндии в НАТО может привести к положительным результатам, если эти две страны продолжат предпринимать шаги для решения проблем безопасности Турции…

С другой стороны, в контексте двусторонних отношений не следует ожидать изменения отношений США с СНС. Поскольку ожидается, что Вашингтон не изменит свою стратегию дипломатическими усилиями Анкары, постепенные военные действия Турции против СНС в первой половине 2023 года или возможный компромисс между Россией, Турцией и Сирией оттолкнут СНС на 30 километров от турецкой границы.

Однако возможность военной операции против СНС в районах к западу от Евфрата более вероятна. Хотя такая военная операция приведет к взаимным заявлениям в двусторонних отношениях, не следует ожидать, что турецко-американские отношения войдут в структурный кризис. Хотя маловероятно, что в 2023 году в отношении F-16 произойдут экстраординарные события, ожидается, что администрация Вашингтона продолжит поддерживать этот процесс.

Предполагается, что 2023 год будет относительно спокойным в турецко-американских отношениях. Если рассматривать как общую тенденцию, то будет иметь место тенденция к разрешению существующих кризисов в отношениях между двумя странами, если это возможно, и предотвращению дальнейшего углубления или управлению существующими проблемами в тех случаях, когда они не могут быть разрешены.

В связи с этим можно ожидать сохранения напряженности в двусторонних отношениях на устойчивом уровне. Однако события на Ближнем Востоке и процесс нормализации в регионе способствуют формированию позитивной повестки в отношениях Анкара-Вашингтон. Поскольку ожидается, что эта ситуация сохранится в 2023 году, обе столицы могут достичь консенсуса по своим совместным рабочим файлам».

В конце раздела приводится таблица, призванная проиллюстрировать влияния конфликта на Украине на турецко-американские отношения.

1-й сценарий: продолжение войны на Украине. Турция: продолжит занимать текущую позицию. США: продолжит военную и экономическую помощь Украине. Турецко-американские отношения: существующая ситуация будет продолжена.

2-й сценарий: окончание войны. Турция: дипломатически поддержит процесс и будет частью этого процесса. США: поддержит Украину и будет частью процесса. Турецко-американские отношения: положительное влияние.

3-й сценарий: ужесточение войны. Турции: будет сложно сохранять существующую позицию. США: будет изменяться объем военной помощи (Украине). Турецко-американские отношения: негативное влияние.

Как указал турецкий автор, наиболее вероятным сценарием пока рассматривается первый. Как второй, так и третий сценарии являются менее вероятными. При этом, обратим внимание, что ужесточение конфликта, как указывает турецкий автор, будет означать выход Турции из положения равновесия – как можно судить в сторону Запада под давлением США, что будет создавать в отношениях между Турцией и США напряженность, ввиду нежелания Турции втягиваться напрямую в конфликт.

Воздержимся от того, чтобы рассматривать турецко-европейские отношения. Выразим мнение о том, что они находятся на этапе стагнации. Кроме того, пониженная субъектность Европы делает ЕС не слишком интересным игроком для рассмотрения отношения с ним Турции. Обратимся в сторону Африки. Автором африканской части материала является Тунч Демирташ, турецкий африканист.

Вот его краткая биография с сайта Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции SETAV:

«Д-р Тунч Демирташ получил степень бакалавра на факультете международных отношений Университета Улудаг в 2012 году. Он начал работать научным сотрудником в Университете Улудаг в 2013 году. Он получил степень магистра на факультете международных отношений BUU в 2015 г., защитив диссертацию на тему «Роль фактора мягкой силы в политике Турции в Африке». Демирташ получил докторскую степень в том же университете в 2022 году, защитив диссертацию на тему «Риски и возможности в восстановлении государства: пример Африканского Рога». Политика Африканского Рога, глобальная/региональная конкуренция за власть в Африке и турецко-африканские отношения входят в число его исследовательских интересов.»

Ссылка на Твиттер турецкого африканиста: https://twitter.com/tuncdemirtas. Возьмем его на заметку с тем, чтобы вернуться в конце к рассмотрению тех оценок, которые дает турецкий автор текущей ситуации в Африке и, в частности, в Нигере.

Отметим, что Турция позиционирует себя в качестве одного из двух ведущих игроков на африканском континенте, наряду с Китаем – которые призваны заместить традиционных колониальных игроков, прежде всего, ту же Францию. Россия в этом уравнении рассматривается в качестве страны, в значительной мере, утратившей свои позиции после распада СССР. Отдельное влияние России в Африке, впрочем, сохраняется: наряду с точечными проектами в сфере торговли и инвестиций, а также с измерением в сфере безопасности – в частности, речь идет о российской  ЧВК «Вагнер».

Турция достаточно ревностно относится к планам Российской Федерации, заявленным в отношении возвращения на Африканский континент. В частности, обратил на себя внимание последний по времени Саммит «Россия – Африка». Однако, выразим собственное мнение, что до полноценного турецкого интереса российская активность в Африке, все же, не дотягивает – в силу отсутствия демонстрируемого российской стороной целостного взгляда на Африку, сформулированной политики и целенаправленных усилий.

Впрочем, активность ЧВК «Вагнер» признана достаточно конкурентной, а, следовательно, тот же «марш справедливости» ЧВК дал Турции в руки козырь «ненадежности частных игроков», который можно разыграть в отношениях с африканскими странами. Однако, тут есть достаточно серьезная уязвимость, которая заключается в том, что и сама Турция в своих африканских шагах, в известной степени, опирается на свою ЧВК «Садат».

После такого введения обратимся в сторону материала турецкого африканиста Тунча Демирташа.

Цитируем:

«Африка по-прежнему оставалась одним из географических регионов, привлекавших наибольшее внимание в международной системе в 2022 году. В 2022 году внутригосударственные конфликты, терроризм и перевороты были одними из самых больших проблем безопасности на континенте. Речь идет о том, что отношения Турции с Африкой, начавшиеся в гуманитарном масштабе, продолжат расширяться новыми направлениями в течение более десяти лет.

В этом отношении, Турция продолжает расширять возможности сотрудничества, поддерживая различные требования стран по различным вопросам, таким как развитие институциональных возможностей государства в его отношениях с африканскими странами, обеспечение среды безопасности, защита территориальной целостности государств, укрепление политической стабильности и обеспечение эффективной борьбы с терроризмом.

Турция укрепляет свои отношения с африканскими странами, не пренебрегая инструментами мягкой силы, а трансформируя эти инструменты в сторону умной силы. Таким образом, в долгосрочной перспективе Турция имеет более сильный партнерский потенциал с африканскими странами. Одна из проблем, выявленных в этой ситуации, заключается в том, что конкретные шаги, предпринятые в направлении общей политики обороны и безопасности, сохраняют отношения на стратегическом уровне и открывают более прочные партнерские отношения в будущем».