Фонд политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV), являясь ведущим мозговым центром страны, созданным при непосредственном участии бывшего пресс-секретаря, а ныне главы Национальной разведывательной организации (MİT) Ибрагима Калына, помимо публикации текущих материалов, готовит и достаточно знаковые периодические издания.
Одним из заметных в их числе является альманах «Радар безопасности», который публикуется на ежегодной основе. Имеет смысл ознакомиться с содержанием и кратко рассмотреть «Радар безопасности – 2023».
Часть 3 нашей публикации доступна по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=100800.
Напоминаем, что мы остановились на обсуждении темы турецко-африканских отношений по материалу Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV). Автором материала является турецкий африканист Тунч Демирташ.
Достаточно интересно, что в ролике, который он записал и опубликовал в своем Твиттере 18.09.23, Тунч Демирташ делит страны, работающие в Африке на 2 категории: «Старые колониальные и империалистические силы» и «Региональное акторы». В числе первых из них: США, Китай, Россия, Франция, Великобритания, Португалия, Германия, Италия и Бельгия. В числе вторых: Турция, ОАЭ, КСА, Индия и Иран.
Отнесение тех же России и Китая к одной категории со старыми колониальными державами, чье присутствие в самой Африке, вряд ли, вызывает широко положительные эмоции, само по себе, симптоматично. Оно означает уравнивание тех методов, которыми работали и работают в Африке исторические западные колониалисты и Китай с Россией. В этом прослеживается, вероятно, и то послание, с которым может идти Турция к африканским странам – размежевания с теми методами, которыми работают Китай и Россия и противопоставление себя им.
Полагаем, что при желании выгодные для Африки механизмы работы Китая и России в Африке, которые означают для африканских стран инвестиции и строительство инфраструктуры, могут быть также «изобличены», как эксплуатирующие Черный континент. Может рассматриваться в качестве рабочей гипотезы относительно тех установок, которые использует турецкая сторона при своих контактах с африканскими контрагентами.
Отметим, что интересы России и Турции в Африке пересекаются в том, что касается вопросов обеспечения безопасности той или иной страны в широком спектре решаемых задач: от обучения сил безопасности до создания военных баз и непосредственного несения службы. При этом, отметим, что «марш справедливости» ЧВК «Вагнер» на Москву упоминался в риторике представителей турецкой стороны в качестве фактора, который должен обеспокоить африканских партнёров любых частных структур безопасности, и, в том числе, ЧВК «Вагнер». От этого тезиса до противопоставления себя работе ЧВК «Вагнер» — достаточно небольшая дистанция. Единственное, что следует учитывать – это эксперименты и самой турецкой стороны с ЧВК «Садат», которая создана, приблизительно в то же самое время, что и ЧВК «Вагнер».
Продолжаем цитирование африканского раздела документа «Радар 2023», в частности, раздела, посвященного «Основным трендам».
Цитируем:
«Гуманитарная дипломатия находится в авангарде основной динамики турецко-африканских отношений, построенных на исторических основах. Однако, не игнорируя гуманитарную дипломатию, динамика сегодняшних отношений определяется также измерениями экономики, культуры и безопасности.
По сути, Турция устанавливает свои отношения с целью расширения взаимного сотрудничества, развивая торговлю на континенте и видя взаимовыгодное взаимопонимание на практике. Чтобы улучшить свои отношения с африканскими странами, Турция стремится увеличить торговлю и поддержать наращивание потенциала своих партнеров, используя потенциал континента.
Наиболее конкретным отражением этой ситуации является то, что общий объем торговли с Африкой, составлявший 5,4 миллиарда долларов в 2003 году, увеличился до 34,5 миллиарда долларов в 2021 году и в первые десять месяцев 2022 года составит более 37 миллиардов долларов. На Форуме экономики и бизнеса Турция-Африка, организованном Турцией в 2021 году, наблюдается прогресс в достижении целевого показателя объема внешней торговли в 50 миллиардов долларов, который планируется достичь в краткосрочной перспективе. В соответствии с этой целью, Турция улучшает свои двусторонние отношения, расширяя возможности сотрудничества посредством визитов на уровне лидера и Министерства иностранных дел, Дипломатического форума в Анталье, Экономического и бизнес-форума Турция-Африка и Партнерства Турция-Африка, саммита, который она регулярно проводит в последние годы».
Итак, отметим 7-кратный рост товарооборота между Турцией и Африкой, достигнутый за два десятка лет нахождения у власти в Турции руководства Реджепа Тайипа Эрдогана и проведения его Правительством политики «Открытия Африки».
Для сравнения можно сказать, что товарооборот между Турцией и Африкой достиг величины товарооборота, соизмеримой с объемом взаимной торговли между Россией и Турцией (если вынести за скобки 2022-й год, как аномальный год для взаимной торговли, когда был почти в два раза превышен исторический максимум двусторонних отношений – прим.). Отдельно стоит отметить и то, о чем мало говорят в России – регулярное проведение турецко-африканских деловых и политических мероприятий, которые проходят при большом стечении гостей из Черного континента. Президент Р.Т. Эрдоган является одним из самых путешествующих (!) в Африку мировых лидеров.
Продолжаем цитирование документа:
«В соответствии со своей целью Турция стремится повысить безопасность и институциональный потенциал государства, а также экономическое развитие, оказывая поддержку развитию африканских стран и континента.
Кроме того, отношения, установленные с законными правительствами континентальных стран, помощь, оказываемая этим странам, и позитивное отношение народа к реализованным проектам приводят к формированию позитивной повестки дня в отношениях Турции с континентом. В этом контексте, помимо институциональной поддержки Турцией целей поддержки защиты территориальной целостности государств Африки, местные элементы обучаются обеспечению безопасности в стране, благодаря наличию военной тренировочной базы TURKSOM в Сомали.
Кроме того, сотрудничество расширяется за счет подписания соглашений в области обороны и безопасности со странами различных субрегиональных систем, таких как Северная, Западная и Центральная Африка. В этом контексте не менее двадцати стран Африки сотрудничали с Турцией в сфере оборонной промышленности по закупкам вооружений и военной техники.
Поэтому в последние годы континентальные страны продолжают свои усилия по обеспечению своей безопасности, взяв в руки оружие, из-за последствий террористических инцидентов и конфликтов, вызванных сепаратистскими движениями в регионе. В этом отношении, взаимное сотрудничество возрастает с каждым днем, поскольку стремление африканских стран сохранить свое существование путем сохранения своего суверенитета, земель и национальной целостности, а также возможности Турции создают благоприятную среду».
Подчеркнем ещё раз: вопросы обеспечения безопасности африканских стран и получение взамен стратегических баз и доступа к полезным ископаемым – это рабочая схема не только для России, но и для Турции. В этом смысле, две страны являются друг для друга серьезными конкурентами. То же можно, в принципе, говорить и об отдельных аспектах оружейного сотрудничества. В частности, о поставках Турцией своих БПЛА на Черный континент. Оправдывая свое название «знаменосец», турецкие БПЛА являются хорошим стартом и для других изделий турецкого ВПК в Африке.
Продолжаем цитирование документа, раздела, который озаглавлен как «Риски, возможности и приоритеты». Цитируем:
«Отношения Турции с африканскими странами в сфере безопасности сопряжены с различными возможностями и рисками, учитывая влияние глобальных событий на Африку.
Сегодня отношения Москвы с Африкой прерваны последствиями российско-украинской войны.
Поэтому России нужно больше инструментов и человеческих ресурсов, которые ей необходимы в войне. По этой причине, хотя участие Москвы в Африке сократилось, наблюдается рост влияния российских наемнических группировок в регионе, особенно с ростом антифранцузских настроений в Западной Африке.
Ожидается, что этот риск сохранится и в предстоящий период».
Сразу заметим, что рост военно-политического влияния России в Африке рассматривается турецким авторов в качестве риска. Продолжаем рассматривать документ:
«На самом деле, отношения Турции с африканскими странами могут заполнить пробелы в силе, возникающие со стороны России и Франции. У Турции есть возможность сохранить это окно возможностей открытым с помощью продукции оборонной промышленности, которая оставила свой след в прошлом периоде.»
При этом заметим ещё одно обстоятельство: турецкий эксперт указывает на то, что у России, в связи с событиями на Украине, могут возникнуть «пробелы в силе» на территории Черного континента. Заметим, что аналогичная риторика продвигалась турецкой стороной и в отношении возможного или даже ожидаемого изменения баланса сил для России в САР. При этом, отметим, что в отношении нынешнего «стояния» на Украине в турецких открытых СМИ преобладают оценки того, что ситуация подтверждает российскую слабость. И единственным фактором (как написал один из коллег турецкого автора по Фонду политических, экономических и социальных исследований Турции – прим.), по которым с российской армией ещё следует считаться – это фактор наличия ядерного оружия. То же касается и российской системы государственного управления, о которой писали достаточно мало, однако, «марш справедливости» Пригожина вызвал к жизни множество рассуждений о том, что российская власть теряет контроль над положением в стране.
Сложно оценить, насколько эти точки зрения укоренились среди профессионалов, конвертировавшись в соответствующие расчеты турецких силовых структур.
Однако, уместно задаться вопросом: насколько вероятно, что ситуация с выдачей турецкой стороной «азовцев» (члены одноименной запрещенной в РФ террористической организации – прим.), является свидетельством переоценки возможностей России в сторону снижения военно-политического веса, что позволяет изменить условия диалога с нашей страной со стороны Турции? Второй вопрос, может ли подобная выдача являться, помимо всего прочего, и своеобразным тестом на способность российской стороны принимать и обрабатывать подобные вызовы?
Оставим эти вопросы, зафиксировав лишь только одно: высказывания турецкой стороны после памятного инцидента свидетельствовали о достаточно высокой уверенности в том, что диалог с Турцией для России – кровно важен, а, следовательно, он не станет стоп-фактором для того, чтобы президент России В.В.Путин лично бы прибыл в Турцию для встречи с Р.Т.Эрдоганом. Настойчивое приглашение российского лидера в Турцию смотрелось как «приглашение прибыть». И, в итоге было отклонено, и по состоянию на момент написания данного материала (23.08.23) ситуация склоняется в пользу того, что это именно турецкий лидер отправится на переговоры с российским президентом.
Меж тем, продолжаем цитирование африканской части «Радара-2023»:
«Одним из важнейших выгодных вопросов является с высокой вероятностью экспорт интеллектуальных боеприпасов серии МАМ в страны-экспортеры БПЛА. Эта ситуация делает возможными возможности как экономического, так и долгосрочного взаимного сотрудничества. Хотя и не в большом количестве, но системы вооружения с дистанционным управлением, радары, датчики и т. д., а также крупные платформы, такие как корабли, предназначены для африканских стран.
Экспорт также осуществляется с использованием широкого спектра продуктов, состоящих из подсистем. С другой стороны, помимо высокого спроса на Bayraktar TB2, TUSAŞ подписала контракты с нераскрытыми африканскими странами на экспорт систем БПЛА ANKA и AKSUNGUR.
Ожидается, что название военно-морских систем и платформ, на которых они будут использоваться, в ближайшие годы будут звучать чаще. Эти платформы представляют собой важную систему, которая может сотрудничать и приносить взаимную выгоду, особенно для 39 африканских стран, имеющих побережье.
Короче говоря, ожидается, что интерес африканских стран к продукции турецкой оборонной промышленности продолжит расти в 2023 году».
Мы не раз писали о том, что военно-промышленный комплекс Турции является одним из драйверов научно-производственного потенциала Турецкой Республики. Кроме того, турецкий ВПК становится ещё и пионером для открытия новых экспортных направлений. Заметим такую немаловажную особенность продукции ВПК, что на неё, как и на здоровье, всегда находятся деньги. А, следовательно, даже в самых бедных странах найдутся средства и способы расчетов за поставляемую продукцию.
Продолжаем цитирование документа:
«С другой стороны, для Турции важное окно возможностей в Африке открылось в Сомали.
В этом контексте освобождение Турции от оружейного эмбарго против Сомали по решению СБ ООН достигло масштабов, которые окажут значительное положительное влияние на Сомали и региональную безопасность. Однако эта ситуация несет в себе потенциальные угрозы для Турции.
Фактически, из-за нынешнего бесхозяйственности и экономической отсталости в африканских странах существует вероятность того, что террористические организации радикализируют местное население в определенных регионах, привлекая его. Важным фактором риска являются попытки террористических организаций, имеющих влияние в Сомали, Мали, Центральноафриканской Республике, Нигерии и Кении, атаковать Турцию, турецкие инвестиции или турецких граждан в регионе из-за продукции оборонной промышленности, продаваемой из Турции.
Поэтому Турции необходимо заключать больше соглашений об обучении с законными правительствами, чтобы увеличить свой военный потенциал перед лицом этих рисков.
Учитывая, что терроризм проницаем в региональном масштабе, не следует игнорировать общий рост террористической деятельности в Восточной Африке, Западной Африке и Сахельском поясе, а также риск того, что Турция пострадает от этих атак. Таким образом, в соответствии с принципами, которые Турция постоянно подчеркивает и реализует, такими как невмешательство во внутренние дела, недопущение дискриминации и равенство, действия международного сообщества по обеспечению единства африканских стран с помощью определенных принципов снизят рискованную среду на континенте и позволят вызвать появление большего количества окон возможностей».
Как мы можем заметить, Турция, выходя на рынок оказания услуг по безопасности в качестве государственного игрока, по оценкам турецкого автора, может стать целью для большего спектра террористических угроз и даже атак.
В целом же, можно заметить, что африканская политика Турции, как комплекс мер, позволила Турции, в достаточно короткий исторический отрезок, резко нарастить свое присутствие на африканском континенте, нарастить свое торгово-экономическое сотрудничество, одним из флагманов которого является оборонно-промышленный комплекс, а также обеспечить себе позицию узнаваемого игрока в сфере обеспечения безопасности. Следует предсказать то, что, в обозримой перспективе, Турция будет наращивать свое присутствие на африканском континенте, включая открытие новых военных баз не только в традиционной для себя Северной Африке, но и в Африке южнее Сахары.